Глава четвертая. Соррель уже забыла, как ей нравилось находиться в обществе шейха

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Соррель уже забыла, как ей нравилось находиться в обществе шейха. Не существовало никаких проблем и задержек – машины всегда подъезжали вовремя, на дорогах не было пробок, потому что движение останавливали, освобождая путь для кортежа шейха. Самолеты взлетали по расписанию, а столики в самых престижных ресторанах всегда оказывались свободными, как по мановению волшебной палочки – независимо от количества посетителей.

В ту секунду, когда Малик и Соррель вышли из дома, к ступенькам бесшумно подъехал лимузин с затемненными стеклами. Машина была бронированной, и девушка еще раз вспомнила об обратной стороне жизни правителя.

Соррель не возражала, когда Малик предложил пообедать в ресторане, не только потому, что была голодна. Она знала: спорить с ним, когда он в таком настроении, бесполезно. Еще она понимала, что правитель Харастана не может разговаривать с незамужней девушкой в ее ванной комнате.

Он даже не намекнул Сорель, что именно собирается с ней обсудить, и уже в лимузине она, не вытерпев, поинтересовалась:

Черные глаза Малика вспыхнули. Неужели она всегда вела себя с ним так свободно? В его окружении не было ни одного человека, который мог бы обратиться к нему в столь же непринужденной манере. Только после того, как Соррель уехала из Харастана, Малик с болью осознал, насколько пресной стала его жизнь.

Шейх взглянул на Соррель, и вскоре его мысли приняли совсем другое направление. Он видел, как поднимается при каждом вздохе ее грудь, чувствовал легкий аромат ее духов. Шейх откинулся на спинку сиденья, обтянутого мягкой кожей.

– Я не собираюсь обсуждать это здесь и сейчас, – холодно сказал он. – Ты должна подождать, пока мы не приедем в ресторан.

О, она должна? Соррель могла бы рассердиться на него за эти слова и тон, в котором он говорил с ней. Однако она все еще была смущена его необычным внешним видом и тем, как он смотрел на нее в квартире. Сейчас они находились рядом на заднем сиденье лимузина, и она чувствовала себя странно – не так, как обычно. Куда‑ то исчезла та легкость, с которой они всегда общались, и Соррель не знала, почему.

Пытаясь успокоиться, она начала разговор, который много раз до этого вела с дипломатами, приезжавшими во дворец, но никогда – с Маликом.

– Не скажешь, куда мы направляемся? – поинтересовалась она.

– Разве это имеет значение? – небрежно ответил мужчина.

– Наверняка в «Морскую звезду», – рискнула предположить Соррель. – Это лучший ресторан в Брайтоне.

Соррель помолчала, размышляя, стоит ли говорить ему, как сильно ее жизнь в Брайтоне отличается от прежней, в Харастане.

– Нет, никогда. Я не могу себе позволить ходить в такие дорогие рестораны, – наконец ответила она.

– Неужели? Уверен, мужчины в очередь выстраиваются, чтобы пригласить тебя, – промурлыкал он.

Подразумевалось, что эти мужчины ожидают вознаграждения за потраченные на нее деньги. Соррель отлично поняла Малика, однако ей не хотелось, чтобы водитель слышал, как она спорит с шейхом. Поэтому девушка просто загадочно улыбнулась и мечтательно проговорила:

– Так это правда? – прошипел он. Соррель с вызовом посмотрела на него.

– Подожди, пока мы не приедем в ресторан, – мягко ответила она, повторяя его собственные слова. – Я не собираюсь обсуждать это здесь и сейчас.

Малик был шокирован ее дерзостью, но он с удивлением понял, что это возбуждает его. Сердце мужчины лихорадочно забилось, болезненно‑ сладкая дрожь прошла по его телу. Он пожалел, что именно Соррель вызвала у него такое желание, да еще в столь неподходящий момент.

Если бы он был с любой другой женщиной, он бы скользнул ладонью под ее юбку и предупредил водителя, что передумал ехать в ресторан. Он уже не испытывал голода, у него появилось совсем другое желание. Но он был не с другой женщиной. Это была…

Звук ее голоса ворвался в его эротические мечты, и Малик понял: он должен взять себя в руки, чтобы не натворить глупостей – например, не поцеловать ее.

– Ты что‑ то сказала? – хрипло спросил он. Да, он умеет быть жестким, даже жестоким, подумала Соррель. Несмотря ни на что, она болезненно воспринимала его холодность.

Все‑ таки я приняла правильное решение – лучше держаться от него подальше и жить на другом краю света.

Лимузин остановился возле ярко освещенного входа в отель «Морская звезда». Соррель оказалась права.

– Браво, Соррель, – Малик хлопнул в ладоши. Как легко можно было догадаться по названию, ресторан находился на побережье. Здесь часто обедали политики, звезды и другие именитые гости. Ресторан «Морская звезда» был известным, шикарным и очень дорогим.

Снаружи это место не отличалось от других подобных заведений – ряды аккуратно подстриженных деревьев вдоль дорожки, важный швейцар у вращающейся двери. Но внутри становилось понятно, почему все стремились именно сюда – от вида, открывавшегося из его окон, просто захватывало дух – Ла‑ Манш, в темных водах которого отражался лунный свет, был великолепен.

Кроме прочего, рестораны такого класса славились одной важной особенностью: в них именитым гостям был гарантирован не только вкусный ужин, но и спокойный вечер. Да и люди Малика отлично выполнили свою работу – немногие из обслуживающего персонала знали, кем является их очередной гость, но даже если бы кто‑ то из посетителей узнал Малика, его не посмели бы побеспокоить, а репортерам путь сюда был заказан.

В зале их уже ждал Фарик, один из ближайших помощников Малика. Соррель знала его с тех пор, как еще ребенком приезжала вместе с родителями во дворец Малика, поэтому она тепло улыбнулась старику и очень удивилась, когда он лишь холодно кивнул ей в ответ.

– Как поживаете, Соррель? – вежливо спросил он, словно они не виделись всего пару дней.

– Хорошо, спасибо, – пробормотала она в ответ, но он уже отвернулся.

– Разрешите, я провожу вас к столику, Ваше Величество, – с поклоном произнес Фарик на своем родном языке, чтобы его не понял появившийся возле них словно из‑ под земли услужливый метрдотель. – Я уже все организовал.

Они прошли к столику, и Соррель украдкой посмотрелась в одно из многочисленных зеркал ресторана. К своему удивлению, она поняла, что ее наряд – розовая футболка и длинная летящая юбка – выглядит здесь вполне уместно, хотя, конечно, эти вещи были недостаточно дорогими для такой обстановки. Но девушка все равно чувствовала себя не в своей тарелке.

Может, Соррель нервничала из‑ за предстоящего разговора? Или ее бросило в жар потому, что у Малика такое потрясающее, мускулистое тело? Европейский костюм подчеркивал его чувственную красоту – темные волосы, черные глаза, смуглую кожу…

Два официанта уже ожидали их у столика. Малику и Соррель принесли меню и винную карту, которую пришлось срочно поменять на список безалкогольных напитков.

Вскоре Фарик покинул их. Соррель сидела, положив ладони на колени, словно послушный ребенок. На самом деле она просто не хотела, чтобы Малик видел, как трясутся ее руки. И неудивительно, ведь ей с трудом удавалось не смотреть в его красивое лицо, не любоваться высокими скулами, длинными ресницами. Ее сердце колотилось, как после пробежки, и она прилагала неимоверные усилия, чтобы казаться спокойной.

Шейх ответил не сразу. Он умел выжидать, выбирать наиболее подходящий момент для удара, совсем как парящий в теплом воздухе пустыни сокол, который медленно кружит над добычей, пока та не потеряет бдительность.

Малик хладнокровно изучал лицо Соррель. Ее губы были приоткрыты, и она вдруг провела по ним влажным языком. Малик замер и почувствовал, что больше не может мыслить рационально, действовать, как сокол. Он реагировал, как обычный мужчина, и это было неправильно – только не с Соррель. Впервые он начал сомневаться в правильности своего решения. Но разве он не мужчина? Разве он не имеет силы и выдержки? Если ему так нужен секс, он заведет себе любовницу, и ею уж точно не станет белокурая невинная девушка, сидящая напротив.

– Ты когда‑ нибудь скучала по Харастану? – спросил он.

Соррель помедлила. Она понимала: на этот раз ей придется сказать правду, ведь любой другой ответ станет предательством по отношению к стране, которую она так любила.

– Я очень скучаю, – тихо ответила она. – Я чувствую, что там осталась частичка меня.

– И тебе нравится твоя работа в Брайтоне? – продолжал он спокойно и ровно.

Но Соррель знала: Малик никогда ничего не говорит зря.

– Нравится, – честно сказала она. – Конечно, она очень отличается от того, чем я занималась во дворце!

– Я так понял, вы работаете с туристами, – последнее слово он произнес пренебрежительно.

Соррель поняла, что должна встать на защиту людей, которые не живут во дворцах… В отличие от некоторых.

Она обдумывала его слова, зная: врать Малику бесполезно – он все равно разнесет ее аргументы в пух и прах. Помолчав, она признала:

Не отводя взгляда от ее лица, он поднес бокал к губам и сделал глоток.

– Я не хочу, чтобы ты там работала и дальше. Я хочу, чтобы ты сопровождала меня в поездке по Европе.

Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Но как это ни странно, первой реакцией Соррель было возмущение, вызванное его командным тоном. «Я хочу», – сказал он. Приказ, а не просьба. Между «хочу» и «хотел бы» существует огромная разница, но Малик никогда не думал о таких вещах. Он всегда получал то, что хотел.

Стараясь выиграть время, она поинтересовалась:

– А зачем тебе надо, чтобы я поехала с тобой?

Малик нахмурился. Он привык к повиновению. Соррель пора бы уже осознать: ее затея с независимой жизнью в Англии потерпела крах. Он спас ее от того сброда, который устроил разгром у нее в квартире, а она, похоже, не усвоила урок. Когда же она поймет, что он всегда прав?

– Тебе разве недостаточно, что твой шейх приказывает тебе? – мягко осведомился он.

Соррель колебалась – ее действительно взволновало его предложение. Однако ее возмущал его высокомерный тон. Я собью с него спесь, подумала девушка.

Вероятно, Соррель шутит, иначе почему она отказывается от такой прекрасной возможности?

– Ты отклоняешь мое предложение? – требовательно спросил он, приходя в ярость.

Впервые за то время, что они провели в ресторане, Соррель улыбнулась. Она предвидела его реакцию. Для него существовало только черное и белое, это качество вообще было присуще всем мужчинам Харастана – а тем более мужчинам, наделенным властью.

Это в какой‑ то степени объясняет то, как холодно меня приветствовал Фарик. Он наверняка не одобряет решение Малика взять меня с собой в путешествие.

– Ты считаешь меня здравомыслящей женщиной, Малик? – задумчиво спросила Соррель.

– Здравомыслящей? – его глаза заблестели. – Вообще‑ то пока в твоих поступках было не слишком много здравого смысла. Вспомнить хотя бы, что творилось в твоей квартире, когда я пришел туда.

Малик посмотрел в голубые глаза Соррель. В университете она получила степень бакалавра с отличием, ей даже предложили остаться там и продолжить научную работу. Нельзя отрицать, что мозги у нее есть и она умеет ими пользоваться. Но быть умной – не значит быть здравомыслящей. Хотя…

– Да, – неохотно признал он, до сих пор не понимая, какое отношение это имеет к его предложению.

– Спасибо, – с сарказмом сказала она. – Вот и я считаю тебя здравомыслящим мужчиной.

– Тебе спасибо, – произнес он в ответ. Впервые за долгое время Малик понял, что хорошо проводит время. Он с нетерпением ждал, пока официант расставит на столе тарелки с едой и бокалы с малиновым коктейлем, чтобы продолжить беседу.

– Итак, если бы я собиралась сделать тебе подобное предложение, то ожидала бы, что ты, как здравомыслящий человек, задашь мне множество вопросов перед тем, как принять или отклонить его.

– Итак, объясни, пожалуйста, что конкретно ты от меня хочешь? – потребовала она.

Он чуть было не сказал ей правду, но тут же взял себя в руки, вспомнив о чувственном возбуждении, которое она в нем вызывала. Так ли он нуждается в ее помощи? Стоит ли рисковать?

Но, подумав о предстоящей деловой поездке по городам Европы, план которой разработали его помощники, Малик понял: без Соррель ему не обойтись.

– Я хочу, чтобы ты помогала мне во время путешествия – так же, как помогала моему отцу во дворце.

– Но у тебя же есть люди, которые могут делать это, – запротестовала она.

Как сказать ей, что Фарик и остальные мои помощники держатся слишком официально? Что они больше напоминают роботов?

Мысль о прекрасных городах, которые ему предстояло посетить – даже о Париже, где он побывал в юности, – не вдохновляла его. Малик понимал: он должен будет вести переговоры, подписывать бесконечные бумаги и скучать на деловых встречах. Даже в окружении толпы людей, пытающихся угодить ему во всем, он не сможет избавиться от ощущения одиночества.

– Да, – ответил Малик более мрачно, чем намеревался, и тут же прикрыл глаза, боясь выдать свои чувства. Но нет, Соррель не использует мою слабость против меня. Она не умеет манипулировать людьми, и разве не по этой причине я хочу взять ее с собой… – Я не настаиваю, чтобы ты сразу стала моим советником.

– Ты будешь моей компаньонкой, – осторожно сказал он.

– Звучит неплохо! – саркастически заметила Соррель. – Но не мог бы ты выражаться яснее?

Малик попробовал представить себе, что с ним в таком тоне разговаривает другая женщина… даже другой мужчина, но у него не получилось.

– Мне придется посещать огромное количество мероприятий. Обеды и приемы. Коктейли. Скачки. Музеи. Мемориалы. Мне было бы гораздо легче, если бы со мной рядом находился кто‑ то, кого я хорошо знаю. Кто‑ то, с кем я могу поговорить и обсудить итоги очередного мероприятия… – он помолчал. – Кто‑ то, кто поможет мне держать остальных людей на расстоянии. Особенно женщин.

– Это может делать и Фарик, – возразила она.

Я не ослышалась? Малик признал, что я привлекательна?

Соррель с подозрением посмотрела на Малика.

Малик понизил голос, хотя они говорили на его языке и их никто не смог бы понять, даже если бы и услышал.

– Перестань, Соррель, – почти прошептал он. – Нельзя быть такой лицемерной. Ты же понимаешь, светлые волосы, голубые глаза, хорошенькое личико, стройная фигура – все это признаки красоты.

Девушка демонстративно подцепила на вилку кусочек мяса и сунула его в рот – отчасти для того, чтобы скрыть раздражение. Она хотела выиграть время и найти достойный ответ на его высказывание.

Из его уст даже комплимент звучит как оскорбление! Лицемерной? Да много ты понимаешь!

Да, она обладала многими качествами, которые так нравились мужчинам. Но не только же внешностью! В глубине души Соррель совсем не была уверена в себе. У нее никогда не было молодого человека. Никто не говорил, ей, что она красива, хотя Соррель не считала нужным полагаться на слова мужчины, чтобы поднять самооценку.

Возможно, мне необходимо стать более уверенной в себе?..

– Итак, тебе нужна девочка на побегушках? – дерзко спросила Соррель.

– Так мало времени провела в Англии и уже так хорошо владеешь сленгом!

– Это часть моей жизни в современном мире Малик. – Соррель видела, что его глаза потемнели от ярости. – И это мое дело, – мягко добавила она.

– И мое тоже, – возразил ей Малик. Они посмотрели друг другу в глаза.

– Уверен! Я не могу притвориться, что ты не существуешь!

– Так вот почему ты зовешь меня с собой! воскликнула девушка. – Чтобы присматривать за мной!

– Уверяю тебя, мои намерения еще более эгоистичны, чем ты думаешь, Соррель… – Шейх немного наклонился вперед, и она увидела, как блестят его черные глаза. – Ты будешь очень полезна мне в этом путешествии. Ты знаешь меня лучше, чем кто‑ либо другой.

Она была готова согласиться с ним – Малик узнал о том, кто его отец, только когда тот был уже при смерти. Его мать умерла при родах. Какое‑ то время Соррель действительно была самым близким ему человеком. Но так продолжалась только до коронации, с момента которой, казалось, прошла целая жизнь. Внезапно Соррель осознала, что коронация состоялась только два года назад.

Как там выразился Малик? Что она может оказаться полезной? Бронированная машина полезна, и мягкая подушка ночью тоже бывает полезной, а по отношению к ней он мог бы подобрать и более лестный эпитет. В этом‑ то и заключалась проблема Соррель – когда дело касалось Малика, она теряла здравый смысл. В глубине души девушка мечтала о гораздо большем, чем он мог ей предложить.

Если она согласится отправиться с ним в эту поездку, не окажется ли она снова втянутой в сумасшедший круговорот его жизнь?

И еще – в следующий раз мне будет гораздо сложнее сказать ему «прощай».

– Не заставляй меня ждать, Соррель, – медленно сказал Малик, предвкушая победу.

Соррель собралась с силами и прошептала, глядя ему в глаза:

– Не можешь? Или не хочешь? – он явно нервничал. – Не соблаговолишь ли сказать, почему?

Соррель внезапно поняла: ей необходимо найти такую отговорку, чтобы у него не нашлось аргумента против и он не смог с ней поспорить. Что‑ то достоверное, но шокирующее. Такое, чтобы шейх пожалел о своем вопросе. Она собиралась произнести слова, которые навсегда изменят его мнение о ней.

– Потому что мне нужен мужчина, Малик. Любовник. Вот почему, – хрипло сказала она.