Глава 5. Тэмсин, оказавшись в приемной завуча, быстро изменился, выплюнул жвачку в урну, пригладил волосы и одернул кофту.

Тэмсин, оказавшись в приемной завуча, быстро изменился, выплюнул жвачку в урну, пригладил волосы и одернул кофту.

И как только он вошел в сам кабинет, ослепительная, но скромная улыбка статной женщине безумно понравилась.

— Мистер...Тревор, я полагаю?

— Да, младший, — Тэмсин кивнул. — Мой брат зайдет потом.

— Садитесь.

— Спасибо, — он кивнул, не переставая улыбаться, скромно сел на край кресла и подумал, что момент настал. — Извините, вас смущает, наверное, мой вид? Я просто хотел спросить заранее, потому что мы с моим отцом волновались, если вдруг что не так... вы знаете моего отца? Он владеет автосалоном, Чарльз Тревор.

— Да, здесь все друг друга знают, — завуч кивнула, наточила карандаш и положила его в ровный ряд к остальным. Но полоумной педантичной бабой она явно не была, улыбка ей оказалась знакома. И Тэмсина это воодушевило.

— Просто он разрешил мне пойти вот так, но я хотел спросить, в школе же нет формы?

— Нет, формы у нас нет.

— Но ограничения по внешнему виду есть? — вкрадчиво уточнил Тэм.

— Ограничений тоже нет. Конечно, не считая запрета на нудизм. Это не Калифорния...Тэмсин, да? Необычное имя.

— Да, у мамы хорошая фантазия. Оно женское. Британское. Мне нравится. Вам нравится?

— Нравится, — завуч кивнула и с куда большей приязнью, чем была в первом взгляде, на него посмотрела. — Не волнуйся. Ты принес еще что-то? У нас уже есть твои документы.

— А, здесь справка от врача и записка от отца, что мне нельзя посещать физкультуру. А еще я хотел спросить, вы не будете возражать против моего внешнего вида? Просто нас это очень волнует. Если что-то не так, я не хочу портить отношения с преподавателями, а вдруг они будут вам жаловаться... просто дело в том, что я с шести лет хожу в театральный, и мне пока достаются только женские роли. Ну, сами понимаете, рост, голос, наследственность такая, я весь в маму. И мне уже доверяли пару ролей играть, поэтому мой преподаватель советовала больше уделять времени репетициям дома. А у меня дома не так много времени, я занимаюсь, готовлюсь к поступлению после выпускного. Просто я увлекаюсь не только театром, но еще и психологией, поэтому после школы хочу поступить в хороший колледж, а там нужны призы и грамоты за работы. В общем, я просто подумал и решил, что одеваться так — отличный способ репетировать и не отвлекаться на это, вы не считаете?

— Преподаватель по искусству согласна? — завуч подняла брови, спрашивая это лишь для факта, чтобы не молчать от такого потока экспрессии.

«Сразу видно, талантливый, эмоциональный», — подумала она.

— Да, конечно. Она подбирала образ. Она считает, мне подобные роли подойдут. Просто она сторонник актуальных постановок, а не одной только классики, поэтому у нас есть современные пьесы, в которых задействованы мотивы нашего века. Ну, вы понимаете...

— Тогда вопросов нет. Наша школа, сам видишь, не самая престижная, и мы уж точно не хотим отпугнуть родителей наших учеников консервативными взглядами. Все для развития талантов и амбиций. Не хочешь записаться в наш театральный кружок? Тогда, я думаю, у преподавателей вопросов точно не будет, — она сделала такое странное выражение лица, что Тэмсин моментально уловил намек. Это значило «Можно-то можно, конечно, но лучше и нам сделай приятно, а то мало ли...»

Гарантия безнаказанности за такую низкую цену очень привлекала.

— Да, конечно. Театр — это мое все. Обожаю играть. Везде, где угодно.

— Это не помешает твоей подготовке к поступлению?

— Так ведь еще два года, а в сутках двадцать четыре часа. Если не тратить время на ерунду, успею все, еще и останется, — Тэмсин так же обворожительно улыбался, как и при входе в кабинет. Он взял ручку, приклеенную к столу, посмотрел на нее секунду, изучая непривычный механизм, не позволяющий украсть, а потом снова оскалился и написал свое имя в выданном ему листке.

— Учебный год только начался, запись в кружки идет первый месяц. Так что еще неделю все будут записываться, ты там не будешь в одиночестве, — заверила завуч, смущенная скудным количеством подписей. — Ну, или будешь там звездой, — она усмехнулась.

— Перестаньте, — Тэмсин улыбнулся, будто в самом деле застеснялся.

Мысленно же он уже поставил галочку в список «Что должен сделать идеальный гей в новой школе».

— Позови своего брата, пожалуйста, если не сложно. А учебники ваш отец уже оплатил, можешь взять их в приемной. Ключ от шкафчика, расписание, план школы и все, что тебе еще понадобится, возьмешь на вахте. Надеюсь, тебе у нас понравится.

— Мне уже нравится, это же мой родной город, если так подумать, — поднимаясь, продолжал кокетливо лизать чужой зад Тэмсин.

— И я надеюсь, твой брат — такой же целеустремленный, зрелый, талантливый мальчик.

— О, да. Но у нас разные таланты, мы не очень похожи, — покивал, пожимая плечами, Тэмсин, попятился, отступая, и задом вышел из кабинета.

* * *

Оказывается, быть лживым уродом не так уж плохо.

Мне, конечно, не дано от природы умение импровизировать и быть милым дерьмом, как Этот. Но зато я умею рассчитать все так, как мне нужно.

И это супер, здорово, потрясающе, это нравится всем взрослым. Например, этой женщине, которая явно преследует свою цель — пополнение театрального кружка путем ненавязчивого шантажа новеньких за их внешний вид. Может быть, в театральном найдется даже парочка губастых сисек, которых она туда затолкала из-за коротких юбок.

Но иногда я просто схожу с ума от вопроса «ПОЧЕМУ этому уроду так везет?» Он ублюдок, он злобный, самовлюбленный козел. Но он такой свободный, ему так плевать на все, что ему все само как-то удается.

Нет, он не отчаявшийся, как эти камикадзе, которые в шестнадцать лет уже сторчались, алкаши и вообще конченные. Нет, он просто живет, как живет, поддаваясь течению, но не кубарем перекатываясь по подводным булыжникам, а легко между ними лавируя.

Ну что за дерьмо.

Возможно, мне снова не стоит ему завидовать. Если бы я хотел, я бы тоже был таким расслабленным. Но мне не плевать на мое будущее. Я тороплюсь, я точно знаю, в какой именно колледж я хочу поступить, кем именно я хочу стать, сколько я хочу зарабатывать в месяц, сколько квадратных метров будет в моем офисе, и где он будет расположен, куда будут выходить его окна — на восток или на запад. Мне нужна гарантия.

Мне просто не научиться быть таким. Или не хочется учиться.

* * *

Натан с Амандой разошлись после первого же урока. К завучу он сходил успешно, вежливо, сдавленно и, сдерживая собственные бурные волны сарказма, ответил на вопросы.

А еще он подумал, что его маленький голубой братец что-то задумал, потому что таких комплиментов от завуча в адрес «талантливого Тэмсина» он просто не ожидал. И когда она спросила, занимается ли сам Натан чем-то, не считая учебы, он машинально выпалил «музыкой», хотя на самом деле умел только побренчать на гитаре.

На выключенной электро-гитаре.

Без нот.

Без слуха.

Без энтузиазма.

Но завуч поверила, благодаря стилю, и осталось только подарить ей убедительную надменную улыбку, мол, он очень рад пониманию со стороны руководства школы.

К счастью, в школе не оказалось никаких музыкальных кружков, если не считать курсы саксофонистов, а возраст игры на флейте Натан уже миновал.

После первого же урока литературы, где он с радостью узнал, что в прежней школе за лето успел прочитать нужные книги, пришлось идти на физкультуру.

И его обрадовали, что придется выбирать между футболом, плаванием и волейболом. Еще была возможность записаться в команду черлидеров, но он захлебнулся смехом при одной только мысли об этом и сразу поставил крест на своей несостоявшейся карьере ловца.

Заглядывать мускулистым коротышкам под юбки было не той вещью, о которой он мечтал.

Волейбол тоже сразу был отметен, потому что несмотря на подходящий рост, Натан ненавидел получать мячом по лицу. А еще он когда-то поклялся из-за своего «пляжного» типа внешности, что никогда не станет заниматься пляжным спортом.

На песке, на траве или в спортзале — неважно, волейбол он просто ненавидел. Лучше быть бледным мрачным волосатиком, чем рыжим, выгоревшим на солнце загорелым специалистом по сиськам.

И в последнюю секунду, когда ему уже почти всучили лист записи на футбол, он умудрился увернуться.

— А баскетбола нет?

— Нет, только футбол.

— А как насчет бейсбола? Я спец по бейсболу, — заверил он, тряхнув челкой и сделав безумные глаза. Осталось только изобразить подачу, и можно было тоже в театральный.

— Только футбол, — повторил потенциальный тренер очень мрачно.

«Меня размажут», — подумал Натан, бледнея еще сильнее, чем обычно. Тэмсин тоже знал, что с футболом Натан не дружил. Он не понимал смысла этой игры. Швырнуть между ног назад какой-то репообразный мяч, поймать его, потом швырнуть подальше, поймать и бежать, как полоумный, до базы. А потом на тебя падает либо противник, либо вся твоя команда, в зависимости от результата матча.

В любом случае, везде будут синяки и грязь.

И вообще, обтягивающие штаны Натан предпочитал черного цвета, а не белого, да и наплечники его не прельщали.

— Тогда плавание, — нервно выпалил он, выхватывая другой лист записи и выводя свое имя быстрее, чем кто-либо успел бы его остановить. Тренер смотрел брутально, двинул бровями и хмыкнул.

— Правильный выбор, сопляк.

— Спасибо, мне тоже нравится, — мило покивал Натан, а как только отвернулся, сделал кислую рожу и мысленно спарил тренера с ослом.

«Старый козел».

— Извините, а не подскажете, где бассейн?

— В другом здании. Ты уже опаздываешь.

— Спасибо, — процедил Натан так же мило, как до этого, опять спарил с ослом и медленно, с гордостью вышел из зала.

И по коридору другого здания он шел, кривляясь, как последний придурок, стараясь выплеснуть все возмущение раньше, чем снова придется строить обаяшку.

И не заметил, как налетел на учителя.

— О, господи... — низенькая учительница с совершенно жуткими очками присела, чтобы собрать содержимое коробки, которую несла.

— Извините, ради бога, — запел свою привычную песню Натан, быстро помогая убрать все обратно в коробку. — Я торопился, не смотрел, куда иду.

— Нет, это я виновата, — неожиданно улыбнулась довольно зрелая в ближайшем рассмотрении женщина. Ей было не меньше сорока, но убранные в хвостик волосы, длинная юбка и почти мужской пиджак создавали впечатление, что это старшеклассница, решившая выглядеть взрослой.

— Нет, я. Я новенький, искал бассейн. Ну, я уже опоздал. Вам помочь?

— Нет-нет, иди, я сама. Бассейн там, за лестницей, двойная дверь.

— А что вы преподаете? — заинтересовался хитрожопый Натан.

— Биологию. И у тебя тоже, если ты тот новенький, который Тревор.

— Натан Тревор, — кивнул он и пожал маленькую ладошку вставшей на ноги учительницы. Коробку она чуть снова не уронила, и Натан состроил героя. — Я могу и не торопиться, я все равно сегодня без формы. Помочь вам с вещами?

— Нет, спасибо...

— Да не за что, — Натан коробку просто неуловимо отобрал и прижал одной рукой, а второй учительницу приобнял. — Где ваш кабинет? А у нас сегодня будет урок?

— Да, сегодня последним у вас, кажется... ты в «Д» классе, да?

— Я рад, что у нас такая учительница.

— Да ладно... все вы так говорите, старшеклассники, просто хотите, чтобы оценки повыше ставила.

— Нет, серьезно. В моей прежней школе у нас был биолог-мужчина, и он объяснял так непонятно, что даже если не пропускать ни урока, все равно ничего не ясно.

— О...мужчины, — понимающе кивнула учительница.

И если бы Натан видел не только себя прекрасного, он бы заметил, что она вся светится счастьем с непривычки. Ни один старшеклассник не стал бы помогать ценой собственной оценки в выпускном классе. Любой промах может стать причиной ненависти преподавателя и провалить рекомендации при поступлении.

Но у Натана уже сам собой появился замечательный план насчет ненавистной физкультуры, которая никак не шла к его имиджу.

08.05.2012