Айтберов Т. М. 4 страница

i

Итак, в VIII в. Хунзах являлся главной столицей Сарнрской державы, местонахождением символа верховной власти — золото­го трона правителей, который, возможно, являлся наследием импе­рии кочевых аваров, хотя, по сообщению, например, ал-Якуби, этот трон был прислан в горный Дагестан одним из царей Персии. Владыкам, сидевшим в Хунзахе в первой половине VIII в., подчи­нялись: Закатальская зона современной Азербайджанской ССР, Цахурский участок в верховьях Самура и почти весь Сулакский бассейн, включая, как сообщают грузинские источники, и Тушетию. Сарир имел весьма значительное население. Прежде всего, вероят­но, потому, что и до нашей эры и в первом тысячелетии нашей эры климат в Евразии был чрезвычайно благоприятным, а также потому, что данным государством управляли тогда мудрые прави­тели, которые были фактически независимы от соседних империй, а следовательно, сами регулировали его экономику. В 739 г. му-

сульмане разгромили важнейшие центры названной державы и подвергли длительной осаде Хунзах, после чего «владетель золо­того трона» обязался вносить ежегодную тяжелую дань халифату, а его государство было включено в состав провинции Арминия. Во второй половине VIII в. территория Сарира, управляемого из Хун-заха, сократилась. Он лишился в пользу Грузии, по крайней мере, части своих земель в Закавказье.

СОБЫТИЯ IX в.

чьи наместники — тарханы пребывали тогда в равнинной части Дагестана.

Не лишним будет упомянуть здесь и о том, что группа Сал-лама ат-Тарджумана, в которой было, кроме всего, еще 50 «моло­дых и сильных» мужчин, прошла по западной и южной части Са-рира. Свой путь в горы они начали, скорее всего, от Белокан (в АзССР) и двигались на юго-восток, так что в Хунзахе люди халифа тогда не побывали. Но, несмотря на это, можно предпо­ложить, что представления мусульман относительно «страны золо­того трона» стали более обширными и достоверными, чем прежние.

Начало IX в. характеризуется ослаблением контроля халифата, центром которого был в то время Багдад, над Закавказьем. Как пишет ал-Якуби, в пределах конца 30-х годов IX в., но ранее 841/42 гг. «владыки гор, ал-Баба», то есть г. Дербента, а также «ворот»-замков в системе Дербентского оборонительного комплек­са, расположенных на главных путях, ведущих через горы, «овла­дели» территориями, которые «прилегают к их» владениям, и в результате «ослабела власть» халифа. Древнейший автор мусуль­манского географического сочинения Ибн Хордадбех (IX в.), напи­савший первую редакцию своего труда около 847 г., нигде не на­зывает Сарир в качестве составной части провинции Дрминии. Однако он знал о существовании Сарира и писал, что в горах Кав­каза одними из «ворот» являются «ворота владыки Сарира». Учи­тывая это, можно считать, что государство с центром в Хуизахе освободилось к тому времени из-под владычества халифата. Пред­положение это подтверждается, к примеру, словами Саллама ат-Тарджумана, придворного халифа ал-Васика (842—847), кото­рого последний направил однажды на земли, лежащие к северу от Кавказа. Местопребывание халифа Саллам ат-Тарджуман покинул «с письмом от ал-Васика к Исхаку ибн Исмаилу» — правителю мусульманского в то время Тбилиси, «чтобы он нас принял». Ис-хак, который к тому времени, по сути дела, уже вышел из-под власти Багдада, в связи с чем против него высылались халифские войска (например, в 841/42 гг.), «написал о нас владетелю Сари­ра, владетель Сарира написал владыке Аллана». Сам же халиф ал-Васик, вероятно, не имел реальных возможностей даже чисто формально обратиться к правителю Сарира в приказной форме — написать ему «письмо». Стало быть, горское государство со сто­лицей в Хунзахе в 40-е годы IX в. было уже полностью независи­мо от Аббасидского халифата. Вместе с тем следует, видимо, об­ратить здесь внимание и на то, что, судя по записке Саллама ат-Тарджумана, к указанному времени Сарирская держава имела натянутые и даже, возможно, враждебные отношения с Хазарией,

Правитель-эмир Тбилиси, вышеназванный Исхак ибн Исмаил, хотя и оказал услугу халифу ал-Васику и внешне вроде бы при­знал верховную власть последнего, однако фактически продолжал сохранять свою независимость от Багдада. Поэтому следующий халиф из династии Аббасидов ал-Мутаваккил (847—863) напра­вил против эмира Исхака большое войско во главе с турком по имени Буга. В августе 853 г. Буга взял г. Тбилиси, сжег его и каз­нил эмира Исхака. Для нас данное событие интересно тем, что, как сообщает знаменитый мусульманский историк ат-Табари (ум. в 923 г.), воины ал-Мутаваккила обнаружили, что жена эмира Исхака, который происходил из рода Омеядов (правил халифатом с 661 г. по 750 г.), являлась дочерью правителя Сарира.

Написанная по-арабски в XII в. «История Ширвана и ал-Ба­ба» дополняет сведения ат-Табари относительно семьи эмира Ис­хака. В ней говорится, что после казни последнего полководец Буга отослал «его жену и детей» к халифу. Таким образом, уже в IX в. знатная женщина, родившаяся в Хунзахе и, видимо, при­нявшая ислам в Тбилиси, попала на территорию Ирака, ко двору халифа ал-Мутаваккила.

Брак эмира Исхака с дочерью правителя Сарира вряд ли следует считать случайным явлением, простым следствием страст­ной любви мусульманского князя и «неверной» княжны. Скорее, здесь имела место политика общекавказского масштаба: желание обеспечить хунзахцев тбилисскими ремесленными и иными продук­тами, а тбилисцев — хуизахскими воинами. Подобные примеры — попытки решения тбилисско-хунзахских политических и экономи­ческих проблем через создание брачных связей на княжеском уровне мы встретим и позднее.

Во второй половине IX в. начинаются затянувшиеся на три века сарирско-мусульманские войны, в которых прямое участие, несомненно, принимали хунзахцы — обитатели столицы Сарира. Прежде, однако, чем рассказывать об этих войнах, обратим внима­ние на описание Сарирской державы и ее столицы, относящееся примерно к середине—началу второй половины IX в. и принадле­жащее географу второй половины IX—самого начала X в. Ибн Руста.

Согласно последнему автору, а также географическому сочи­нению конца X в. «Худуд ал-алам» и созданному в XI в. труду Абдалхая Гардизи в состав Сарирской державы IX в. входила довольно обширная горная территория. Наряду с землями в бас­сейне Сулака и в верховьях р. Самур, составной частью государ­ства с центром в Хунзахе являлись княжество Кайтаг, что при­мерно соответствует нынешнему Кайтагскому району ДАССР, и часть современного Дахадаевского и Каякентского районов, где располагалось княжество Чандар (отсюда, видимо, и происходит «джандар» — даргинское название кумыков), известное в истори­ческой литературе как «Шандан». Резиденция правителей С-арира располагалась в местноети-«владенни», которая была пзиестна как Авар, то есть в данном контексте......-на Хунзахском плато. Каз­нохранилище находилось и крепости Кумух (Гъумек) '. Крепость Калял ², расположенная па «Лекетской дороге», охраняла'главный вход в страну со стороны Закавказья. Важным населенным пунк­том Сарирской державы был «город», именуемый Кайтагом, пред­положительно располагавшийся в урочище Жалаги, вблизи сел. Варсит (ныне в Кайтагском районе), на подступах к мусуль­манскому Дербенту. В этом городе пребывали кайтагские прави­тели, числившиеся, согласно тексту «ХуДуд ал-алам», в ранге вое­начальников (по-персидски сипах си л ар) у владетелей золотого трона и пользовавшиеся широчайшей автономией в рамках Сарпр-ской державы. В состав последней на аналогичных правах входил также Чандар с его религиозным центром — «городом» Дибгаши³. Здесь следует отметить, что столь обширные пределы Сарирской державы IX в., превосходящие по отдельным параметрам то, что было в доарабскую эпоху, и которые описываются в трудах Ибн Руста, Гардизи и в «Худуд ал-алам», находят себе подтверждение в «Тарих Дагестан». Там утверждается, что в доисламском Даге­стане существовали лишь три «области» — Авар, Равнина и Зи-рихгеран.

Хунзах в указанных трудах непосредственно не упоминается.

¹ В рукописи: Адмик.

² В рукописи: Алал.

³ В рукописи: Р-н-х-с.

Нет, однако, сомнений, что приводимое в них описание «кре­пости» •— местопребывания правителя державы и его золотого трона, а также расположенного поблизости «города», в котором обитали конные панцирники, имеет прямое отношение к хунзах-ской истории середины—начала второй половины IX в.

Мусульманские авторы X—XI вв. сообщают, что от низовий Волги, где располагалась столица Хазарии, и до пределов горного Дагестана (в современном Хасавюртовском районе) было 12 дней пути. Оттуда, скорее всего, от нынешнего сел. Андрейаул, где в древности располагался «город» Балх, путник, идущий во Внут­ренний Дагестан, начинал подыматься на «высокую гору», тож­дественную, как представляется, Салатавскому нагорью. Далее через горные долины, лежащие в бассейне Андийского Койсу. он через три дня достигал местопребывания правителей Сарира. В труде Ибн Руста и в других мусульманских географических со­чинениях, таким образом, дается описание дороги Эндирей—Хун­зах, проходившей через Аргвани, Игали и Тануси, о существова­нии которой еще в VIII веке сообщает Ахмад ибн Вадих ал-Исба-хани, характеризуя ее как «путь в страну хазар». Эта дорога для хунзахцев была очень важной, так как по ней выводили скот на зимние пастбища Терско-Сулакской низменности; она также свя­зывала с одним из важнейших торговых и культурных центров тогдашней Восточной Европы — городом Итиль, стоявшим в ни­зовьях Волги.

Местопребыванием правителей Сарира и хранилищем принад­лежавшего им золотого трона являлась тогда крепость, которая стояла «на вершине горы в четыре фарсаха» и была окружена «стеной из камня». В этой крепости стоял, кстати, еще и серебря­ный трон, на котором по указанию Гардизи восседали приближен­ные правителя. Зная, что один фарсах равнялся на мусульманском Востоке 6 км, нетрудно догадаться, что названная «гора» соответ­ствует Хунзахскому плато, длина которого равняется 26 км, высо­та от 1700 до 2000 м. Окаймленное глубокими долинами Авар­ского и Андийского Койсу плато действительно подобно горе. Вершина же этой «горы», где стояла крепость, наиболее вероятно, соответствует горе Акаро, на которой археологом Г. Г. Гамбашид-зе зафиксировано существование в прошлом укрепления и христи­анского храма ⁴. Из этого в свою очередь вытекает, что располо­женный рядом с крепостью и существовавший уже около 300 лет.

⁴ Там па г.ысоге 2500 м раскопаны остатки храма, которые сопровождаются грузинскими надписями я иными материалами, относящимися примерно к X—XIV вв.

то есть по меньшей мере со второй половины VI в., «город», в ко­тором проживали зажиточные воины, тождествен Хунзаху.

От крепости влево, в сторону Кайтага и далее на Дербент шла дорога, о чем сообщает Ибн Руста. Дорога эта, о существо­вании которой еще в VIII в. говорил Ахмад ибн Вадих, характе­ризуя ее как «путь в Арминию», являлась скорее всего ответвле­нием «Лекетской дороги». Наиболее вероятно, что она проходила через нынешние селения Гоцатль, Гергебиль, Муги (в Акушинском районе), Урахи (в Сергокалинском районе), Башлы (в Каякент-ском районе) и Маджалис. В связи с потерей земель в Закаталь-ской зоне в 80-е годы VIII в., с одной стороны, и в то же время по причине роста экономического значения Дербента (центра мусуль­манской цивилизации на Северо-Восточном Кавказе), с другой, значение дороги на юго-восток стало для сарирцев, в том числе для хунзахцев в IX веке, видимо, преобладать над той, которая вела на запад, через Кумух и Калял. Предположение о возраста­нии роли Дербента в экономике Сарира подтверждается и текстом ал-Истахри, где сказано, правда, относительно к X в., что Дер­бент — порт для Сарира и других стран Северо-Восточного Кав­каза, в которых обитают «неверные».

В середине—начале второй половины IX в., по сообщению Ибн Руста и Гардизи, обитатели «крепости», то есть правящая верхушка сарирского общества и ее окружение, а также, видимо, и значительная часть трудящегося населения Хунзахского плато исповедовала христианство; в связи с этим обратим внимание, во-первых, на сообщение армянского автора X в. Т. Арцруни о том, что примерно в середине IV в. Григорэс, внук Григорэса Просве­тителя, обратил в христианство кавказских горцев авархазов, а во-вторых, — на то, что вышеупомянутый правитель «хунзов» VIII в. Абухосро, судя по контексту «Исторической хроники», являлся христианином. При всем этом, однако, в Хунзахе продолжали со­храняться языческие обычаи. Чистыми язычниками были тогда сарирцы — труженики, проживавшие в «двадцати тысячах уще­лий», на большем или меньшем удалении от замка «владетеля зо­лотого трона».

К середине IX в. Сарир и близлежащие территории, населен­ные «неверными», освобождаются из-под власти халифата Абба­сидов. В то же время на границах Дагестана возникает два воин­ственных мусульманских княжества — Дербентское и Ширванское, которые согласно шариату были обязаны либо сражаться с «не­верными» до принятия ими ислама, либо заставить их подчиниться

•*.

мусульманам. При названных обстоятельствах на Северо-Восточ­ном Кавказе начинаются длительные войны.

Так между 853 и 856 годами участник войны с тбилисским эмиром Исхаком — араб Мухаммад ибн Халид вместе с дербент­скими «борцами за веру» предпринял поход на «неверных», т. е. немусульман, «живущих по соседству» с Дербентским оборони­тельным комплексом. Брат этого полководца — Хайсам ибн Халид, который с 861 г. стал правителем, «независимым в делах Ширва-на», согласно «Истории Ширвана и ал-Баба» был известен тем, что «сражался с неверными в стране Сарир». В 876 г. араб Хашим ибн Сурака, ставший с 869 г. эмиром Дербента, как написано в названном источнике, «сделал набег на Сарир и перебил много народу; он захватил их имущество, полонил их детей и женщин и победоносно вернулся». В 878 г. эмир Хашим Дербентский «по­вторил свой набег и опять вернулся, увенчанный победой».

В сообщениях об этих исламских походах на Сарир Хунзах не упоминается. Зная, однако, что основным местопребыванием сарирской элиты была вышеназванная «крепость», нельзя не со­гласиться с мыслью, что хунзахцы, по крайней мере, в качестве военачальников и организаторов, принимали участие в сражениях с ширваншахом Хайсамом ибн Халидом и дербентским эмиром Хашимом ибн Суракой

Итак, есть основание считать, что к 40-м годам IX в, горское государство с центром в Хунзахе стало независимым от мусуль­манской империи Аббасидов, в связи с чем во второй половине названного столетия оно превращается в объект вооруженных на­падений со стороны газиев — «борцов за веру», сражавшихся под предводительством арабских правителей Ширвана и Дербента. В IX в. в состав Сарира входила горная часть нынешней Даге­станской АССР, за исключением мусульманизнрованиой террито­рии расселения большинства народов лезгинской языковой группы. Правителям, сидевшим на горе Акаро, удалось создать столь об­ширное горское государство, видимо, потому, что они сумели воз­главить движение многих племен Дагестана за освобождение от власти халифата.

Очевидно, возложенная на владык Сарира Марваном непри­ятная тяжкая обязанность — ежегодно отправлять в Дербент са-рирскую молодежь в качестве рабов, а также значительное коли­чество продуктов питания — позволила им сосредоточить в своих руках по сути дела при помощи мусульман огромную власть. С другой стороны, тактически верная линия шахов горного Ава­ра на поощрение контактов своих подданных с «чужаками и при-

шельцами», которые «перемешиваются» с ними (на это обращал внимание ал-Истахри), позволила лучше усвоить передовые дости­жения Востока, в том числе, видимо, и на военном поприще. Эти факторы, а также такой важный на начальном этапе момент, как неприступность столицы — Хунзаха, создали предпосылки для то­го, чтобы в момент ослабления военной мощи халифата борьба горцев за освобождение от мусульманского ига пошла под руко­водством правителей Сарира.

IX в. знаменателен для нас также тем, что к этому времени относится самое раннее достоверное сообщение о принадлежности хунзахцев к христианам, причем не исключено, что армянского толка. Одним из аргументов в пользу такого предположения яв­ляется то, что такое фундаментальное понятие, как «крест», пере­дается в аварском языке словом армянского происхождения хъанч.