Глава 10. После лекции уроки закончились, и большинство отправилось домой

После лекции уроки закончились, и большинство отправилось домой. Но вот черлидеры остались на тренировку, а Натану пришлось задержаться ради театрального кружка.

Но это все равно было лучше, чем бегать по футбольному полю или натягивать резиновую мерзкую шапку и плескаться в воняющей хлоркой воде.

Ему, как минимум, не придется сильно напрягаться. А может и вовсе разрешат ничего не делать. Ведь актерский талант — это не про него.

Он так думал.

И когда вошел в столовую, увидел сначала Аманду, оставшуюся ради рисования в кабинете искусств, а потом Тэмсина все за тем же пустым столом у окна.

И он сначала собирался подойти к соседке, чтобы поговорить наконец и объяснить, что чувствует себя кретином после вчерашнего. Но тут вдруг мерзкий Джеферсон опять нарисовался на лавке рядом с Тэмсином. На этот раз он захватил яблоко и сочно вгрызся в него, а подвигаться вплотную не стал, делая вид, что просто присел поболтать. И даже по тому, как напряглась спина Тэмсина, Натан уловил, что ему эта компания даром не сдалась.

Он снова посмотрел на Аманду, которая косилась на него с усмешкой и каким-то разочарованием. И он собирался пожать плечами, кивнуть в сторону брата, чтобы она не обижалась и поняла, почему он сядет к нему.

Но потом опять взметнулась дурацкая гордость, и он вспомнил, что Тэмсин от него практически увернулся в зале на лекции. Он по-прежнему уверен был, что переборщил. Так раздражало, когда сквозь ледяные внутренности пробивался просто пылающий огонь из маленького черного сердца.

Иногда жутко хотелось что-нибудь сделать хорошее, красивое, героическое.

И не для того, чтобы понравиться самому себе, не для того, чтобы видеть восторг в чужих глазах и осознавать свою крутизну.

Для того, чтобы сделать кому-то приятно.

В ста процентах случаев это никому не было нужно, Натан знал не только по своему скудному опыту проявления нежности, но и по чужому, который его постоянно окружал. Рыдали и убивались все — парни, девчонки, взрослые люди, малявки.

И как только его захлестывало желание сделать что-то, он посылал себя на мужской половой орган и забывал об этом. Теперь же, когда он даже поверил, что брат от него никуда не убежит, и с ним можно позволить себе расслабиться...Тэмсин увернулся. И это опять вывело из себя, зацепило гордость, протащило ее по асфальту.

Натан отправился к Аманде.

— Боже мой. Кто это? Я-то уж думала, тебя после пьянки амнезия прихватила, — скептическим тоном поприветствовала соседка, забираясь на лавку с ногами и поджимая пятки под себя. Она собиралась быстро выпить свой кофе и подняться в кабинет, но теперь думала, что с этим можно и подождать. Или Натан сейчас вообще попросит подвезти его.

— Я просто чувствую себя придурком. Ну, в смысле, это мои проблемы, что я с кем-то полаялся, зачем было...

Аманда на него смотрела с таким видом, будто перед ней сидел пятилетний ребенок, который порол чушь.

«Неужели у кого-то действительно может быть такая гордость».

— Ты меня хочешь, что ли? — перебила она.

— Что, прости? — Натан подавился словами и вытаращил глаза.

— Трахнуть меня хочешь?

— Нет, — он даже чуть отклонился назад, вытянув руки и упираясь ими в край стола, покачал головой.

— Точно?

— Абсолютно! — Натан возмутился.

— Честно? Или тебе стыдно признаться? Или ты пока не хочешь раскрывать карты, задумал что-то такое коварное? Я таких, как ты, знаю.

— Честно! Не хочу я тебя! — он повысил голос, психуя. — То есть...нет, извини, я не в том смысле. Ты очень даже... но я не собирался. И не собираюсь. И думаю, что не соберусь. Нет, я уверен, что не соберусь. Иначе зачем я вчера ушел, а не остался? Логичнее было бы...

— Боже, заткнись, — Аманда закатила глаза и снова хлебнула из своего пластикового стаканчика. — Я к тому, что если ты меня не хочешь, мы можем быть друзьями?

— Это еще под вопросом, — Натан хмыкнул вдруг. — Обычно у меня обратная проблема с такими, как ты. Я-то не хочу, я вообще мало кого хочу, меня другое интересует. А вот вы все сначала говорите, что мы просто друзья, а потом оказывается, что в меня по уши уже.

Аманда чуть не прыснула кофе, но вовремя проглотила.

— Я?! В ТЕБЯ?! Нет, извини.

— Слава богу.

— Я лесбиянка.

— Слава...что?!

— Вот именно. В смысле, я не упоротая феминистка, которая помешана на буферах и фистинге с девчонками. Я просто свободных нравов, мне все равно, с кем, но девчонки все равно приятнее. От них не разит одеколоном и этим вашим...мужским потом.

— От меня не разит потом! — Натан просто взбесился.

— Я говорю в целом, не конкретно о тебе. А что касается именно тебя... ты не в моем вкусе просто. Нет, футболистов и черлидеров я тоже не люблю, но укуренных волосатиков, косящих под музыкантов...нет, увольте.

— А кого тогда?

— Не знаю. Романтичных парней с длинными волосами, пожизненной апатией и обычной гитарой?

— Хиппи, что ли?

— Готов, — Аманда закатила глаза.

— Так тебе же девушки больше нравятся, — ехидно напомнил он. — И кто? Кто-то из школы? Как ты это поняла? Давно? Почему? Нет, я понимаю, как мужик может понять, что он гей — у него встанет на мужика. Но ты-то как?

— Господи, гори ты в аду со своими вопросами, липучка. Иди, вон, твоего брата опять пытаются склеить. Того и гляди, узнаешь, как геи спариваются.

Натан машинально оглянулся, увидел Моргана в опасной близости с Тэмсином… и снова отвернулся.

— Ты еще собираешься куда-нибудь? Или сразу домой?

Аманда удивленно подняла брови.

— Да нет, собиралась порисовать, вообще-то, но и дома могу. А тебе разве не надо в театральный? — она сдержала смешок от последнего слова.

— Нет, могу и пропустить. Объясню как-нибудь, лишь бы этот бред не видеть, — он явно имел в виду происходящее за столом у окна.

— Тогда пошли, прокатимся, поболтаем заодно.

— А болтать обязательно?

— Ты же должен как-то отплатить услугой за услугу. Нет, ты не подумай, не потому что я жадная. А потому что я заметила, что у тебя эта гордость…она прямо огромная.

— У меня и не только она… — шепотом сострил Натан, но Аманда не услышала, выбираясь из-за стола, и он только сладко улыбнулся, как настоящий друг.

— Так вот, чтобы тебе самому не было неудобно, будем считать, что ты меня развлекаешь, пока едем.

* * *

Тэмсин на помощь брата и не рассчитывал, он давно привык, что никакой реакции со стороны Натана на обидчиков не будет. Пока не трогают его самого — он равнодушен и спокоен.

Но когда он был просто в столовой, пусть и сидел за совершенно другим столом, а в сторону Тэмсина даже не смотрел, все равно было спокойнее. Не хотелось признаваться самому себе, но создавалась иллюзия, что если Джеферсон оборзеет, Натан что-то сделает.

Тэмсин себя за это терпеть не мог, но потом отмахивался и признавал, что это чувство не уничтожить.

— Может, ты хочешь сходить куда-нибудь? Я не в том смысле, что я пристаю, я понял, что ты не из таких, — Морган затараторил, закатывая глаза, усмехаясь сто раз в секунду. Тэмсин подумал, что если смотреть непредвзято и не обращать внимания на недостатки, то обаяния черлидеру не занимать.

Возможно, кому-то это и понравилось бы.

Но не ему.

«Промолчу», — подумал он, решив, что Морган сам еще не определился, что хочет сказать, что имеет в виду. Пусть дальше думает.

На черлидера повлияло молчание, и он еще сильнее занервничал.

— Я имел в виду, ты же новенький, совсем город не знаешь. Может, сходим куда-нибудь? Ну, там…покажу тебе, где здесь неплохо? Не Калифорния, конечно, но есть, где повеселиться.

«Обычно мое веселье заканчивалось в комнате за видеоиграми или учебой», — подумал Тэмсин, чуть не плача от смеха. Его самооценку просто щекотала вся эта ситуация, в которой супер-крутой гламурный придурок старался угодить ему — конченному неудачнику.

Бывшему неудачнику, но Тэмсин сам до сих пор не мог привыкнуть. Он не узнавал себя в зеркале, он переставал воспринимать эту внешность, как маскировку. Ведь это был он сам, изменилось всего ничего — цвет волос и форма бровей, не более, остальное он снимал, смывал и стирал перед сном. Но отражение все равно уже не было тем убогим, каким казалось раньше. Да и сложно чувствовать себя неудачником, когда буквально за пару дней умудряешься заработать такое внимание.

Тэмсин решил, что это уже и не маскировка, а он сам, но в мыслях продолжал быть неудачником, проводящим эксперимент.

— Можно, в принципе, — выдавил он, со скучающим видом глядя в окно.

У Моргана на лице отразились все мысли, и чуть дым из ноздрей не пошел.

— Если это то, чего старшеклассники в твоем возрасте добиваются, швыряясь бумажками… — не удержался Тэмсин. Ему хотелось улыбнуться издевательски, но он только облизнулся и прикусил губу. И он понятия не имел, какие чувства это вызывало в повернутом на симпатичных малявках Моргане.

— Это… просто шутка была. Ты же не обиделся?

— Нет, это просто было по-дурацки.

— Ну, тебе на помощь твой брат пришел, — Морган усмехнулся. — Он всегда так ревностно охраняет тебя?

Тэмсин так помрачнел, что черлидер пожалел о сказанном.

«Да мне бы самому понять, что на него нашло. Хотя… да, его просто достала ваша тупая болтовня, и даже моя компания показалась лучше, чем ваша», — оправдал он Натана и встал, закидывая сумку на плечо.

— Мне пора, у меня в театральном еще сегодня занятия.

— Но мы же договорились? — Морган тоже вскочил. — Сходим куда-нибудь?

— Я же сказал, возможно.

— Когда? Сегодня?

— Не знаю. Я занят.

— А после кружка?

— Мне нужно уроки делать.

— Да брось, — Морган закатил глаза и хотел закинуть руку ему на плечи, но не рискнул, просто потащился рядом. — Какие уроки.

Тэмсин остановился и опять не удержался.

Как мечтал он всю школьную жизнь унизить какого-нибудь спортсмена и раскрыть ему глаза на реальный мир.

— Извини, но я не в безумном восторге, что ТЫ пригласил меня прогуляться. Не в том смысле, что мне отвратительна эта мысль или ты, но и восторга особого я тоже не испытываю. Если хочешь восторг, пригласи кого-нибудь еще. А у меня в списке приоритетов прогулки с малознакомыми и вообще сомнительными приятелями далеко не на первом месте стоят. И уроки для меня важнее.

— Ты даже не в выпускном классе, зачем тебе так волноваться? — только и смог выдавить Морган, усмехнувшись, но на самом деле его обожгло.

— Не думаю, что должен оправдываться перед тобой и объяснять хоть что-то. Если тебе так хочется пройтись со мной до парка или сводить в кино, уж избавь меня от мелких подробностей.

— Но ты даже не сказал, когда ты свободен! — Морган вернул себе дар речи только тогда, когда довольный собой сверх меры Тэмсин уже вышел в коридор.

— Я и не должен с тобой это обсуждать, — он оглянулся и пожал плечами. — Тебе же это нужно. Мне — нет. Не подумай, что мне вообще наплевать, но из нас двоих не я инициатор.

— Оставь мне хоть номер телефона! — Морган повысил голос, чтобы не бежать на глазах у всех, кто остался в столовой.

— Мой адрес и домашний телефон есть на вахте. Если очень попросишь, тебе скажут, — Тэмсин пропел и больше оборачиваться не стал.

* * *

Аманда закурила, затянулась, а потом выставила левую руку вместе с сигаретой в окно машины. И все бы ничего, но у нее в кармане завибрировал телефон, и она правой рукой стала его доставать.

— Держи руки на руле, дура! — обалдевшими глазами уставился на нее Натан, а потом покосился на дорогу.

— Сейчас… — она отмахнулась, сунула сигарету обратно в рот, схватилась за руль левой рукой, а правой вытащила мобильный. — О, новости из школы. Сказать последнюю сплетню из столовой?

— Как будто мне интересно. Я никого еще не знаю.

— Твой брат только что перед всеми, кто там остался, отшил Джеферсона. В попытке пригласить его прогуляться. Представь себе? Ты уверен, что он неудачник?

— У него крыша поехала, — предположил Натан, щурясь и просто не понимая, как его стеснительный, зажатый и закомплексованный братец-лох мог так себя вести с накачанным гомиком. Ведь еще на лекции он шарахался от каждого «знака внимания», смотрел назад в темноту глазами побитой собаки, а от самого Натана увернулся так, будто его бить собрались.

— Может, ты просто что-то пропустил? — Аманда хмыкнула.

— У тебя сигарета скурилась.

— Плевать. Ты не ответил. Хотя, мне и не интересно, что ты там придумаешь, чтобы отмазаться. По-моему, ты просто привык, что он убогий лох, а на самом деле он совсем не такой. Хоть убей, он не похож на неудачника, у него неплохие оценки с первого же дня, все уже знают. Он не выпендривается, он не сплетничает, он не болтает, с кем попало, он отлично выглядит, знает, когда надо промолчать, а когда сказать. Он не очкарик, и у него нет брэкетов, в конце концов.

— Он носит пластинку на зубы. Только ночью, — нашелся Натан.

— О, какая важная деталь. Вот только если даже об этом все узнают, они решат, что он умница и следит за прикусом. А у него что, неправильный прикус?

— Типа того. Ну, раньше точно был, — Натан поморщился, сам остался недоволен этой заминкой, выставил локоть в окно и подпер голову рукой. — Отвяжись, короче.

— Ты нанялся развлекать меня до дома.

— Я очень рад, что он не кажется тебе лохом. В смысле, я не за него рад, а за тебя. Молодец, оптимистка, любишь людей, все такое.

— А тебе кажется?

— Нет, не кажется, — Натан не выдержал и процедил сквозь зубы. — Может, ты права. Но я готов поклясться, еще в пятницу он был просто провальным придурком — лошадиные зубы, тупое лицо, солома на башке, хрен заставишь подстричься, потому что у него оттопыренные уши, какое-то барахло на нем, вообще, как с бомжа на свалке снял. Поэтому уж извини, это не похоже на то, что я «просто не заметил, как он плавно изменился». Он просто взял и после переезда заперся в ванной, а потом вышел оттуда вот такой. И я что, сразу должен внезапно забыть, что он пару дней назад был чмом?

Аманда сдвинула брови.

— Да, мне казалось, что он постепенно, как бы… тогда не знаю. С чего так вдруг?

— О, мне бы знать. Вообще, я думал, что он при маме боялся признаться, что он педик. А здесь ему хоть что можно, папашка его любит до потери пульса, он даже ничего ему не говорит про это.

— Возможно… тогда тебе стоит просто взять и принять его таким, какой он сейчас. Если ты прав, и он раньше просто боялся, то считай это «публичным выходом». Рядом с тобой всегда был смазливый маленький педик с повадками трансвестита, — Аманда захрюкала от смеха, и Натан на нее посмотрел с отвращением и отчаянием.

— Ты так умеешь подбодрить.

— Я такая. Но если серьезно, то вы и ругались-то потому, наверное, что ты его воспринимал по внешности, как придурка, а он придурком никогда и не был. И меня бы, будь я на его месте, тоже бесило такое отношение.

— Мы уже помирились. Как бы. Ну, мы не в ссоре.

— Я заметила в зале. Вы просто как два голубка, даже не подумаешь, что братья, да еще и лаетесь, как шавки дворовые.

— Больная, что ли? — Натан даже не улыбнулся, просто уставился на нее, как на сумасшедшую.

— Нет, говорю, как это выглядело со стороны. И уж поверь, все черлидерши, среди которых меня усадили, подумали так же. Они даже спрашивали, родные ли вы. А еще так точно подумали наши качки, наши пловцы, и Джеферсон тоже. Ну, не знаю точно, но думаю, что он не совсем тупой.

— Мне просто надоело слушать их бред.

— И ты просто примостился у него на плечике, как ревнивый бойфренд, — Аманда начала кривляться и получила грубый тычок в бок. — Поосторожнее, не с другом.

— Да разбежался прям, потерпишь, если наглая такая. Либо заткнись, либо не жалуйся, я в помощи психолога не нуждаюсь. И семейный психотерапевт мне тоже не нужен, сам как-нибудь разберусь. Да мне не с чем разбираться. И я не примостился, мне просто было неудобно сидеть, а хрен ли он зря место занимает. Пусть хоть какую-то пользу приносит.

— Это звучит так цинично, что даже тупо.

— Это почему?

— Потому что ты не циник, — Аманда хмыкнула, скептически на него посмотрела и завернула на дорожку перед гаражом. — Ты — романтик. Так что ни один человек на планете, кто разговаривал с тобой хоть минут десять, не поверит, что ты реально считаешь его за бесплатную подставку для твоего уставшего рыла.

— Вот смотри. Он лох последний, докажу.

— Я же не просила доказательств, — напомнила соседка ехидно.

— Да я сам себе докажу в твоем присутствии, — Натан отмахнулся, набирая номер Тэмсина. Он приложил телефон к уху и уставился вперед, стараясь не замечать сочащуюся ядом физиономию слева.

* * *

Тэмсин был в шоке, когда на него уставились все сразу. Он сидел на сцене с группой и преподавателем, в кругу расставленных стульев.

Это все напоминало какую-то встречу анонимных алкоголиков или бывших наркоманов. И от скуки его вдруг спасла только громкая мелодия, которая исходила не от чьего-то чужого телефона, как обычно, а от его собственного.

Ему никто никогда не звонил. Мать не звонила, отец не звонил, не было необходимости, ведь Тэмсин никогда не нарушал правил, не попадал в полицейский участок, из-за него из школы не звонили родителям, он не шлялся по ночам где попало.

У него не было друзей и подружки, ему просто некому было звонить.

«Неужели этот придурок так быстро нашел мой номер?» — подумал он о Моргане с ужасом.

— Извините, — он начал шепотом, но потом опомнился и повысил голос, широко и обворожительно улыбнулся.

— Выйди, — кивнула будущий режиссер их постановки, и он вылетел за кулисы, вытаскивая телефон.

Увиденный номер на дисплее был выучен наизусть, но с него раньше не было никаких звонков. Разве что иногда, с просьбой «вынеси мусор», «скажи матери, что я не приду».

— Да? — сразу ответил он, стараясь, чтобы голос не был таким возбужденным и переходящим на писк с визгом. — Я на театральном. И тебя тут тоже ждали, вообще-то.

— Ой, да плевать, завтра приду.

— Я сказал, что у тебя болела голова, — радостно сообщил Тэмсин, сам себя ненавидя за то, что лебезит, стараясь угодить. После извинения Натана и собственной ошибки на лекции Тэмсину хотелось что-то сделать, чтобы не казаться таким идиотом брату, каким он казался самому себе.

Хотелось исправить ошибки, сделанные из-за предубеждений, которыми он жил последние лет пять.

— Пойдем в кино сегодня? — перебил Натан так, будто вообще не слушал, что там брат отвечает.

У Тэмсина глаза вылезли из орбит и он уставился в плотную ткань занавеса.

Аманда уставилась на Натана точно такими же глазами, а он вздохнул и уставился в потолок.

— Ну?

Тэмсин подумал, что надо что-то ответить.

— Зачем? — выдавил он глупо и не так, как хотел — не гордо и не независимо.

«Почему я не могу с ним говорить так же, как с этим тупым Джеферсоном?»

— Ну, даже не знаю… зачем туда ходят? Пососаться на заднем ряду, поесть попкорна…посмотреть фильм, например?

Аманда сделала такое лицо, что Натан опомнился.

«Господи, сказал, как девке какой-то…»

— Я имел в виду, в кино смотрят фильмы. Не хочешь — с Амандой пойду.

Она уставилась на него совсем безумно, сжала губы, чтобы не захохотать от абсурдности этого предположения и ударила по рулю ладонью.

По сигналу Тэмсин понял, что упомянутая соседка сидит рядом, и позориться вдвойне опасно.

— Пойдем, — дебильно хихикнул он, продолжая таращить глаза, и вдруг поймал себя на том, что нервничает, грызет ногти, как последний истерик. — На какой?

— Ой, там решим. Все равно лучше, чем опять целый вечер сидеть дома. Твой любимый папашка нас что-то не сильно развлекает.

«Но обычно ты развлекаешься один, находя приключения на жопу по пути в клуб или бар. Или с друзьями. Вон, у тебя эта Аманда есть, почему бы с ней, в самом деле, не пойти? Нет, я не хочу, чтобы ты с ней шел, а не со мной. Но обычно тебе даже в голову не приходит выбирать, однозначно ее бы выбрал».

— Домой во сколько придешь? — опять буркнул Натан.

— Ну…через час или полтора, — неуверенно ответил Тэмсин и тут же вспомнил о самом важном. — Но мне еще домашки гору нужно сделать. И ужин приготовить. Хотя, вообще-то, твоя очередь…

— Я думаю, папашка обойдется пиццей, он привык, а мы там поедим. Давай, не задерживайся.

— Ладно, — пролепетал Тэмсин в полном шоке, а потом уставился на телефон, в котором вместо голоса стали раздаваться гудки.

Аманда сидела с приоткрытым ртом, не отрывая от Тревора среднего взгляда. И он понял вдруг, что такое «улыбаться глазами». В ее глазах читалось все, что она думала, и даже то, что она готова была зарыдать от смеха.

— Что это было?! — наконец вырвалось у нее.

— Я же говорил, что он лох. Я вообще не понимаю, как он мог отшить этого гомика, если сразу соглашается, что ни предложишь?

Аманда подумала, что он совсем зациклился на своих комплексах и не видит разницы между «каким-то гомиком» и собой по отношению к собственному брату. Или не видит этой разницы в отношении брата к нему и к постороннему гомику. Неужели можно быть настолько самоуверенным и одновременно опасаться ставить себя выше других людей, когда речь заходит об отношении близких?

У него на лбу читалось «Чем это я лучше Джеферсона, что меня он не послал? Раз не послал меня, значит, никого не может послать». И Аманда не знала точно, что ей хочется сделать больше — пожалеть его или посмеяться над этим абсурдом.

08.05.2012