Вести о состоянии Коринфской церкви

В конце своего пребывания в Ефесе Св. Павел получил недобрые вести о состоянии Коринфской церкви, которой он не видел почти три года, сначала общие – от Аполлоса и из послания самих Коринфян, а потом, более подробные, от домашних Хлои.

Коринфская церковь, состоявшая из обращенных, вышедших большею частью из низкого положения, а отчасти даже из вертепов зазорной жизни – из рабов и при том самого низкого разбора, оставлена была Св. Павлом среди языческого мира, который в Коринфе представлялся под самыми веселыми и заманчивыми формами. Привычек жизни нельзя оставить в один день. Даже те из христиан, обращение которых было наиболее искренне, должны были вести тяжелую борьбу против двух искушений: искушения бесчестности, которое примешивалось к обычным способам добывания средств жизни, и искушения чувственности, которое сплеталось с самою сущностью языческого бытия. С христианством в них пробудилась совесть, которая жестоко карала не только за содеянные грехи, но даже за сочувствие к ним, за самые помыслы, которые обильно питались и греховною жизнью, окружающею их, и их собственным участием в ней до своего обращения ко Христу. Когда был с ними Св. Павел, они находились тогда в сравнительно безопасном положении. Непреодолимая сила его личного влияния действовала на них обаятельно; и при его присутствии, вдохновляющих беседах, при его ободряющем примере, им гораздо легче было вести упорную борьбу со страстями и похотями, потому что тогда было им доступнее все высшее и святейшее. Но когда его так долго не было с ними, когда они ежедневно жили в больших разгульных улицах, среди хитрых многочисленных торговцев, видя и слыша все, что могло подавить духовное стремление и поджигать плотские желания, когда веселая, обыденная жизнь кипела кругом их, то едва ли будет удивительно, что их христианское настроение начало ослабевать. Некоторые из них не выдержали искушения и опять начали погружаться в плотскую нечистоту, - пьянство, грубое себялюбие, как будто они никогда и не слышали небесного призвания.

Обо всем этом Св. Павел мог узнать и от Аполлоса и потому, извещая Коринфян в своем послании, которое, к великому сожалению, до нас не дошло, о своем намерении посетить их с целью производства благотворительного сбора в пользу бедных святых в Иерусалиме, вместе с тем, он в этом послании кратко, но выразительно, просил их не иметь общения с блудниками (1 Кор. X, 1-14).

Но вот пришло письмо из Коринфа, в котором члены Церкви Коринфской, умалчивая о нравственном состоянии церкви, просят Св. Павла разрешить возникшие среди них недоумения касательно учения и связанных с ним некоторых практических вопросов.

1) После приветствия Св. Павлу и заверения, что они «все его помнят и держат предание так, как он передал им» (1 Кор. XI, 2), они предлагали ему целый ряд вопросов касательно брака и безбрачия, которые, очевидно, горячо обсуждались в их церкви и решались в очень различных смыслах. Как смотреть на брачную жизнь? – не преступна ли она сама по себе, и если нет, то все-таки, не ниже ли она и не менее ли богоугодна, чем безбрачие? Что касается лиц, уже находящихся в брачном состоянии, то не должны ли они, или, во всяком случае, не святее ли для них – жить между собою так, как будто бы они были не в браке? Могут ли вдовы, и вдовцы вступать в брак во второй раз? Можно ли терпеть смешенные браки между христианами и язычниками? Или – христианский супруг должен отвергнуть языческую жену, христианская жена – языческого мужа? Должны ли отцы заботиться об устроении браков своих дочерей, или оставлять их в девстве?

2) Затем, что им думать касательно жертв, приносимых идолам? При этом вопросе они самоуверенно оговариваются, что «они все знают об этом» (1 Кор. VIII, 1), что идол ничто в мире, и что их христианской свободе позволительно все. Однако же им желательно было бы знать от Апостола, могут ли они когда-нибудь присутствовать при идолопоклоннических празднествах? Можно ли покупать на открытом рынке то мясо, которое, без их ведома, может быть приносилось идолам? Могли ли они в качестве гостей ходить к своим языческим родственникам и знакомым и принимать в пищу то, что составляло часть жертвоприношения идолам?

3) Затем, между ними возник также спор касательно правила, которое нужно соблюдать в собраниях: должны ли мужчины сидеть здесь с покрытыми головами? Могут ли женщины являться сюда и быть здесь с непокрытыми головами, и могут ли они вести беседы и учить публично?

4) Затруднялись они также и относительно духовных даров: что важнее – говорить ли языками или проповедовать? Когда двое или трое начинали проповедовать, или говорить языками в одно и тоже время, то как нужно было поступить в таком случае?

5) Некоторые из них были смущены сильными сомнениями касательно воскресения мертвых. Были даже такие между ними, которые думали, что под воскресением разумеется нечто совершенно духовное, и что оно уже свершилось. Этот взгляд возник вследствие больших (в чисто материальном отношении) затруднений, которыми окружен весь предмет воскресения тела. Не разрешит ли им Св. Павел некоторых из их затруднений?

6) Апостол просит Коринфян произвести сбор в пользу бедных в Иудее, но им хотелось бы услышать несколько более касательно этого, - какой бы план он предначертал им при этом сборе?

7) Наконец, им очень хотелось еще раз видеть у себя Аполлоса: они восхищались его красноречием и увлекались его назиданиями. Не побудит ли его Св. Павел опять идти к ним, а также, не посетит ли их и сам, как он обещал им?

Такие вопросы заключались в письме Коринфян, принесенном Св. Павлу в Ефес Стефаном, Фортунатом и Ахаиком, принадлежащими к дому Хлои, жившей в Ефесе. Но когда Св. Павел лично поговорил с этими посланцами, то они рассказали ему более подробно о состоянии церкви, которое не могло не наполнить сердце его скорбью.

8) Прежде всего, Св. Павел узнал от них, что в Коринфской церкви образовались партии. В Коринфе появились разные учители, которые, забывая возвышенную цель христианства и глубочайшую духовность его содержания, на чужом основании думали воздвигать здания из весьма сомнительного материала. Где много учителей, там всегда много спору. Так и в Коринфе – было много раздора, зависти, гнева, ссор, ябед, клеветы, гордости и беспорядков (2 Кор. 12, 20) из-за того, что у них много было учителей.

А) Даже посещение и учение Аполлоса послужило поводом к распрям. Проповедь самого Св. Павла в Коринфе отличалась намеренною простотой, состояла, главным образом, в изложении учения об Искупителе, распятом за грехи мира, и изложена была речью, не имеющей ни каких претензий на ораторское красноречие. Между тем, Аполлос, посетивший Коринф после Св. Павла, не только блеском своего пылкого и чарующего красноречия, но также и изысканною утонченностью, столь свойственной александрийскому уму, намеренно дал Коринфянам, особенно образованным, повод, прежде всего, не надлежащим образом отнестись к простоте учения Св. Павла и затем, приняв внешнюю форму за сущность, придать Аполлосу и его учению самостоятельное значение в христианстве. Приверженцы Аполлоса из образованных христиан так кичились самомнением своего знания, так переполнились важностью своей умственной свободы, что начали так же притязать на свободу и в нравственном отношении.

Они развлекали воскресные собрания тщеславными выходками сопернического ораторства, высказывали презрительное отношение к строгому благочестию слабых братьев, побуждали женщин ораторствовать в публичных собраниях наравне с мужчинами, повинны были в непоследовательности и неустойчивом поведении и даже старались прикрыть или извинить одно столь гнусное преступление, что к совершившему его чувствовали омерзение даже сами язычники. Из рассказов, переданных Св. Павлу об этой Аполлосовой партии, он не мог не видеть, что все дело заключается в ложном выводе из его собственного учения о свободе во Христе, в тех полу-истинах, которые всегда опаснее прямых заблуждений.

Б) Но Аполлос был не единственный учитель, посетивший Коринф. Туда приходили и некоторые иудейские христиане (2 Кор. 11, 4), которые с таким же увлечением приняты были иудейскими членами церкви, как Аполлос греками. Снабженные рекомендательными письмами от некоторых, будто бы, из 12 Апостолов в Иерусалиме, они добивались признания авторитета Петра, или, как они предпочитали называть его, Кифы. Правда, они не учили обязательности обрезания, как другие из них в Галатии, - в Коринфе это не могло иметь места; однако влияние их здесь было велико и вредно и послужило причиной возникновения «Петровой» партии. Эта партия открыто и тайно подрывала авторитет Св. Павла и возбуждала к отвержению его учения. Кифа, говорили они, есть истинный глава Апостолов, а, следовательно, и христиан; в его руки Христос передал ключи церкви, на камне его исповедания надлежит строиться церкви Христовой. Павел же дерзкий самозванец, отношение которого к Кифе в Антиохии было в высшей степени непристойно. Кто такой Павел? Совсем не Апостол, а самозванный нововводитель. Он был членом синедриона, гнавшим церковь, а потом сделался отступником от Иудейства. Что такое представлял он собою в Коринфе? – Проповедующего делателя палаток и ничего больше. Кифа и другие Апостолы и братья Господа во время путешествий были сопровождаемы своими женами или служащими женщинами и пользовались почетом и содержанием, на которое они имели право. Почему Павел не делал того же? Очевидно потому, что он чувствовал непрочность своего положения. Он, наверное, больше не придет в Коринф по своей слабости и неустойчивости.

Самое учение его еретическое, особенно в виду того равнодушия, которое он проповедовал в отношении левитского закона. Не разрушал ли он той самой ограды вокруг закона, возведение которой было вековой задачей знаменитейших раввинов? Эти нарекания на Св. Павла могли иметь вредное влияние на христиан из иудеев.

В) Затем прибыли в Коринф представители еще новой партии иудействующих, и для одного из них было недостаточно имени даже самого Кифы. Он выдавал себя за приверженца Иакова и для него даже Апостол Петр был недостаточно правоверен: он называл себя последователем Христа и отвергал всякое другое имя. Он гордился тем, что лично видел Христа и знал Его во плоти. Основываясь на безбрачии Спасителя, равно как и Иакова, Епископа Иерусалимского, этот учитель питал нерасположение к браку. Это он, именно, возбудил все тонкие вопросы касательно безбрачия и брачной жизни.

Г) Между Коринфскими христианами были и такие, которые остались верными Св. Павлу, как своему Отцу-Апостолу. Они дорожили его расположением, всегда старались поступать согласно с его учением (1 Кор. 11, 2), и в случаях недоумений обращались к нему за советом. Это были люди, по большей части, не знатные, - рабы, лишенные человеческих прав людьми (1 Кор. 1, 26), и потому с радостью принявшие простое, но исполненное силы, учение Св. Павла. Но и они чрезмерно увлекались: восхваляя Св. Павла, они уничижали других проповедников и их последователей и не имели братской любви. Увлекшись свободою о Христе, они с высокомерием относились к немощам других, особенно из Иудеев (1 Кор. 8, 7. 9. 12).

9) Таким образом, как теперь впервые узнал Св. Павел, церковь Коринфская была местом раздоров, споров и разделений, которые колебали ее единство и ее крепость. Обо всем этом Коринфяне умолчали в своем письме. Но это еще не все, о чем они умолчали. Они спрашивали касательно духовных даров, но домочадцы Хлои сообщили Св. Павлу, что собрания церкви превращаются в столь шумные и беспорядочные, что были даже случаи, когда язычник, случайно попавший на эти собрания, мог сказать только, что все они сумасшедшие. Иногда сразу вставало несколько человек, изливая целый ряд звуков, которых не мог понять ни один человеческий разум, а иногда среди восторгов раздавались даже слова, от которых все содрогались от ужаса (1 Кор. 12, 3). Иногда двое или трое проповедников перебивали друг друга, старались завладеть вниманием собрания все в одно и то же время. Женщины наперебой предлагали свои собственные мнения, являясь при том в собрания с непокрытыми головами и как будто не стыдясь даже того, что их принимали за гетер, которые одни только дозволяли себе эту неприличную вольность.

10) Но было еще нечто худшее. Можно было бы, по крайней мере, предполагать, что вечери любви сохраняли еще свой прежний, братский, любвеобильный характер, достойный великой Евхаристической Жертвы. Губительная закваска себялюбия проникла и сюда. Целование мира сделалось между некоторыми, лицемерной формой: братья не стеснялись судиться друг с другом в языческих судах. Богатые приносили с собой свою собственную изысканную провизию и потребляли ее, не дожидаясь остальных; между тем как бедные и жалкие Лазари – полумертвые от голода рабы, не имевшие сами ничего для приношений, с завистью смотрели на своих счастливых, но недружественных собратий, не дававших им ничего от своих приношений. А от господствующего Коринфского греха – упивания участники вечери воздерживались так мало, что были случаи, когда иные в пьяном состоянии простирали свои руки к самой чаше Господней.

11) Наконец, нравственная распущенность некоторых членов Церкви состояла не только в том, что христиане не стыдились сидеть за трапезой среди чувственной обстановки языческих храмов, но один из членов ее, вероятно, и не маловажный, жил в позорном грехе с своею мачехою при жизни своего отца; и хотя сами язычники с гнусностью относились к этому преступлению, но он не только не был изгнан из христианского общества, а находил еще таких собратий, которые готовы были снисходительно смотреть на его грех, и даже хвалились тем, что оставили его безнаказанным. И что самое важное – личность эта не была исключением, а лишь наиболее выдавалась своею преступностью, и пример ее не был единственным. Среди Коринфян были христиане, которые безнаказанно предавались плотской нечистоте, блуду и распутству. (2 Кор. 12, 21). Оттого ни в одном из посланий предостережения Св. Павла против этого греха, - господствующего греха Коринфа, - не высказываются с более торжественною и внушительною строгостью (1 Кор. 5, 11; 10, 8; 15, 33. 34).

Узнавши о таком нежелательном состоянии Коринфской церкви, Св. Павел рассудил отложить на время свое путешествие в Коринф, как он ранее предполагал, а решил предварительно в послании вразумить их и из отношения их к его посланию заключить о их состоянии. Для этого он решил послать к ним Тита с известием о перемене его плана путешествия, а сам Сосфену продиктовал свое первое послание к Коринфянам.

Содержание и разделение послания.

Содержание послания разнообразно. Как мы видели, жизнь выдвинула много вопросов, которые Св. Павел и решает (здесь) один за другим. По решаемым в послании вопросам последнее можно разделить на следующие отделы:

За предисловием, в котором заключается надпись и приветствие (I, 1-3), и началом послания (I, 4-9), следуют – отделения:

I. Пресечение начавшихся разделений на партии (I, 10 – IV, 21).

II. Обличение и исправление нравственных недостатков (V и VI).

III. О браке и безбрачии (VII).

IV. Запрещение вкушать идоложертвенное (VIII-XI, 1).

V. Обличение и исправление некоторых непорядков при церковных собраниях (XI, 2-34).

VI.О дарах духовных (XII-XIV).

VII. О воскресении мертвых (XV) и, наконец, последнее. –

VIII. Заключительное отделение (XVI).