Однако в институте преподаватели постоянно делали мне замечания. Причина заключалась в том, что кто-то из сокурсников доложил о моих занятиях народной медициной.

Наши преподаватели не только не любили доктора Ники и доктора Ниши, они еще и настоятельно предостерегали своих студентов от чтения книг по народной медицине. В то время теория о вирусной природе болезней находилась на своем пике. Поэтому, когда я однажды сказал, что возникновение рака связано с питанием, преподаватели ополчились на меня: «Ты оказываешь плохое влияние на студентов», «Не смей этого говорить». И повторяли безапелляционно: «Рак вызывается вирусом». Но я не мог принять их точку зрения, потому что в некоторых вещах уже убедился на собственном опыте, избавившись от своей болезни с помощью натурального питания, в то время как официальная медицина ничем не могла мне помочь.

К тому же я прочитал об исследованиях доктора Кэйити Морисита, выпускника Токийского медицинского института и доцента физиологии Токийского стоматологического колледжа. Он утверждал: «Рак это не болезнь какого-то органа, а заболевание всего организма в целом, вызванное " загрязненной кровью"». Вот почему я никак не мог принять «вирусную теорию рака».

МОЖНО ЛИ НАЗВАТЬ НАУЧНЫМ УБИЙСТВО БОЛЬНЫХ РАКОМ ПОСРЕДСТВОМ ПРОТИВООПУХОЛЕВЫХ ПРЕПАРАТОВ?

После окончания медицинского факультета университета города Нагасаки я проходил ординатуру и гематологическом отделении больницы. Затем перешел на работу в госпиталь жертв атомной бомбардировки. Этот госпиталь специализировался на лечении людей, выживших при атомной бомбардировке, но испытывавших на себе ее последствия. Я обследовал многих пациентов с заболеваниями крови. Мы занимались только серьезными случаями – такими как лейкозы и злокачественная лимфома. Одновременно в больнице находилось около 50 больных. Иногда в день умирало до 10 больных, а в течение недели — более половины.

В то время не было таких эффективных лекарственных средств, как сейчас, поэтому я давал пациентам большое количество противоопухолевых препаратов. Из-за этого у них уменьшалось число лейкоцитов, что вело к возникновению бактериальных инфекций и к применению еще большего количества антибиотиков для их лечения. В результате больные умирали один за другим.

Своими собственными глазами я видел ограниченность современной западной медицины. Я мучился и спрашивал себя: «Могу ли я оставаться врачом при таких условиях? И это все, на что способна медицина?» Я стал все больше сомневаться в западной медицине и медицине как таковой. И естественно, усиливался мой интерес к медицине профилактической.

Я поступил в аспирантуру и начал свою 4-годичную научно-исследовательскую работу, посвященную поискам путей к «здоровой и долгой жизни». Эти 4 года были плодотворными в плане исследований, а на жизнь я зарабатывал периодическими дежурствами в больнице скорой помощи. Тему моих исследований я сформулировал так: «Зависимость иммунитета от питания и физических упражнений».

В июле 1977 года мне повезло — я принял участие в проекте доктора Кэйити Морисита, являвшегося авторитетом в области натуральной диетотерапии. Это был «Тур по изучению американского натурального питания». Что поразило меня в Лос-Анджелесе — так это огромное количество магазинов натурального питания. Там был богатый выбор пищевых добавок, а также овощей и фруктов, выращенных без применения удобрений. На втором этаже такого рода магазинов обычно располагался ресторан, где были представлены блюда на основе неочищенного риса, различных зерновых. Мясо, разумеется, было полностью исключено.

Одним из моих приобретений в магазине натурального питания была книга доктора Киршнера «Свежие соки». В ней описывалось применение свежих соков различных фруктов и овощей как сильнодействующего средства от болезней. Почти во все рецепты входил морковный сок.

В книге также упоминалась первая в мире натуропатическая клиника М. Бирхер-Беннера, основанная доктором М. Бирхер-Беннером в Цюрихе (Швейцария) в 1897 году. Книга произвела на меня глубокое впечатление, и я, как только вернулся из путешествия, сразу же отправил в Швейцарию письмо.

Вскоре из госпиталя пришел ответ. Доктор Лихти Браш, племянница доктора Бирхер-Беннера, приглашала меня приехать и поучиться, если у меня есть такое желание. Я с радостью воспользовался этим приглашением и полетел в Швейцарию, где провел несколько месяцев.