Общая характеристика 2 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Инъюнктив в ряде случаев трудно отделим от субъюнктива с кратким -а-, и принадлежность конкретных форм к одному или к другому наклонению можно определить, исходя не из структуры данной формы, а из системы противопоставлений всех форм данного глагольного корня.

Столь же неотчетлива семантика инъюнктива. Как было показано в ряде специальных исследований, формы инъюнктива могут выражать очень широкий круг временных и модальных значений. Инъюнктив может в некоторых контекстах выражать

действие общего характера, близкое к общему презенсу (но ке к презенсу настоящего момента), например: viņ ņ um stō mū sah purudasmā m arkā \ bhdgasyeva kā riņ o yā mani gman (111, 54, 14) 'К Вишну идут восхваления, напевы, к многочудесному, как при выезде удачливого героя', rā pad gandharvtr аруй са yō saņ ū | naddsya nā dē pā ri pū tu те mā nah (X, 11, 2) 'Когда шепчет Гандхарви — водяная дева, пусть защитит она мой дух во время рева ревущего (Сомы)' и др.

Инъюнктив может также в определенных контекстах приравниваться по значению к прошедшему времени (опорной является обычно какая-нибудь находящаяся поблизости форма прошедшего времени, снабженная соответствующими показателями этого времени), например: уате iva yatamā ne ydd aitā m | prd vā m bharan mū nusā devayā ntah (X, 13, 2) 'Когда вы прибыли [impf.], схожие как два близнеца, люди, стремящиеся к богам, вывели [inj, ] вас вперед', ddardar titsam dsŗ jo vi khdni | tvdm arņ avū n badbadhanū n aramņ ā h \ mandā tam Indra pdrvatam vi ydd vdh \ sŗ jō vi dhū rā ā va dā navdrņ han (V, 32, 1) 'Ты проломил (путь) [impf.] источнику, выпустил течь [impf.] каналы, ты успокоил [impf.] бушующие волны. Когда ты (Индра) раскрыл [inj.] скалу, ты выпустил течь [inj.] потоки. Ты убил [inj.] Данаву' и др.

Нередко инъюнктив близок по значению к футуруму, иногда с легкой модальной окраской, например: па паи mdntrā ā nudi-tā sa ete ļ mdyas karan pdratare canū han (X, 95, 1) 'Эти мысли,, оставаясь невысказанными, не принесут нам радости даже в самый отдаленный день', in.drasya пй viryū ņ i prd vocarŗ i (I, 32, 8) 'Я провозглашу (или хочу провозгласить) сейчас героические деяния Индры'.

Таким образом, инъюнктив изофункционален различным временам индикатива. Кроме того он широко употребляется в значениях, синонимичных значениям косвенных наклонений. Подобно императиву, инъюнктив может выражать приказ, побуждение, например: ū su smd по maghavann Indra prtsv | dsmā -bhyam mā ni vdrivah sugā m kah (VI, 44, 18) 'В этих сражениях создай нам, о щедрый Индра, великий простор и счастливый путь! ', rā kso agnim адйщт tū rvayā ņ arņ (I, 174, 3) 'Охраняй, Агни, Ашушу, Турваяну! ' и т. д. В сочетании с отрицательной частицей mģ инъюнктив выражает запрет, например: та по magheva nissapt pā ra dā h (I, 104, 5) 'Не раздай нас, как мот — (свои) богатства! ', ā gne sakhye md risamā, vayam Tč v a (I, 94, 1) 'О Агни, в дружбе с тобой да не потерпим мы вреда! ' и др.

Изофункциональность императиву наиболее отчетливо проявляется в формах 2-го лица, в остальных лицах значение инъюнктива часто бывает ближе к оптативу, т. е. инъюнктив выражает желание, пожелание, просьбу, например: yaj®až са bhā d viddthe cdrur ā ntamah (X, 100, 6) 'И жертва пусть будет приятной, близкой для общины! ', jujosann (а mardtah sustutim.

nah (VII, 58, 3) 'Пусть возрадуются Маруты нашей прекрасной хвале! ' и др.

Инъюнктив употребляется иногда синонимично субъюнктиву и имеет в таких случаях слабое значение эвентуальности, сомнения, возможности и пр., например: piirā ravo md mŗ thā md prā papto | md tvā vŗ kū so ā ņ ivā sa и ksan (X, 95, 15) 'О Пуру-равас! Ты не должен ни умереть, ни исчезнуть! Злые волки не должны тебя загрызть! ', kuvin по asyd vdcaso nibodhisad 01, 16, 7) 'Конечно, он обратит внимание на наше слово' и др.

Покрывая своими значениями значения всей системы времен и наклонений в ведийском языке и тем самым не выражая ни временных, ни модальных различий, инъюнктив противостоит всем этим категориям, вместе взятым. Высказывались соображения о том, что, в отличие от форм, выражающих время и модальность и описывающих действие, инъюнктив лишь упоминает его (меморатив). Согласно другой точке зрения, инъюнктив выражает недифференцированно только связь деятеля с действием в категориях лица и залога, в то время как остальные глагольные формы дифференцируют действие по временам и наклонениям.

Как бы то ни было, уже в РВ инъюнктив является архаизмом, используемым в стилистических целях. Он употребляется часто в повествовании о мифических событиях, в которых различие действий по временам и наклонениям может быть сведено к минимуму. После РВ инъюнктив быстро исчезает и в дальнейшем сохраняется только с одним значением: 2-го лица единственного числа при выражении запрета.

В целом глагольные формы, реализующие разные оттенки косвенной модальности, заметно преобладают в ранневедийском языке над формами индикатива. Это объясняется семантикой такого текста, как РВ, в гимнах которой содержатся многочисленные просьбы к богам, пожелания, проклятия и т. п., а изложение, описание отступает на второй план. Когда же дело доходит до изложения, то описываются преимущественно мифические события, которые в ведийской модели мира имеют общий, вневременной характер (языковое выражение этого — инъюнктив), в связи с чем формы индикатива и здесь играют вспомогательную роль.

В морфологическом плане влияние семантики текста проявляется в том, что у многих глаголов не установлена или установлена весьма неполно парадигма индикатива с его противопоставлением временных основ, чему способствует также неразличение временных противопоставлений между косвенными наклонениями, образованными от разных основ.

Категории вида я времени ведийского глагола целесообразно описывать с помощью предложенной Куриловичем универсальной схемы противопоставления видов, состоящей из четырех членов: В (несовершенный) — fi (совершенный) — Г (нейтраль-

ный) — т (сложный — состояние), которая, будучи соотнесенной с моментом речи, дает три возможных варианта реализации: в настоящем, прошедшем и будущем времени (схема 4). При этом будущее время находится не на одной линии с настоящим и прошедшим, поскольку сочетает в себе не только временное, но и модальное значение. В силу этого наиболее корректным противопоставление видовых различий бывает в связи с планом настоящего и прошедшего времени.

I [Связь с моментом речи] II [Связь с моментом прошлого!

В свою очередь чисто временные противопоставления, т. е. соотнесенность с моментом речи: предшествование ему (прошедшие времена), следование за ним (будущее время) или совпадение с ним (настоящее время) можно описать в виде пересечения двух пар дифференциальных признаков: «претериталь-ность—непретеритальность» и «гипотетичность—негипотетичность» (последняя пара признаков моделирует модальный характер противопоставления будущего времени прочим граммемам времени).

Категории вида и времени в ведийском языке образуются оппозициями следующих шести граммем: презенса, имперфекта,

аориста, перфекта, плюсквамперфекта и футурума. Из них плюсквамперфект участвует лишь в формальной оппозиции граммем (и то во многих случаях недостаточно отчетливо), семантически же не является самостоятельным членом какой-либо оппозиции, совпадая по значению то с имперфектом, то с аористом. В связи с этим плюсквамперфект не будет приниматься во внимание в схеме содержательной интерпретации видо-вре-менных оппозиций.

В ведийском языке используется редуцированный вариант максимальной схемы противопоставлений, в котором презенс выступает в функции 1\ и В., имперфект — в функции Г, и В₂. аорист — р,, %, перфект — т.. Та ^и футурум — в функции Г,, В₃₎

Точно так же нет одно-однозначного соответствия между рядом граммем и бинарными оппозициями дифференциальных признаков времени. Так, аорист и перфект могут быть прете-ритальными в одной части случаев и непретеритальными в другой. Обе эти граммемы негипотетичны. Презенс непретеритален и негипотетичен, имперфект претеритален и негипотетичен, футурум непретеритален и гипотетичен. Все граммемы времени: маркированы по отношению к презенсу, характеризуемому двумя признаками с отрицательным значением.

Таковы инвариантные значения временных основ, образуемые-пересечением трех оппозиций, моделирующих видовые и временные различия. Употребляясь в текстах, эти основы реализуют свои системой обусловленные значения в ряде вариантов.

Презенс может выражать актуальное настоящее время,, совпадающее с моментом речи, нейтрального или несовершенного вида, например: ilt te stabhnā mi pŗ thiviņ (X, 18, 13) 'Я укрепляю землю над тобой'— фраза, сопровождаемая действием в погребальном обряде; yč kš ma± mč tasnā bhyā ± plihno yaknds te vi vŗ hā masi (AB, II, 33, 3) '...якшму из почек, из селезенки, из печени мы вырываем у тебя! '— фраза из заговора против болезни якшмы, сопровождаемая магическим действием.

Презенс выражает также настоящее время общего характера, универсальную истину, например: pā rvapardm carato-maydyaitau \ ģ iģ ū kriĻ antau pā ri yā to adhvarā m \ vigvā ny апуд bhuvanā bhicdsta | ŗ tū nr апуд vidddhaj jā yate piinah (X,. 85, 18) 'Один за другим, сменяя друг друга, движутся эти двое. Как играющие дети, обходят они место жертвоприношения. Один озирает все существа, другой рождается снова, устанавливая времена года'— космическая загадка о солнце и месяце.

Презенс может выражать прошедшее время в повествовании о прошлом для более живой репрезентации событий. Употребляясь в этом значении, глагол в презенсе часто сопровождается наречием рига 'прежде', 'раньше' и эмфатическими частицами: (ha) sma, например: sarņ hotrā rņ sma purū nū rī | samanā m vdva gachati \ vedhū ŗ tdsya viriņ tdrapatnī mahlyate (X_r

■ 86, 10) 'Раньше (эта) женщина ходила на общее жертвоприношение или на праздничное собрание. Ее возвеличивали как устроительницу порядка, супругу героя, жену Индры'.

Презенс иногда выражает ближайшее будущее, например: по dha prd vindasy anyā tra somapī taye (X, 86, 2) 'Нет, не найдешь ты и в другом месте сомы для питья'.

Презенс, наконец, может под влиянием контекста (в частности в условных предложениях) приобретать модальные оттенки •значения, близкие к оптативу или субъюнктиву, например: yddi sthd ksetriyā ņ ā m | yā di vā pdrusesitā h \ yā di sthd ddsyubhyo jā tā, | ndĢ yatetdh sadā nvā h (AB, II, 14, 5) 'Если вы возникли с лолей или если были посланы людьми, если вы были рождены от дасью — исчезните отсюда, о Саданвы! '.

Имперфект выражает действие нейтрального или несовершенного вида в прошедшем времени. Он не выражает связи с настоящим в отличие от аориста и перфекта и употребляется как время повествования об отдаленном прошлом, часто о мифических событиях. Фактически здесь имеет место перенесение основы презенса в план прошедшего. Вот некоторые примеры devuš a йуап рагадппг abibhrai \ vdnā vŗ gcā nto abhi vidbhir ā yan (X, 28, 8) 'Боги отправились. Они несли топоры. Рубя деревья, они выступили вместе с племенами', sdm it tā ii vŗ tra-.hū khidat | khe arū h iva khedayā | prdvŗ ddho dasyuhdbhavat \ ekayū pratidhdpibat \ sā kā m sdrarŗ isi trirņ Ģ dtam | i'idrah soma-sya kā ņ ukd (VIII, 77, 3—4) 'Убийца Вритры сдавил их всех вместе, как спицы (колеса) — во втулке. Возросши, стал он убийцей.дасью. В один глоток, сразу, Индра выпил тридцать озер бурлящего (?) сомы'.

Аорист выражает действие совершенного вида. Во временном плане он обозначает действие, которое только что завершилось на глазах у говорящего, и таким образом является прошедшим, входящим в настоящее, например: vyuclid> itī hi ragmibhir | vigvam ā bhā sl rocandm \ tā m tvā m usar vasū ydvo \ glrbhih kdņ vā ahū sata (I, 49, 4) 'Ведь сверкая лучами, ты озаряешь все небо — вот и призвали тебя (сейчас) хвалебными песнями потомки Канвы' (из цикла песен Канвов), ā jaismadyā -sanā ma cū bhā mā nā gaso vaydm (VIII, 47, 18) 'Мы победили сегодня и достигли цели. Мы стали безгрешными'.

Аорист констатирует действие в прошлом, в связи с чем это действие субъективно представляется как точечное независимо от объективного характера его протекания, например: ajaisam sdrvā n ā jtn vo | ndgyatetā h sadā nvā h (AB, II, 14, 6) 'Я выиграл все ваши забеги — сгиньте отсюда, о Саданвы! ', č ž rava± hi bhū riddvattara vū m \ vijā mā tur utd vā ghā syā lģ t (I, 109, 2) 'Я ведь слышал о вас двоих, что вы более щедрые дарители, чем какой зять или шурин'.

Аорист может обозначать действие, которое фактически еще не совершилось, но представляется как завершенное. Как отме-

чалось исследователями, такой «аорист предвосхищения» часто употребляется в заговорах АВ, например: ā rē abhū d visam araud visi visā m aprā g dpi (AB, X, 4, 26) 'Далеко стал (яд). Он остановил яд. Он подмешал к яду яд' (заговор против змеиного яда), dbhū d и prā rthas takmd sd gamisyati bdlhikan (AB, V, 22, 9) 'Вот, стала готовой лихорадка. Она уйдет к бал-хикам' (заговор против лихорадки).

Перфект выражает видовое значение состояния. В некоторых своих значениях он плохо вписывается в схему временных противопоставлений, выражая вневременное состояние, например: уд nah pitd janitd уд vidhā tā \ dhū mā ni veda bhdvanani vigvā (X, 82, 3) '(Тот) — наш отец, родитель, кто устроитель, кто знает все состояния и существа' (или 'кому известны'), bibhā yā hi tvā vata \ ugrū d abhiprabhaū giņ ah \ das-mdd ahdm ŗ tlsdhah (VIII, 45, 35) 'Боюсь я такого, как ты, грозного проломителя, я — кудесника несокрушимого' (или 'мне страшно перед таким, как ты...').

Перфект часто выражает состояние, достигнутое в результате завершившегося действия, охватывая таким образом настоящее и будущее, связь с настоящим во многих случаях бывает имплицитной, например: agnim stosā ny... уд bhā ntinā pŗ thivtm dyā tņ utemam\ ā tatā na rddasl antā riksam (X, 88, 3) 'Я хочу прославить Агни..., который (своим) светом протянулся через землю и через это небо — через два мира и через воздушное пространство' (т. е. «и вот мы видим все это»).

К этому значению близок другой семантический оттенок,, свойственный перфекту, — констатация действия, например: nastā savo nastā visā \ hatd indreņ a vajriņ ā \ jaghdnendro jaghnimū vayā m (AB, X, 4, 12) 'Погибла (у них) жизненная сила, погиб яд. Убиты Индрой — громовержцем. Убил Индра. Убили мы'; ср. предикативное употребление причастий совершенного вида наряду с формами перфекта.

В этой функции перфект близок к значению аориста. Если две эти граммемы времени употребляются в одном контексте,, то аорист, противостоит обычно перфекту как упоминание недавнего прошлого в отличие от констатации давно совершившегося действия, например: а nč yā hč m ©š adhyā | sdrvā h kŗ tyū adū duļ am \ упт ksetre cakriir ydrņ gosu ļ yģ ± m te parusesit (AB, IV, 18, 5) 'Этой травою я испортил [аог.] все колдовство,, что сотворили [pf.] в поле, в коровах, или что в твоих людях'.

Перфект, наконец, широко употребляется как время повествования о прошлом наряду с имперфектом, для обозначения, как отмечалось исследователями, наиболее важных мифологических действий. Это значение очень близко к функции констатации действия в прошлом, например: vā /iesu vy dntdriksam tatā na | vā jam ā rvatsu pā ya usriyā su \ hŗ tsu krā turņ vā ru no apsv ā gniņ i \ divi sā ryam adadhā t somam ddrau (V, 85, 2) 'Среди деревьев протянул [pf.] он воздух, волю к победе Ва-

руна (вложил) в скакунов, молоко — в коров, разум — в сердце, Агни — в воду, солнце поместил [impf.] на небо, Сому — на -скалу'.

Плюсквамперфект не имеет самостоятельного значения, совпадая то с одной, то с другой граммемой прошедшего времени, например: М и syā devā ķ samtu уауптпа \ hiraņ yuyī tn amā tiiņ ydm ā cigret (VII, 38, 1) 'Вот тот бог Савитар простер ввысь [pf.] (свой) золотистый образ, который он распространил fplusq.]\ kā s te mū tā raņ i vidhdvā m acakrac \ chaytim kā s tvū m ajighū tņ sac cā rantam | kas te devo ā dhi mā rdī kā ā sī d... (IV, 18, 12) 'Кто сделал [plusq.] вдовою твою мать? Кто хотел убить [tmpf.ļ тебя, лежащего или идущего? Что за бог пожалел [impf.] тебя...? '.

Ф У ^т У Р У ^м обозначает действие ожидаемое, которое должно произойти по желанию субъекта в будущем, причем будущее может быть ближайшим или отдаленным. Эта граммема времени имеет сильную модальную окраску, например: yā d angā dū guse tvā m | ā gne bhadrā rņ karisyasi... (I, 1, 6) 'Если уж ты, Агни, возжелаешь сделать добро чтущему тебя...', grī vā s te kŗ tye pū dau cū pi kartsyā mi nirdrava (X, 1, 21) 'Я разрублю тебе, порча, кости на затылке и ноги. Удирай! '.

Понять функционирование системы времен ведийского глагола помогает предложенное Бенвенистом различение двух планов сообщения: плана истории и плана речи. Исторический план сообщения, для которого характерно повествование о событиях прошлого без учета говорящего, включает в ведийском языке имперфект и плюсквамперфект по преимуществу, перфект в функции времени повествования, констатирующего события прошлого. Из прошедших времен аорист принадлежит главным образом к речевому плану. Речевой план использует в принципе все времена, притом что граммемы прошедшего времени входят в этот план лишь в определенных своих функциях (например, перфект как выражающий состояние) или только в формах 1-го и 2-го лица.

Аугмент -а. Аугмент а является формальным показателем прошедшего времени. Он префигируется к корню или к слогу удвоения, если таковой имеется. При наличии неотделимого префикса аугмент занимает место между этим префиксом и корнем или соответственно слогом удвоения, например: рагу-а-yā s 'ты обошел вокруг' от pari+yā -, adhy-ā -sthā t 'он поднялся' от adhi + sthā -, Adatta 'он взял себе' (< ģ f č +datta) от a-\-dū - 'брать' и др. Аугмент всегда несет на себе ударение.

Аугмент употребляется в имперфекте, аористе и плюсквамперфекте. Аугментные формы всегда имеют вторичные окончания.

Присоединение аугмента к корню характеризуется в некоторых случаях особыми правилами сандхи. Если корень начинается с гласных i-, и-, /" -, то в сочетании с ними аугмент образует

гласные не ступени гуна, т. е. е, о, ar, а ступени вриддхи т. е. ai, аи, ā r, те, которые в мантрах произносятся обычно в два слога с зиянием, например: 3 sg.impf.act. ait от i- 'идти', 3 pl.impf.med. aisatita от is- 'посылать', 3 pl.impf.act. aiiksan от uks- 'кропить', 3 sg.impf.act. aunat от ud- 'бить ключом', 3 sg.aor.med. ū rta от r-ļ ar- 'приводить в движение', 3 pl.impf. act. ardan от ŗ d- 'сотрясать', 'уничтожать' и др.

Перед корнями, начинающимися с v-, у-, г-, п-, аугмент может иногда подвергаться удлинению, например: 2, 3 sg.aor.act. ū var от var- 'покрывать', 1 sg.impf. ā vŗ ņ i от vŗ - 'выбирать', 2, 3 sg.impf.act. dvŗ ņ ak от vŗ j- 'поворачивать', 'скручивать', 3 sg.impf.act. ā vidhyat от vyadh-ļ vidh- 'пронзать', 3 sg.impf.act. ā yunak от yuj- 'запрягать', 2, 3 sg.aor. ū raik от ric- 'оставлять', 3 sg.aor.act. ū nat от пад- 'достигать'. В большинстве случаев в аналогичной ситуации удлинения аугмента не происходит.

Аугмент в ведийском языке часто отсутствует у форм с-вторичными окончаниями. В РВ безаугментные формы преобладают над аугментными, в связи с чем нередко говорят о факультативном характере аугмента. Между тем это выражение нельзя признать точным, поскольку безаугментные формы со вторичными окончаниями, т. е. формы инъюнктива, по значению не равны аугментным формам. Семантически они гораздо шире снабженных аугментом форм прошедших времен и помимо пре-теритального значения способны выражать также и другие временные и модальные значения.

В дальнейшем развитии языка аугмент становится обязательным для соответствующих форм прошедшего времени.

Редупликация. Редупликация, или удвоение корня, является формальным средством характеристики ряда глагольных образований: одного из типов презентных основ (III класс), одного из типов аориста, системы перфекта (т. е. перфекта, плюсквамперфекта и причастий от основы перфекта), дезидеративов и интенсивов. Каждое из этих образований имеет специфические особенности редупликации, но, кроме того, существуют общие характерные черты редупликации как таковой, проявляющиеся во всех ее видах.

Редупликация заключается в частичном или полном повторении корня глагола, которому слог редупликации предшествует. Полная редупликация встречается только у интенсивных глаголов, во всех же остальных типах основ, знающих редупликацию, она бывает частичной, что и принимается за норму (редупликация интенсивных глаголов считается усиленной).

При обычной редупликации слог редупликации состоит из одного начального согласного корня и гласного. Это воспроизводит по определенным правилам начало корня, оканчивающегося на согласный, и весь корень, если он кончается на гласный, например: par-, pr. pi-par-tl; ģ uc-, pf. ди-дос-а; ris-, inj.

aor. rī -ris-at, des. ri-rik-sa-ti или та-, рг. mi - na - ti; su-, pf. su-sā v-a; nī -, pf. ni-nā y-a. Характер гласного удвоения зависит от типа редупликации.

Если корень начинается с гласного, то удваивается этот гласный. В ряде случаев это дает долгий начальный гласный, как, например: as-, pf. asa (< a + as+a); av-, pf. ā va (< a+av+a) и др., хотя здесь возможны многочисленные рефлексы.

Начальные согласные корня в слоге удвоения подвергаются регулярным фонетическим изменениям. Гуттуральным согласным корня, а также h соответствуют палатальные слога редупликации, например: kar-, pf. cakū ra; gam-, pf. jagā ma; hu-, pr. juhoti. Придыхательным согласным корня соответствуют непридыхательные в удвоении, например: dhā -, pr. dadhā ti; bhā -, pf. babhū va; ср. комбинацию этих двух правил в случае гуттуральных придыхательных: khā d-, pf. cakhā da; ghar-, pr. jigharti.

Если корень начинается сочетанием двух согласных, то удваивается первый из них, кроме сочетания «сибилянт+смычный», когда удваивается второй, смычный, согласный, например: tra-, pf. tatre; dhvas-, pf. dadhvase; syand-, aor. asisyadat, но sthā -, pr. tisthati; stu-, aor. atustavat (некоторые особенности в этом отношении наблюдаются у интенсивов).

Ударение и чередование гласных. Известная особенность ведийского глагола в отношении ударения заключается в том, что ударный или безударный характер личной глагольной формы определяется на синтаксическом уровне. Общее правило таково, что глагол бывает безударным в самостоятельном предложении и в главном предложении в составе сложного, а ударным — в придаточном предложении. Согласно частному правилу, глагол в главном предложении приобретает ударение, если находится в начальной позиции, сильной в акцентном отношении²(ср. ударный характер звательной формы имени в этом положении). В соответствии с другим частным правилом глагол в метрических текстах должен быть ударным в начале пады независимо от требований синтаксического уровня.

Парадигматическую характеристику ударения следует давать на морфологическом уровне. Атематическим глаголам (как и именам) свойственно при спряжении перемещение ударения между основой и окончанием, чему большей частью, но не обязательно, соответствует чередование гласных. В сильных формах ударение падает на основу (на корневой гласный или на чередующийся гласный суффикса), в слабых формах — на окончание. В аугментных формах независимо от того, сильные они или слабые, ударение всегда приходится на аугмент. При редупликации место ударения в сильных формах определяется до известной степени классом основы (в интенсивах всегда, в пре-

² Подробнее см. в главе «Синтаксические структуры».

зенсе большей частью оно падает на слог редупликации, а в перфекте — на корневой слог).

Чередование гласных, характерное для атематических основ, происходит между сильными и слабыми формами в пределах одной парадигмы, а именно, между единственным и неедин-ственным числом в активном залоге, или между парадигмами двух разных залогов в пределах одной граммемы времени. Сильными являются формы 1, 2, 3 sg.indic.pr. и irnpf.act. (и соответствующие формы инъюнктива, имеющего основу презенса); 1 sg., du., pl.iv.act. и rned., 3 sg.iv.act. За пределами системы презенса и импэратива чередования происходят между парадигмами активного и медиального залога: сильные формы в активном залоге — слабые в медиальном (в определенных типах аориста, перфекте, оптативе).

В сильных формах чередующийся гласный обычно бывает представлен ступенью гуна (редко вриддхи), в слабых формах — слабой ступенью (редко гуна). Если чередование происходит в суффиксах основы, то предшествующий ему корень всегда представлен слабым звуковым видом. В тематической парадигме субъюнктива всюду засвидетельствована ступень гуна.

В корнях сет между корнем в ступени гуна и суффиксом основы или окончанием используется соединительный гласный -i- перед начальным аффиксальным -s- (в аористе на -s-, футу-руме на -sya-, дезидеративах на -sa-) обязательно и перед начальным -t- (в неизменяемых и именных формах глагола: абсо-лютивах на -tvi и -tvā, инфинитивах на -tave, -tavai, -tum; причастиях на -ta-, -tva-, -tavya-\ именах деятеля на -tar-), а также в некоторых других случаях. Корни анит присоединяют к себе аффиксы и окончания без посредства соединительного гласного. В целом древнее различие в типе чередования между корнями сет и анит в ведийском языке уже достаточно затемнено, в связи с чем -i- можно описывать не как составную часть корня определенной структуры, а как элемент, обладающий некоторой самостоятельностью. У ряда корней соединительный гласный бывает долгим; долгим он бывает регулярно в окончаниях 2 и 3 sg. -ts, -It в одном из типов аориста.

Системы глагола. Ведийский глагол состоит из нескольких автономных систем, связанных между собой только общим глагольным корнем. В пределах такой системы формы имеют одно инвариантное значение и определенную структурную общность. Определение такой системы как совокупности форм, образуемых от одной глагольной основы, было бы не вполне точным, поскольку от одного глагольного корня образуется довольно регулярно по нескольку основ аориста, что в меньшей степени относится также и к презенсу, а в систему пассива объединяются два разнородных структурных типа: регулярная парадигма, близкая к одному из классов презентных основ, и личная форма аориста.

I. Основная часть парадигмы — это личные формы и^те'при-частия активного и медиального залогов, которые образуются от определенной временной основы (а не от корня). Разделение на частные системы релевантно практически только для ļ этой части глагольных форм.

Система презенса включает презенс, имперфект и причастия настоящего времени. Это самая богатая и разветвленная система, в которой наиболее полно представлены модальные формы, прежде всего императив и оптатив, а также инъюнктив и субъюнктив, структурная принадлежность последних к данной системе выражена с меньшей отчетливостью.

К системе презенса структурно близки парадигма личных форм пассива, футурума и производные спряжения, состоящие из отглагольных и отыменных типов основ.

Система аориста состоит из аориста, прекатива и причастий аориста, а также императива, оптатива, инъюнктива и субъюнктива, в целом представленных не так полно, как в системе презенса.

Система перфекта охватывает перфект, плюсквамперфект и причастия от основы перфекта, а также модальные формы от основы перфекта императива, оптатива, субъюнктива, которые немногочисленны и часто лишены отчетливой формальной характеристики.