О. С. Г а 3 м а н воспитание: цели, средства, перспективы 5 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Можно гипотетически предположить, что человеческое существо инстинктивно открывается навстречу тому, что его развивает или формирует, помогая развитию, так как это органично природе (природосообразно), и противится воздействиям, «не попадающим» в логику развития. Воспитание задает ценностно-смысловой вектор, акмеологическую направленность в использовании людьми их сущностных сил, проявившихся в ходе развития и формирования. С этих позиций социализация предстает как одна из линий воспитания, обеспечивающая адаптацию человека к существующему «здесь и сейчас» социальному контексту, к слову сказать, не всегда позитивному с точки зрения целостного развития.

Хотелось бы покончить с той методологической путаницей, которая постоянно возникает, когда речь заходит о сочетании терминов «образование» и «воспитание». В российской педагогической традиции, где «книжная мудрость» всегда ценилась ниже, нежели внутреннее «духовное строение» человека, слово «образование», калькированное с немецкого Bilding в XVIII в. и введенное в обиход Н.И. Новиковым, наполнилось более глубоким смыслом. Оно соотнесено в созна-

нии православного общества с понятием «образ Божий», что априори предполагает включение в его семантическую структуру представлений о воспитании как внутреннем движении к этому образцу.

В историческом отношении образование значительно «моложе» воспитания. Однако на социальном уровне рассмотрения воспитание наряду с обучением может быть помещено в контекст понятия «образование». При этом обучение будет рассматриваться как некая «информационная пища», целенаправленное информационное обеспечение процесса воспитания, а само воспитание — как гарант того, что полученная информация используется человеком во благо. Тогда образование можно определить как социально-культурный механизм целенаправленного формирования человеческого качества (образа) на основе обучения. В этой ситуации нормативно узаконенный термин «дополнительное образование» выглядит нелепо. При множественности проявлений свойств и характеристик, определяющих систему внутреннего развития личности, актуализацию им своего качества, в любой парадигме педагога должна интересовать и заботить направленность вектора движения. В идеале — это путь к духовности, в любой ее мировоззренческой трактовке, поскольку это всегда движение к полноте осуществления замыслов путем постоянного выхода за свои актуальные пределы.

Гуманистическая трактовка феномена «воспитание» и признание за ним человекосозидатель-ной функции требует уточнения понятия «воспитательная работа», в последнее время неоднократно подвергавшегося критике. Возражение вызывает не столько сам термин, привычный для практиков, сколько его традиционный смысл, закрепленный в опыте многих поколений, связанный в массовом общественно-педагогическом сознании с формализмом, технократическим подходом, воспроизводством рекомендаций и многочисленных «готовых» методик воспитания. Термин «работа» подчеркивает прикладной аспект, необходимость преодоления учителем противоречий при достижении целей.

Понятая в общем виде как труд педагога воспитательная работа трактуется с различных позиций, когда возможно использование готовых, стандартных способов решения прикладных задач или когда создаются условия для воплощения жизненных-планов воспитания в профессиональной сфере. Разделяя взгляд Ш.А. Амонашвили на необходимость поиска педагогом «технологии реализации своей исходной позиции в педагогическом процессе», воспитательную работу мы рассматриваем как индивидуальный способ реализации учителем своей педагогической концепции в конкретной социокультурной ситуации воспитания.

Д. В. КОЛЕСОВ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ НРАВСТВЕННОСТИ

Нравственному воспитанию в школе до сих пор присущи в основном словесные формы. Требования морали остаются лишь на уровне знае-мого и недостаточно влияют на поведение. Это связано как с несовершенством методики, которая не учитывает главного — необходимости формирования с самого раннего возраста индивидуально-личностной основы поведения, так и, в более широком плане, с многолетним расхождением в обществе слова и дела.

В специальной литературе немало говорится о важности нравственного воспитания, обосновывается необходимость им заниматься, излагается содержание моральных требований, даются рекомендации по их разъяснению учащимся, но в стороне остается главное: что же необходимо заложить в ребенке с самого раннего возраста, чтобы он был восприимчив к морали? Значительный недостаток научной разработки этой проблемы — вольная или невольная тенденция раздробить проблему по различным аспектам: психологическим, педагогическим, философским, социологическим и т.д. без учета того, на чем педагогу-практику приходится строить свои взаимоотношения с учащимися.

Несомненна глубинная связь нравственности и социального развития общества, очевиден тот печальный факт, что многие проблемы связаны с недостаточным функционированием — как на уровне индивида, так и на уровне общества — механизмов нравственной регуляции деятельности: нередко принимаются безнравственные решения, совершаются безнравственные поступки. Проблема гуманизации, демократизации, повышения культуры образования не может быть решена вне нравственного контекста.

В природе существует изначальная целесообразность, рациональность. В приложении к взаимоотношениям людей это целесообразное начало с точки зрения сохранения и развития общества есть мораль (нравственность). Поведение человека в соответствии с принципами (нормами, требованиями) морали — поведение, наиболее объективно полезное и для индивида, и для общества, так как при этом исключается (преодолевается, устраняется, смягчается и т.д.) противоречие между интересами каждого и всех вместе. Общественные потребности — это не только совокупность потребностей индивидуальных. Никакое общество не в состоянии учитывать все многообразие проявлений и потребностей каждого индивида, но оно должно надежно обеспечивать его членам определенные условия жизнедеятельности. Именно здесь заключено диалектическое противоречие между потребностями индивида и потребностями общества.

Принципы нравственности постепенно, в ходе истории, формировались, уточнялись, проходили проверку в разнообразных ситуациях. Они выра-

жают необходимую (с точки зрения сохранения и развития общества) направленность отношений человека с обществом и другими людьми. В сферу нравственной регуляции деятельности входит любая деятельность человека как в отношении других людей (первый уровень нравственности), так и в отношении любых значимых объектов (второй уровень нравственности) — от конкретной среды обитания до земного шара в целом. Нравственная регуляция деятельности должна распространяться и на деятельность человека в околоземном пространстве. В ее сферу обязательно входит и отношение человека к самому себе. Многие люди, расточительно относясь к своему здоровью, своему телу, рассчитывают впоследствии на благотворительность общества, на его помощь в лечении. Иногда это можно объяснить беспечным, потребительским отношением к самому себе, а также элементарной психологической незрелостью.

Общество в настоящее время начало получать все больше обратной информации о результатах своего воздействия на окружающую среду. Загрязнение воздуха, воды, обезображивание поверхности Земли, разного рода катастрофы с тяжелыми последствиями заставляют человечество задуматься, осознать свою целостность и постараться лучше уяснить себе: что такое человек, что такое общество, куда идет его развитие и чем все это может закончиться. О степени продвинутости в формировании этого «нового мышления» можно судить по тому, какое внимание в той или иной части земного шара уделяется «человековедческим» профессиям (психологи, социологи, демографы) и каковы условия их деятельности.

Следует различать принципы морали и конкретное поведение человека. Приложение критериев нравственности к оценке поведения оправдано лишь в тех случаях когда индивид имеет возможность поступать по-всякому, но поступает — исходя из внутренних побуждений, а не под внешним давлением — только определенным образом, причем так, что при этом не ущемляются интересы других людей. Жесткая регламентация деятельности человека, наличие предписаний на все случаи жизни, административное регулирование подменяет нравственность человека, возможности поступать по собственному усмотрению. Эта регламентация снимает с него ответственность и не позволяет ему развиваться в ходе деятельности как существу, руководствующемуся в своем поведении нормами и требованиями морали. Инструкции, регламенты, законы далеко не всегда выражают объективные интересы общества и всех его членов, а нередко защищают групповые (сословные, ведомственные, классовые и т.д.). Можно встретить много примеров безнрав-

ственности от безусловного соблюдения разного рода инструкций.

Если в животном мире соблюдение общевидовых интересов достигается жесткой закрепленностью сформировавшихся в ходе эволюции способов поведения всех представителей вида, то у человека это же достигается в условиях гибкого сочетания способов действий, отсутствия жесткой их закрепленности и предопределенности благодаря морали. Именно она может не позволить человеку действовать в ущерб обществу, другим людям, самому себе, что у животных не допускается самой природой. Человек же, благодаря высокому уровню развития, универсальности, способен вырабатывать ограничения, которые не позволили бы ему обратить свои возможности против самого себя. Целесообразное, рациональное начало постепенно выступает в качестве естественного ограничителя возможных нерациональных проявлений возрастающей активности человека.

Возможная гибель человечества в' результате ядерного конфликта, угроза вырождения и гибели живого вследствие загрязнения среды обитания, распространения спида, наркомании и т.д. возникли вследствие недостаточного нравственного ограничения деятельности. Выжить и благополучно развиваться дальше можно, лишь совершенствуя механизмы нравственной регуляции, ограничивая нерациональные, нарушающие принципы целесообразности проявления. Они постепенно, в ходе развития общества, совершенствуются, дополняются и уточняются — это уже не эволюция, а история. Необходимо, чтобы нравственная регуляция поведения людей не отставала от развития их возможностей. Особенностями современного этапа являются, во-первых, активное формирование и овладение вторым уровнем нравственности — понимание важности правильного отношения не только к другим людям, но и к среде обитания. Во-вторых, человечество все более отчетливо сознает, что возрастающие его возможности требуют и равного им уровня ответственности. Именно нравственная регуляция деятельности позволит, используя природу в своих целях, избегать возможных негативных последствий.

Каковы же различия между знанием и усвоением принципов, норм, требований морали? Почему одни люди хорошо их усваивают и ведут себя соответствующим образом, другие — не усваивают? Какова, наконец, сама природа психологического механизма нравственной регуляции деятельности и как он функционирует?

Вопрос о том, ради чего индивид соблюдает нормы и требования морали, смыкается с вопросом о механизмах их усвоения. Не затрагивая специально соотношение сознаваемого и неосознаваемого в нравственном поведении, отметим, что таких оснований (" ради чего") можно выделить четыре. Первое — это правильно сформированная потребность человека в другом человеке,

реализующаяся (удовлетворяемая) путем общения. Данная потребность относится к потребностям информационного обеспечения, и ее реальность подтверждается как повседневной практикой, так и известными в истории случаями вынужденной изоляции человека от общества, когда вообще нет никаких контактов. В этих случаях наступает выраженное в той или иной степени снижение уровня социальности, попросту говоря — одичание. Действительно, именно в общении формируется конкретное сочетание психических характеристик человека: аттестационных, перцептивных, мнемических, когнитивных и т.п. Происходит это благодаря требованиям, которые окружающие люди предъявляют в повседневных ситуациях общения его вниманию, восприятию, памяти, воображению, мышлению, эмоциям и воле. Естественно, что все это необходимо не только для нормального течения определенных нейрофизиологических механизмов и процессов, для развития свойств психики, черт индивида и личности, но и для поддержания достигнутого. Наблюдающиеся в разлуке скука, тоска и сменяющая их радость при встрече с друзьями, родными и близкими выражают именно реакцию человека на отсутствие или наличие специфической социально значимой (социально развивающей и социально поддерживающей) информации; позволяет судить о значимости этой информации.

Правильно сформированной потребность человека в другом человеке считается тогда, когда он получает удовлетворение от общения с людьми, находящимися в ровном, спокойном или радостном настроении, и, напротив, не любит общения с людьми неуравновешенными, агрессивными, чем-либо расстроенными. Природа этой закономерности заслуживает специального рассмотрения. Диалектичность ее заключается в том, что, заботясь, по сути дела, о своем настроении, человек будет стремиться строить свои взаимоотношения с окружающими таким образом, чтобы воспринимать их в ровном, спокойном или же радостном свете. В основе этого может лежать как механизм идентификации, так и механизм эмпатии. Если же человек получает удовлетворение лишь от общения с людьми, находящимися в неспокойном или печальном, угнетенном настроении, он осознанно или неосознанно будет строить свои взаимоотношения с ними, вызывая у них именно это психологическое состояние.

Возможен и такой вариант: человеку совершенно безразлично состояние окружающих. Соответствующим будет и его поведение: от него в этом плане можно ожидать чего угодно. Подобные случаи встречаются не так уж и редко, но они пока не получили до настоящего времени должного психологического объяснения. Изредка встречается и такое врожденное психологическое нарушение, при котором полностью отсутствуют или находятся в зачаточном состоянии предпосылки к формированию самой потребности в другом человеке (синдром Канера, ранний детский

аутизм): в этом случае ребенок относится к окружающим (включая и родителей), как к неодушевленным предметам.

Если потребность в другом человеке сформирована правильно, то обидеть другого для него — обидеть самого себя₁ так как, воспринимая реально или представляя состояние обиженного, он будет испытывать аналогичное психологическое состояние. Истинно, глубинно нравственное поведение — это когда человеку больно при виде боли другого, а не тогда, когда он просто знает, что этого делать нельзя, или же опасается ответных действий. Именно в этом смысле следует понимать известное положение Гегеля о том, что «нравственность должна быть насаждена в ребенке как чувство». Ясно, что на преступления против личности могут пойти люди, которые не в состоянии представить себе или которым безразлично огорчение человека, потерявшего свое имущество (обокрали) или избитого и оскорбленного и т.д. Те же, которым это даже приятно, составляют категорию от мелких пакостников до крупных самодуров и садистов (в этот диапазон укладываются и характеризуемые в настоящее время как проявления «гедонического риска» некоторые формы поведения отдельных подростковых групп).

Второе основание нравственного поведения заключается в том, что, выбирая между сходством и различиями между людьми, предпочтение всегда надо отдавать сходству. Это облегчает возможность представить себя на месте другого (в ходе правильно поставленного воспитания эта мысленная операция становится привычной). По функции второе основание нравственности аналогично первому, но при несколько ином психологическом механизме (не непосредственное «заимствование» переживания у другого человека, а эмоционально насыщенное сознание своей общности с ним). Критерий общности людей, критерий общечеловеческого находится в основе десяти заповедей (" не обмани: ты обманешь, и тебя обманут"; «не укради: ты украдешь, и у тебя украдут»; «не убий: ты убьешь, и тебя убьют» и т.д.).

Третье основание — сформированный с детства эмоционально насыщенный образ родного дома. Этот постоянно сопровождающий человека образ является внешним регулятором поведения, более общезначимым, дающим силы для противостояния трудностям, ограничивающим в некоторых действиях и стимулирующим к другим. Образ родного дома — один из психологических механизмов стабильности психической деятельности.

Все развитие деятельности человека (исторически и онтогенетически) может быть представлено как процесс распространения его активности в пространственно-временном плане, но любой процесс распространения с чего-то начинается, иначе он дезориентировай и (или) деформирован. Образ родного дома включает в себя и находя-

щихся в нем близких людей, в первую очередь мать. Не случайно ребенок лишь постепенно становится способным выдерживать спокойно наличие расстояния между ним и матерью. Становясь старше, он, играя, отходит от матери, но периодически возвращается к ней как к источнику уверенности, точке опоры. И взрослый человек, находясь в отдалении от родного дома, постоянно возвращается к нему, хотя бы мысленно. Нарушения взаимоотношений в семье, особенно в раннем возрасте, лишают человека психологической опоры, снижают устойчивость к любого рода ситуационным воздействиям (влиянию родителей, компании, делают подверженным соблазнам и т.д.) и в итоге способствуют противоправному поведению, а также повышают вероятность психических нарушений. Не случайно для многих людей актуальной оказывается задача найти такую точку опоры в жизни, обрести источник уверенности в себе.

Четвертое основание нравственности — наличие четко и эмоционально насыщенного сформированного представления о своем жизненном пути как о целостности.

Психология жизненного пути как последовательности самостоятельных и не зависимых один от другого эпизодов лежит в основе такого качества (и стиля поведения), как авантюризм. Авантюрист не помышляет о «биографическом единстве личности», жизнь его складывается из многочисленных «воображаемых» биографий.

Перечисленные выше основания нравственного поведения формируются в процессе воспитания на основе определенных генетических предпосылок. Они делают человека восприимчивым к моральным нормам и требованиям. При неправильном воспитании человек может проявлять нравственную слепоту (не в состоянии анализировать наблюдаемое с позиций нравственности). Знание моральных норм и требований — одно из важных, но не стопроцентно необходимых условий, поскольку возможны случаи интуитивного нравственного поведения, а также наличия потребностей, содержащих, сами по себе, большой заряд нравственности. К числу их можно отнести, например, потребность в труде и соответствующее ей качество — трудолюбие. При этом добросовестный труженик объективно ведет себя значительно более нравственно, даже руководствуясь исключительно желанием заработать, а не представлениями о пользе труда, о необходимости общественно полезной деятельности и т.д.., чем рассуждающий обо все^1 этом бездельник, не желающий работать, дабы его не заподозрили в «корыстолюбии».

Вместе с тем, самого по себе знания моральных норм и требований недостаточно для нравственного поведения. Не случайно, например, знание уголовного кодекса законопослушным людям помогает правомерно вести себя в обществе, а правонарушителям — избегать наказания за свои противоправные действия.

Любого рода ограничение возможности активных действий человека объективно способствует безнравственности. Одна их хорошо изученных предпосылок безнравственности — догматизм. Выступая под личиной «общественной пользы», он изначально ограничивает сферу проявления активности граждан жесткими' рамками. Становится невозможным поиск разрешения новых ситуаций, которые жизнь обязательно и постоянно ставит перед человеком, так как это в принципе требует все новых вариантов проявления активности, новых способов действия, что запрещено. В результате принципы морали оказывается преступить легче, чем рамки догматической регламентации, особенно если она бдительно поддерживается специальными государственными учреждениями.

Нравственный человек осознает необходимость того или иного действия с учетом широких и выверенных многовековым историческим опытом человечества критериев. Его необходимость более объективная и общезначимая, чем необходимость безнравственного человека, который находится в большем подчинении у собственных побуждений, интересов, стремлений, желаний,

тогда как нравственный человек отнюдь не раб всего этого. Следовательно, более свободен именно он. У безнравственного — вседозволенность, у нравственного — свобода именно как осознанная необходимость. Пример промежуточного варианта — безнравственности вследствие строгого подчинения поведения инструкции — отчетливо демонстрирует внутреннюю несвободу человека, неспособность проявить элементарные нравственные качества (сочувствие, сострадание, милосердие) или же хотя бы соблюсти правила приличия в сравнении со свободой человека, способного к этому. При этом трудно однозначно решить, что хуже: быть рабом своих желаний или рабом составленной кем-то инструкции? Нравственность не ограничивает активности человека в принципе. Напротив, нравственное ограничение некоторых способов деятельности играет положительную роль как стимул к поиску и поведение нравственного человека в конечном счете оказывается более разнообразным, богатым и содержатель-. ным, более свободным, так как оно оказывается правомерным в любой ситуации.