Цнркумфиксы: проблема полнаффнксов

Что касается уже неоднократно упоминавшихся выше циркумфик-сов, то так обычно называются аффиксы, обрамляющие корень (точнее, занимающие позицию одновременно слева и справа от корня'⁰). Клас­сическими примерами циркумфиксов являются показатель причастия прошедшего времени в немецком языке ge-...-t (ср. sagen 'говорить' ~ ge.sag.t 'сказан') или показатель женского рода в берберских языках t-...-t (ср. тамазихт awtul 'заяц' ~ t.awtul.t 'зайчиха'). По своему происхожде­нию циркумфиксы обычно являются идиоматизированной комбинацией префикса и суффикса. В эволюции циркумфиксов следует различать две стадии. На первой стадии каждый из элементов циркумфикса суще­ствует в языке и как самостоятельный аффикс (ср. русские глагольные циркумфиксы с -ся типа раз-бежать-ся или про-воровать-ся, где особая циркумфиксальная морфема выделяется только в силу того, что сочетания с данными корнями каждого из элементов циркумфикса по отдельно­сти невозможны, а их комбинация идиоматична). На второй стадии отдельные элементы циркумфикса в языке как самостоятельные морфе-

" 'Строго говоря, наличие/отсутствие непосредственного контакта аффикса с корнем не релевантно для определения его позиционного типа — существенно лишь его располо­жение относительно корня. В цепочке нескольких суффиксов или префиксов в контакте с корнем может, естественно, находиться только один из них, но это никак не меняет префиксальную/суффиксальную природу всех остальных. Интересно, однако, что в ряде лингвистических традиций (например, в бантуистике или шумерологии) принято разли­чать префиксы и препрефиксы (не находящиеся в непосредственном контакте с корнем; часто «срединные» префиксы назывались в этих традициях инфиксами, что нельзя считать удачным). Аналогичное терминологическое различие по отношению к суффиксам, на­сколько нам известно, не проводится, но указанная проблематика получает более детальное освещение в рамках морфосинтаксических теорий типа «грамматики порядков» (см. ниже).

мы уже не существуют (такого рода цирку мфиксы широко представлены в картвельских, чукотско-камчатских и некоторых других языках).

Хотя в наиболее распространенных позиционных классификациях морфем циркумфиксы всегда выделяются в самостоятельный тип (ср. [Ку-брякова 1974; Мельчук 1975; Маслов 1987: 136-138] и др.), по своему статусу они в действительности не являются единицами того же порядка, что два основных класса аффиксов. В некотором смысле циркумфиксы являются частным случаем «полиаффикса» вообще, т. е. любой дистант-ной комбинации нескольких аффиксов (функционирующей как единая морфема с точки зрения значения). Легко видеть, что в такую комбина­цию могут входить не обязательно суффикс и префикс, но и, например, префикс и инфикс или два префикса и суффикс и т. п. Полиаффикс-ные комбинации (причем далеко не всегда циркумфиксальные) особен­но типичны для чукотско-камчатских языков, австронези неких языков (где одним из элементов обычно является как раз инфикс), языков банту (где одним из элементов обычно является префикс, но и вторым элемен­том часто оказывается тоже префикс, а не суффикс) и атапасских языков (где вообще преобладают префиксы). Наконец, для семитских языков, как уже было сказано, типичной является комбинация префикса и/или суффикса с диффиксом.

Рассмотрим более подробно некоторые «экзотические» для носи­теля русского языка примеры. В языке курия (Кения; см. [Аксено­ва/Топорова 1994]), являющемся в этом отношении типичным языком банту, стандартный видо-временной показатель глагола состоит из двух дистантных элементов: суффиксального, занимающего конечную пози­цию в словоформе (т. е. справа от корня и всех словообразовательных суффиксов, если они имеются), и префиксального, занимающего пози­цию после начального субъектного согласователя (который обязателен) и перед показателем местоименного объекта (который, естественно, мо­жет отсутствовать). Существует более десяти таких показателей, напри­мер, -га~...-а (презенс), -ra-...-е (близкое будущее), -a-...-ire (перфект) и др. К более сложным комбинациям относится, например, сочетание -ta-ля-...-а (где -ta~ — показатель отрицания) со значением 'в момент речи ситуация еще не имела место'. Примеры глагольных словоформ курия приведены в (6).

(6) язык курия, глагольные словоформы:

o-ra-to-mah-a *ты видишь нас' (презенс) 2ЕД: СУБ-А4-1 МН: ОЪ-видеть-А

n-a-ko-mah-ire *я увидел тебя' (перфект)

словоформа выражает, например, значения реципрока и перфекта одновременно, то суффикс перфекта разрывает суффикс реципрока и разрывается при этом сам (теряя, кроме того, согласный -г- на морфемном стыке); тем самым, оба элемента по отношению друг к другу выступают как трансфиксы, ср.:

ba-ra-hanc-an-a 'они любят друг друга* 3 МН: СУЪ-КА-любить-РЕЦ-А

ba-a-hanc-a.i.n.e 'они полюбили друг друга' (-ате < а.п 4- i[r].e)

Тем самым становится ясно, что отношение трансфиксации (равно как и ин­фиксации), вообще говоря, не обязательно предполагает участия именно корня и аффикса — вполне возможно и участие двух аффиксов. Если в курия представлен пример «аффиксальной трансфиксации» (в бантуистике такое явление называет­ся " imbrication", или соединение морфем «внахлест»), то пример «аффиксальной инфиксации» имеется в тувинском языке (Володин/Храковский 1991: 123), где суффикс условного наклонения -zfra может разрываться лично-числовыми по­казателями субъекта, ср. ajtir-v-m~zfl 'если я (по)прошу', ajtir-u-Q-ъа 'если ты (по)просишь' и т.п.; ср. также выше тагальские примеры.

Языки с большим количеством полиаффиксов^|2) фактически требуют иной, более изощренной техники описания морфологической структуры словоформы, апеллирующей не столько к позиционному типу морфемы, сколько к ее «рангу», т.е. линейному положению в ряду других мор­фем, и комбинаторным возможностям. Такая техника носит название «грамматики порядков»; ее использование во многом сближает описание структуры словоформы с описанием структуры предложения. Грамматика порядков (или «template morphology») была разработана (приблизительно в одно и то же время) в трудах американских дескриптивистов и оте­чественных тюркологов; не излагая подробно основных ее положений, мы отсылаем читателя к работам [Тлисон 1959; Ревзин/Юлдашева 1969; Володин/Храковский 1975 и 1991; Borer (ed.) 1986; Spencer 1991: 208-214] и указанной там литературе).