Глава девятая

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Глава девятая

Ресторан находился на последнем этаже высокого здания, стоявшего на берегу Сены. Помещение было украшено цветами, а на стенах висели фотографии политиков и кинозвезд, когда‑ либо обедавших здесь.

В лифте тоже было много снимков, и когда они поднимались на шестой этаж, Соррель сказала, кивнув на фотографию президента:

– По сравнению с ним ты просто мелкая сошка.

– Очень смешно, – приторно‑ сладким голосом ответил он. Если бы рядом с ними не стояли телохранители, он бы поцеловал ее… Или сделал что‑ нибудь еще. Впервые в жизни Малик был растерян. Он чувствовал изумление и злость одновременно. Там, в отеле, Соррель просто продемонстрировала ему новоприобретенную сексуальную силу? Или она ощутила, что имеет над ним власть?

Когда двери лифта открылись и телохранитель вышел из лифта первым, как того требовал протокол, Малик склонился к Соррель и прошептал ей на ухо:

– Можешь стереть эту самодовольную улыбку со своего маленького ротика. Ты уговорила меня пообедать с Ксавье и его женой, но я не забыл о том, что произошло в отеле. – Он сомневался, что вообще сможет забыть о происшедшем, и оттого злился на Соррель еще больше. – Мы обсудим твое поведение позже. Наедине.

Сердце девушки бешено заколотилось, но она смогла беззаботно произнести:

Придется ли ей пожалеть о том, что она сделала? Она знала: поступать так с человеком, который сам любит управлять, опасно.

– Я? – почти натурально поразился он. – Тебе только кажется.

Тут они вошли в ресторан, и им пришлось прервать беседу. Соррель видела, как все смотрят на них. Малик решил надеть европейский костюм, который должен был помочь ему не выделяться среди других посетителей. Но ничего не вышло – высокий рост шейха, его черные волосы, бронзовая кожа и властная твердая походка всегда привлекали внимание окружающих.

Ксавье и Лаура уже ждали их за столиком. Они встали, чтобы поприветствовать шейха и его спутницу.

Соррель впервые увидела младшего брата Малика, когда тот приехал в Харастан, чтобы познакомиться со своим отцом. Лаура, адвокат из Англии, сопровождала его. С тех пор прошла целая вечность, и Соррель поймала себя на том, что внимательно разглядывает Ксавье, отыскивая семейное сходство. Братья были совершенно непохожи, кожа Малика была темнее, и только могучее телосложение и одинаковый блеск черных глаз как‑ то сближали их.

Соррель помнила, с каким нетерпением народ Харастана ожидал свадьбы Ксавье и Лауры. Люди хотели, чтобы правящая семья возродилась, и надеялись, что молодожены решат остаться в этой прекрасной стране. Однако они решили вернуться во Францию, на родину Ксавье. Супруги жили в Париже, но решили построить дом в Харастане на берегу моря, чтобы, по словам Лауры, не терять связь со своими корнями.

– Почему вы не приехали к нам? Там нам было бы удобнее, чем в ресторане, даже в таком шикарном, – сказал Ксавье с улыбкой. – Я бы приготовил мидии, а Лаура угостила бы вас своим потрясающим яблочным пирогом. Она гордится тем, какой прекрасной домохозяйкой ей удалось стать. Правда, cherie?

Это прозвучало так… по‑ домашнему, и Соррель невольно почувствовала зависть. Она заметила, что Малик слегка нахмурился, и задумалась, не вызвано ли его недовольство тем, как фамильярно с ним разговаривал Ксавье. Неужели тот барьер, который он возвел вокруг себя, не позволит его брату приблизиться к нему? По крайней мере, не только меня он держит на расстоянии, мрачно подумала девушка.

– Может, там и в самом деле было бы лучше. Но, к сожалению, моя охрана настаивала на встрече именно тут.

– Только потому, что им надо как‑ то отрабатывать свою зарплату. А еще им нравится вся эта суета вокруг тебя, возникающая, где бы ты ни появился, – сказала Соррель, и ее голубые глаза заблестели. Они оба знали: Малик мог бы не обращать внимания на возражения своих телохранителей.

За столом воцарилось молчание. Малик заметил, как Ксавье и Лаура переглянулись. Наверняка они были удивлены, что шейх позволяет своей помощнице спорить с ним, и он не мог винить их за это.

Как она посмела открыто критиковать его? Кем она себя возомнила? Неужели она думает, что произошедшее в отеле дает ее право так себя вести? Ладно, придется ей преподать еще один урок, и на этот раз менее приятный, чем предыдущие. Они с Соррель с яростью посмотрели друг на друга.

– Итак, дорогая, тебе нравится быть помощницей Малика? – Лаура первой нарушила неловкое молчание. Она покачала головой, когда официант хотел наполнить ее бокал шампанским. – Нет, спасибо. Мне только воды. – Она вновь обратилась к Соррель, с пониманием глядя на нее. – С ним легко работать?

– К сожалению, я не могу сказать вам правду, потому что он сидит рядом, – с притворной застенчивостью ответила девушка.

Ксавье и Лаура весело рассмеялись – в отличие от Малика, который задумчиво разглядывал Соррель. От его взгляда ей стало не по себе, но он мог бы с самого начала предупредить ее, чтобы она сидела молча, если уж ему так этого хотелось.

– Что сейчас происходит в Харастане? – спросил Ксавье, когда они съели все, что было на их тарелках.

– Страна развивается, и в культурном, и в экономическом плане. Нам удалось разведать новое месторождение нефти. Также была проведена удачная археологическая экспедиция. Сейчас мы хотим открыть музей на месте раскопок, но сначала придется проложить туда дорогу.

– Похоже, ты трудишься не покладая рук, – заметила Лаура. – А как обстоят дела с правами женщин? У них стало больше возможностей, чем тогда, когда я последний раз была в Харастане?

Малик посмотрел на Соррель и вдруг понял: он первый раз в жизни ужинает в окружении родных, а рядом с ним сидит его женщина.

Прежде женщины были нужны ему только для секса. Он расслаблялся с ними. Малик попытался представить, кого из них он бы мог взять сегодня с собой вместо Соррель, и не смог. Наконец он произнес:

– Думаю, моя помощница сможет ответить на ваш вопрос.

Соррель посмотрела ему в глаза. Несмотря на все их разногласия, она считала Малика лучшим правителем и безоговорочно уважала его в этом качестве.

– Мы многое уже сделали для того, чтобы женщины принимали участие в общественной жизни. Вообще, Малик… Малик борется за права женщин.

Шейх усмехнулся, услышав ее неловкий комплимент, но она говорила искренне, от всего сердца. Ей стало грустно, когда она увидела, как Ксавье взял жену за руку. Они любили друг друга и не стеснялись показать свою любовь всему миру. Тогда как мы…

Нет. Хватит. Нет никаких «мы». Есть только «я». Я влюблена в Малика. Я хотела, чтобы он стал моим любовником. Но он так и не стал им!

Девушка подозревала, что Малик не занимается с ней сексом, чтобы дать ей время подумать и расторгнуть их сделку. Какая‑ то часть его хотела видеть в Соррель всю ту же невинную маленькую девочку.

Он долго сдерживал себя, но сегодня ей удалось соблазнить его. Такой гордый мужчина, как Малик, не будет больше ждать, чтобы получить то, что принадлежит ему по праву. Она читала это в его глазах, когда он смотрел на нее.

Сегодня ночью он примет мой вызов и займется со мной любовью.

Но вместо возбуждения и нетерпения Соррель испытывала беспокойство. Она думала, что эта ночь может стать последней для них, ведь ей больше нечего будет предложить ему. Она лишится девственности, и их отношения прекратятся. Она станет лишь одной из многих любовниц Малика.

– Я вижу. – Лаура улыбнулась. – Пойдем поищем дамскую комнату. Пусть мужчины поговорят наедине.

Соррель кивнула, вставая из‑ за стола. Малик не сводил с нее глаз, любуясь ею. В ресторане было много привлекательных, роскошно одетых женщин, но она выделялась среди них своей естественной красотой.

Когда женщины ушли, он повернулся к Ксавье, пристально смотревшему на него. Внезапно Малик понял: Соррель оказалась права. Он должен был встретиться с братом. Малик всегда сожалел о том, что он не успел подружиться с отцом. Разве он не сожалел бы еще больше, если бы не попытался наладить близкие отношения с братьями? Но то, что он пришел на встречу с Ксавье, – заслуга Соррель. Она заставила его решиться на это.

– Я очень рад увидеть тебя снова, – сказал он и с удивлением понял, что говорит правду.

– Я тоже, брат, – Ксавье откинулся на спинку стула и посмотрел на Малика. – Мне ужасно хочется задать тебе один вопрос, но, к сожалению, у шейха такое не спрашивают.

На секунду их взгляды встретились, и Ксавье благодарно кивнул, поняв, что Малик действительно так считает.

– У вас все серьезно? – мягко спросил он. – С Соррель?

– Серьезно? – Малик был изумлен. – Как это может быть серьезно?

– Я чувствую, между вами что‑ то происходит.

– Но мы же препираемся весь вечер, – возразил шейх.

– Вот именно, – сухо сказал Ксавье. Он взглянул в сторону дамской комнаты. – Возможно, вы любовники?

Малик вздохнул и покачал головой. Все зависело от того, что понимать под этим словом.

– Нет. Она еще девственница, – медленно сказал он.

– Ах, вот оно что! Понятно. – Он опустил голову и посмотрел на свои руки. – Тогда оставь ее прямо сейчас. Или женись на ней.

– Я все понимаю! – воскликнул Малик. – Или ты думаешь, я сошел с ума?

Женщины вернулись за столик как раз к десерту. Лаура отказалась от шоколадного мусса – фирменного блюда ресторана – и заказала чашечку фруктового чая.

У выхода они распрощались. Малик пообещал супругам приехать в их дом на побережье, когда тот будет достроен. Соррель чувствовала себя несчастной, не зная, увидит ли еще когда‑ нибудь этих замечательных людей.

Когда они возвращались в отель в лимузине, ей стало еще хуже. Она почувствовала, что его отношение к ней изменилось. Малик не дотрагивался до нее – он даже не смотрел на нее! Он не флиртовал с ней, как обычно. Соррель поняла: между ними все кончилось, так толком и не начавшись.

Но ты же знаешь, почему, мрачно подумала она, ты переступила запретную черту, он утратил к тебе интерес. Он больше не уважает тебя.

Напрасно она пыталась себя убедить, что действовала, как равная ему, ей все равно было больно. Как же она хотела повернуть время вспять, чтобы исправить свою ошибку!

Малик смотрел в окно. По улицам, залитым неоновым светом, гуляли туристы. Машина проезжала по самым известным улицам Парижа, но мужчина думал только о Соррель. Малик не знал, как ему поступить. Если он лишит ее девственности, ему придется жениться на ней. Он всегда это знал, Ксавье просто озвучил то, что в глубине души он и сам понимал. И уже не в первый раз он спросил себя: не слишком ли высока цена вопроса?

Может, ему просто следует поступить так, как поступили бы многие мужчины на его месте? Забыть об интересах Соррель, провести с ней еще какое‑ то время, а затем найти себе подходящую жену, которая полностью подчинится ему…

В этот момент Соррель положила ногу на ногу, и черный шелк платья обтянул ее стройные бедра. Он подумал, надела ли она чулки, и почувствовал знакомое возбуждение. Сможет ли он не войти в нее, никогда не познать сладостное чувство единения, не достичь оргазма одновременно с ней? Он провел языком по внезапно пересохшим губам.

– Знаешь, Лаура беременна, – сказала Соррель, отчаянно придумывая тему для разговора.

Малик замер, сразу же выкинув из головы все мысли о сексе.

– Она сама тебе сказала? – хмуро спросил он.

– Ей даже не надо было говорить. Разве ты сам не видел? Она не пила шампанское, выглядела уставшей. Я расспросила ее, когда мы были в дамской комнате, и она мне все рассказала. – Соррель скрыла от Малика одну деталь: она чуть было не призналась Лауре, что влюблена в шейха. – Они ничего не говорят о ребенке, потому что боятся сглазить. У нее был выкидыш в прошлом году. Ты знал?

– Нет, – медленно сказал Малик. – Я ничего не знал.

– Она сейчас на третьем месяце, и, похоже, на этот раз все обойдется.

Соррель увидела, как потемнело его лицо. Как она могла быть такой идиоткой! Малик не просто узнал радостную новость, что его брат станет отцом. Ребенок Ксавье станет первым в новом поколении правящей семьи. Он продолжит династию, если у Малика не будет своих сыновей.

Она украдкой взглянула на неподвижное лицо шейха, но он, казалось, вовсе забыл о ней.

Малик думал о том, чем ему грозит появление на свет ребенка Ксавье.

Возможно, мне стоит задуматься о наследнике?..

Подав знак телохранителям, чтобы они оставались в коридоре, Малик вошел в свой номер следом за Соррель.

Удивительно, как быстро все меняется. Всего лишь час назад самой главной моей проблемой была девственность Соррель. Я думал лишь о том, не заняться ли с ней любовью прямо сегодня.

Теперь же Малику приходится размышлять о гораздо более серьезных вещах. Он был шейхом, он отвечал за свою страну и свой народ. Поступал ли он честно по отношению к своим подданным, не задумываясь о семье и наследнике? Выполнял ли он свой долг до конца?

Соррель повернулась к нему, и Малик в который раз поразился, насколько она красива. Длинные, до талии, светлые волосы, огромные голубые глаза, розовые лепестки губ, крутой изгиб бедер. Она тоже превратилась для него в проблему. Он оказался круглым дураком – он должен был это предвидеть.

Малик хотел Соррель больше, чем любую другую женщину. Однако, если он лишит ее девственности, ему придется жениться на ней…

Неужели сама судьба вновь вмешивалась в его жизнь, подсказывая ему решение всех его проблем?

Если он продолжит бездействовать, другой мужчина войдет в ее жизнь, ведь Соррель уже готова к любви. Мысль о том, что он не познает ее так, как ему хотелось, была для него невыносима. Теперь Малик был уверен, что поступает правильно.

Помолчав, он собрался с силами и проговорил:

Соррель ожидала услышать все, что угодно, только не это. Она посмотрела ему в глаза.

– Это все потому, что Лаура ждет ребенка? – медленно спросила она, отчаянно желая, чтобы боль не отражалась на ее лице.

– Да. Я ничего не могу предложить тебе взамен. Но я также не могу допустить, чтобы другой мужчина прикоснулся к тебе.

– Боже, какие важные причины! – с сарказмом произнесла Соррель. Зависть, жадность и выгода – вот что стояло за его предложением. Он ни слова не сказал о своих чувствах, но это не удивило ее, для Малика она была всего лишь наивной дурочкой, готовой расстаться со своей девственностью. И он предложил ей за это самую высокую цену.

Малик видел, что Соррель раздумывает над его предложением. Но теперь, когда он принял решение, он не собирался отступать.

– Ты говорила мне, как сильно скучаешь по Харастану. Помнишь, как ты выразилась? Ты сказала, там осталась частичка тебя.

Ох, какой же он глупый. Разве он не понял, я скучала по нему куда больше, чем по Харастану.

– Не помню, чтобы я такое говорила, – холодно сказала Соррель.

– Но ты в самом деле скучаешь по Харастану. Я читаю это в твоих глазах каждый раз, когда ты говоришь о нем. – Малик помолчал. – Мне нужна женщина, способная помочь мне управлять моей страной. И я не смогу найти лучшей женщины. И еще, Соррель. Подумай, как отреагировал бы твой отец, если бы знал, что я тебе предлагаю? Только представь себе!

Каким умным и расчетливым он может быть, подумала Соррель. Он знал – эти слова подействуют на нее сильнее любых других. Ее родители любили Харастан и передали свою любовь единственной дочери. И еще Малик знал: Соррель была очень близка со своими родителями. Иногда она думала, что он завидует ей. Однажды она даже сказала об этом матери.

– Малик ведет себя так, потому что у него никогда не было семьи, – объяснила та.

Соррель запомнила эти слова. Она старалась всегда быть рядом с Маликом и радовалась, когда ей удавалось увидеть улыбку на его всегда серьезном лице.

А вдруг мой отец вел свою игру? Может, именно поэтому он поступил так странно – завещал Малику стать ее опекуном? Мечтал ли он о свадьбе любимой дочери со своим верным другом?

Но что ей оставалось делать, когда Малик стоял перед ней, такой любимый и желанный?

– Я спрашиваю тебя еще раз, Соррель, – мягко сказал он. – Последний раз, запомни. Ты выйдешь за меня замуж?