Глава 22. Япровелрукойпогубам. На всем пути домой из колонок гремела Headstrong группы Trapt

Мэдок

Япровелрукойпогубам. На всем пути домой из колонок гремела " Headstrong" группы Trapt. Целый день думал и гадал, вернуться ли в Шелбурн-Фоллз на гонку. Гадал, потащит ли Тэйт Фэллон с собой за компанию. Сомневался, надеялся, потом сдавался.

По какой-то причине Фэллон не захотела остаться, чтобы выяснить, получится ли у насчто-нибудь, но и у моей гордости имелся предел. Может, Джаред прав – мне следовало добиваться ее упорней.

Только мне нужен был хоть малейший намек от нее, доказывающий, что оно того стоит. Когда она прислала первое смс, я не ответил. Сидел дома, смотрел бой по платному каналу с товарищами по команде и ждал.

Если Фэллон не знала, что сказать, черт, пусть тогда определяется. Я предоставил ей шанс. Когдаонаначалаоткрываться, моисомненияиссякли. Онаскучалапомне, хотела, чтобыяоказалсярядом. Джаредправ. Я не мог снова ее упустить. Если Фэллон попытается оттолкнуть меня или сбежать, я не отстану от нее, пока она не скажет, в чем дело. Независимо от того, состояли мы в отношениях или нет, мне нужно было знать, что за хрень с ней творилась.

А когда она стала флиртовать, я мигом подхватил ключи от машины.

Час и пять минут спустя подъехал к дому Тэйт. Улица уже была заставлена тачками гостей, собравшихся на вечеринку Джареда и Джекса. Припарковавшись у противоположной обочины, вылез из машины и заметил Фэллон, выбежавшую из двери Брандтов.

Господи.

Она была в пижамных шортахи обтягивающей бело-серой бейсбольной футболке, с маленькой сумкой, ручка которой пересекала грудь. А кроссовки без носков демонстрировали ее великолепные ноги от лодыжек до бедер.

К дьяволу красивое белье.

В пижаме а-ля хорошая девочка, с распущенными волнистыми волосами, Фэллон была единственной, кого я видел, единственной, о ком думал.

В руках щекотало от желания обнять ее. Спустившись по ступенькам, Фэллон побежала по улице мне навстречу. Я едва успел ее поймать, когда она запрыгнула на меня. Обвив ногами мою талию, а руками – шею, Фэллон обрушила свои губы на мои, и я застонал, откинувшись назад к машине.

– Проклятье, детка, – судорожно выдохнул между поцелуями. Она целовала жестко, быстро, глубоко. Ееязыкскользилпомоему, дразнилверхнююгубу, затемопятьпогружался внутрь. Яобнялеезаталию. Фэллон отчаянно цеплялась за меня, пытаясь прижатьсяеще теснее с каждым поцелуем.

Огоньмеждунамиразгорелсябезпромедлений.В джинсах сразу стало до боли тесно и жарко. Она схватила и натянула ворот моей темно-синей футболки, отчего тот буквально врезался в кожу.

Но мне было все равно. Моипальцывпилисьвееспину. Я наслаждался каждой секундой. Тем, как стоны Фэллон отдавались вибрацией у меня во рту, как она льнула ко мне…

Развернувшись, прижал ее спиной к дверце и начал отвечать. Фэллон запустила руки мне в волосы, затем обхватила щеки, спустилась ниже.

Яотстранился, пытаясьотдышаться. Нашиносысоприкасались. Ее ладони проскользнули под мою футболку; по телу дрожь пробежала, когда она провела ногтями по моему животу.

Фэллонпопыталасьприкуситьмоигубы, поймавлишьвоздух. Потом приподнялась, вновь обвила руками шею, начала покрывать мягкими, невесомыми поцелуями мой рот, щеку, линию челюсти.

Член уперся в ткань джинсов. Черт, мне хотелось остаться с ней наедине, чтобы оказаться внутри нее в ту же секунду.

– Мэдок, – шепот Фэллон прозвучал так, словно ей было больно.

– Шшш, –скомандовал я, снова завладев ее губами.

Ноонаотстранилась.

– Нет, мне нужно это сказать. – Фэллон положила ладони мне на щеки, встретившись со мной взглядом. Именно тогда я заметил, что она не надела очки.

Ее зеленые глаза, немного испуганные, искали что-то в глубине моих; лицо залилось легким румянцем. Боже, Фэллон была прекрасна.

– Мэдок, я тебя люблю, – прошептала она. – Я влюблена в тебя.

Крепче сжав кулаками футболку, едва не уронилее.

Что?

Сердце громыхало в груди, опускаясь все ниже и ниже в живот, похоже. На лбу выступил пот, колени чуть не подогнулись.

Она смотрела на меня со страхом, но определенно находилась в ясном сознании. Фэллон понимала, что говорила. Я вновь и вновь прокручивал в голове ее слова.

Мэдок, я тебя люблю. Я влюблена в тебя.

Опустивподбородок, прищурился.

–Тысерьезно? – уточнил я.

Онакивнула.

– Явсегдалюбилатебя. Мне так много нужно тебе рассказать.

Я крепче сжал ее в объятиях. У меня на губах появилась чертовски широченная улыбка.

– Остальное не имеет значения, – сказал ей и опять поцеловал с такой силой, что у нас обоих перехватило дыхание.

– Эй, ребята? –послышался окрикс другой стороны улицы.

Наверно, кто-то с вечеринки. Не прерывая поцелуя, показал средний палец в направлении дома Джареда.

Я услышал смех.

– Мне, конечно, очень бы хотелось понаблюдать, как вы занимаетесь сексом, и все такое, но я не горю желанием разгребать новый раунд " Распутных Подростков" в интернете!

Джекс.

Фэллон уткнулась лицом мне в шею, обняла и засмеялась.

– О чем он говорит? – спросила она.

Ага, длиннаяистория. Джекс – компьютерныйгений, ионопределенноправ. Нам пора уходить с улицы.

– О Джареде и Тэйт. – Склонившись к ней, поцеловал. Проклятье, я был чертовски возбужден. – Пошли внутрь.

– Нет. – Фэллон покачала головой, продолжая быстро меня целовать, гладить грудь и шею. – Забери меня домой. В свою кровать. Запри меня в своей комнате и не отпускай, пока я не забуду все, кроме того, как стонать твое имя.

Я прижал ее к машине и снова утонул в ее губах, ударив ладонью по дверце от досады. Боже, как же я ее хотел.

У меня за спиной раздались возгласы и гиканье, и мне стало ясно, что у нас появились зрители. Я услышал, как Джекс крикнул и засмеялся, в то время как остальные просто заорали: " Ю-ху! ".

Идиоты.

– Я тебя люблю, – прошептал против губ Фэллон. – Поехали домой.

***

Дорогадодомабыланастоящейпыткой. Фэллон постоянно трогала меня, покусывала ухо, поглаживала ладонью вверх-вниз по бедрам… Я стал тверже стали, был готов остановиться и отыметь ее на обочине.

– Извини, – прошептала она мне на ухо. – Это слишком?

– Черт, нет. – Я рывком переключился на шестую передачу, въехавв ворота Севен Хиллз. – Мне нравится твой новый настрой. Но ты меня убиваешь сейчас.

Горячее дыхание Фэллон обдало мою кожу, когда она выдохнула. Я закрыл глаза, сжал челюсти. Меня надолго не хватит.

– Мэдок, забери меня в постель, – взмолилась она.

Застонав, подбавил газу и резко затормозил перед домом. Фэллон выскочила из машины быстрее меня. Обогнув капот, схватил ее за руку и потащил к входной двери.

Отперев замок, бегом рванул вместе с ней через фойе к лестнице.

– Мэдок? – из-за угла послышался голос Эдди. – Фэллон?

– Привет, Эдди! – прокричали мы хором, не останавливаясьи переступая через две ступеньки.

Услышав донесшееся снизу жалобное " Ох, Боже", засмеялся. Бедная Эдди.

Фэллон добралась до спальни первой, распахнула дверь с такой силой, что стена задрожала, когда в нее врезалась дверная ручка. Я медленно пересек порог. Как только Фэллон развернулась лицом ко мне, мой взгляд сосредоточился на ее глазах. Делая нерешительные, легкие шажки, словно в замедленной съемке, она прошла в комнату спиной вперед, на ходу снимая кроссовки, и бросила сумку на пол.

Не разрывая нашего зрительного контакта, закрыл и запер за собой дверь.

– Я хочу заключить сделку, – заявил с вызовом, неспешно приближаясь к ней.

Ее взгляд буквально обжигал меня.

–И каковы условия? – спросила Фэллон, сняв футболку, которую затем отбросила в сторону.

Мне в глаза бросилась татуировка на ее торсе в виде символа Валькнут. Она была небольшая, и мне не выдавалось шанса ее рассмотреть. Не забыть бы поинтересоваться у Фэллон, что эта тату значит.

– Если ты, – произнес я угрожающе, – хоть раз покинешь постель без моего разрешения в следующие двенадцать часов, то сделаешь татуировку с моим именем… – Я улыбнулся.

Онадемонстративновздернулабровь.

– На своей заднице, – закончил я.

В уголках ее губ заиграла ухмылка. Я продолжил медленно приближаться, любуясь ее гладкой кожей и белым кружевным лифчиком.

– Договорились? – Ухватив ворот, стянул с себя футболку.

Запустив пальцы под пояс своих шортов, Фэллон потянула вниз, позволив им соскользнуть с ее задницы и упасть на пол.

– Я больше не уйду не попрощавшись. Я вообще никуда не уйду, Мэдок, – пообещала она.

– Мы договорились? – повторил я требовательно.

– Да.

Подойдя к ней вплотную, напрягся, когда Фэллон провела пальцами по моему животу. Она расстегнула мой ремень, вытащила его из петель. Разувшись, я завел руку ей за спину, чтобы расстегнуть застежку лифчика. Мой рот слегка приоткрылся, после того как я снял с нее лифчик, обнажив полные груди с затвердевшими темными сосками.

Однако, когда Фэллон взялась за молнию моих джинсов, я перехватил ее запястья.

– Пока рано, – прошептал и прикусил ее нижнюю губу, ощутив вкус ванили, тепла… дома. Я даже представить не мог, что буду желать что-либо, помимо нее.

Она застонала, когда я провел зубами по ее губе. Затем отпустил ее; продев пальцы под резинку трусиков, стянул их вниз.

Я чувствовал себя ребенком в День Независимости. Фейерверки срабатывали повсюду.

Оставив ее полностью обнаженной, отошел к расположенному в углу креслу и сел.

Глаза Фэллон округлились. Она осмотрелась по сторонам.

–Эмм, что ты делаешь?

– Присядь на кровать.

Простояв на месте и глядя на меня еще секунд десять, Фэллон наконец-то опустилась на кровать поверх темно-синего покрывала, после чего забралась на середину. Подогнув ноги, она обняла свои колени, дразня меня лукавым взглядом. Изо всех сил стараясь казаться невинной.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Ее локоны спадали по спине, подчеркивая изгиб талии, мышцы стройных бедер были напряжены… Фэллон многое прятала под своей пацанской одеждой. Я – самый удачливый парень в мире, потому что кроме меня никто не видел ее такой.

Уголок ее рта дерзко приподнялся.

– И что теперь?

Я склонился вперед, оперся локтями на колени.

– Когда ты в последний раз становилась на доску?

Моргнув, онашаткозасмеялась:

– Тыспрашиваешьобэтомсейчас?

Фэллонправа. Мой вопрос, словноопрокинутоенанасведроледянойводы, портил настроение.

Но я все равно стал ждать ответа.

– Ну, – сказала она с неуверенным выражением на лице. – Думаю, года два назад.

– Почему?

Фэллон пожала плечами, скорее не желая отвечать, чем сомневаясь.

– Незнаю.

Яподнялся, приблизилсякнейнанесколькошагов.

– Потеряла интерес?

– Нет.

– Тогдапочему? – Остановившись, скрестилрукинагруди.

Фэллон любила скейтбординг. Раньше она, надев наушники, часами пропадала в парке Ирокез Мендоза, одна или с друзьями.

Облизав губы, Фэллон тихо произнесла:

– Поначалу, наверно, я просто не хотела ничем наслаждаться. Не хотела улыбаться.

Похоженавину. Носчегоейчувствоватьсебявиноватой?

– Ты злилась на меня? – спросил я. – За то, что не искал тебя?

Она кивнула, ответив так же тихо:

– Да.

– Но уже не злишься?

В то время я думал, что она хотела уехать. У меня и мысли не возникло отправиться вслед за ней, ведь я был уверен, что она сбежала именно от меня.

Фэллон встретилась со мной взглядом.

– Нет, я ни в чем тебя не виню. Мы были юны. – Она отвела глаза и добавила, словно ее посетила запоздалая мысль: – Слишком юны.

Полагаю, Фэллонправа. Поройяосознавал – то, чтомыделали – неправильно, ноябылпоглощенею. Меня ничто не заботило. А после… она взяла паузу, чтобы повзрослеть, в то время как я сломя голову ринулся вперед. Я переспал не с таким уж огромным количеством девушек, как хвастался, несмотря на безграничные возможности, однако уж точно не мог сказать, что берег себя для нее.

Сделав еще шаг, остановился у изножья кровати.

– Почему ты не попыталась вернуться домой?

– Я возвращалась.