СОБЫТИЙ X в. 1 страница

• •

В десятом столетии, по сообщению ал-Истахри, Арминия, Арран и Азербайджан объединяются в один «климат», к которому «прилегает с севера Аллан и гора Кабк». Это же повторяет Ибн Хаукал (ок. 976г.). Интересную информацию дает и Ибн ал-Факих. Он пишет, что «пределы Арминии идут от Бардаа» к Дербенту и горным воротам, «с той стороны — к пределам Рума, к горе Кабк, к царству Сарир и к царству Лакз». Далее Ибн ал-Факих сооб­щает, что, начиная от Дербента и вплоть до Аланского замка в Дарьяльском ущелье, сасанидскими шахами было построено 360 замков, из которых «сто десять замков вплоть до земли Таба-сараиа находятся в руках мусульман, а остальные замки — в зем­ле Хайдака и у владыки Сарира, вплоть до» Аланского замка.

События X века в Сарирском государстве и Хунзахе описаны в «Истории Ширвана и ал-Баба», где сообщается о том, что сарир-ский правитель Бохтйишо (в переводе с сирийского «Иисус спас») имел встречу с недавним победителем хазар — дербентским эми­ром Мухаммадом — сыном эмира Хашима, который нападал на Сарир в 876 и 878 гг. Во время встречи, которая происходила в 905 году, Бохтйишо «предательски», с точки зрения мусульман, «за­хватил» Мухаммада ибн Хашима вместе «с десятью начальниками, но затем, выказав им любезность и одарив их подарками, очистил для них путь».

В 909/10 г. правитель Ширвана Али ибн Хайсам и упомянутый эмир Дербента Мухаммад ибн Хашим решили напасть на нему­сульман, обитавших на территории нынешних Дахадаевского и Каякентского районов, точнее, в бассейне Башлынской речки. Там располагалось государство Чандар, входившее в IX в. в состав Сарира.

Собрав свои дружины и проведя, видимо, мобилизацию, в ре­зультате чего образовалась значительная армия, к которой примк­нуло большое количество «добровольцев и чтецов Корана», при­бывших «из других мест», оба названных князя двинулись па

Чандар. У «sopor» Чандара, которые, наиболее вероятно, распола­гались па месте сел. Башлы, где юго-восточное ответвление «Лекетской дороги» пересекалось с дорогой, ведущей к важному стратегическому пункту — Уркараху, «произошло сражение, окончившееся», как написано в источнике, «неблагоприятно для мусульман». Последние были встречены войском, состоявшим из чандарцев, людей Сарира и хазар. Али ибн Хайсам и Мухаммад ибн Хашим с десятью тысячами воинов, среди которых были шир-ванцы, дербентцы и мусульманские фанатики из различных мест, попали в плен к «неверным».

По сообщению «Истории Ширвана и ал-Баба», те мусульмане, которые попали «в руки сарирцев, через три месяца были отпуще­ны без выкупа». Ширваишах Али ибн Хайсам и эмир Мухаммад ибн Хашим Дербентский, находившиеся, как видно из названного сочинения, в плену у сарирских воинов, «были также освобождены и отправлены в их страны, но те, кто были пленниками хазар» и чандарцев, «были проданы, и спаслись лишь очень немногие».

К 943 г. относятся сведения о Сарире, в том числе о Хунзахе, который прямо называется столицей данного государства, принад­лежащие перу знаменитого мусульманского географа Али ибн Ху-сайна ал-Масуди. Он прежде всего отмечает существование на Северо-Восточном Кавказе мощного Дербентского оборонительно­го комплекса, доходящего до гор Табасарана. Описывая события, недавние для него, ал-Масуди свидетельствует, что этот комплекс был воздвигнут «для отражения опасности» по отношению к За­кавказью и Ирану со стороны «хазар, аланов, различных тюрков, сарирцев и других неверных». Развивая свою мысль, ал-Масуди говорит ниже, что если бы иранские шахи не построили в свое время Дербентский комплекс, «то цари хазар, аланов, сарирцев, тюрков и других упоминавшихся народов, несомненно, дошли бы до областей Бардаа, Аррана, Байлакана, Азербайджана», а также «Занджана, Абхара, Казвина, Хамадана, Динавера, Нихавенда и других» городов северного Ирана. По его мнению, Сарир в пер­вой половине X века считался мощным государством, не уступав­шим Хазарии и Алании.

Сарирское государство к 943 году, было, однако, по мнению ал-Масуди, уже не таким обширным как в IX веке. К примеру, Кайтаг в то время являлся сильным княжеством с мусульманской династией, утверждавшей, что она — арабского происхождения; это княжество входило в состав Хазарской империи. Земли в бас­сейне Казикумухского Койсу составляли тогда особое христиан­ское «владение» — государство, называемое Гумек (Гъумек), на­селение которого не подчинялось «никакому царю». Данная инфор-

мация о выходе Кайтага, Кумуха, а также Чандара из-под власти владетелей золотого трона, подтверждается ал-Истахри и Якут" Эти авторы сообщают, что в Дербент с торговыми целями соби­раются представители различных немусульманских народов и в числе их сарирцы, чандарцы, кайтагцы и кумухцы (гъумек).

Сарир, который ал-Масуди локализует к северо-западу от Кайтага, за пределами Зирихгерана, характеризуется этим авто ром как «страна суровая и по этой причине недоступная», распо­ложенная «на одном из отрогов» Кавказа. При всем этом, однако, согласно «Истории Шаддадидов», Сарирское государство, как и Алания, представляло собой в то время «большую область».

Далее, ал-Масуди, говоря о Сарире, прямо пишет, что столица того, кто якобы в VII в. первым доставил в горы знаменитый золо­той трон, «называлась Хунзах»¹. В связи с данной — на букву м формой наименования сел. Хунзах в восточном источнике X в. об­ратим внимание на то, что она же зафиксирована в ряде списков дагестанского сочинения «Тарих Дагестан» (Хумзахъ; хумз «хун-захцы»), в отдельных памятных записях, а также, например, в записке русского офицера Хрисанфа (1828 г.).

Правителя, сидевшего в Хунзахе в 943 г., звали, видимо, Фи-ланшах. Он был христианином, в связи с чем необходимо отметить, что в Хунзахе и близлежащих населенных пунктах обнаружены памятники христианства², и в том числе кресты с грузинскими надписями X—XI вв. По информации, предоставляемой ал-Масуди, Филаншах Хунзахский являлся обладателем золотого трона и иных сокровищ. Его считали потомком знатного перса, бежавшего в VII в. от арабов из Ирана — придворного шаха Ездигерда III (632—651). Этот беглец в свою очередь признавался потомком знаменитого персидского полководца конца VI в., победителя тюр­ков, выходца из парфянского рода Мирхан — Бахрама Чубина ³, узурпировавшего трон Ирана и просидевшего на нем с 590 до 591 года; интересно при этом, что ал-Масуди назвал правителей Са­рира X в. родственниками знаменитой династии Саманидов, про­исходившей от Бахрама Чубина, которая правила Восточным Ираном и Средней Азией с 819 по 1005 годы.

---------------

¹ В рукописи: Дж-м-р-дж.

² Это прежде всего знаменитая Датунская церковь, а также рельефные ка­менные плиты из Хунзаха, предположительно от алтарных преград.

³ Потомками Бахрама Чубина сарирские правители X в. названы в трудах ал-Истахри и компилятора XIV в. Хамдуллаха Казвини. Что же касается ал-Масуди, то он объявляет и правителей Сарира и Саманидов потомством вос­петого персидским эпосом иранского шаха из династии Сасанидов Бахрама Гу-ра (421—439), известного как Варахран V. Здесь, однако, мы имеем дело ско­рее всего с ошибкой, допущенной при переписке рукописи, которая, однако, про­никла и в печатное издание.

Под властью Филаншаха находилось 12 тыс., по-видимому, в основном мелких населенных пунктов (отметим, что к 1828 г, в Аварском ханстве насчитывалось 289 селений), жителей которых он имел право по своему желанию привлекать к несению службы, близкой по своей форме к рабской. Что касается истоков, генезиса названной службы, то их следует искать, видимо, в уже упоминав­шейся повинности, возложенной на правителей Сарира победонос­ным Марваном ибн Мухаммадом в 739 г.

Этот Филаншах из Хунзаха и его сарирцы были известны на Кавказе, в том числе среди мусульман, как враги хазар. Филан­шах, как пишет ал-Масуди, «совершает нападения на хазар и одерживает победы над ними, потому что они на равнине, а он в горах». Таким образом, в течение нескольких десятилетий воен­но-политическая ситуация на Северо-Восточном Кавказе в корне изменяется. Для правителей Сарира, сражавшихся ранее лишь с мусульманами, причем даже совместно с хазарами, главным врагом становятся последние. Причину такой перемены можно, думается, понять, если вспомнить, что в IX в. правителям Сарира подчинялся Кайтаг, а к 943 г. последний вошел в состав Хазар­ской империи. Мало того, в трудах мусульманских географов X в. содержатся ясные указания на то, что значительная часть запад­ного побережья Каспия к северу от Дербента находилась, как думается, в IX—начале X вв. в руках владык, сидевших в горном Хунзахе. Так, например, уже упоминавшийся выше ал-Истахри пишет, что «западное побережье Хазарского моря — Арраи, пре­делы Сарира, страна Хазар и часть пустыни гузов»; данная ситуа­ция отмечена, кстати, и на старинных, уже давно известных евро­пейской науке арабских картах. В то же время, по словам хазарского царя Иосифа, в 50-х—начале 60-х годов X в. граница Хазарского каганата простиралась по западному побережью Кас­пия до Дербента и при этом в состав подчиненных ему горских земель входил якобы и Сарир *. Эта информация хазарского про­исхождения в определенной степени подтверждается мусульмани­ном ал-Истахри. Сообщив, что хазарам принадлежит г. Семендер, ал-Истахри пишет далее, что между последним и городом Дербен­том расположены семендерские «многочисленные сады», которые тянутся «до пределов Сарира», проходивших, судя по всему, в го­рах. Из приведенных фактов можно заключить, что Хазария ско­рее всего около 932 г., после разгрома алан, вытеснила Сарир из Прикаспийского побережья и даже, видимо, из значительной части предгорий современного Дагестана. В связи с этим нельзя не вспомнить, что в XI в. грузинский историк Леопти А^ровели, описывая ситуацию времен якобы Вавилонского царства, сообщал,

•| В рукописи: С-риди.

что Легендарный предок хунзахцев — герой по имени Хунзах — первоначально жил на равнинах современного Дагестана и Чечни, но затем был вытеснен хазарами в горы, где он и обосновался. Лишив Сарирское государство территорий — «приделов» на рав­нине и в предгорьях Северо-Восточного Кавказа, Хазария, естест­венно, нанесла большой ущерб сарирской экономике, которая в значительной мере основывалась на скотоводстве и прежде все­го — по причине сухости дагестанского климата — на овцеводстве. После захвата названных территорий, соответствующих, по-види­мому, землям к югу от Терека, лишив таким образом хунзахских и прочих горских барановодов обширных зимних пастбищ, хазары должны были стать главными врагами государя, сидевшего в Хунзахе, и сарирской элиты. Для изгнания оттуда хазар доста­точных сил у «владык золотого трона», тогда, по-видимому, не бы­ло. Поэтому они в бессильной злобе были вынуждены ограничить­ся упомянутыми ал-Масуди «нападениями на хазар», то есть просто-напросто крупными набегами, которые, правда, были боль­шей частью успешными. Без сомнения, в этих нападениях на хазар участвовали и хунзахцы, хотя бы потому, что они являлись жите­лями столицы Сарира.

Одним из могучих, политически активных государств Север­ного Кавказа в домонгольское время была, как известно, Алания, правящая верхушка которой говорила на староосетинском языке. Уже во второй половине IX в., как то сообщает Ибн Руста, суще­ствовала дорога, проходившая по территории современной Чечено-Ингушетии, по которой и осуществлялось общение между Сарир­ской державой н Аланией. К 943 г., как это видно из текста ал-Масудн, между правителями, сидящими в горном Хунзахе, и царями Алании, которые, кстати, начиная с VIII в. и вплоть до 932 г., исповедовали православие, существовали «брачные связи, поскольку каждый из них женился на сестре другого». Вызванные, по-видимому, необходимостью совместной защиты от азиатских кочевников, эти сариро-аланские «брачные связи» интересны в ас­пекте истории Хунзаха. Они говорят о высоком общественном ста­тусе хунзахских принцесс X века. Ведь их супругами были цари, которые, с точки зрения культурных мусульман Востока, были могущественными и вели твердую политику «среди царей».

Возвращаясь к вопросу о взаимоотношениях государства вла­дык золотого трона и Хазарии в первой половине X в., следует от­метить, что жизнь заставляла сарирцев и ту часть хазар, которая

постоянно проживала по соседству с ними, переходить к мирным отношениям. Так, по сообщению ал-Истахри и Ибн Хаукаля, в двух фарсахах, то есть примерно в 12 км от «пределов» Сарира, в конце первой половины X в. располагался хазарский «город» Семендер. Примерно к 951 г., как пишут названные авторы, меж­ду семендерцами, во главе которых стоял тогда князь иудейского вероисповедания, «и между владыкой Сарира существовало пере­мирие».

У ал-Истахри и Ибн Хаукаля имеется информация о государ­стве с центром в Хунзахе, отражающая перемены, произошедшие примерно к 951 г. Они заключаются, прежде всего, в том, что в Сарире (это является, кстати, названием «государства», а не группы людей) уже почти все население, а не только элита — хри­стиане. Во внешнеполитическом аспекте важнейшей переменой объявляется то, что «между Сариром и мусульманами существует перемирие». Последнее обстоятельство, то есть заключение пере­мирия, произошло, видимо, не вследствие военных успехов мусуль­ман, ибо, как видно из текстов, последние из них закончились в конце IX в. Главная причина «перемирия» Сарира с мусульма­нами кроется, скорее всего, в возрастании экономического значе­ния мусульманского Дербента на Северо-Восточном Кавказе при ослаблении его военного могущества, а также в обострении сарир-ско-хазарских отношений из-за равнины и предгорий. Таким обра­зом, в середине X в. населенный христианами Хунзах — столица Сарира и место хранения золотого трона — находился в длитель­ном «перемирии» с самым передовым тогда в культурном и техно­логическом отношениях мусульманским миром, а также с той частью иудеев-хазар, которая обосновывалась в предгорьях Севе­ро-Восточного Кавказа.

Необходимо коснуться здесь и вопроса о положении государ­ства со столицей в горном Хунзахе на фоне других государств п мировых держав X в. Например, ал-Истахри дает об этом сле­дующую информацию: «В государство Рум входят: пределы сак-лабов», которых обычно отождествляют со славянами, а также «те, кто обитает по соседству с ними — Рус, Сарир, Аллан, Арман и все другие, кто исповедует христианство». Таким образом, к середине X в. Сарир, с точки зрения мусульманской географии, входил как христианская страна в состав Византийской империи и считался государством уровня Киевской Руси, Алании и Армян-

екого царства Багратидов. Весьма красноречива и следующая фраза из труда названного автора: «Что же касается государства ислама» (то есть Аббасидского халифата), «то его западная окраи­на — государство Рум и то, что соединяется с ним — Арман, Ал­лан, Сарир, Хазар, Рус, Булгар, саклабы и группа тюрок».

Итак, во время ал-Истахри, то есть примерно к 951 г., Сарир со столицей в Хунзахе признавался на мусульманском Востоке одним из видных государств Кавказа и Восточной Европы.

С начала второй половины X в. в условиях полного распада мусульманской империи Аббасидов и захвата Багдада Бундами (945 г.) христианские владыки, сидящие в горном Хунзахе, и их подданные начинают активно вмешиваться в военно-политическую жизнь мусульман Кавказа. Так, в «Истории Шаддадидов» имеются сведения, что между 966/67 гг. и 969/70 гг. примерно 400 конных воинов, которых известный английский востоковед В. Ф. Ми-норский считает сарирцами, предпринимали совместно с одной из групп закавказского населения нападения на окрестности г. Гянджи. В конце концов, однако, они были разбиты гянджин-скими мусульманами.

В 968/69 гг., в ходе борьбы между правителями Дербента и Ширвана, эмир дербентский Ахмад ибн Абдулмалик, согласно тексту «Истории Ширвана и ал-Баба», собрал большое войско «главным образом из Сарира» и напал на ширванский г. Шабран, располагавшийся на территории современного Девичинского райо­на АзССР. Шабран был взят «приступом» и сожжен, причем из города и «окрестностей» эмир Ахмад и его воины вывезли «не­сметную добычу». Ниже, однако, источник сообщает, что, возвра­щаясь домой, победители разделились на две колонны. При этом «сарирцы вступили» в Дербент «на один день раньше эмира» Ах­мада, его дружины и остальной части войска. Дербентцы, у кото­рых были сильны газаватские традиции «священной» войны с «не­верными», по-видимому, с болью в душе встретили вступление в их город победоносных христиан-сарирцев, убивших и ограбивших перед этим значительное количество их единоверцев — ширван-ских мусульман. Как указано в названной «Истории», в Дербенте «начались беспорядки». Сто сарирских начальников (среди них, несомненно, были хунзахцы или люди хунзахского, «столичного» происхождения) «было убито, и добыча, которую они захватили в Ширване, была разграблена». Хотя такой поступок с точки зре­ния тех мусульман был совершенно справедливым, он вызвал в сердцах сарирцев чувство мести по отношению к народу Дер­бента.

постоянно проживала по соседству с ними, переходить к мирным отношениям. Так, по сообщению ал-Истахри и Ибн Хаукаля, в двух фарсахах, то есть примерно в 12 км от «пределов» Сарира, в конце первой половины X в. располагался хазарский «город» Семендер. Примерно к 951 г., как пишут названные авторы, меж­ду семендерцами, во главе которых стоял тогда князь иудейского вероисповедания, «и между владыкой Сарира существовало пере­мирие».

У ал-Истахри и Ибн Хаукаля имеется информация о государ­стве с центром в Хунзахе, отражающая перемены, произошедшие примерно к 951 г. Они заключаются, прежде всего, в том, что в Сарире (это является, кстати, названием «государства», а не группы людей) уже почти все население, а не только элита — хри­стиане. Во внешнеполитическом аспекте важнейшей переменой объявляется то, что «между Сариром и мусульманами существует перемирие». Последнее обстоятельство, то есть заключение пере­мирия, произошло, видимо, не вследствие военных успехов мусуль­ман, ибо, как видно из текстов, последние из них закончились в конце IX в. Главная причина «перемирия» Сарира с мусульма­нами кроется, скорее всего, в возрастании экономического значе­ния мусульманского Дербента на Северо-Восточном Кавказе при ослаблении его военного могущества, а также в обострении сарир-ско-хазарских отношений из-за равнины и предгорий. Таким обра­зом, в середине X в. населенный христианами Хунзах — столица Сарира и место хранения золотого трона — находился в длитель­ном «перемирии» с самым передовым тогда в культурном и техно­логическом отношениях мусульманским миром, а также с той частью иудеев-хазар, которая обосновывалась в предгорьях Севе­ро-Восточного Кавказа.

Необходимо коснуться здесь и вопроса о положении государ­ства со столицей в горном Хунзахе на фоне других государств п мировых держав X в. Например, ал-Истахри дает об этом сле­дующую информацию: «В государство Рум входят: пределы сак-лабов», которых обычно отождествляют со славянами, а также «те, кто обитает по соседству с ними — Рус, Сарир, Аллан, Арман и все другие, кто исповедует христианство». Таким образом, к середине X в. Сарир, с точки зрения мусульманской географии, входил как христианская страна в состав Византийской империи и считался государством уровня Киевской Руси, Алании и Армян-

екого царства Багратидов. Весьма красноречива и следующая фраза из труда названного автора: «Что же касается государства ислама» (то есть Аббасидского халифата), «то его западная окраи­на — государство Рум и то, что соединяется с ним — Арман, Ал­лан, Сарир, Хазар, Рус, Булгар, саклабы и группа тюрок».

Итак, во время ал-Истахри, то есть примерно к 951 г., Сарир со столицей в Хунзахе признавался на мусульманском Востоке одним из видных государств Кавказа и Восточной Европы.

:

С начала второй половины X в. в условиях полного распада мусульманской империи Аббасидов и захвата Багдада Бундами (945 г.) христианские владыки, сидящие в горном Хунзахе, и их подданные начинают активно вмешиваться в военно-политическую жизнь мусульман Кавказа. Так, в «Истории Шаддадидов» имеются сведения, что между 966/67 гг. и 969/70 гг. примерно 400 конных воинов, которых известный английский востоковед В. Ф. Ми-норский считает сарирцами, предпринимали совместно с одной из групп закавказского населения нападения на окрестности г. Гянджи. В конце концов, однако, они были разбиты гянджин-скими мусульманами.

В 968/69 гг., в ходе борьбы между правителями Дербента и Ширвана, эмир дербентский Ахмад ибн Абдулмалик, согласно тексту «Истории Ширвана и ал-Баба», собрал большое войско «главным образом из Сарира» и напал на ширванский г. Шабран, располагавшийся на территории современного Девичинского райо­на АзССР. Шабран был взят «приступом» и сожжен, причем из города и «окрестностей» эмир Ахмад и его воины вывезли «не­сметную добычу». Ниже, однако, источник сообщает, что, возвра­щаясь домой, победители разделились на две колонны. При этом «сарирцы вступили» в Дербент «на один день раньше эмира» Ах­мада, его дружины и остальной части войска. Дербентцы, у кото­рых были сильны газаватские традиции «священной» войны с «не­верными», по-видимому, с болью в душе встретили вступление в их город победоносных христиан-сарирцев, убивших и ограбивших перед этим значительное количество их единоверцев — ширван-ских мусульман. Как указано в названной «Истории», в Дербенте «начались беспорядки». Сто сарирских начальников (среди них, несомненно, были хунзахцы или люди хунзахского, «столичного» происхождения) «было убито, и добыча, которую они захватили в Ширване, была разграблена». Хотя такой поступок с точки зре­ния тех мусульман был совершенно справедливым, он вызвал в сердцах сарирцев чувство мести по отношению к народу Дер­бента.

Зимой 971 г. к Дербенту подошло сарирское войско и около городских ворот, известных ныне как Кирхлярские, произошла битва «между дербентцами и сарирцами», в которой «мусульмане потерпели поражение. Около «тысячи дербентцев» и исламских фа­натиков, прибывших из других мест, «стали мучениками» за веру.

Заключая разбор событий X в., необходимо упомянуть о том, что в 965 г. имел место разгром Хазарского каганата великим князем Киевским, знаменитым Святославом, в ходе которого был разрушен и пограничный с Сариром г. Семендер. Это событие, как отмечал академик В. В. Бартольд, оказалось полезным для ирано­язычных алан, которые смогли теперь расселиться далеко на вос­токе и северо-востоке. Текст географического сочинения «Худуд ал-Алам» (982/83 г.) позволяет думать, что данные замечания ка­саются и Сарира. О нем сказано: «запад» Сарира — «пределы Рума», то есть Византийской империи, «его север — Аллан», то есть Алания, а далее сообщается, что Сарир — «область, имею­щая очень много богатств, горная и степная». По-видимому, вла­дыки, сидевшие на золотом троне в горном Хунзахе, подобно своим западным соседям-аланам, воспользовались разгромом Хазарии и вновь распространили свою власть на необходимые горским скотоводам равнинные и предгорные земли к югу от Терека.

Здесь следует более подробно остановиться на сарирской достопримечательности — золотом троне правителей и привести существовавшие в классическую эпоху мусульманской цивилиза­ции предания «б этом символе власти. Самую раннюю информа­цию по данному вопросу дает, кажется, ал-Якуби (ум. в 897 г.). Он пишет, что владыки, сидевшие в горном Хунзахе, имели трон из золота, который «прислал один из царей Персии», и затем до­бавляет: «говорят, что» предку названных лиц «прислал его Ану-ширван». По сообщению ал-Масуди, шах Ездигерд (уб. в 651 г.), отступая под давлением победоносных арабов в Восточный Иран, отослал со своим приближенным — потомком Бахрама Чубина — в Сулакский бассейн на сохранение «свой золотой трон, свои сок­ровища и имущество». Этот шахский приближенный, по ал-Масу­ди, в связи с кончиной Ездигерда остался на постоянное житель­ство «в той области и захватил в ней царскую власть» в наследст­венное владение. Согласно же ал-Истахри, относительно золотого трона, стоявшего на Хунзахском плато, «говорят», что он «принад­лежал одному из царей Персии», а когда их царствование закон­чилось, этот трон был перенесен в Сулакский регион Дагестана, и «перенес его один из царей Персии». Далее ал-Истахри пишет: «до меня дошло, что он был потомком Бахрама Чубина и царская

власть» там «до наших дней» сохраняется в его роду. Осторожный ал-Истахри приводит затем еще одно, существовавшее в те годы сказание о золотом троне владык, сидевших в Хунзахе: «говорят, что этот трон был изготовлен для одного из хосровов», то есть Са-санидских шахов, а делали его «в течение многих лет».

Суммируя сообщения источников о ситуации, имевшей место в X в., следует прежде всего отметить, что и в этом столетии мы имеем прямое упоминание о Хунзахе (в форме Хумзахъ) как о столице горного Сарира. Под властью правителей последнего, которые, кстати, были тогда совершенно независимы от мусуль­манского халифата Аббасидов, находилась лишь часть Сулакского бассейна, соответствующая примерно современному Аваристану. Что же касается равнинной части Северо-Восточного Кавказа, то здесь в X в. ситуация трижды изменилась — если в начале сто­летия «пределы» территории, подвластной владыкам, сидевшим в Хунзахе, доходили до берега Каспия, то к 30-м годам они про­ходили по горам, так как равнина и, видимо, предгорья перешли в руки хазар, но после 965 г. там опять устанавливается сарир-ская власть.

Религией Сарира X в. было христианство православного тол­ка, которое к середине столетия распространилось далеко за пре­делы Хунзаха — местопребывания элиты. По причине религиоз­ного фактора государство владетелей золотого трона, подобно Киевской Руси, Кавказской Алании и Армении, считалось на му-сульманском Востоке частью Византийской империи.

Важным моментом для X в. в истории государства с центром в Хунзахе являлось изменение в соотношении сил между послед­ним и мусульманскими эмиратами Восточного Кавказа — Дербент­ским и Ширванским. Если в IX в. Сарир, освободившись от власти Аббасидского халифата, подвергался нападениям со стороны Дер­бента и Ширвана — носителей исламской идеи на Восточном Кав­казе, то в X веке сарирские воины совершают походы на назван­ные мусульманские эмираты.

СОБЫТИЯ XI в.

В целом для этого столетия характерна активность сарирцев по отношению к мусульманам Восточного Кавказа.

Самое раннее событие XI в., в связи с которым в источниках упоминается Сарир, датировано 1021 г. Дело в том, что в ходе распрей, проходивших среди восточнокавказских мусульман, из Дербента был изгнан в 1019 г. эмир Мансур ибн Маймун¹, а город был передан под управление ширваншаха Язида ибн Ахмада, ко­торый, по сообщению «Истории Ширвана и ал-Баба», разместил там «гарнизон из своих войск». Изгнанному Мансуру ибн Маймуну решил, однако, оказать помощь властитель Сарира. Жители Дер­бента также склонились на сторону названного эмира. В резуль­тате поддержки сарирцев и использования позиций дербентцев эмир Мансур ибн Маймун «вступил» в Дербент в 1021 г. и «отнял крепость у ширванцев».

Через четыре года, в 1025 г., змир Мансур ибн Маймун же­нился на дочери владетеля Сарира Бохтйишо II, которую звали, кажется, Сария. Этот змир — хуизахский зять — правил, кстати, до своей кончины в 1034 году.

Двумя годами раньше (1032 г.) было заключено соглашение между сарирцами и предками осетин — аланами, которые высту­пали под руководством своего правителя вместе с русами, по-ви­димому, тьмутараканскими, не подчинявшимися тогда великому князю Киевскому Ярославу Мудрому (1019—1054 гг.). Союзники-христиане напали на мусульманский Ширван и взяли силой его столицу Язидию, располагавшуюся неподалеку от современной Шемахи. В том столичном городе, а также «в других местах» Ширвана воины, пришедшие с севера, перебили «свыше 10 тыс. че­ловек и оставались в стране 10 дней, копая землю и извлекая деньги и имущество, которое жители там спрятали. Когда их руки наполнились мусульманским добром, они направились в свою страну».

¹ В переводе с арабского: Маймун •- «Счастливый».

Войско, состоявшее из сарирцев, алан и русов, возвращаясь домой, подошло к землям, прилегающим к Дербентскому эмирату. Далее на север было решено продвигаться через горы. Однако, едва северные союзники-христиане дошли до замка, именуемого «воротами Хучни» ² (где, кстати, до сих пор сохраняются остатки каменных укреплений), как были атакованы разгневанными из-за истребления и ограбления своих единоверцев мусульманами Дер­бента и прилегающих земель. Мусульманские воины во главе с эмиром Майсуром ибн Маймуном, «заняв теснины и дороги», напали на сарирско-алано-русских воинов и «убили многих из них: это была резня, о подобной которой никогда не упоминалось». Как говорится ниже в «Истории Ширвана и ал-Баба», относительно христианских воинов, возвращавшихся из района нынешней Ше­махи, мусульмане «предали их мечу, так что спаслись немногие. Они отняли у них всю военную добычу, живую и неодушевленную, которую те захватили в Ширване».

Скорее всего именно эта совместная с русскими битва сарир­цев против мусульман, происшедшая в 1032 г. относительно неда­леко от Дербента, отложилась в памяти хунзахцев и сохранилась в форме устного предания до XVIII в., когда оно было записано по-арабски и стало составной частью «Тарих Дагестан». Это пре­дание гласит о совместной борьбе горцев Дагестана и русских про­тив прибывших с Востока арабов-мусульман, которая происходила неподалеку от Дербента, судя по контексту, в пределах XI—XII вв. и закончилась победой мусульман. («Когда Дагестан узнал» о прибытии мусульманского войска, «войска его проклятых невер­ных и армии Уруса, заключив соглашение о пребывании вместе и в радости и в горе, собрались около города, именуемого Чор-, с намерением оказать сопротивление исламу, броситься вперед и нанести вред армиям мусульман»).