А. В. Драное. Р. Ингарден (186) в качестве основных характеристик В

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

ВЫСТРАИВАНИЕ (КОНСТИТУИРОВАНИЕ) СМЫСЛА — нем. SINNKONSTITUTION — понятие, отражающее, по рецептивно-эстетическим представлениям, главную задачу читателя-интерпретатора. Поскольку взгляды различных представителей рецептивной эстетики на этот процесс различны, В. С. не получило единообразного терминологич. оформления, некоторые авторы прибегают к различно звучащим дефинициям.

Р. Ингарден (186) в качестве основных характеристик В. С. разрабатывает понятия конкретизация и " реконструкция", связывая их в первую очередь с выявлением в произведении неких вневременных метафизич. свойств. Я. Мукаржовский

(277), связывающий процесс В. С. с внеязыковыми конвенциями, привносимыми в произведение реципиентом, говорит об " ответе" читателя на " вопрос" произведения в процессе коммуникации. Для Ф. Водички (360) В. С. эстетич. знака, к-рым, по его представлениям, является худож. произведение, заключается в реконструкции тех лит. норм, к-рые возникают в ходе последовательной смены их историч. конкретизации. Посредством лит. нормы эстетич. объект (произведение) " встроен" в охватывающую его систему структурных взаимосвязей общественных ценностных представлений.

Исходя из своего представления о специфике функции понимания (" Понимать —.значит, в первую очередь, понять себя..."), Гадамер (143) делает вывод, что интерпретатор, выстраивая смысл воспринимаемого текста, должен вносить свои предубеждения и предрассудки в процесс понимания как фактор, способствующий оптимальному конструированию смысла. Процесс В. С. Гадамер описывает в таких терминах, как " таяние горизонта воззрений" интерпретатора, " аппликация" (" применение", " приложение").

В теории X. Р. Яусса (210, 211, 212) В. С. уже не является " внедрением" реципиента в процесс передачи сообщения, а заключается в активном усвоении произведения посредством познания предыдущих условий, т. е. знания истории его рецепций предшественниками. В связи со своей центральной концепцией горизонта ожидания исследователь описывает историю рецепции как поступательное развертывание заложенного в произведении и актуализированного на различных этапах историч. рецепции его смыслового потенциала, к-рый раскрывается перед понимающим сознанием интерпретатора. По Яуссу, " выстраиванию" (в его терминологии — " реконструкции" и " объективизации") подлежит не только смысл произведения, но и жизненно обусловленный горизонт ожиданий реципиента. Поэтому процесс В. С. формулируется им следующим образом: сначала необходимо установить четкое различие между системой произведения и системой интерпретации, а затем, на основе этого различия, задать вопрос, кто, почему и каким образом осуществляет процесс " понимания". Для Яусса социологии, анализ закодированного горизонта ожидания произведения менее важен, чем социологич. анализ жизненно ориентированного горизонта ожидания интерпретатора.

Процесс чтения, рассматриваемый В. Изером (201) в аспекте В. С., трактуется им как перманентный конфликт двух тенденций: потребности читателя в " иллюзии" и " идентификации" (" отождествлении"), с одной стороны, и иронии текста, к-рая одновременно ставит под вопрос все структуры текста, с другой. Весь процесс создания иллюзий читателем основан только на тех избирательных решениях, к-рые он производит, причем факторы, исключаемые им, т. е. отрицаемые как моменты, мешающие восприятию, препятствуют созданию полной картины текста. Для Изера важны не сами по себе фактически производимые и прослеживаемые в истории рецепции выборочные решения, а предшествующие этим конкретизациям " заявки" текста в адрес имплицитного читателя. Для Изера дело заключается не в " чистой реализации текста", а в текстуальной модели, объясняющей, каким образом определенные тексты постоянно создают новые реализации.

ГЕТЕРОДИЕГЕТИЧЕСКОЕ И ГОМОДИЕГЕТИЧЕ-СКОЕ ПОВЕСТВОВАНИЕ — фр. narration

HÉ TÉ RODIÉ GÉ TIQUE ET HOMODIÉ GÉ TIQUE (от греч. єтєрос
разнородный и 5iTÎ yt]atç — повествование и от лат. homo —
" человек") — термины франц. школы нарратологии, активно
употребляются Ж. Женеттом, Цв. Тодоровым,

Я. Линтвельтом. По Линтвельту, наиболее подробно разработавшему эти понятия, это две основные, базовые формы пове-

9МНИЯ. В гетеро-П. рассказчик не фигурирует в истории ВУИсе) в качестве актора, т. е. рассказчик не выступает в __ НИ действующего лица. Наоборот, в гомо-П. один и тот МИМрСОНаж выполняет двойную функцию: " В качестве нарра-тора (Я*рассказывающее) (je-narrant) он ответственен за органимцию рассказа и одновременно в качестве актора (я-расскааымемое) (je-narré) играет роль в истории (персонаж-нарратор = персонажу-актору)" (254, с. 38).

Проблема, однако, не в позиции рассказчика, а в центре ориентации читателя, к-рая достигается посредством манипулирования повествовательной точкой зрения. Собственно, и само введение системы гетеро- и гомодиегетич. форм было предпринято с целью свести к единому знаменателю различные нарративные типологии: " культурную типологию" Б. Успенского

(26), немецкую комбинаторную типологию Э. Лайбфрида, В. Фюгера и Ф. К. Штанцеля (246, 141, 341). Эту задачу Линтвельт попытался решить, сведя проблему " точки зрения" к типологии дискурсов, или дискурсивной типологии. При этом исследователь соединил выделение им две базовые повествовательные формы с тремя нарративными типами (акториальным, аукториальным, нейтральным), что все вместе взятое и составило его схему повествовательных типов (см.: наратив-ная типология).

В гетеро-П., как правило, используется грамматич. форма третьего лица, что, однако, по мнению Линтвельта, не исключает возможности применения в нем и других грамматич. форм. В качестве примера приводятся романы М. Бютора " Изменение" и " В., или Воспоминание о детстве" Ж. Перека: " Если предположить, что кто-то другой рассказывает историю Леона Дель-мона в специфическом жанре внутреннего монолога, то тогда следует считать " Изменение" Бютора гетеродиегетическим рассказом во втором лице" (254, с. 56).

В другом романе повествователь по имени Перец, вспоминая о своем детстве, описывает, как он выпал из бобслея, спускаясь с гор, и задается вопросом: " Я не знаю, действительно ли это произошло со мной, или, как уже было замечено в других случаях, я это придумал или позаимствовал" (286, с. 182). Если действительно имел место факт заимствования (однозначного ответа на это роман не дает), то тогда речь может идти о " гетеродиегетическом эпизоде в первом лице" (254, с. 56).

Подобно гетеро-П., гомо-П. также не обязательно ограничивается только употреблением одного, в данном случае первого лица. Линтвельт находит гомодиегетический рассказ в третьем лице в " Записках о гальской войне" Цезаря, у Фуки-дида и Ксенофонта. У Цезаря рассказ в третьем лице " увеличивает впечатление исторической объективности и, кроме того, позволяет ему скрыть свою гордость таким образом, что он мог хвастаться своими великими подвигами, сохраняя при этом скромность" (254, с. 94). Другим примером гомодиегетического повествования в третьем лице является " Чума" Камю, где рассказ демонстрирует видимость гетеро-диегетической хроники вплоть до того момента, когда доктор Рье наконец признается, что он является ее автором.

Суммируя различие между гетеродиегетическим и гомо-диегетическим аукториальными типами, Линтвельт выделяет три оппозиции.

1. В аукториальном гетеродиегетическом нарративном типе
повествователь разъединен с акторами и внутренняя жизнь
актора воспринимается читателем через рассказчика и им
формулируется, что, в свою очередь, предполагает несовпаде
ние его позиций и позиции актора (создает между ними напря
женность). В противоположность этому, в аукториальном
гомодиегетическом нарративном типе персонаж-повествователь
(Я-рассказывающее) и персонаж-актор (я-рассказываемое)
соединены внутри одного и того же персонажа. В результате
внутренняя жизнь персонажа не только воспринимается, но и
формулируется самим персонажем, что не исключает существо
вания возможной напряженности, ощущения внутреннего
противоречия в его сознании между его функциями рассказчика
и актора.

2. Первый тип повествования предполагает возможность
внешнего и внутреннего всезнания рассказчика, к-рый осуще
ствляет объективный и безошибочный психологический анализ
акторов. Таким образом, главное различие между гетеродиеге
тическим и гомодиегетическим повествованиями состоит в том,
что в первом случае актор и нарратор разделены, разъединены,
в то время как во втором соединены внутри одного и того же
персонажа. Второй тип исключает всеведение, и персонаж-
рассказчик лишь предпринимает попытку самоанализа, субъек
тивную и ошибочную.

3. Последняя, третья оппозиция основана на возможности
для первого типа и невозможности для второго эффекта
" вевдесущности" (omnipresence), когда безымянный рассказ
чик в третьем лице способен, не нарушая законов повествова
тельной достоверности, быть вездесущим, " присутствовать" во
всех событиях, происходящих одновременно или разделенных
любой временной и пространственной дистанцией, на что,
естественно, не способен рассказчик-персонаж, ограниченный в
своих пространственно-временных перемещениях.