Научная картина мира 9 страница

приториального планирования и осуществления социаль--экономической региональной политики [114, с. 345]. В нашей литературе неоднократно подчеркивалось, что Россия является родиной теории и практики экономическо­го районирования. Возможно, что это объясняется ее огром­ной территорией и потенциалом производительных сил, вы­звавшим особый интерес к исследованиям такого рода. Дей­ствительно, первые опыты районирования восходят еще к XVIII веку, ко времени расцвета российского абсолютизма. Они продолжались и в первой половине XIX века, в эпоху кризиса крепостничества и зарождения капиталистической мануфактуры, и во второй половине того же века, когда в стране происходил промышленный переворот. Уже в со­ветское время, в 20-е годы, они приобрели особый размах в связи с осуществлением плана электрификации России (ГОЭЛРО) и первого пятилетнего плана. Они продолжались и в предвоенный и послевоенный период. Конкретное со­держание этих исследований подробно описывалось многи­ми экономико-географами, например, Н. Н. Баранским [9; 10], Н. Н. Колосовским [57; 58]. Оно нашло отражение и в ряде учебных изданий [239; 370].

Так постепенно сложилась теория экономического райо­нирования, основоположниками которой в советский пери­од считаются И. Г. Александров, Г. М. Кржижановский, Н. Н. Колосовский, Н. Н. Баранский. Существенный вклад в дальнейшее развитие этой теории внесли такие видные представители отечественных экономико-географических школ, как В. М. Четыркин, Ю. Г. Саушкин, П. М. Алампиев,

A. М. Колотиевский, И. И. Белоусов, М. М. Паламарчук,
Т. М. Калашникова, Э. Б. Алаев, Н. Т. Агафонов, Н. Н. Казан­
ский, В. С. Варламов, М. Д. Шарыгин, А. И. Чистобаев, а так­
же такие представители экономических школ как академики
Н. Н. Некрасов и А. Г. Аганбегян, Я. Г. Фейгин, А. Е. Пробст,

B. Ф. Павленко, В. В. Кистанов и др.

Прежде всего было сформулировано важнейшее понятие об интегральном экономическом районе. По Э. Б. Алаеву, экономический район — это территориально це­лостная часть народного хозяйства страны, обладающая сле­дующими признаками: специализацией как основной народ­нохозяйственной функцией, комплексностью, понимаемой, ^в широком смысле, как взаимосвязанность важнейших эле­ментов экономической и территориальной структур района, Управляемостью, что позволяет рассматривать район как ор-

ганизационную ячейку территориального управления народ­ным хозяйством. Объективной основой экономического района служит территориально-производственный ком­плекс [110, с. 227].

Н. Н. Колосовский выделил пять типов экономических районов, отнеся к ним: 1) резервные территории со слабым развитием производительных сил, 2) районы пионерного экономического развития, 3) районы крупноочагового раз­вития хозяйства, 4) районы мощных очагов хозяйственного развития, 5) районы сложившегося комплексного хозяйства. Был разработан вопрос об иерархии экономических райо­нов с выделением соответственно макро-, мезо- и микрорай­онов, а также об их зонировании, т. е. объединении районов в группы. Была разработана типология территориальной структуры района. Продвинулось вперед не только ин­тегральное, но и отраслевое экономическое райониро­вание: промышленное (А. Т. Хрущев), сельскохозяйственное (А. Н. Ракитников, В.Г.Крючков), транспортное (И.В.Ни­кольский).

Но наибольшая ценность этой теории заключается в том, что начиная с плана ГОЭЛРО, разработанного еще в 1920 году, и до конца 80-х годов она находила самое много­образное отражение в конкретном территориальном плани­ровании и экономическом районировании страны. В 80-х го­дах сетка экономического районирования СССР насчитыва­ла 19 крупных экономических районов, объединяемых в 3 экономические зоны. Но это отнюдь не означает, что все вопросы экономического районирования были уже решены. Так, явно устарела сама сетка экономических районов стра­ны, равно как и система управления ими. Все резче стали обозначаться расхождения между экономическим райониро­ванием и административно-территориальным делением.

В наши дни «смены вех» часть экономико-географов за­няла по отношению к советскому опыту экономического районирования ярко выраженную нигилистическую пози­цию — вплоть до объявления чуть ли не «мифом» всех до­стижений прошлых десятилетий в этой области и в целом в территориальном планировании. Такой подход вряд ли мож­но считать правильным. Ведь и ныне сохраняется подразде­ление обширной территории России на Западную и Восточ­ную экономические зоны с выделением 11 экономических районов (рис. 17). Соответственно, должны сохраняться и теория и практика экономического районирования, хотя

Рис. /7. Экономические зоны и районы России.

Экономические районы: I — Северный, II — Северо-Западный, III — Цен­тральный, IV — Волго-Вятский, V — Центрально-Черноземный, VI — По­волжский, VII — Северо-Кавказский, VIII — Уральский, IX — Западно-Сибирский, X — Восточно-Сибирский, XI — Дальневосточный

при отсутствии Госплана и пятилетних планов их, естест­венно, следует подвергнуть существенному пересмотру.

Именно такая работа в 90-е годы проводится во многих научных и научно-производственных коллективах. Интерес­ные новые идеи уже высказаны в отношении иерархии эко­номических районов, старопромышленных районов и райо­нов нового освоения, узловых районов, сплошного и выбо­рочного районирования и т. д. М. К. Бандманом предложена новая схема районирования Сибири, П. Я. Баклановым — Дальнего Востока. Но главное новшество заключается, по­жалуй, в том, что современное районирование, как этого и можно было ожидать, выходит за рамки экономического как такового. Речь идет о социально-экономическом, о поли­тико-географическом, об историко-географическом, об эко-лого-ресурсном, а также о природно-сельскохозяйственном, природно-мелиорационном, агроклиматическом и других ви­дах районирования России.

Теория мирового хозяйства. Становление теории форми­рования и развития мирового (всемирного) хозяйства про­исходило значительно медленнее. Долгое время акцент де-

лался преимущественно на исторические аспекты данной проблематики: мировое капиталистическое хозяйство сло­жилось на рубеже XIX и XX веков; оно включило три со­ставные части — крупную машинную индустрию, «паро­вой» транспорт и мировой рынок; сначала мировое хозяй­ство развивалось преимущественно «вширь», а с переходом к эпохе НТР в нем стало преобладать развитие «вглубь». Что же касается характеристики современного мирового хозяй­ства, то в ней заметно преобладал взгляд на эту категорию не как на единое целое, единую систему, а как на некий симбиоз двух подсистем — мирового социалистического и мирового капиталистического хозяйства, причем главное внимание привлекало не то, что их объединяет, а то, что их разъединяет. Соответственно этому сопоставлялись и проти­вопоставлялись два типа международного географического разделения труда, два мировых рынка, два типа междуна­родной экономической интеграции. И хотя подавляющее большинство советских ученых отвергало сталинскую кон­цепцию о том, что после образования мировой социалисти­ческой системы единое некогда мировое хозяйство оконча­тельно распалось на две части, идеологическая установка на недопустимость конвергенции, т. е. смешения закономерно­стей социализма и капитализма, давала себя знать.

Несмотря на это теория мирового хозяйства продолжала разрабатываться, причем как экономистами (академики Е. С. Варга, Н. Н. Иноземцев, Е. М. Примаков, А. Г. Милей-ковский, О.Т.Богомолов), так и экономико-географами (Н. Н. Баранский, И. А. Витвер, М. С. Розин, Л. И. Василев­ский, М. Б. Вольф, С. И. Дедовских, В. П. Максаковский, С. Б. Шлихтер, В. В. Вольский и др.). Это означает, что миро­вое хозяйство стало все более рассматриваться не как чисто политэкономическая и экономическая, но и как географиче­ская категория. Начали создаваться теоретические основы географии мирового хозяйства.

Однако радикальный перелом во взглядах на мировое хо­зяйство наступил только во второй половине 80-х годов — в связи с окончанием холодной войны, возобладанием нового политического мышления, а затем и в связи с фактическим распадом мирового социалистического хозяйства. Резкое повышение общественного и научного интереса к мирохо­зяйственным аспектам развития, к глобальным проблемам человечества, к всемирным политическим и экономическим

отношениям благотворно сказалось и на теории мирового хозяйства.

В соответствии с современными взглядами мировое хозяйство представляет собой исторически сложившу­юся и постепенно развивающуюся систему национальных хозяйств стран мира, которые связаны между собой между­народным географическим разделением труда и находятся в сложном взаимодействии друг с другом.

Заметно увеличилось и число публикаций по геогра­фии мирового хозяйства (Н.В.Алисов, Н. С. Мироненко, Л. В. Смирнягин и др.). В состав географии мирового хозяй­ства входят: 1) общая география мирового хозяйства, затра­гивающая общие вопросы его развития в синтезе с глобаль­ными проблемами человечества; 2) отраслевая география мирового хозяйства, изучающая географию мировой про­мышленности, мирового транспорта, сельского хозяйства и т. д.; 3) региональная география мирового хозяйства, где эти вопросы рассматриваются в разрезе отдельных крупных регионов мира, интеграционных объединений, а также Ми­рового океана.

Немалый интерес для географии мирового хозяйства представляет изучение его пространственной структуры или «географического рисунка». Это особенно важно потому, что мировая хозяйственная система, как и мировая полити­ческая система, на наших глазах превратилась из двухцен-тровой (биполярной) в полицентрическую. В первом при­ближении можно выделить примерно 10 главных «центров тяжести» современного мирового хозяйства, причем соотно­шение между ними не остается неизменным. Например, доля СНГ и России заметно снизилась, а доля центров Ази­атско-Тихоокеанского региона, и в особенности Китая, сильно возросла.

В последнее время некоторые западные ученые выдвину­ли идею вычленения в мировом хозяйстве трех взаимосвя­занных, но наряду с этим относительно самостоятельных пространственных подразделений. Первое из них стали на­зывать ядром, относя к нему прежде всего группу высокораз­витых постиндустриальных государств. Второе получило на­звание периферии, охватывающей большинство развиваю­щихся стран, а третье, находящееся как бы между первым и вторым — полупериферии. Подобное трехчленное деление встречается и в трудах ряда отечественных географов [36].

Теория территориальной структуры хозяйства. В хозяй­стве страны всегда было принято выделять в качестве, в ка­кой-то мере автономных, социальную, отраслевую, техноло­гическую, а иногда и некоторые другие виды структуры. За­тем к этому перечню добавилась и территориальная струк­тура хозяйства (ТСХ), представляющая для социально-эко­номической географии наибольший интерес.

Зарождение этой теории относится к 60-м годам, а ста­новление ее приходится в основном на 70-е годы. Наиболее активное участие в этом процессе приняли И. М. Маергойз, П. М. Алампвев, В. М. Гохман, Г. М. Лаппо, М. М. Паламар-чук, А. Г. Топчиев, некоторые другие видные ученые. Но прежде всего эту теорию обычно связывают с именем И. М. Маергойза. Уже в книге И. М. Маергойза о Чехослова­кии (1964) термин «территориальная структура» перестал быть синонимом термина «размещение», а приобрел некий самостоятельный смысл. Затем он был им же развит и обо­гащен, прежде всего на базе конкретного изучения стран Восточной Европы. В результате сложилась довольно строй­ная система взглядов.

В основе ее лежит сама дефиниция данного понятия. И. М. Маергойз определил территориальную структуру хозяйства как совокупность определен­ным образом Бзаиморасположенных и сочлененных терри­ториальных элементов, находящихся в сложном взаимодей­ствии в процессе (и в результате) развития и функциониро­вания народнохозяйственной системы [64]. Следовательно, территориальная структура характеризует членение хозяй­ства на экономические районы и зоны и (или) их взаимо­расположение, соотношение центра и периферии, начерта­ние основных трасс экономического взаимодействия, сте­пень «мозаичности» или «крупноблочное™» форм хозяй­ственного освоения территории. Иными словами, речь идет о главных чертах хозяйственной дифференциации террито­рии, о ее «географическом рисунке».

Развивая эти положения, И. М. Маергойз предложил вы­делять три формы ТСХ: 1) интегрально-пространственную структуру, характеризующуюся взаимодействием зон, райо­нов, подрайонов и т.д.; 2) территориально-отраслевую структуру, формирование которой определяется размеще­нием ключевых отраслей экономики и научного потенциала; 3) линейно-сетеузловую структуру, охватывающую прежде всего производственную инфраструктуру в ее взаимосвязи

с расселением и образующую экономические линии и поло­сы. Он же детально разработал представление о территори­альных структурах четырех подсистем хозяйства — матери­ального производства, инфраструктуры, расселения и при­родных ресурсов, охарактеризовал главные пространствен­ные формы ТСХ — одноцентровую, полицентрическую и смешанную, ее свойства (в особенности инерционность). По И. М. Маергойзу, именно территориальная структура дол­жна служить основным объектом изучения экономико-гео-графов [64; 221].

П. М. Алампиев ввел понятие о каркасной и очаговой структуре ТСХ. Первая из них характерна для экономиче­ски развитых стран с высоким уровнем «зрелости» произво­дительных сил и сильной внутренней дифференциацией территории, вторая — для менее развитых стран и мало­освоенных районов.

В 80—90-е годы теория территориальной структуры хо­зяйства получила дальнейшее развитие. Это можно показать на примерах параметризации ТСХ (Л. И. Василевский, П. М. Полян), которая как бы связывает теоретический и методический уровни исследований, разработки ТСХ не только населения и хозяйства, но и природопользования. Появился ряд коллективных монографий, посвященных изу­чению территориальной структуры зарубежных стран — как развитых, так и развивающихся. Уже было упомянуто, что начал изучаться вопрос о территориальной структуре мирового хозяйства с выделением в нем важнейших «цент­ров силы», ядра, периферии и полупереферии. Ю. А. Веде­нин ввел понятие о территориальной структуре искусства [19, с. 61].

Теория расселения населения. Это теория формирова­ния и эволюции человеческих поселений, которая ставит своей задачей совершенствование данного процесса в целом и в его отдельных формах.

В самом общем плане под расселением населения пони­мается распределение населения по территории и его ре­зультат в виде образования сети поселений. Понятие «рас­селение» включает в себя размещение населения, функцио­нальные территориальные взаимосвязи населенных мест и миграции населения [124, с. 373].

Размещение населения — сложный социально-экономи­ческий процесс. Поэтому он является предметом изучения социологии, которая исследует его как пространственную

аказ 1097 J2g

форму организации общества, демографии, изучающей про­цессы распределения и перераспределения населения по территории, этнографии, исследующей влияние расселения на формирование и взаимопроникновение духовной и мате­риальной культуры народов, градостроительства, занимаю­щегося изучением размещения населенных пунктов разной величины, их расположения по отношению к местам произ­водства, транспортным артериям и друг к другу, расселени­ем населения внутри таких пунктов и др.

Свою «сферу влияния» в этом сочетании имеет и геогра­фия расселения населения, которая рассматривает расселе­ние во взаимодействии с природной средой, изучает формы расселения людей (городскую и сельскую, постоянную и вре­менную, единичную и групповую), сети и системы поселений (расселения). Кстати, эти два понятия весьма различны. Если сеть поселений («анатомия») очень инертна, то система рас­селения («физиология») динамична. Поэтому переход от пер­вой ко второй — это качественный скачок [61, с. 173].

Совокупность факторов, определяющих развитие процес­сов расселения населения, как правило, подразделяют на три большие группы. Во-первых, это социально-экономические факторы: общий уровень развития, исторически сложившее­ся размещение хозяйства, а также региональные различия в уровне доходов, транспортной обеспеченности, распределе­нии капиталовложений и др. Во-вторых, это природные фак­торы: условия рельефа, климата, водообеспеченности, плодо­родия почв и др. В-третьих, это демографические факторы, к которым, прежде всего, относятся региональные различия миграционных процессов, а также различия в интенсивности процессов воспроизводства населения. Для полной характе­ристики расселения все эти три группы факторов необходи­мо рассматривать комплексно [124, с. 374].

Для изучения расселения населения используются раз­личные методы: группировки, ранжирования, ранговой кор­реляции, вычисления средних показателей (например, плот­ности населения), индекса территориальной концентрации, методы картографирования, районирования, моделирования.

В создании отечественной теории расселения особенно велики заслуги Н. Н. Баранского, О. А. Константинова, В. В. Покшишевского, С. А. Ковалева, В. Г. Давидовича, Б. С. Хорева, Г. М. Лаппо, С. Г. Смидовича, Ф. М. Листенгур-та, а в области географии миграций — В. В. Покшишевского,

В И- Переведенцева, Ж. А. Зайончковской, Б. С. Хорева, Л Л Рыбаковского, С. А. Польского.

На Западе теория формирования и эволюции человече­ских поселений обычно носит наименование экистика (от греч. oikia — дом, жилище). Задача экистики заключает­ся в совершенствовании расселения населения как в целом, так и в его отдельных формах. Для экистики характерен ши­рокий подход к предмету исследования, стремление охва­тить проблемы расселения целостно и глобально, опираясь при этом на синтез достижений отдельных наук. Экистика исходит из того, что «домом» человека выступают разномас­штабные территориальные единицы — от комнаты до всей Земли; всего их выделяется 15. Каждую такую единицу фор­мируют пять «экистических элементов» — природа, человек (индивид), общество, «оболочки» (строения, укрытия) и со­единяющие их «сети» (пути сообщения, линии связи). Одна­ко теория экистики недооценивает влияние на расселение социально-экономических факторов. Основоположником этой теории, разработанной в 50—60-х годах, считается гре­ческий архитектор и градостроитель К. Доксиадис.

Теория геоурбанистики. Урбанизация — глобальный процесс современности, в той или иной мере охватываю­щий весь земной шар. Важная особенность современного этапа урбанизации — ее тесная связь с научно-технической революцией, со всем социально-экономическим развитием общества. Не удивительно, что процесс урбанизации являет­ся объектом междисциплинарных исследований, которые ведут географы, экономисты, социологи, демографы, градо­строители и др. И тем не менее главную роль в них безус­ловно играет география, причем не только география насе­ления, но и вся экономическая и социальная география в Целом. Это объясняется тем, что урбанизация являет собой важнейшую пространственную форму всего социально-эко­номического развития, теснейшим образом связанную с географическим разделением труда, с размещением произ­водительных сил, с социально-экономическим районирова­нием. Ту часть общей теории урбанизации, которая изучает городские поселения, их сети и системы, принято называть географией городов или геоурбанистской.

Теория геоурбанистики в нашей стране начала склады­ваться в 30—40-е годы. У ее истоков стояли Н. Н. Баранский,

В. Покшишевский, Р. М. Кабо, О. А. Константинов и неко-

торые другие видные ученые. Затем на базе изучения гео­графии городов СССР она получила развитие в работах В. Г. Давидовича, Д. И. Богорада, Ю. Г. Саушкина, Е. Н. Пер-цика, Г. М. Лаппо, Б. С. Хорева, Ф. М. Листенгурта, О. П. Ли­товки, на основе изучения зарубежной тематики — в ра­ботах В. М. Гохмана, И. М. Маергойза, С. А. Польского,

A. Е. Слуки, Ю. Л. Пивоварова, С. Б. Лаврова, Я. Г. Машбица,

B. М. Харитонова. Некоторые из перечисленных авторов
(Покшишевский, Маергойз, Перцик, Лаппо, Машбиц, Пиво­
варов) уделили большое внимание рассмотрению урбаниза­
ции как глобального процесса [60; 61; 65; 84; 85; 228].

В основе теории геоурбанистики лежит само определение урбанизации как феномена нашего времени. Хотя в данном вопросе нет полного единства, но все же большинство уче­ных склоняется к тому, что это понятие можно трактовать в более узком и более широком аспектах. В более узком аспек­те урбанизация (от лат. urbcmus — городской, urbs — город) означает рост городов и повышение роли городского населения, в более широком значении — это исторический процесс повышения роли городов и городского образа жиз­ни в развитии общества. К определению урбанизации вплот­ную примыкает разработка вопросов о стадиях этого процес­са, о развитии урбанизации «вширь» — за счет развития но­вых ячеек и «вглубь» — за счет усложнения форм и систем расселения, т. е. соответственно экстенсивным и интенсив­ным путями, о факторах урбанизации (социальных, экономи­ческих, демографических, экологических, архитектурно-пла­нировочных), о типах урбанизации, соответствующих раз­ным типам стран, о сетях городов, а также об общих ее чер­тах, как глобального процесса.

По Ю. Л. Пивоварову, мировую урбанизацию отличают три главные общие черты.

Во-первых, это рост городского населения. Именно быст­рый рост городов и городского населения составляет одну из характерных особенностей нашей эпохи. Он обусловлен экономическими и социальными выгодами территориальной концентрации разнообразных видов деятельности в городах. В свою очередь подобный рост приводит к увеличению доли городского населения. Все это находит отражение в таких важных понятиях, как «темпы урбанизации», «уровень ур­банизации» (урбанизированность), «городской взрыв» и др.

Во-вторых, это увеличение его концентрации в крупных городах и агломерациях. Основную суть урбанизации со­ставляет процесс развития больших городов и формирую­щихся на их основе крупных городских агломераций, кото­рые служат главными «фокусами» территориального разви­тия и основными носителями характерных черт современ­ной урбанизации. Он отражает эволюцию основных форм урбанизации и перерастание традиционного «точечного» го­рода в агломерацию. Однако и агломерация — уже не пре­дел территориальной концентрации городского населения, которая стала принимать и «надагломерационные» формы (рис. 18). Этот процесс тоже находит отражение в таких важных понятиях как «людность городов», «городская агло­мерация» (полицентрическая, моноцентрическая), «мегало-полис», «урбанизированный район», «урбанизированная зона» и др.

В-третьих, это непрерывное расширение городских тер­риторий. Данная черта сама собою вытекает из содержа­тельной сущности первой и второй черт. Она находит отра­жение в таких понятиях как «субурбанизация» (дословно «урбанизация пригородов»), «рурбанизация» (процесс рас­пространения городских форм и условий жизни на сель­скую местность), «гиперурбанизация» (сверхурбанизация), «урбанизированная среда», «территориально-урбанистиче­ская структура».

В наши дни географический анализ урбанизации продол­жается. При этом экономико-географы уделяют внимание как основам этого процесса, так и в особенности — про­странственному ходу урбанизации, который в конце XX века приобретает некоторые новые черты. В свою очередь этот пространственный ход изучается на примере развитых стран Запада, развивающихся стран, стран СНГ и в особенности — России. Географы-урбанисты не просто констатируют факт серьезного кризиса российских городов, но стремятся объяс­нить его с учетом ошибочных идеологизированных концеп­ций и догматических построений недавнего прошлого, кото­рые мешали осуществлению подлинно научной стратегии урбанизации в СССР — России. В значительной мере резуль­татом допущенных просчетов стало отставание качества го­родской среды в нашей стране от уровня, достигнутого на Западе. Можно добавить, что общая гуманизация и социоло-гизация географии в современной России заметно сказалась и на отечественной геоурбанистике. Одним из проявлений этого можно считать усиление антропокультурного подхода к проблеме, суть которого в том, что основные причины формирования урбанизации связываются уже не столько с производством и даже с расселением, сколько с развитием человеческой культуры и цивилизации в широкой их трак­товке.

Из других теорий социально-экономической географии можно отметить теорию центральных мест, которую связы­вают с именем ее родоначальника — немецкого ученого Вальтера Кристаллера, опубликовавшего в 1933 году свою работу о центральных местах Южной Германии. Под цен­тральными местами В. Кристаллер имел в виду населенные пункты разного ранга, обеспечивающие товарами и услуга­ми прилегающие к ним районы. При этом выяснилось, что с точки зрения доступности такого центра и определения зоны его влияния наиболее эффективной оказывается шес­тиугольная (ортогональная) структура членения территории (рис. 19). В дальнейшем эта теория была развита и усовер­шенствована Августом Лёшем [62] и некоторыми другими учеными.

По выражению самого В. Кристаллера, он создал аб­страктную экономическую модель, которую в действитель­ности нигде нельзя встретить в чистой форме. Но рациональ­ное ядро этого абстрактно-геометрического построения за-

_л

Рис. 19. Модель формирования центральных мест В. Кристаллера (по С. А. Ковалеву и Н. Я. Ковальской).

1 — малые сельскохозяйственные поселения; 2 — местные центры низ­шего порядка; 3 — следующая ступень местных центров.

ключается в том, что оно вводит в географическую науку по­нятие о симметрии как организующем начале геосистем и используется при характеристике существующих сетей гео­графических объектов, при их моделировании. Поэтому тео­рия центральных мест получила довольно широкое распро­странение как за рубежом, так и в России. Подробное ее описание содержится в работах Ю. Г. Саушкина [93, с. 271— 277], Б. Н. Семевского [95, с. 129—147], Ю.В.Медведкова. В последнее время интерес к теории центральных мест в Рос­сии стал возрастать (В. А. Шупер, А. Л. Валесян), Наверное, в этом нет ничего удивительного, поскольку в основе ее лежат прежде всего критерии оптимизации рыночной структуры.

6.5. Теории картографии и пограничных наук

Лидер отечественной картографии К. А. Салищев среди теорий, относящихся к учению о карте, называл теории кар­тографических проекций, генерализации и способов изобра­жения. Но и сам К. А. Салищев в 70-х годах выдвинул и обосновал новое направление в картографии, названное им географической картографией. Его теоретические основы были заложены возглавлявшейся им географо-картографи-ческой школой МГУ.

Теория географической картографии опирается на два устоя.

Первый из них — комплексность. К. А. Салищев видел цель географической картографии в интегрировании и гео­графическом синтезе знаний о природе, населении, эконо­мике и культуре. Он считал, что суть географической карто­графии составляет картографирование природных и соци­ально-экономических территориальных комплексов. При этом названные комплексы и их компоненты анализируют­ся в виде целостных взаимодействующих систем [97, с. 53]. Отсюда вытекает, что географическая картография не отри­цает использования отраслевого тематического картографи­рования, которое в наши дни стало очень дифференциро­ванным, но все же главный акцент делает на географиче­ский синтез. Комплексное картографирование превратилось в одно из главных направлений отечественной картографии.