Глава 32. Бесконечно чёрный.

- Ребята, вставайте, - послышался громкий бас отца, открывшего дверь. А затем поднос с любимым бабушкиным чайничком, парой чашек и тарелкой с шоколадными печеньками с грохотом падает на пол, разбиваясь вдребезги.

На мгновение в комнате повисла гробовая тишина.
- Пап.., - начал было Кай, уже даже не пытаясь прикрыться или отодвинуться от Лухана.
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!!!! - весь дом пронзил отцовский громогласный голос. Лу от испуга только широко раскрыл глаза. ДжонИн, наконец, немного отойдя от шока, встал перед своим отцом.
- Пап, послушай, надо поговорить, - кореец сделал шаг навстречу. На крики сбежались все жители дома. Но его папа даже слушать не хотел. Он перевел взгляд в сторону Лухана, который такой же напуганный стоял за ДжонИном.
- Ты! - он указал пальцем на Лухана, который судорожно сжимал руку Кая, - Ты спишь, ешь, ЖИВЕШЬ в моем доме, а по ночам моего сына соблазняешь? - продолжал кричать он, не обращая внимания на вопросы непросвещенных членов семьи.
- Папа, он ни в чем не виноват! Да послушай ты меня! - пытался успокоить его ДжонИн и привлечь внимание к себе, одновременно крепко сжимая руку своего и без того настрадавшегося парня.
- МОЛЧИ! Больше я ничего не хочу слышать! - он прошел дальше в комнату, схватил сумку Лухана, а затем и самого хозяина сумки и за шкирку поволок вниз по лестнице. Мама ДжонИна и его сестра, до которых только доходил смысл происходящего, пытались остановить главу семьи, но он был непоколебим. Папа Кая быстро открыл дверь, ведущую во двор, выкинул туда сумку Лу, а за ней вытолкнул и самого Лухана.
- Не приближайся к моему сыну, - буквально выплюнул он и захлопнул дверь перед готовым расплакаться Луханом. Все попытки Кая или другого члена семьи были оборваны. ДжонИна так же грубо, как несколько минут назад Лухана, схватили за предплечье и отвели обратно в комнату. Он грубо затолкал его внутрь и запер дверь с обратной стороны на ключ.
- Теперь ты будешь находиться под моим полным контролем, а про свою карьеру можешь и забыть, раз там вас учат такому, - крикнул он через дверь.
- Пап, открой, пожалуйста! - Кай со всей силы стучал кулаками по двери. Но никто не откликнулся. Видимо, все уже спустились вниз. Кореец ринулся к окну, но никого в нем не увидел. Значит, Лухан ушел. Но куда он мог пойти в таком состоянии?
Сердце Кая ломило от осознания того, что его хён так много страдает. Всего несколько дней назад все было так хорошо. Он ведь только вчера сказал Лухану, что все будет хорошо, что он будет рядом с ним, но он не смог сдержать своего обещания. Неужели жизнь на самом деле похожа на окраску зебры? То белая полоска, то черная? Но ведь они равномерные? Совершенно одинаковой ширины? А у Кая с Луханом получается какая-то нестандартная зебра. Такая маленькая светлая полоска счастья и огромная бесконечно черная полоса. Беда никогда не приходит одна? Что еще может свалиться на каштановую голову Каевского хёна? В порыве злости ДжонИн начал кидать все вещи, которые только попадались ему на глаза. Но, одумавшись и решив, что этим он не сделает Лухану ни чуточку лучше, он взял себя в руки.
«Хён, где он? Что с ним? Мой Лу…» - он начал трясущимися руками, сквозь горы сотворенного им же хлама, искать свой телефон. Когда он его наконец-таки нашел, то на автомате набрал телефон Лу, но череда гудков сменилась резким пиканьем. Сбросил… Кай набрал номер заново, но уже знал ответ. Противный голос робота сказал ему о том, что телефон вызываемого абонента временно недоступен. Но временно ли..?
- ЧЕРТ! –закричал он на весь дом и со всей злости швырнул свой телефон в стенку. Тот с характерным хрустом упал на пол. ДжонИна убивало то, что он настолько бесполезен сейчас и что никак не может помочь Лу. Он даже не знает, где он. А вдруг ему стало плохо, и он лежит где-то без сознания? А что, если он сделает что-нибудь с собой??
Самые ужасные мысли атаковали мозг ДжонИна. Он снова ринулся к двери, толкая её, пиная, стуча по ней кулаками с криками, чтобы его выпустили. Но ответом ему послужила лишь гробовая тишина. Такое чувство, что в доме вообще никого нет. Голос Кая сорвался, и из горла вырывались лишь полные душевной боли хрипы. Но он не переставал попыток выломать дверь или достучаться до здравого смысла членов своей семьи.

В это время на кухне сидели злой папа, шокированные мама и ДжонХён. Бабушку они отправили отдохнуть, она итак слишком многое узнала за последний час. До них доносились крики надрывающего голос Кая и громкий стук в дверь, но никто даже не смел двигаться с места. Будь её воля, его мама бы уже давно вскочила со стула, побежала к нему и прижала к себе своего мальчика. И всё равно, что он не такой, как все, он навсегда останется её сыночком. Но её первые попытки были сразу же пресечены и обречены на неудачу. Она была просто пригвождена к стулу суровым взглядом отца. Дальше она даже не попыталась возобновить свои попытки. Она закрыла уши руками и пыталась не вслушиваться в истеричный крик сына, но даже сквозь такую защиту до нее доносились уже ставшие истошными хрипами звуки.

Когда дверь перед Луханом захлопнулась, внутри него как будто что-то сломалось. Теперь он считал себя еще более ничтожным, чем раньше. Он беспомощно посмотрел на закрытую дверь, взял свой чемодан, и, смахнув выступившие слезы отчаяния, пошел в сторону остановки. Деньги, к счастью, у него были, но это его сейчас как-то вообще не волновало. Сейчас он вообще ничего не хотел, шел на остановку, только, чтобы не сделать Каю еще хуже. Ведь итак, из-за него ДжонИн поссорился с родителями, из-за него Кай теперь заперт дома и из-за него он не сможет исполнить свою мечту. Неужели мир никогда не увидит его божественных танцев? И всё из-за него.
«А я просто трусливо сбегаю», - подумал Лу и новая волна слез накрыла его. Безысходность накатывала со всех сторон, никогда он не чувствовал себя настолько ужасно.
Пока китаец ждал свой автобус, он все думал, что же делать дальше. Было бы не справедливо, по отношению к Каю, продолжить свое обучение в SM, ведь из-за него он лишился своей мечты.
«И вообще я приношу одни проблемы», - горько подумал Лу. Слезы оставляли мокрую дорожку на щеках, скатываясь до подбородка и падая вниз, разбиваясь о твердую ткань джинс. Обдумывая все недавние происшествия, Лу решил, что ему лучше быть одному, потому что с кем бы он ни был вместе, всем приносил только боль. И пусть самому ему больно не меньше, он все стерпит, он подавит свои чувства, лишь бы не страдал его любимый донсэн. Поэтому, когда на экране мобильного высветилось имя ДжонИна, Лу, подавив желание поговорить с ним, рассказать, как ему плохо, и просто услышать родной голос, скинул звонок и отключил телефон.