💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

О Надежде Андреевне Дуровой

В Елабуге после отставки провела большую часть жизни и умерла знаменитая девица-кавалерист На­дежда Андреевна Дурова-Александрова. Зачислив­шись под именем корнета Александрова в кавале­рийский полк на службу, она получила звание офи

¹ Приказ общественного призрения — губернский ад­министративный орган для заведования местными школа ми, госпиталями, больницами, богадельнями, сиротскими домами, а также некоторыми тюремными учреждениями В Казанской губернии существовал в 1786-1869 г.и, ('ра и за отличие в одной из битв удостоилась no-мучения ордена св. Георгия за храбрость. Выйдя в отставку с чином ротмистра, она до конца своей жизни носила офицерский мундир. Дурова не ли­шена была и литературных дарований и находилась I переписке с А.С. Пушкиным, который напечатал и 1836 г. ее первые литературные «Записки». Кроме • моей автобиографии, написанной по преимуществу эпизодически, она написала романы и повести в сти-ис гофмановских¹ произведений. На елабужском мадбище ей воздвигнут памятник, сооруженный па средства 14-го Литовского драгунского (прежде v панского) полка, в котором служила покойная, и диух елабужских граждан И. И. и Ф. Стахеевых². Ил мятник сделан из желто-зеленого гранита и ок­ружен железной решеткой.

7. Историк М.В. Нечкина о намерении сшерян учредить Камскую державу со столицей и i. Казани

Нечкина Милица Васильевна (1901-1985) — историк, академик Академии наук СССР. В 1921 г. окончила Казанский университет. Автор трудов по истории общественного и революционного движе­ния в России XIX столетия, в том числе о декаб­ристах.

Будущая Россия представлялась Никите Мура- HMMiy (в отличие от Пестеля) федеративным госу-

дарством, он был сторонником государственного ус­тройства Северо-Американских Соединенных Шта­тов. Империя делилась на отдельные федеративные единицы, которые Муравьев называл державами. Всех держав (и областей) было пятнадцать. В каж­дой державе была своя столица. Вот список держав и их столиц:

1. Ботническая — Гельсингфорс

2. Волховская — Город Святого Петра (Петербург)

3. Балтийская — Рига

4. Западная — Вильна (Литва)

5. Днепровская — Смоленск

6. Черноморская — Киев

7. Кавказская — Тифлис

8. Украинская — Харьков

9. Заволжская — Ярославль

10. Камская — Казань

11. Низовская — Саратов

12. Обийская — Тобольск

13. Ленская — Иркутск

14. Московская область — Москва

15. Донская область — Черкасск

Столицей федерации должен был стать, как и у Пестеля, Нижний Новгород — город, славный сво­им героическим прошлым во время польской ин­тервенции XVII в центр страны.

8. А.И. Герцен о судьбе декабриста В.П. Ива­шева

В старинном доме Ивашевых¹ жила молодая француженка гувернанткой². Единственный сын

Ивашева хотел н& ней жениться. Это свело с ума всю родню его: гвалт, слезы, просьбы. У францужен­ки не было налицо брата Чернова, убившего на ду$. ли Новосильцева щ убитого им; ее уговорили уехать из Петербурга, его — отложить до поры до времени свое намерение. Иьдшев был одним из энергических заговорщиков; его приговорили к вечной работе. От этой misalliance (ы^равного брака) родня не спасла его. Как только страшная весть дошла до молодой девушки в Париж, она отправилась в Петербург и попросила дозволения ехать в Иркутскую губернии к своему жениху Ивашеву. Бенкендорф попытался отклонить ее от такого преступного намерения; ему не удалось, и он доложил Николаю. Николай велел ей объяснить полот^е^ш⁶ жен, не изменивших му­жьям, сосланным fe каторжную работу, присовокуп­ляя, что он ее не держит, но что она должна знать, жены, идущие из верности с своими мужьями, зас­луживают некоторого снисхождения, то она не име­ет на это малейш^о права, сознательно вступая в брак с преступников- О^на и Николай сдержали сло­во: она отправилась» в Сибирь — он ничем не облег­чил ее судьбу. Царь» был строг, но справедлив.

В крепости ничего не знали о позволении, и бед­ная девушка, добр^шись туда, должна была ждать, пока начальство сг^шется с Петербургом, в какоад-то населенном всяьс< рго рода бывшими преступника­ми, всякого средства узнать что-нибудь об Ивашеве и дать ему весть о себе.

Мало-помалу ся#а ознакомилась с своими новы­ми товарищами. ОД^жду ними был сосланный раз­бойник; он работал; в крепости, она рассказала свою историю. На другое день разбойник принес ей за­писочку от Ивашевка. Через день он предложил ей; носить от Ивашева ^ести и брать ее записки. С утра он должен был работать в крепости до вечера; когда наступала ночь, он б рал письмецо Ивашева и отправлялся, несмотря ни на бураны, ни на свою усталь, и возвращался к рассвету на свою работу.

Наконец, пришло позволение, их обвенчали. Через несколько лет каторжная работа заменилась поселением. Положение их несколько улучшилось, но силы были потрачены; жена первая пала под бре­менем всего испытанного. Она увяла, как должен был увянуть цветок полуденных стран на сибирском снегу. Ивашев не пережил ее, он умер ровно через год после нее, но и тогда он уже не был здесь; его письма (поразившие Третье отделение) носили след какого-то безмерно грустного, святого лунатизма, мрачной поэзии; он, собственно, не жил после нее, а тихо, торжественно умирал.

Это «житие» не оканчивается с их смертию. Отец Ивашева, после ссылки сына, передал свое именье незаконному сыну, прося его не забывать бедного брата и помогать ему. У Ивашевых осталось двое детей, двое малюток без имени, двое будущих кан­тонистов², поселыциков в Сибири — без помощи, без прав, без отца и матери. Брат Ивашева испросил у Николая позволение взять детей к себе; Николай разрешил. Через несколько лет он рискнул другую просьбу, он ходатайствовал о возвращении им име­ни отца; удалось и это.

Тем®; «Культура края в первой половине XIX в.»

1. Н.П. Загоскин об открытии «нового рас­садника нау^» — Казанского _уНивер^ситета

Вопрос об открытии в России новых университе­тов был постелен на почву фактическое осуществ­ления лишь ^ первые годы царствованй^я императо­ра Александр I и уже 5 ноября 1894 г, подписаны были этим Государем составленные Главным прав­лением училища устав и утверд_ительные грамоты двух университетов — Казанского ц ХарькР^вского> яв­ляющихся та^им образом, близнецами Р старейши­ми, после Московского, русским^ _университетами... Первым попечителем Казанского университе­та был назна^н вице-президент Академии наук член главного правления училищ, небезызв0^{стныи B Т}У пору маститьдй математик, д. _с. _с. Степ* Яковл. Ру-мовский (ро^. 1734, t 1812 г.), _в начале февраля 1805 г. и выехавший из Петербурга в Казань для открытия университета. Открытие новоГ⁰ рассадни­ка наук совершилось без всякой Помпы: ¹⁴ февраля 1805 г. Рума_Бский собрал весь преподавательский состав новорожденного университета, от ^лиц.^а кото­рого приветствовал попечителя секретарь совета и учитель гимназии Левицкий, после чего Румовский прочитал Высочайшую дарованную ун_Иве-рситету гра­моту.

«Блаженной памяти августейшая прабабка на­ша, Государыня Императрица Елисавет^ Петровна,

— говорилось в этом грамоте, — шествуя по стопам Великого Преобразователя России, между прочими славными подвигами, благоволила основать в Каза­ни в 1758 г., гимназию и даровала ей некоторые права незадолго до того Московскому университету пожалованные. Предположив, сообразно степени... настоящих времен в сем самом месте учредить уни­верситет, дабы существование сего благотворного заведения сделать навсегда неприкосновенным и даровать ему возможность к достижению важного предназначения — образования полезных граждан на службе отечества и распространения в нем нуж­ных познаний, мы соизволили нашим словом за нас и преемников наших постановить следующее» и т.д. По окончании чтения грамоты, все служащие университета были приведены к присяге. Причем директор гимназии Илья Феодорович Яковкин¹, наз­наченный профессором (учителя гимназии были возведены в звание адъюнктов) и управляющим нового университета, произнес от лица собрания благодарственную речь и, по предложению попечите­ля, прочитал из устава статьи от должностях профес­соров и адъюнктов. Этим и ограничилось скромное открытие Казанского университета. В течение после­довавшей за этим неделей происходил выбор из чис­ла воспитанников гимназии достойнейших для воз­ведения их в студенты университета. Известно, что в первый состав их вошел и наш известный писатель СТ. Аксаков, рассказывающий об обстоятельствах, которыми сопровождалось открытие Казанского уни­верситета, в своей «Семейной хронике и воспоми­наниях».

¹ Яковкин Илья Федорович (1764-1836) — историк, в 1804-1919 гг. — директор 1-й Казанской мужской гимна­зии, одновременно в 1805-1819 гг. в Казанском универси­тете, ректор (1805-1814), профессор (1805). Уволен из уни­верситета Л.М. Магницким. Автор учебников по русской и всеобщей истории.По словам СТ. Аксакова, шумная радость обу­яла гимназистов, перечисленных в студенты; все об­нимали, поздравляли друг друга и давали обещание с неутомимым рвением заняться тем, что им не до­ставало, чтобы с честью носить звание студента. «Пре­красное, золотое время! — пишет Аксаков. — Нельзя без удовольствия и без уважения вспомнить, какой любовью к наукам было воодушевлено старшее юно­шество гимназии. Занимались не только днем, но и по ночам. Все похудели, все переменились в лицах, и начальство принуждено было принять деятельные меры для охлаждения такого рвения: дежурный надзиратель всю ночь ходил по спальням, тушил свечи и запрещал говорить, потому что и впотьмах повторяли мы наизусть друг другу в пройденных предметах...»

22 февраля в большом гимназическом зале, в присутствии попечителя, Яковкин назвал назначен­ных в студенты воспитанников, прочитал им из ус­тава статьи об обязанностях и преимуществах, по­здравил их со вступлением в университет, а попечи­тель сказал юношам наставительное слово. Всего было выбрано в студенты 33 человека (в том числе 26 казеннокоштных¹), но через несколько месяцев прибавилось еще 8 человек.

Для студентов были отведены в помещении гимназии отдельные от учеников этой последней комнаты; им дали особую от гимназистов форму (осо­бенность которой составляли шпаги) и даже отдель­ный стол. Совершив дело открытия университета, Румовский возвратился в Петербург, где имели пре­бывание свое все, вообще, начальные попечители Казанских университета и округа. 24 февраля 1805 г. было назначено днем начало занятий во вновь ос­нованном университете, хотя правильное чтение лекций открылось с наступлением нового учебного

1805-1806 г.