Предпосылки складывания централизованного японского государства

В III-VI вв. в центральной и южной Японии формируется японская народность, т. е. в основном завершается процесс этногенеза и создания общеплеменного союза Ямато с неразвившимися еще признаками государственной власти. Государство существовало в виде строя вождей племен, где сильные родовые общины господствовали над слабыми посредством синто. Поливное рисоводство, основа экономической жизни страны, обусловило исключительную важность кровнородственных общин и их обрядности, носившей коллективистский характер. Выполнение функций Верховного жреца во время богослужений, бывшее прерогативой царского рода Ямато, наиболее прочно обеспечивало господствующее положение правителя в среде радоплеменной знати. Таким образом, идеологическое обеспечение царской власти вытекало прежде всего из традиций синто: считалось, что без царского рода невозможно эффективное общение с божествами, т. е. царская власть в основном имела сакральное значение.

В VI-VII вв. царский род стремился к объединению всей страны под своей светской властью - это требовало новой идеологической общей основы, т. к. местные культы выражали потребности родо-племенного строя: каждый влиятельный клан ссылался на свое божественное происхождение от какого-либо ками. Кланы, в свою очередь, добивались подчинения царского рода своему влиянию с тем, чтобы самим стать за его спиной фактическими правителями (в первой пол. V в. род Кацураги, во второй пол. V в. род Хэгури, в VI в. роды Отомо, Мононобэ, Сога, с 645 г. усилился таким образом род Фудзивара). В условиях родо-племенной вражды царский род должен был бороться за свою самостоятельность против посягательств других родов на нее под предлогом " покровительства" и " защиты", в том числе через сложные брачные комбинации (род Сога вообще настаивал на том, что царь - всего лишь " символ", власть которого должна быть отделена от политической власти, оскверняющей священную царскую особу).

В поисках аргументации в борьбе родов за преобладание они обращались к заморским примерам. До VII в. резервуаром культуры и культурным мостом между Японией и материком была Корея. Ямато активно вмешивалась в Корейские дела (усобицы Корейских государств) из боязни враждебного вторжения на острова: Корея рассматривалась как ворота, из которых может появиться и грозная опасность и полезная новизна. Однако с прекращением смутного времени в Китае и его объединением Суй и Тан в Японии поняли, что источником опасности и новизны является на самом деле Китай. Надо было нейтрализовать китайскую опасность посредством восприятия китайского опыта в области идеологии и социально-политического устройства общества. Поэтому японцы сами заинтересовались конфуцианством и буддизмом.

Заинтересовавшись Китаем, японцы увидели там также пример прямого правления императора, совмещавшего в себе как религиозный авторитет, так и светскую власть, опиравшуюся на конфуцианскую идеологическую основу и иерархический порядок в обществе. Внедрение конфуцианских порядков на основе принципов " сыновней почтительности" импонировало царскому роду, но обещало быть долгим и сложным в техническом отношении процессом. Отношение царского рода к буддизму было сложным и непоследовательным. С одной стороны, буддизм привлекал его как средство борьбы с сепаратизмом, т. к. буддистская церковь представляет собой мощную иерархическую структуру - образец будущего государственного устройства, не связанного с местными родовыми культами и родовой аристократией. С другой стороны, буддизм десакрализовывал царскую власть, переводя ее из испытанной религиозно-идеологической в другую шкалу оценок - этическую.

Вопрос о принятии буддизма стал предметом длительной борьбы в японском обществе. Большинство сильных родов с почитаемыми всеми ками выступили против него, как подрывающего их религиозно-политические позиции. Однако общество в целом выступило " за":

- та часть японцев, которые не могли сослаться на свое божественное происхождение, связывала с буддизмом шанс на повышение своего социального статуса;

- буддийская идея о равенстве всех перед законом Будды привлекала неполноправную часть населения;

- тезис буддизма " жизнь есть страдание" и направление усилий верующих на добрые дела в этой жизни привлекал родовую верхушку в целом как обоснование социально-политической пассивности низов;

- буддизм был близок мировосприятию японцев того времени:

а) он более эмоционален, чем конфуцианство;

б) он удовлетворял потребности островитян в " запредельном", его сложная литургическая сторона и большая доля сверхестественного в религиозной практике сближала его с представлениями синтоистского общества - это обусловило сосуществование буддизма с местными верованиями по принципу взаимодополняемости (синто - боязнь гнева богов, буддизм - надежда на спасение в этом или другом мире). Первоначально буддизм воспринимался японцами как свод магических обрядов, приносящих порядок и спокойствие в общество, т. е. понимание буддизма в духе местных религиозно-ритуальных представлений;

в) буддийское мироощущение подрывало идейную замкнутость родоплеменного общества и воспитывало в человеке " общегосударственное вселенское";

г) японское общество подспудно стремилось с принятием буддизма " уравняться" с Китаем.

Буддизация страны имела для нее огромное значение: будучи связанным с политическими процессами в правящей родоплеменной верхушке, буддизм сыграл роль объединяющей идеологии, выражавшей общее и целое в противовес локальности и местечковости синто. Кроме того, как отмечает буддийский ученый Д. Накагава, японская культура началась " только с появлением буддизма" на островах. Царский род нашел выход из беспокоившей его ситуации: оставаясь Верховным жрецом синто, император в то же время насаждал буддизм, т. е. царская власть стала опираться на две религии одновременно.