Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Глава lXII
⇐ ПредыдущаяСтр 56 из 56
Заключительная Бутылка, уже давно не видевшая дня и поседевшая от пыли и паутины, извлечена на солнечный свет, и золотистое вино в ней бросает отблески настол. Это последняя бутылка старой мадеры. - Вы совершенно правы, мистер Джилс, - говорил мистер Домби, - эторедчайшее и восхитительное вино. Капитан, который при этом присутствует, сияет от радости. Его рдеющеечело поистине окружено нимбом восторга. - Мы дали друг другу слово, сэр, - замечает мистер Джилс, - я говорю оНэде и себе самом... Мистер Домби кивает капитану, который в немом блаженстве сияет всебольше и больше... -...Что разопьем эту бутылку вскоре после благополучного возвращенияУолтера домой. Хотя о таком возвращении мы и не мечтали. Если вы невозражаете против нашей давнишней причуды, сэр, выпьем этот первый бокал заздоровье Уолтера и его жены! - За здоровье Уолтера и его жены! - говорит мистер Домби. - Флоренс, дитя мое! - И он поворачивается, чтобы поцеловать ее. - За здоровье Уолтера и его жены! - говорит мистер Тутс. - За здоровье Уолтера и его жены! - восклицает капитан. - Ура! - И таккак капитан не скрывает неудержимого желания с кем-то чокнуться, мистерДомби с большой охотой протягивает свой бокал. Остальные следуют егопримеру, и раздается веселый, радостный звон, живо напоминающий о свадебныхколоколах. Другие вина, спрятанные в погребах, стареют так же, как старела вдалекие дни эта мадера; и пыль и паутина покрывают бутылки. Мистер Домби - седой джентльмен; заботы и страдания оставили глубокийслед на его лице, но это лишь отражение пронесшейся бури, за которойпоследовал ясный вечер. Честолюбивые замыслы больше его не смущают. Единственная его гордость - это дочь и ее муж. Он стал молчаливым, задумчивым, тихим и не расстается с дочерью. Мисс Токс изредка появляется вкругу семьи, предана ей всей душой и пользуется всеобщим расположением. Еевосхищение патроном - некогда величественным - чисто платоническое; такимоно стало с тех пор, как ей был нанесен удар на площади Принцессы, но ононимало не поколебалось. У мистера Домби после краха не осталось ничего, кроме некоторой суммы, которая поступает ежегодно - он не знает от кого - и сопровождаетсянастойчивой просьбой не разыскивать отправителя, ибо эти деньги - старыйдолг, выплачиваемый человеком, который хочет возместить прежние убытки. Поэтому поводу мистер Домби советовался с одним из своих прежних служащих; тотсчитает возможным принимать эти деньги и не сомневается в том, что некогдафирма действительно заключила какую-то сделку, которая была забыта. Этот холостяк с карими глазами - он уже не холостяк - женат теперь, женат на сестре седого Каркера-младшего. Он навещает своего прежнегопатрона, но навещает редко. У седого Каркера-младшего есть причины, -связанные с его историей и, в особенности, с его фамилией, - по которым емулучше держаться вдали от своего прежнего хозяина. И так как он живет ссестрой и ее мужем, то и они стараются держаться вдали. Уолтер, а также иФлоренс иногда навещают их, и в уютном доме прочувствованно звучат дуэты дляфортепьяно и виолончели с участием " гармонических кузнецов". А что поделывает Деревянный Мичман после всех этих перемен? О, онпо-прежнему на своем посту! Выставив вперед правую ногу, он зорко следит занаемными каретами; заново выкрашенный, начиная с треуголки и кончая пряжкамина туфлях, он бдителен больше чем когда бы то ни было; а над нимослепительно сверкают два имени, начертанные золотыми буквами: ДЖИЛС ИКАТЛЬ. Никаких новых дел Мичман не ведет, по-прежнему занимаясь своейторговлей. Но ходят слухи, распространяясь на полмили вокруг синего зонта наЛеднхоллском рынке, что мистер Джилс весьма удачно распорядился в былыевремена своим капиталом и не только не отстал от века, как он сам полагал, но, в сущности, немножко опередил его, и ему оставалось лишь подождатьистечения сроков. Поговаривают о том, что деньги мистера Джилса началиоборачиваться и оборачиваются довольно быстро. Несомненно лишь одно: онстоит у двери лавки, в своем костюме кофейного цвета, с хронометром вкармане и очками на лбу, и как будто не сокрушается об отсутствиипокупателей, но имеет вид веселый и довольный, хотя рассеян так же, как и вбылые времена. Что касается его компаньона, капитана Катля, то представление оторговом предприятии " Джилс и Катль", сложившееся в голове капитана, превосходит любую действительность. Капитан не мог бы гордиться большезначением Мичмана для коммерции и навигации страны, даже если бы ни односудно не покидало лондонский порт без помощи этого деревянного моряка. Он неперестает восторгаться при виде своего имени, красующегося над дверью. Раздвадцать в день он переходит через улицу, чтобы посмотреть на него спротивоположного тротуара, и в таких случаях неизменно говорит: " ЭдуардКатль, приятель, если бы твоей матери стало известно, что ты сделаешьсячеловеком науки, как удивилась бы добрая старушка! " Но вот к Мичману стремительно подъезжает мистер Тутс, и когда мистерТутс врывается в маленькую гостиную, лицо у него очень красное. - Капитан Джилс и мистер Соле, - говорит мистер Тутс, - имею счастьесообщить вам, что миссис Тутс подарила нам еще одного члена семейства. - И это делает ей честь! - восклицает капитан. - Поздравляю вас, мистер Тутс! - говорит старый Соль. - Благодарю вас, - хихикает мистер Тутс, - я вам очень признателен. Язнал, что вы обрадуетесь, а потому и заглянул к вам сам. Мы, знаете ли, преуспеваем. У нас есть Флоренс, есть Сьюзен, а теперь еще один младенец. - Женского пола? - осведомляется капитан. - Да, капитан Джилс, - говорит мистер Тутс, - и я этому рад. Чем чащемы будем воспроизводить эту удивительную женщину, тем, по моему мнению, лучше! - Держись крепче! - говорит капитан, берясь за стариннуючетырехугольную бутылку без горлышка, ибо сейчас вечер и скромный запаструбок и стаканов, имеющийся у Мичмана, красуется на столе. - Выпьем за еездоровье и пожелаем ей произвести на свет еще столько же! - Благодарю вас, капитан Джилс, - говорит обрадованный мистер Тутс, - яприсоединяюсь к этому тосту. Если вы мне разрешите, полагаю это никого необеспокоит, я, пожалуй, закурю трубку. Мистер Тутс начинает курить и от избытка чувств становится оченьболтливым. - Капитан Джилс и мистер Соле, - говорит Тутс, - эта превосходнаяженщина не раз проявляла свой исключительный ум, но больше всего я поражентем, что она прекрасно поняла мою преданность мисс Домби. Оба слушателя соглашаются с ним. - Потому что мои чувства по отношению к мисс Домби, - говорит мистерТутс, - остались неизменными. Они те же, что и раньше. И сейчас она остаетсядля меня тем же светлым видением, каким была до моего знакомства сУолтерсом. Когда между миссис Тутс и мною впервые зашла речь о... корочеговоря, о нежной страсти, вы понимаете, капитан Джилс... - Да, да, приятель, - говорит капитан, - о страсти, которая играетвсеми нами... вы перелистайте книгу и найдете это место... - Я непременно это сделаю, капитан Джилс, - с величайшей серьезностьюотвечает мистер Тутс. - Когда мы впервые заговорили о таких предметах, яобъяснил, что меня, знаете ли, можно назвать увядшим цветком. Капитан весьма одобряет эту метафору и шепчет, что лучше розы нетцветка. - Боже мой! - продолжает мистер Тутс. - Мои чувства были ей известныничуть не хуже, чем мне самому. Ей мне нечего было говорить. Она былаединственным человеком, который мог встать между мной и безмолвной могилой, и она это сделала наилучшим образом, заслужив вечное мое восхищение. Оназнает, что никого я не почитаю так, как мисс Домби. Она знает, что нет такойвещи, которой бы я не сделал для мисс Домби. Она знает, что я считаю еесамой красивой, самой очаровательной, самой божественной женщиной. Каково жеее мнение по этому поводу? В высшей степени разумное! " Дорогой мой, ты прав.Я и сама так думаю". - И я так думаю! - сказал капитан. - И я, - говорит Соль Джилс. - А какая наблюдательная женщина моя жена! - продолжает мистер Тутс, помолчав и затянувшись трубкой с великим удовольствием, отразившимся на егофизиономии. - Какая у нее проницательность! Какие замечания она делает! Вчера вечером, например, когда мы сидели, вкушая радости семейного очага...клянусь честью, эти слова плохо выражают то чувство, какое я испытываю вобществе моей жены, - вчера вечером она сказала, что отрадно подумать отеперешнем положении нашего друга Уолтерса. " Теперь, - заметила она, - онизбавлен от необходимости плавать по морям, после того первого большогопутешествия с молодой женой". Как вам известно, он и в самом деле избавленот этой необходимости, мистер Соле! - Совершенно верно, - соглашается старый мастер, потирая руки. - " Теперь, - говорит моя жена, - та же фирма доверяет ему чрезвычайноответственный пост на родине; снова он может себя проявить с лучшей стороны; он стремительно поднимается по ступенькам лестницы; все его любят. В этусчастливую пору его жизни дядя оказывает ему поддержку"...полагаю, это таки есть, мистер Соле? Моя жена никогда не ошибается. - Да, да... несколько наших кораблей, нагруженных золотом и пропавшихбез вести, действительно вернулись на родину, - смеясь, отвечает старыйСоль. - Суденышки маленькие, мистер Тутс, но моему мальчику они пригодятся! - Вот именно! - говорит мистер Тутс. - Никогда вам не уличить мою женув ошибке! " Вот какое положение он теперь занимает, - говорит этазамечательнейшая женщина, - а что же дальше? Что будет дальше? " - спрашиваетмиссис Тутс. Теперь, капитан Джилс и мистер Соле, прошу обратить внимание наглубокую проницательность моей жены. " Да ведь на глазах у мистера Домбизакладывается фундамент, и на этом фундаменте постепенно вырастает э... Э..." сооружение"...да, именно так выразилась миссис Тутс, - с восторгом говоритмистер Тутс, - " постепенно вырастает сооружение, быть может, не хуже, алучше того, которое он возглавлял и скромное зарождение которого изгладилосьв его памяти (серьезная ошибка, хотя и не редкая, по словам миссис Тутс).Так, благодаря его дочери, - сказала моя жена, - " взойдет", нет, " восстанет" - именно так выразилась моя жена - " восстанет во славе новый Домби и Сын". Мистер Тутс с помощью своей трубки, которую он с радостью применяет винтересах ораторского искусства, ибо надлежащее пользование ею вызывает унего весьма неприятные ощущения, столь энергически воздает должноепророческим словам жены, что капитан, в величайшем возбуждении подбросиввверх глянцевитую шляпу, кричит: - Соль Джилс, вы человек науки и мой старый компаньон, что посоветоваля перечитать Уольру в тот вечер, когда он поступил на службу? Вот этацитата: " Вернись, Виттингтон, лондонский лорд-мэр, и когда ты состаришься, ты не покинешь его". Так ли было дело, Соль Джилс? - Конечно, Нэд, - отвечает старый мастер судовых инструментов. - Япрекрасно помню. - Так вот что я вам скажу, - говорит капитан, откинувшись на спинкустула и выпячивая грудь с намерением разразиться оглушительным ревом. - Явам спою от первого до последнего слова " Красотку Пэг", а вы оба держитеськрепче и подпевайте! Вина, спрятанные в погребах, стареют так же, как в далекие времена - тастарая мадера, и пыль и паутина покрывают бутылки. Стоят ясные осенние дни, и на морском берегу часто прогуливаютсямолодая леди и седой джентльмен. С ними, или где-нибудь поблизости, двоедетей - мальчик и девочка. И старая собака обычно трусит следом. Старый джентльмен идет с мальчиком, разговаривает с ним, участвует вего играх, присматривает за ним, не спускает с него глаз, словно в нем всяего жизнь. Если он задумчив - задумчив и седой джентльмен; а иной раз, когдаребенок сидит рядом с ним, заглядывает ему в лицо и задает вопросы, он береткрохотную ручонку, удерживает ее в своей и забывает отвечать. Тогда мальчикговорит: - Что, дедушка, я опять очень похож на моего покойного маленького дядю? - Да, Поль. Но он был слабенький, а ты очень сильный. - О да, я очень сильный! - Он лежал в кроватке, у моря, а ты можешь бегать по берегу. И они опять прогуливаются, потому что седой джентльмен любит, чтобымальчик двигался и резвился на свободе. И когда они гуляют вместе, слух обих привязанности друг к другу распространяется и следует за ними. Но никто, кроме Флоренс, не знает о том, как велика любовь седогоджентльмена к девочке. Об этом слухи не распространяются. Сама малюткаиногда удивляется, почему он это скрывает. Он лелеет девочку в сердце своем.Он не может видеть ее личико затуманенным. Он не может вынести, когда онасидит в сторонке. Ему чудится, что она считает себя заброшенной, хотя, конечно, это не так. Крадучись он идет посмотреть на нее, когда оназасыпает... Ему доставляет удовольствие, когда она по утрам приходит будитьего. С какой-то особенной нежностью он ласкает ее и целует, когда ониостаются вдвоем. Девочка спрашивает иногда: - Милый дедушка, почему ты плачешь, когда целуешь меня? Он отвечает только: " Маленькая Флоренс! Маленькая Флоренс! " - иприглаживает кудри, затеняющие ее серьезные глаза.
Данная страница нарушает авторские права?