Сетевое общество

Кастельс доказывает, что мы переживаем переход к «инфор­мационной эпохе», главной чертой которой становятся сети, свя­зывающие между собой людей, институты и государства. Это вызывает множество последствий, но самое значительное — воз­можное усугубление разрыва между возрастающей глобальной де­ятельностью и обострившимся социальным разделением. Кастель- са интересуют обе стороны вопроса, он хочет исследовать и спосо­бы, которыми глобализация усиливает интеграцию людей и различных процессов, и связанную с ней фрагментацию и дезин­теграцию. Это стало стержневой темой трилогии.

По Кастельсу, начало информационной эпохи восходит к 1970-м годам, к капиталистическому кризису, который ознаменовал собой конец того, что принято называть послевоенным устройством (пол­ная занятость, растущие жизненные стандарты, государственные системы социального обеспечения и т.д.). Кризис ускорил реструк­туризацию капиталистического предпринимательства, так как кор­порации, застигнутые рецессией и возросшей конкуренцией, иска­ли новые источники прибыли. Случилось так, что эта реструктуриза­ция совпала с возникновением, по терминологии Кастельса, информационного способа развития, явления, тесно связанного с ростом информации и коммуникационных технологий.

Это одновременное развитие нам хорошо понятно, потому что реструктуризация капитализма в основных своих чертах была вопро­сом освоения новых технологий и ИКТ, осуществляемого в поисках новых способов коммерческой активности. Начиная с 1970-х го­дов новая форма капитализма, которую Кастельс называет информациональным капитализмом, использует информационные сети для ведения дел как непосредственно на производстве (с но­выми трудовыми приемами), так и для маркетинга по всему миру. Все это к тому же тесно связано с долгосрочным, постоянно иду­щим и ускоряющимся процессом глобализации, причем в такой степени, что в этом сетевом обществе капиталистическая деловая активность проходит в реальном времени без пространственных ограничений, чего нельзя представить без развитых ИКТ.

Для многих авторов распространение глобальных информаци­онных сетей означает упадок национальных государств, поскольку границы не служат препятствием для электронных потоков ин­формации и соответственно маркетинг, производство и распрост­ранение ведутся все больше в мировых масштабах, что размывает границы между странами. Кастнако он не считает, что сети означают смерть национальных госу­дарств. В определенной степени они могут ослабнуть, и, разумеется, должны выйти на мировые рынки, но, как утверждает Кастельс, роль их останется значительной. И главным образом потому, что несмотря на тенденции к глобализации, существует связанная с этим потребность в максимальной адаптивности всех участников глобализации. Резкие и частые изменения рыночной ситуации и возможностей их использования стали обычными для мира, в ко­тором «новая экономика характеризуется... созидательным хаосом» (Castells, 1996, с. 147), и в зависимости от обстоятельств нацио­нальные правительства становятся ответственными за использова­ние открывающихся возможностей (и за их неиспользование). Та­ким образом, национальное государство сохраняет свое значение даже при том, что ему приходится действовать в глобальном вихре информационных потоков.

Кастельс делает беглый обзор, оценивая выигравших и проиг­равших в глобально интегрированном мире, подчеркивает разли­чие результатов в странах Латинской Америки, бывшем Совет­ском Союзе и новой Южной Африке. Для него различия на меня­ющейся мировой арене, где условные термины «север» и «юг» не столько проясняют, сколько затемняют вопрос, важны, посколь­ку показывают, что разного рода государственные стратегии мо­гут привести к различным результатам в нынешнем мире. Эффек­тивные правительства следуют курсом Японии и Сингапура, а «хищнические государства», такие как Уганда, Заир и некоторые другие африканские страны, становятся маргинальными по отно­шению к глобальному сетевому обществу, восполняя свои нехватки «политэкономией попрошайничества» (Castells, 1998, с. 114).

Рисуя картину мира, похожую на плотно сотканный ковер, Кастельс недвусмысленно дает понять, в каком направлении раз­вивается сетевое общество. Новейшее международное разделение труда может быть различным, но общее направление его очевидно и имеет четыре варианта, а именно:

♦ производители высокой стоимости (основанной на инфор­мационном труде);

♦ производители больших объемов (основанных на невысо­кой стоимости труда);

♦ производители сырья (имеющего своей основой природ­ные ресурсы);

♦ избыточные производители (пользующиеся обесцененным трудом).