Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!
|
|
Глава li
Мистер Домби и светское общество Что делает гордый человек, пока дни идут один за другим? Думает ли онкогда-нибудь о своей дочери и задает ли себе вопрос, куда она ушла? Полагаетли он, что она вернулась домой и ведет прежний образ жизни в скучном доме? Никто не может ответить за него. С тех пор он ни разу не произнес ее имени.Домочадцы слишком боятся его, чтобы заговаривать о том, чего он решил некасаться; а ту единственную особу, которая дерзает расспрашивать его, оннемедленно заставляет умолкнуть. - Дорогой мой Поль! - лепечет его сестра в день ухода Флоренс, бочкомпроскальзывая в комнату. - Ваша жена! Эта выскочка! Может ли быть, чтодошедшие до меня слухи справедливы? Вот как отблагодарила она вас забеспримерную преданность ей, простиравшуюся, в чем я уверена, до того, чтоее капризам и высокомерию вы принесли в жертву даже своих родственников! Бедный мой брат! Произнеся эту речь, трогательно напоминавшую о том, что ее непригласили на званый обед, миссис Чик прибегает к услугам носового платка ибросается на шею мистеру Домби. Но мистер Домби холодно отводит ее руки иусаживает ее на стул. - Благодарю вас, Луиза, - говорит он, - за такое доказательство вашегорасположения, но я хочу, чтобы в нашей беседе мы касались других предметов.Когда я буду оплакивать свою судьбу, Луиза, или заявлю о том, что нуждаюсь вутешении, вы можете предложить мне его, если вам угодно. - Дорогой мой Поль, - отвечает его сестра, закрывая лицо носовымплатком и покачивая головою, - мне известна ваша сила духа, и больше я нислова не скажу по поводу этого события, столь тягостного и возмутительного.- Эти два прилагательных миссис Чик произносит с язвительным негодованием. -Но позвольте вас спросить - хотя я страшусь услышать нечто такое, что менявзволнует и расстроит, - спросить об этом злополучном ребенке, о Флоренс... - Луиза, - сурово говорит ей брат, - замолчите! Ни слова об этом! Миссис Чик остается только покачивать годовой, пользоваться услугаминосового платка и оплакивать выродившихся Домби, которые перестали бытьДомби. Но повинна ли Флоренс в бегстве Эдит, последовала ли она за ней, принимала ли какое-нибудь участие в бегстве или не принимала, - об этоммиссис Чик не имеет ни малейшего представления. Он идет неуклонно своим путем, скрывая в своей груди все мысли ичувства и не делясь ими ни с кем. Он отнюдь не пытается отыскать свою дочь.Может быть, он думает, что она живет у его сестры или под его собственнойкровлей. Может быть, он думает о ней постоянно, а возможно, никогда о ней недумает. Любое предположение правильно, если судить по его виду. Но достоверно одно: он не думает, что потерял ее. Истины он неподозревает. Слишком долго жил он на высотах гордыни и видел где-то внизуее, кроткое, терпеливое создание, чтобы страшиться такой потери. Как нипотрясен он обрушившимся на него бесчестьем, однако оно не низвергло его наземлю. Корень крепок и уходит глубоко, а за многие годы его ответвленияраспространились далеко вокруг и из всего извлекали пишу. Дерево подрублено, во не свалено. Хотя он скрывает свой внутренний мир от внешнего мира, который, по егомнению, преследует в настоящее время одну цель - упорно следить за ним, кудабы он не пошел, - он не в силах скрыть борьбу, происходящую в этомвнутреннем мире, ибо о ней свидетельствуют его запавшие глаза и щеки, изборожденный морщинами лоб и мрачный, задумчивый вид. Оставаясь по-прежнемунепроницаемым, он тем не менее изменился, и, оставаясь no-прежнемувысокомерным, он унижен - иначе не было бы этих знаков. Светское общество. Что думает о нем светское общество, как смотрит онона него, что видит оно в нем, и что говорит - вот демон, не дающий покоя егомыслям. Где он - там и демон; мало того - демон даже там, где его нет. Демонпоявляется вместе с ним, когда он выходит к слугам, и остается с ними, вызывая шепот за его спиной; он видит, как демон указывает на него на улице; демон поджидает его в конторе; подмигивает, выглядывая из-за спины богатыхкупцов; кивает и болтает, затесавшись в толпе; всегда и повсюду опережаетмистера Домби, и тому известно, что в его отсутствие демон действует ещеэнергичнее. Ночью, когда мистер Домби запирается у себя в комнате, демонобитает в доме и вне дома, его можно услышать в шуме шагов по тротуару, увидеть в газете, лежащей на столе, он разъезжает по железным дорогам и напароходах, неугомонный и всегда занятый только им одним - мистером Домби. Это не призрак, созданный его воображением. Он воздействует на другихлюдей не меньше, чем на него. Свидетель тому - кузен Финикс, которыйприезжает из Баден-Бадена специально для беседы с мистером Домби. Свидетельтому - майор Бегсток, который сопровождает кузена Финикса при выполненииэтой дружеской миссии. Мистер Домби принимает их со свойственным ему достоинством и стоит, выпрямившись, в обычной своей позе перед камином. Он чувствует, что ихглазами смотрит на него светское общество; что оно глядит на него спортретов; что его представителем является мистер Питт, стоящий на книжномшкафу; что есть глаза даже у географической карты, висящей на стене. - Исключительно холодная весна, - говорит мистер Домби, чтобы обманутьсветское общество. - Черт возьми, сэр! - говорит майор, воодушевленный дружескимичувствами. - Джозеф Бегсток - не мастер притворяться. Если вы желаетесторониться своих друзей и отвечать им холодностью, Дж. Б. не подходит дляваших целей. Джо груб и непреклонен, сэр: он искренен, этот Джо! Егокоролевское высочество, покойный герцог Йоркский, удостоил меня честизаметить (заслуженно или незаслуженно - значения не имеет): " Если есть уменя человек, на чью откровенность я могу вполне положиться, то зовут этогочеловека Джо - Джо Бегсток". Мистер Домби выражает свое согласие. - Домби, - говорит майор, - я человек светский. Наш друг Финикс... еслисмею так назвать... - Право же, я почтен, - говорит кузен Финикс. -...тоже человек светский, - продолжает майор, тряхнув головой. -Домби, вы - светский человек. Если трое светских людей встретятся и если оник тому же друзья, как осмеливаюсь я думать... - обращается он снова к кузенуФиниксу. - Несомненно, наилучшие друзья, - говорит кузен Финикс. -...И если они друзья, - продолжает майор, - то старый Джо полагает(быть может, Дж. ошибается), что легко угадать мнение света о любомпредмете. - Несомненно! - говорит кузен Финикс. - Собственно говоря, этосовершенно очевидно. Мне чрезвычайно хотелось бы, майор, чтобы мой другДомби узнал о величайшем моем изумлении и сожалении по поводу того, что мояпрелестная и безупречная родственница, наделенная всеми качествами, какиемогут осчастливить мужчину, до такой степени забыла свои обязанности поотношению... собственно говоря, по отношению к свету... и столь себяскомпрометировала! С той поры я пребываю в чертовски мрачном расположениидуха и не далее как вчера вечером сказал Долговязому Кросби - ростом оншесть футов десять дюймов, и, вероятно, мой друг Домби с ним знаком, - что ядьявольски потрясен и у меня разлилась желчь. Такая роковая катастрофа, -продолжает кузен Финикс, - внушает человеку мысль о том, что провидениеуправляет всеми событиями, ибо, будь моя тетушка сейчас жива, на такуючертовски жизнерадостную женщину, как она, это произвело бы удручающеевпечатление, и она, собственно говоря, пала бы жертвой. - Итак, Домби... - с великой энергией говорит майор, пытаясь продолжитьсвою речь. - Прошу прощения! - перебивает кузен Финикс. - Разрешите сказать ещеодно слово. Мой друг Домби позволит мне заметить, что если что-нибудь имогло бы усугубить великие муки, какие я в данном случае испытываю, то развелишь вполне понятное изумление света, вызванное предположением, что мояпрелестная и безупречная родственница (прошу разрешения по-прежнему называтьее именно так), якобы скомпрометировала себя с человеком - собственноговоря, с человеком, обладающим белыми зубами, - который занимает положениев обществе, неизмеримо более низкое, чем ее супруг. Я считаю своим долгомнастоятельно просить моего друга Домби не осуждать моей прелестной ибезупречной родственницы, пока ее виновность не будет окончательно доказана, но тем не менее я заверяю моего друга Домби, что семья, чьим представителемя являюсь и которая ныне почти угасла (это наводит на чертовски печальныемысли), не будет ставить на его пути никаких препятствий и с удовольствиемдаст свое согласие на любое достойное разрешение инцидента, какое оннаметит. Верю, что мой друг Домби воздаст должное тем чувствам, которые менявоодушевляют при столь печальных обстоятельствах, и... собственно говоря...мне кажется, незачем беспокоить моего друга Домби дальнейшими замечаниями. Мистер Домби, не поднимая глаз, кланяется и молчит. - Итак, Домби. - говорит майор, - после того, как наш друг Финикс счрезвычайным красноречием, равного коему старый Дж. Б. никогда не встречал, да, клянусь Рогом, сэр, никогда! - майор сделался совершенно синим и стиснулсередину своей трости, - после того, как наш друг Финикс изложил всеобстоятельства, касающиеся этой леди, я воспользуюсь нашей дружбой, Домби, чтобы осветить вопрос с другой стороны. Сэр, - говорит майор с лошадинымпокашливанием, - свет в таких случаях предъявляет свои требования, которыедолжны быть удовлетворены. - Мне это известно, - замечает мистер Домби. - Конечно, вам это известно, Домби, - говорит майор. - Черт возьми, сэр, я знаю, что вам это известно! Такой человек, как вы, не может этого незнать! - Полагаю, что так, - отвечает мистер Домби. - Домби, - говорит майор, - остальное вы угадаете сами. Я высказалсяоткровенно - быть может, преждевременно, - потому что Бегстоки всегдавысказывались откровенно. Мало им было от этого пользы, сэр, но это уж вкрови у Бегстоков. С этим человеком нужно стреляться. У вас под рукой Дж. Б.Он настаивает на правах дружбы. Да благословит вас бог! - Майор, - отвечает мистер Домби, - я вам признателен. В надлежащеевремя я отдам себя в ваше распоряжение. Так как это время еще не настало, явоздерживался пока от такого разговора с вами. - Где этот человек, Домби? - спрашивает майор, после того как некотороевремя молча пыхтит, взирая на него. - Не знаю. - Есть какие-нибудь сведения о нем? - осведомился майор. - Да. - Домби, я рад это слышать, - говорит майор. - Поздравляю вас. - Вы простите, майор, - отвечает мистер Домби, - что в настоящее времяя не буду касаться деталей. Сведения странные и получены странным путем. Онимогут ничего не стоить, но могут быть и верны. Сейчас я ничего не могусказать. На этом позвольте закончить. Хотя это и сухой ответ, если принять во внимание энтузиазм посиневшегомайора, однако майор любезно довольствуется им и с восторгом думает о том, что свет может надеяться на должное воздаяние. Затем кузен Финиксвыслушивает изъявления благодарности от супруга своей прелестной ибезупречной родственницы, после чего кузен Финикс и майор Бегсток уходят, аэтот супруг вновь остается пред лицом светского общества и может на досугеразмышлять о том, что эти двое являются выразителями мнения света касательноего личных дел, и о справедливых ожиданиях общества. Но кто же это сидит в комнате экономки, воздев руки к небу, проливаяслезы и беседуя вполголоса с миссис Пипчин? Это какая-то леди в очень теснойчерной шляпке, бросающей тень на лицо, и, по-видимому, ей не принадлежащей.Это мисс Токс, которая взяла шляпку у своей служанки и пришла тайком сплощади Принцессы, чтобы возобновить знакомство с миссис Пипчин и получитьсведения о состоянии духа мистера Домби. - Как он переносит это, милая моя? - спрашивает мисс Токс. - Да что там, - по своему обыкновению резко отвечает миссис Пипчин, -он такой же, как всегда. - По внешнему виду, - высказывает предположение мисс Токс. - А каково унего на душе! Жесткие серые глаза миссис Пипчин выражают сомнение, когда она отвечаеткоротко и отрывисто: - Да! Быть может, и так! Полагаю, что так! - По правде сказать, Лукреция, - говорит миссис Пипчин (она все ещеназывает мисс Токс Лукрецией, так как первые свои эксперименты по укрощениюдетей производила на этой леди, когда та была несчастным маленькимзаморышем), - по правде сказать, Лукреция, я нахожу, что не худо было от нееизбавиться. Мне здесь такие бесстыдные особы не нужны! - Вот именно бесстыдные! Верно, что бесстыдные, миссис Пипчин! -отвечает мисс Токс. - Покинуть его! Такого благородного человека! Тут волнение одерживает верх над мисс Токс. - Что касается благородства, то об этом я ничего не знаю, - возражаетмиссис Пипчин, с раздражением потирая нос. - Но вот что мне известно: когдалюдям ниспослано испытание, они должны стойко переносить его. Все вздор! Всвое время мне самой пришлось вынести немало! Сколько шума из-за пустяков! Она убежала - туда ей и дорога. Полагаю, что здесь никто не ждет ее обратно. Намек на Перуанские копи заставляет мисс Токс встать и удалиться; миссис Пипчин звонит в колокольчик, чтобы Таулинсон проводил ее. МистерТаулинсон, давно не видевший мисс Токс, улыбается, выражает уверенность вдобром ее здоровье и присовокупляет, что сначала не узнал ее в этой шляпке. - Благодарю вас, Таулинсон, я чувствую себя недурно, - говорит миссТокс. - Я попрошу вас об одном одолжении: если увидите меня здесь еще раз, никому об этом не говорите. Я навещаю только миссис Пипчин. - Очень хорошо, мисс, - говорит Таулинсон. - Происходят ужасные события, Таулинсон, - говорит мисс Токс, - Да, в высшей степени, мисс, - соглашается Таулинсон. - Надеюсь, Таулинсон, - говорит мисс Токс, которая, занявшисьвоспитанием семейства Тудль, привыкла рассуждать поучительным тоном иизвлекать мораль из всякого рода происшествий, - надеюсь, этот случайпослужит вам предостережением, Таулинсон. - Благодарю вас, мисс, - говорит Таулинсон. По-видимому, он погружается в размышления о том, каким образом этотслучай может послужить предостережением для него, как вдруг миссис Пипчинвыводит его из раздумья возгласом: " Что вы там делаете? Почему не провожаетеэту леди? " И он идет к двери впереди мисс Токс. Проходя мимо комнаты мистераДомби, она съеживается, стараясь укрыться в тени своей черной шляпки, и идетна цыпочках. И нет на свете, столь жестоко его преследующем, ни одногосущества, которое испытывало бы такую грусть и тревогу о мистере Домби, скакими выходит на улицу мисс Токс в своей черной шляпке, стараясь довести ихдо дому сокрытыми от фонарей, только что зажженных. Но мисс Токс не имеет отношения к тому светскому обществу, к которомупринадлежит мистер Домби. Каждый день она приходит в сумерках, в дождливуюпогоду добавляя к своей шляпке патены и зонт, и мирится с усмешкамиТаулинсона и фырканьем и выговорами миссис Пипчин только ради того, чтобыузнать, как он поживает и как переносит обрушившееся на него несчастье; ноона не имеет никакого отношения к тому светскому обществу, к которомупринадлежит мистер Домби. Неизменно требовательное и надоедливое обществообходится без нее, а она, ничем не примечательная и отнюдь не яркая звезда*, движется по своей маленькой орбите в уголке иной системы, и прекрасно этознает, и приходит, и плачет, и уходит, и чувствует удовлетворение. Право же, мисс Токс легче удовлетворить, чем светское общество, которое так беспокоитмистера Домби! В конторе клерки обсуждают великую катастрофу со всех сторон и со всехточек зрения, но главным образом недоумевают, кто же будет назначен на местомистера Каркера. В общем, они склоняются к тому, что жалованье будет урезанои возникнут неприятности в связи с нововведениями. Те, у кого нет нималейшей надежды на получение этого места, утверждают, что вовсе не хотелибы его занять и отнюдь не завидуют тому, для кого оно окажетсяпредназначенным. Такого волнения в конторе не бывало с тех пор, как умермаленький сын мистера Домби; но подобного рода возбуждение развиваетобщительность, чтобы не сказать жизнерадостность, и способствует укреплениюдружеских связей. Случай благоприятный, и вот наступает примирение междупризнанным остряком из бухгалтерии и его тщеславным соперником, которые ктечение многих месяцев питали друг к другу смертельную вражду; вознаменование их благополучно восстановленных приятельских отношенийустраивается маленький обед в соседней таверне. Остряк председательствует, соперник исполняет обязанности вице-президента. После того, как убранаскатерть, начинаются речи, и первым выступает председатель, который говорит: " Джентльмены, я не могу скрыть от самого себя, что сейчас не время дляразногласий". Далее он сообщает, что недавние события, о которых нетнадобности распространяться, но которые были до известной степени отмеченывоскресными газетами и одной ежедневной газетой, каковую нет надобностиназывать (тут все присутствующие назвали ее звучным шепотом), заставили егопризадуматься, и он чувствует, что в такой момент личная распря между ним иРобинсоном равносильна отрицанию того сочувствия общему делу, коим, по егомнению, всегда отличались джентльмены фирмы Домби. Робинсон отвечает на это, как подобает мужчине и коллеге, а некий джентльмен, прослуживший в конторетри года и постоянно получающий предупреждение об увольнении заарифметические ошибки, выступает в совершенно новом свете, внезапноразразившись волнующей речью, в которой высказывает пожелание, чтобы ихуважаемый начальник никогда не испытал вновь такого ужасного несчастья, какое обрушилось на его дом! - и изрекает великое множество фраз, начинающихся словами: " Пусть никогда" - и вызывающих гром рукоплесканий.Короче говоря, они проводят восхитительный вечер, если не упоминать оразмолвке между двумя младшими служащими, которые, поспорив из-запредполагаемой цифры годового дохода мистера Каркера, стали угрожать другдругу графинами, пришли в неистовство и были выведены вон. На следующий деньв конторе большой спрос на содовую воду, и большинство сотрапезниковполагает, что счет за обед - надувательский. Что касается Перча, рассыльного, то ему грозит опасность окончательнопогибнуть. Снова он постоянно торчит в трактирах, где его угощают, а онотчаянно врет. Оказывается, он повсюду встречался со всеми, кто имелотношение к недавним событиям, и спрашивал их: " Сэр (или " Сударыня", взависимости от обстоятельств), почему вы так бледны? " - после чеговопрошаемый содрогался с головы до пят, восклицая: " О Перч! " - и убегал.Раскаяние в этой гнусной лжи или последствия злоупотреблений спиртныминапитками приводят мистера Перча в глубокое уныние в тот вечерний час, когдаон обычно ищет утешения в обществе миссис Перч в Болс-Понд, а миссис Перчжестоко страдает, ибо она опасается, что теперь его вера в женщинупоколеблена, и, возвращаясь вечером домой, он едва ли не готов к тому, чтобыуслышать о ее бегстве с каким-нибудь виконтом. Тем временем слуги мистера Домби превращаются в бездельников истановятся малопригодными для службы. Каждый вечер они получают горячий ужини " обсуждают происшествие" за дымящимися стаканами. После половиныодиннадцатого Таулинсон всегда бывает под хмельком и частенько проситответить на вопрос: ну не говорил ли он, что нечего ждать добра, если живешьв угловом доме? Они шепотом толкуют о мисс Флоренс и недоумевают, где можетона быть; однако все согласны с тем, что если этого не знает мистер Домби, то знает миссис Домби. Таким образом, речь заходит об этой последней, икухарка говорит о ней, что все-таки она держала себя с достоинством, неправда ли? Но она слишком важничала. Все соглашаются с тем, что она слишком важничала, а предмет давнейстрасти мистера Таулинсона, горничная (которая очень добродетельна), умоляет, чтобы при ней не говорили больше о людях, которые задирают нос, какбудто земля для них недостаточно хороша. Все, что говорится и делается по этому поводу, делается дружно всеми, за исключением мистера Домби. Мистер Домби пребывает один на один сосветским обществом.
Данная страница нарушает авторские права?