Сценарий литературного вечера

«У ВОЙНЫ НЕ ЖЕНСКОЕ ЛИЦО»

(К юбилею Победы… День памяти и скорби…)

Русская поэзия - наше великое духовное состояние, наша национальная гордость. Ее многогранность, многокрасочность поистине удивительны. Высокая гражданственность - вот что отличало поэзию во все времена, вот что придавало ей особую сердечность и окрыленность, стала как бы законом развития русской поэзии, ее неотъемлемым свойством. Поэтому народ всегда нуждался в поэзии и любил ее. И поэтому всем сердцем надо принять мысль о том, что поэзия - орудие в развитии человеческой культуры. А большая Поэзия придет к читателю как радость, как открытие мира! И женщины - поэтессы - как солнца луч в жизни нашей!

Анна Ахматова (1889 - 1996 гг.)

Ведущий 1: Настоящая фамилия Анны Андреевны Ахматовой - Горенко. Ахматова - ее литературный псевдоним. Детские годы она провела в Царском Селе. Училась на высших историко-литературных курсах в Петербурге, где и прошла почти вся ее жизнь. Печататься начала в 1907 году. Уже первые сборники стихов Ахматовой принесли ей всероссийскую известность.

Тесно связанная с дворянской культурой, с бытом привилегированных слоев царской России, Ахматова, благодаря своему глубокому чувству патриотизма, осталась после Октября на Родине и прошла долгий творческий путь.

Чтец1:

Мне голос был. Он звал утешно,

Он говорил: «Иди сюда,

Оставь свой край глухой и грешный,

Оставь Россию навсегда».

Я кровь от рук твоих отмою,

Из сердца выну черный стыд,

Я новым именем покрою

Боль поражений и обид.

Но равнодушно и спокойно

Руками я замкнула слух,

Чтоб этой речью недоступной

Не осквернился скорбный дух.

Ведущий 2: Весь последний этап творчества А. Ахматовой крепчайшими узами связан с Отечественной войной, с судьбами Ленинграда. Ольга Бергольц писала об Ахматовой лета и осени 1941 года: «Я помню, как с лицом, замкнутым в суровости и гневности, с противогазом через плечо, она несла дежурство как рядовой боец противовоздушной обороны. Она шила мешки для песка, которыми обкладывали траншеи для убежища в саду на Фонтанке».

А строки ее стихов - гордых стихов - «Клятва» и «Мужество», рожденные возмущенным, горячим сердцем патриота, отпечатывали как плакат и расклеивали на улицах Ленинграда…

Чтец 2

И та, что сегодня прощается с милым

Пусть боль свою в силу она переплавит.

Мы детям клянемся, клянемся могилам,

Что нас покориться никто не заставит.

Мы знаем, ч т о ныне лежит на весах

И ч т о совершается ныне.

Час мужества пробил на ваших часах,

И мужество вас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь,

Не горько остаться без крова, -

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим и от плена спасем Навеки!

Ольга Бергольц (1910 - 1975 гг.)

Ведущий 1: Об Ольге Федоровне Бергольц давно и справедливо сказано, что для большинства читателей, для народа она как поэт родилась в блокадную ленинградскую зиму 1941 - 1942 годов. Она и сама соглашалась с таким мнением, называя годы Великой Отечественной войны порою своего, «жестокого расцвета».

Ольга Бергольц родилась в Петербурге в семье врача. В 1930 году она окончила филологический факультет Ленинградского университета. Писательская работа О. Бергольц началась с книжек для детей, с очерков и рассказов о жизни страны.

…И все яснее мне,

что я всегда жила для этих дней,

для этого жестокого расцвета.

(«Твой путь»)

Ведущий 2: Иногда говорят о чрезвычайной популярности Ольги Бергольц в годы блокады. Но суетное слово «популярность» к ней совершенно не подходит, как впрочем, и не подходит слово «неизвестность» и даже «слава». Потому что трудно назвать другого поэта, которого бы любили так, как любили стихи и радиоголос Ольги Бергольц осажденные ленинградцы.

Строгий и скупой на слова Ленинград творил о ней легенду, особый ленинградский миф, в котором все было правдой. Но так как правда жила в стихе, то в легенду легко входил тот высокий поэтический настрой, который всегда сродни чудесному. Называли же Ольгу Бергольц «ленинградской мадонной», подвижницей святой!...

Кроме того, Ольгу Бергольц все слышали, но кто ее видел? Ее стих, ее голос в самую тяжкую, смертную пору жил исключительно в эфире. Ее слово было обожжено страданием и любовью, а любовь к Родине была мужественной и зрячей.

Чтец 1:

Мы предчувствовали полыханье этого трагического дня.

Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.

Родина! Возьми их у меня.

…Нет, я ничего не позабыла!

Но была б мертва, осуждена -

Встала бы на зов Твой из могилы,

Все б мы встали, а не я одна.

Я люблю тебя Любовью новой,

Горькой, всепрощающей, живой

Родина моя в венце терновом

С темной радугой над головой.

Ведущий 1: Ее душа и слово были настроены так, чтобы постоянно впитывать и удерживать людские страдания, постоянно идти на боль, как на костер, чтобы, обуглив душу, обратить страдания в силу, отчаяние и надежду и даже саму смерть - в бессмертие.

Судьбою Ольги Бергольц стали мужество, страдания, победоносное терпение блокадного города. В ту пору поэтесса выступала перед ленинградцами по радио, на фабриках и заводах, воинских частях и кораблях Балтийского флота.

В одном из очерков она писала, что Ленинград враги пытают на глазах у матери - Родины, но не издает ни стона. Вот этот-то немой стон она невероятную силою душевного напряжения и превращала в стих, героическую песнь, срывавшуюся с обескровленных уст города.

Чтец 2:

… Я говорю с тобой под свист снарядов,

угрюмым заревом озарена.

Я говорю с тобой из Ленинграда -

Страна моя, печальная страна…

Над Ленинградом смертная угроза…

Бессонны ночи, тяжек день любой.

Но мы забыли, что такое слезы,

Что называлось страхом и мольбой.

Я говорю: нас граждан Ленинграда

Не поколеблет грохот канонад,

И если завтра будут баррикады -

Мы не покинем наших баррикад.

Руками сжав обугленное сердце

Такое обещание даю:

Мы будем драться с беззаветной силой,

Мы одолеем бешеных зверей,

Мы победим, клянусь тебе, Россия,

От имени российских матерей.

Чтец 1:

Когда прижимались солдаты как тени

К земле и уже не могли оторваться, -

Всегда находился в такое мгновенье

Один безымянный, Сумевший Подняться.

Он полз и бежал, распрямлялся и гнулся,

Он звал, и хрипел, и карабкался в гору,

Он первым взлетел на нее, обернулся,

И ахнул, увидев открывшийся город!

И, может быть, самый счастливый на свете,

Всей жизнью в тот миг, торжествуя победу,

Он смерти мгновенной своей не заметил,

Ни страха, ни боли ее не изведав.

Он падал лицом к Ленинграду.

Он падал,

А город стремительно мчался навстречу…

…Впервые за долгие годы снаряды

на улицы к нам не ложились в тот вечер…

Вероника Тушнова (1915 - 1965 гг.)

Ведущий 2: Вероника Михайловна Тушнова пришла в поэзию вместе с поколением фронтовиков (она и сама была врачом в госпитале), но, в отличие от большинства из них, заявила о себе сравнительно поздно (во время дебюта в печати ей было уже двадцать девять лет) и как-то негромко. Словечко «камерно» легко перепархивало на обсуждениях ее стихов их уст в уста.

Полноправное в сфере музыки, оно в литературных дебатах приобретало оттенок серьезного укора, что вполне соответствовало прямолинейности оценок, снова поднимавшей голову после оторопи, постигшей ее в годы Великой Отечественной войны.

Ведущий 1: Николай Тихонов в докладе о литературе 1941- 1941 годов назвал среди имен молодого поэтического пополнения и В. Тушнову, неодобрительно упомянув о «странной линии грусти», чей «легкий налет лежит на стихах фронтовиков».

Между тем, самое лучшее в ранних стихах Тушновой - как раз то, что было исторгнуто из глубоко потрясенного войной сердца женщины и матери.

Какую «камерность» можно было усмотреть в ее стихотворениях «Птица» и «Ночная тревога»? В этих хватающих за сердце картинах будничных дней войны?

Чтец 2:

Бои ушли. Завесой плотной

Плывут туманы вслед врагам,

И снега чистые полотна

Расстелены по берегам.

И слышно: птица птицу кличет,

Тревожа утреннюю стынь.

И бесприютен голос птичий

Среди обугленных пустынь.

Он бьется, жалобный и тонкий,

О синеву речного льда,

Как будто мать зовет ребенка,

Потерянного навсегда.

Кружит он в скованном просторе,

Звеня немыслимой тоской,

Как будто человечье горе

Осталось плакать над рекой.

Чтец 1:

Знакомый, ненавистный визг…

Как он в ночи тягуч и режущ!

И значит - снова надо вниз,

В неведенье бомбоубежищ.

И снова поиски ключа,

И дверь с задвижкою тугою,

И снова тельце у плеча,

Обмякшее и дорогое.

Как назло, лестница крута, -

Скользят по сбитым плитам ноги;

И вот навстречу, на пороге -

Бормочущая темнота.

Здесь времени потерян счет,

Пространство здесь неощутимо,

Как будто жизнь, не глядя, мимо

Своей дорогою течет.

Ведущий 2: Жизнь поэтессы, едва перешагнувшей порог пятидесятилетия, оборвалась в самый год появления сборника «Сто часов счастья», одного из самых лучших.

А может быть, я только что родилась,

Как бабочка, что куколкою была?

Еще не высохли, не распрямились

Два беспощадно скомканных крыла?

…Вдруг полечу еще и засверкаю,

И на меня порадуешься ты?

Как показали первые же взволнованные отклики в печати, полет, который она предугадывала, состоялся.

Ведущий 1: О том, как ярко обозначилась на поэтическом небе звезда Вероники Тушновой, хорошо сказала в посвященном ей стихотворении Юлия Друнина:

…Да, ты ушла.

Со смерти взятки гладки.

Звучат иных поэтов голоса.

Иные голосистей. Правда это.

Но только утверждаю я одно:

И самому горластом поэту

Твой голос заглушить не суждено -

Твой голос - тихий, как сердцебиенье.

В нем чувствуется школа поколенья

Науку скромности прошедших на войне -

Тех, кто свою «карьеру» начинали

В сырой землянке - не в концертном зале

И не в огне реклам - в другом огне…

Классный час

«Гендерные стереотипы. Социальное конструирование гендера. Гендерная социализация»

Цель: Осознание учащимися влияния гендерных стереотипов на саморазвитие человека Уяснение механизмов социального конструирования гендера.

Задание 1. Написание эссе на темы «Я проснулась мужчиной...», «Я проснулся женщиной...»

Вопросы:

§ Чем отличаются ролевые наборы мужчины и женщины?

§ Чувствуете ли Вы на себе влияние гендерных стереотипов?

§ В чем причина гендерной асимметрии?

§ Обсуждение вопроса «Андрогиния: за и против»