Богу — Лука 1:37 12 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

— Эхо хочет вспомнить, что с ней случилось. Как думаете, вы сможете помочь?

— Я не могу обсуждать её с тобой, как и тебя с ней. Справедливо. Попытка номер два:

— Она рассказала, что случилось с её мамой. Вообще-то, она рассказала, что ей рассказали о случившемся с мамой. Это ненормально. Честно говоря, несмотря на её безумие, я не могу представить, чтобы любая приличная мать навредила своему ребёнку.

Миссис Колинз расслабилась в кресле, всё ещё выглядя усталой, но с загоревшейся искоркой в глазах.

— Ну конечно. У тебя ведь были очень близкие отношения с мамой.

Внезапно захотев побиться головой об стену, я сел пониже на стуле. Сам виноват.

— Да, так и было. — И как, чёрт возьми, мне вернуть разговор к Эхо? Её щенячий энтузиазм вернулся.

— Джейкоб любит писать, но ты уже это знаешь. В любом случае Кэрри и Джо разрешили мне прочитать одну милую историю о том, как твоя мама объявила, что первая пятница каждого месяца будет днём семейной ночёвки. Звучало восхитительно. Это правда или выдумка?

Эта женщина жаждала доверия. Почему бы не кинуть собаке косточку?

— Правда. Мама и папа начали эту традицию, когда я пропустил свою первую скаутскую ночёвку в лагере «Тигров», так как заболел. Таким образом мама подняла мне настроение. — Она всегда находила способ сделать мой мир лучше.

— Остальная часть истории тоже правда? Страшилки, зефир на огне, что вы спали в палатке в гостиной? — Миссис Колинз засмеялась. — Ты, наверное, был крутым старшим братом.

— Всё ещё являюсь таковым, хотя всё это не моя заслуга. Это была полностью родительская идея.

— Тогда почему в ночь пожара они были наверху, вместо того чтобы находиться в палатке с твоими братьями? — Её глаза пронзили меня. — Мне кажется, ты знаешь, почему Джейкоб страдает ночными кошмарами.

— Ной, расскажи мне о той ночи. Дай возможность помочь твоему брату.

— Как помогаете Эхо? — Миссис Колинз заморгала. Хорошо… впервые мне удалось задеть за живое её, а не наоборот. — Так я и думал.

Шум воды, стекающей по металлической раковине, смешивался со стуком в кабинете. Учительница по искусствоведению занялась мойкой мисок, пока Эхо сидела на стуле с кисточкой в руке. На её щеке красовались несколько ярко-голубых пятен, и она создавала новые, рассеяно поглаживая указательным пальцем по подбородку.

— Я пришёл за Эхо. — Работа подождёт. Если у неё были проблемы, я хотел об этом знать.

Девушка продолжила стукать пальцем по подбородку, рисуя новые пятна, пока смотрела на холст. Напряжённость её взгляда поразила меня.

— Она не здесь. Удачи в обращении на себя внимания. Сделай мне одолжение.

Если в итоге она закрасит всё лицо, возьми камеру со стола и сфотографируй это. Я добавлю фото к своей коллекции. — Она посмотрела на Эхо и улыбнулась. — Назову её

— Я сосредоточенная, а не глухая, — пробормотала Эхо после ухода женщины. Она положила кисть и попыталась умыть лицо тряпкой.

— Дурная привычка. — Она сдалась, оставляя пятна на щеке. Затем спрыгнула со стула и потянулась. — Что ты здесь делаешь?

На холсте простиралось ночное небо. Изгиб земли освещался огнём ярких жёлтых, красных и оранжевых оттенков.

Голубой быстро растворялся во мраке со звёздами, мерцающими в небе. Все говорили, что она художница, но я и понятия не имел…

— Не важно, — она закатила глаза. — Что тебе нужно?

Мне понравилось, как засветилось её лицо. Девушка встала на носочки и быстро чмокнула меня в губы.

— Если сделаю это ещё раз, то испачкаю тебя в краске.

Всё, что Эхо делала или говорила, имело сексуальных характер в моей голове, и я изо всех сил боролся, чтобы избавиться от образа её голой и покрытой краской.

— Миссис Колинз достала мне приглашение на день рождения Тайлера.

— Да. — Но я тут не из-за этого. — Она просматривала твою папку и выглядела немного… обеспокоенной.

Улыбка Эхо исчезла. В течение недели её настроение ухудшалось с каждым днём, но я закрывал на это глаза, когда она оживлялась ради меня. Больше так не будет. Я хотел получить ответы.

— Ты не приходила на ланч на этой неделе. Малышка, что происходит? Она пожала плечами.

— К чёрту. Я переоденусь. — Я поднял её за подбородок. — Я не силён в знаниях об обязанностях парня, но меня интересуют не только поцелуи с тобой.

— Знаю, и для меня это много значит. Просто… я даю Грейс время. — Она попыталась кривовато улыбнуться, но у неё не вышло.

Ранее на этой неделе девушка рассказала мне о своей дерьмовой маленькой подружке, и мой ответ вызвал слёзы у неё на глазах. К счастью, я быстро учусь, потому теперь держал рот на замке… по крайней мере, когда дело касалось Грейс.

— Из-за чего так расстроилась миссис Колинз?

Я сделал глубокий вдох, чтобы сдержать злость под контролем.

— Эхо, если ты мне не доверяешь… Она подняла голос:

— Я не знаю! Миссис Колинз стала более серьёзной, задавала мне больше вопросов о маме, что я думаю о судебном приказании… а папа с Эшли стали ещё больше меня раздражать. Утром они забрали у меня машину и объявили, что будут отвозить и забирать меня со школы. Придумали какое-то отстойное оправдание, мол, хотят поменять в ней запчасти. Кто меняет запчасти «Додж Неона»? А я тебя скажу — никто! Может, Эшли и безмозглая, но даже она это знает! Она отвечает на все звонки дома, а мой телефон заблокирован. Папа говорит, что он всё исправит, но я ему не верю.

Миссис Колинз говорит с ней о судебном приказании? Отец забирает её машину и лишает способа коммуникации? В моих глазах загорелись красные огоньки. Мама Эхо замышляла что-то опасное.

— Мама с тобой связывалась? Она откинула назад голову.

Хорошо понимая, что это не ответ, я почувствовал угрожающий поток ярости внутри себя. Никто не смеет вредить моей девушке.

— Нет. — С поражённым вздохом, она прислонилась ко мне. — Знаю, это безумие, но иногда я скучаю по ней.

Это действительно звучало безумно, но и вполне здраво. Я поцеловал её в макушку и погладил по спине. Либо Эхо не замечала признаков, либо отказывалась признавать их: её семья и миссис Колинз волновались, что её мать снова объявится. В моей голове разгорелась война, я разрывался между желанием рассказать ей свою теорию и оставить в счастливом неведении.

Но, опять же, они могли быть расстроены и по другому поводу.

— Дело во мне? Они так относятся к тебе из-за меня? — Эхо надавила на мои руки, и я отпустил её. Потер шею, чтобы расслабиться. — Всё нормально, можешь сказать мне.

— Эшли и папа даже не знают о тебе. Я собиралась представить тебя на выходных, когда мы пойдём гулять, но теперь я не уверена.

— Я познакомлюсь с твоими родителями на этих выходных, и у нас есть планы? Лицо девушки покраснело.

— Прости. Я, э-э, предположила, что, поскольку ты сказал, что я — твоя, что мы, вроде как, э-э, ну…

Чёрт, какой же она была милой, когда запиналась.

— Я планировал пригласить тебя завтра на вечеринку, но если ты задумала что-то другое, я не против. Как и насчёт встречи с твоим отцом. Правда, не могу пообещать, что он будет рад нашему знакомству.

Румянец на её щеках никуда не делся, но мне хотя бы удалось вызвать у неё улыбку.

— Нет, вечеринка подойдёт. — Она нахмурила лоб. — Хотя я не слышала, чтобы кто-нибудь её устраивал. С папой всё будет хорошо. Только не ругайся. Ты же способен на это, правда?

Эхо захохотала, затем вернулась к картине ночного неба, следы юмора исчезли с её

— Картина действительно прекрасна, — сказал я.

— Мама постоянно рисовала созвездия. Теперь я застряла за тем же занятием. —

Она сделала паузу. — В редких случаях, когда мама решала выполнить свой материнский долг, она рассказывала мне историю об Андромеде и Персее перед сном. Почему она рассказывала её в день, когда навредила мне? Я так близка к правде.

Её боль ранила мне сердце, и на секунду я отключился от всех эмоций. Однажды она поймет, что была слишком хороша для такого неудачника, как я, и когда она уйдет, я не знаю, как справлюсь с болью. Эхо постукала кистью по лицу. Чёрт, она того стоила. Я вновь прижал её к себе, целуя девушку в шею.

— Тогда давай возьмемся серьёзнее за это дело. Во вторник мы заглянем в твою

— Что-то они долго думают. — Я выглянула из окна спальни в поисках признаков Ноя, придерживая домашний беспроводной телефон у уха. Никакого мобильного в течение следующих двадцати четырёх часов. Как же отстойно жили в девяностых.

— Ну да, ведь Ной — мечта каждого отца, — сказала Лила с нотками презрения. — И я поспрашивала у наших. Никто не устраивает вечеринку. Могу поспорить, его вариант включает в себя наркотики, машину и тебя на заднем сидении.

— Я обещала, что ты всегда будешь моей лучшей подругой. В любом случае я думала, что ты пообжимаешься с ним и забудешь об этом парне. А не отнесёшься к нему серьёзно. — Подруга вздохнула. — Пошли со мной и Стивеном в кино. Бери Ноя, если это необходимо.

Образы его, гордо стоящего рядом со Стивеном возле кассы с билетами, заполнили мой разум. Ной согласился быть со мной, а не становиться лучшим другом популярных детишек.

— Может, на следующей неделе. — Или никогда. Громко зазвучал шум от двигателя приближающейся машины. — Мне пора. Ной приехал.

Я кинулась вниз по лестнице, надеясь открыть дверь раньше, чем это сделает Эшли. Или папа.

— Эхо. — Слишком поздно. Безмозглая курица проплыла в фойе. — Ты же знаешь отцовские правила. Он открывает дверь, пока ты ждёшь в гостиной. Мы должны познакомиться с твоим парнем.

«Мы» подразумевало Эшли, придумавшую эти правила, когда узнала, что я бросила Люка.

Папино кресло скрипнуло в гостиной, и он вышел в фойе. Его стандартные обеспокоенные морщинки вырисовывались чётче, чем обычно, а под глазами виднелись тёмные мешки от усталости. Судя по раздражённо сжатой челюсти, «своим» правилам он был так же рад, как и я.

Эшли завертелась перед зеркалом в коридоре. Наверное, мне стоило быть начеку, поскольку она славилась любовью к чужим мужчинам. Пока мне удавалось удерживать её от Ноя, поскольку мы занимались во время её любимого шоу.

Папа опёрся на угол стены, ожидая дверного звонка. Он закрыл глаза и откинул голову назад. Отец всегда ходил с обеспокоенным выражением испытывающего стресс человека, но сегодня он выглядел хуже, чем обычно. С таким лицом он ходил перед разводом с мамой или в день, когда я вернулась в школу после инцидента.

— Папочка, с тобой всё нормально? Его глаза распахнулись.

Мы смотрели друг на друга с секунду, пытаясь придумать тему для разговора или, чёрт, хотя бы членораздельное предложение. Где там застрял Ной? У него что, заржавел и выпал двигатель, что пришлось лично толкать машину во двор?

— Что-то странное случилось с твоей телефонной карточкой, в понедельник ты получишь новый номер. Сделай мне одолжение и попытайся дать его только тем, кому он действительно нужен. — А то моя популярность грозила огромными счетами за телефон.

— А машина? — Она должна выглядеть как «Порш» после всех этих замен запчастей.

Прозвучал дверной звонок, спасая папу от ответа. Он положил ладонь на ручку и одарил меня взглядом, как бы говорящим: «Ты ещё можешь передумать».

— Мне вправду нравился Люк. Тебе стоит дать ему ещё один шанс.

Я засунула руки в карманы, вспоминая, что стоит прихватить перчатки, прежде чем уходить.

— Папочка, мне нравится Ной. Ты не мог бы попытаться не быть… — властным, контролирующим, злым — собой.

Его улыбка коснулась глаз. Но она исчезла так же быстро, как появилась, когда он открыл дверь. Они с Ноем обменялись приглушённым приветствием. Секундой позже вонючка Ной Хатчинс стоял в моём фойе, весь из себя сексуальный и не раскаивающийся за это. Когда папа повернулся спиной, чтобы закрыть дверь, Ной сверкнул озорной улыбкой и подмигнул.

Он сделал торжественное лицо, когда отец зашёл в гостиную, подзывая нас за собой. Ной пристроился рядом со мной и прошептал:

— Если бы. — За мои восемнадцать лет у меня было только два парня, Люк и теперь Ной. Хотя термин «парень» ему не очень подходил. Мне нравилось считать нас… парой. Когда я была в восьмом классе, моё первое свидание прошло так: мама Люка подвезла его ко мне домой, чтобы мы посмотрели фильм. Тогда у папы не было таких глупых правил. Водительские права парня открыли перед нами новый мир, но к тому моменту у отца был целый год, чтобы привыкнуть к нему. Ной же взялся из ниоткуда.

Я села на диван и удивлённо взвизгнула, когда тот сел рядом со мной и положил руку мне на колено — движение, мгновенно отмеченное моим очень наблюдательным папочкой.

Моя явно беременная мачеха устроилась в кресле-качалке для ребёнка, купленное за триста долларов, а папа занял своё кресло с откидной спинкой.

Ух ты, мне показалось или в комнате стало жарко? Я скользнула взглядом по парню, ожидая увидеть панику. Вместо этого на его лице появилась спокойная улыбка.

— И физика, — добавила я. — И бизнес-технологии.

— Españ ol. — Он специально сказал это таким глубоким и сексуальным голосом?

Его рука поднялась на миллиметр и сжала мою ногу, приятно давя на внутреннюю

сторону бедра. Я убрала волосы с шеи, настолько жарко мне стало. Ной либо подавился слюной, либо подавил смешок.

О нет. Мне стоило подготовить их с Эшли к его семейной ситуации. Ладно, я подумывала об этом, но затем понадеялась, что эту тему не поднимут. Я открыла рот, но Ной ответил раньше:

— Ширли домохозяйка, а Дэйл работает на машинной фабрике. Папа и Эшли обменялись долгим обеспокоенным взглядом.

Женщина заёрзала в кресле и приобняла двумя руками шар, обязанный заменить мне брата.

Клянусь богом, я услышала, как моргнула. Услышали бы и Эшли с отцом, да только они не моргали. Ной убрал руку и потёр затылок.

— В конце восьмого класса мои родители умерли в пожаре.

Папа сомкнул ладони и наклонился вперёд, прожигая парня взглядом. Эшли прикрыла рот рукой.

Я придвинулась к краю дивана, желая убраться оттуда, прежде чем они спросят что-нибудь ещё.

— Наверное, нам пора. — Не то, чтобы я имела хоть малейшее представление, куда мы собирались.

— Куда ты везёшь мою дочь? — Обратился к Ною папа со злобой, которую, как мне казалось, он хранил только для мамы. Он определённо перестал слушать после слов

Температура поднялась ещё на десять градусов. Почему дорогие мне люди не видели, каким классным был Ной? Я задрала рукава, радуясь прохладному воздуху на коже.

Я замерла, а затем вспомнила, что она была ненормальной. Я шла на свидание, а не сбегала с Ноем в Вегас.

Сильная рука парня скользнула по моему запястью, прежде чем наши пальцы переплелись. Ощущение тёплой плоти поверх той части себя, которую я никому не позволяла видеть, не то что коснуться, вызвало у меня дрожь. Мои глаза расширились, когда я осознала свою ошибку. Вот из-за чего взбесилась Эшли. Что на меня нашло? Я никогда не задирала рукава. Обычно, наоборот, опускала их. Когда мне стало так… уютно с ним?

— Я планировал отвезти её к себе домой, познакомить с друзьями.

Ной мог сказать им, что вёз меня в неблагополучный район, чтобы купить травки, и его бы всё равно не услышали. Эшли окаменела, глядя на мои открытые шрамы, пока отец пялился на наши переплетённые руки. Я потянулась, чтобы опустить рукав, но Ной непринуждённо прижал ладонь к моей руке, останавливая меня. Из моих лёгких выбило весь воздух. Ной Хатчинс, да чего уж там, человеческое создание, открыто, нарочно касалось моих шрамов.

Мы с Эшли перестали дышать. Парень продолжал сидеть, будто ничего чрезвычайного не произошло.

— Когда Эхо нужно быть дома? Возвращаясь к жизни, я ответила за них:

— Мой комендантский час начинается в одиннадцать.

— В полночь. — Папа встал и протянул руку. — У меня не было возможности должным образом представиться. Я Оуэн Эмерсон.

Эхо молчала всю дорогу к Ширли и Дэйлу. Постоянно растягивая ткань, она без остановки натягивала перчатки и опускала рукава. Ей определённо нужно было время, чтобы отойти после этой интересной встречи. По радио играла моя любимая панк-группа, и я барабанил пальцами в такт по рулю. Мне всё ещё не верилось. Эхо Эмерсон сидела в моей машине, добровольно проводя со мной время. Маме бы она понравилась.

Вдоль улицы выстроились несколько старых колымаг. Я так долго работал в вечернюю смену в «Солоде и Бургере», что забыл, каково это — развлекаться с друзьями. Конечно, они всё ещё были рядом, когда я возвращался домой, но к тому времени они были слишком обкурены для веселья.

Я припарковался позади гангстерского дерьма Рико. Эхо посмотрела в окно на маленький домик.

— Дома у моих приёмных родителей. Дэйл и Ширли сейчас в трейлере у озера.

Её нога застучала по полу, пока она рассматривала дом. Винил пора было менять или закрашивать. Однажды мы с Исайей помыли его и узнали, что когда-то винил был жёлтым, а не серым от покрывающей его грязи. Дом ничем не отличался от остальных по соседству — голый, без газона и аккуратно подстриженных кустиков.

На крыльце три больших силуэта курили сигареты и громко грубо смеялись.

Я вышел из машины и быстро обошёл её, чтобы открыть дверь перед девушкой. Она встала, не отрывая глаз от дома.

Конец февраля отметился относительно тёплыми вечерами, потому ночи были не столь невыносимыми. Тем не менее, Эхо засунула руки в карманы куртки, будто умирала от холода. Ну, на этот раз на ней хотя бы была куртка. Я хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, но и при этом повеселиться с друзьями, провести время со своей девушкой. Используя своё тело, я прижал её к машине.

Я рассмеялся, оценив её прямолинейность. Упёрся руками по бокам от неё, наслаждаясь ощущениями от прикосновения к её атласной коже.

— Ты — моя вселенная, так что это сравнивает счёт.

Глаза Эхо расширились, и она побледнела. Почему она расстроилась? Я осторожно проиграл в уме каждое слово, остановил, воспроизвёл, снова перемотал и остановил.

Уже давно не позволял себе влюбиться в кого-либо. Посмотрел в её прекрасные зелёные глаза, страх девушки растворился. Её губы расплылись в скромной улыбке, и моё сердце дрогнуло. К чёрту меня и весь остальной мир, я был влюблён.

Эхо потянулась руками в перчатках и поманила мою голову к себе. Я окунулся в её тепло и углубил наш поцелуй, наслаждаясь сладким вкусом её языка, её мягкими губами, движущимися напротив моих. Я бы с легкостью мог потеряться в ней… навсегда.

— Разве одна из твоих приёмных мамаш не научила тебя правилам приличия? Хоть бы завёл девушку внутрь и дал ей пива, прежде чем начинать лапать, — крикнул Рико с крыльца.

Я легонько чмокнул Эхо в губы, мои пальцы нагрелись от её разгорячившихся щёк. Она опустила руки по бокам, пока я обдумывал, как отплатить парню за то, что смутил её.

— Вега, у тебя должны быть стальные яйца, если ты решился посмеяться над моей девушкой. — Включились фонари, и Рико выругался под нос, когда мы с Эхо вышли в свет.

— И скольких девушек ты целовал у машины? — сухо поинтересовалась она.

Я открыл было рот, но не издал ни звука. Рико и его два кузена согнулись пополам от смеха при виде моего выражения. Я закрыл рот, когда Эхо подмигнула. Чёрт, как же я любил, когда она поддевала меня.

— Эхо Эмерсон, умоляю, только не говори, что ты теперь с этим неудачником. — Антонио, один из кузенов, спустился с крыльца и широко улыбнулся.

Я потянулся, чтобы прижать её ближе к себе, но девушка неожиданно кинулась вперёд и повисла на шее у парня.

В моём животе зародилась ревность, когда Антонио оторвал её от земли и закружил.

Никогда не разберусь в этой девчонке. Антонио был в шаге от обряда инициации в банду. Эхо даже не смотрела в мою сторону на протяжении всего первого семестра, но зато кинулась в объятия этого придурка.

Он наконец опустил её на землю. Девушка запрыгала от счастья.

Парень потер подбородок, и его улыбка сползла с лица.

— Невероятно. Преподаватели, студенты, аудитории, это… — Он отвернулся от неё. — Это ужасно, что тебя там нет.

Радость Эхо уменьшилась, но она выдавила улыбку.

— Ну, хоть кому-то из нас удалось попасть в Хоффман. Они могли и убрать место из списка, когда папа отказался от их предложения.

Мой мозг так громко щелкнул, удивительно, что никто не услышал.

Антонио учился в Хоффмане — единственном творческо-художественном университете страны, принимающем только учеников с полным средним образованием.

Места там распределялись с учетом таланта и конкурса, на который практически невозможно было попасть. Меня всё ещё охватывала ревность. Нужно было подтвердить свою теорию, прежде чем уничтожать нашу дружбу.

— У нас с Эхо были совместные художественные занятия в девятом и десятом классе. Хоффман предложил мне занять её место, когда ей пришлось отказаться. — Антонио протянул мне руку. — Бет капает на мозги Марии. Ты не мог бы успокоить свою сестру?

Я хлопнул его по руке, радуясь, что парень привёл свою девушку.

— Бет никто не нравится, и если я что-то скажу, это все только ухудшит.

— Да, ты прав. Ну, и как ты уговорил такую прилежную девочку, как Эхо, встречаться с таким ублюдком, как ты? — Антонио надавил мне на руку, прежде чем

отпустить её. Может, он и не был заинтересован в ней, но достаточно заботился, чтобы скептично отнестись к нашей паре. Что только подтверждало, что у них с Эхо была крепкая дружба. До этого парню было плевать, какую или сколько девушек я приводил к себе домой, чтобы переспать.

Не зная, как отнестись к дружбе между Антонио и Эхо, я переплёл наши с ней пальцы. Парень удивлённо выгнул бровь. «В точку, братишка. Я пометил территорию». Рико пихнул кузена в плечо.

— Ной решил попробовать серьёзные отношения. Он даже ходил на танцы. Антонио расслабился.

— Да не гоните! Что дальше, поход на выпускной? Я готов заплатить, чтобы увидеть, как ты вырядишься, словно обезьяна.

— Очень смешно. — Я протолкнулся мимо Рико и его кузенов-гиен и завёл Эхо внутрь.

И без того маленькая гостиная будто бы уменьшилась в размере, благодаря подросткам, растянувшимся на диванах и полу.

Бет сидела на кухонном столе с пивом в одной руке и сигаретой в другой. Рядом с ней стоял Исайя, который кривил рожицы, наслаждаясь, когда Бет заливалась смехом.

Похоже, оба уже попробовали тот пакетик травы, что мы купили утром.

Из телевизора донёсся звук визжащих шин. Несколько ребят поздоровались с нами и попросили меня убраться с дороги, так как я преграждал им телевизор.

— Чувак, как оно? — Исайя полуобнял меня и улыбнулся, как идиот. — Эхо.

Та прижалась ближе ко мне, и я воспользовался ситуацией, кладя руку на изгиб её талии. У меня потекли слюнки от её сладкого аромата. Как же чертовски хорошо она пахла.

— Привет, Исайя. Как поживаешь, Бет? — спросила девушка. Та затянулась сигаретой и окинула её сердитым взглядом.

Стоя на своём, Эхо уставилась в ответ, притворяясь, что ярость Бет не имела для неё значения. Меня охватила гордость. Бет сломалась первой, выдыхая дым вбок.

— Ной, сегодня я ходила в магазин и купила клей. Он просто сводит с ума!

Эхо вздрогнула, и не только я это заметил. Исайя прошипел что-то на ухо нашей подруге, и она сделала глоток пива. Её покрасневшие глаза довольно сверкнули.

— Пошли, я покажу тебе дом. — Будто экскурсия могла спасти ситуацию. Я надавил рукой Эхо на спину, подталкивая её к коридору.

— Наслаждайся туром, принцесса! — крикнула Бет. Когда моя девушка отошла, я прошипел в её сторону:

К сожалению, экскурсия продлилась недолго. Четырьмя шагами позже мы стояли посреди прохода рядом с ванной в розово-зелёную плитку. Эхо смотрела на потрескавшуюся белую краску, наверняка гадая, как бы ей улизнуть отсюда.

— Комната позади — Бет, а вторая — Ширли и Дэйла.

Она потянула за перчатки. Ей нужно было знать, что в этот раз Бет хотела подколоть меня.

— Эхо, то, что сказала Бет… она хотела задеть меня, а не тебя. Считает, что ей придётся приводить меня в чувство, когда ты вырвешь мне сердце и разорвёшь его на кусочки.

Из гостиной донёсся громкий смех и ругань Рико. Дважды за вечер я признался ей в своих чувствах, а она — ничего в ответ. Молчание затянулось. Наконец она спросила:

Не может быть всё так просто. Каждый раз, когда Бет накидывалась на приводимую мной девушку, я тратил больше времени, убеждая их забыть об этом, чем

пытаясь залезть им в трусики. Мне хотелось поиграть, но я также хотел, чтобы Эхо наслаждалась нашим временем вместе.

— Тогда докажи. — Она дёрнула меня за руку и повела в гостиную. Это что, был какой-то тест? Мне стоило отказаться, сказать, что нам нужно уйти, потому что Бет смутила её? Этого хотели другие девушки.

Но она настаивала на своём, входя в комнату и указывая мне присоединиться к игре. Скоро я узнаю, была ли это проверка. Я занял свободное место на диване и усадил Эхо себе на колени.

— Да, Рико, дай его кому-то, кто хотя бы умеет играть, — сказал Исайя.

— Ты будешь лучше играть без меня на коленях, — прошептала Эхо.

Я вступил в игру и приготовился надирать задницы. Когда все выбрали игроков, я скользнул губами по уху девушки. Мне нравилось, что она закрыла глаза и наклонилась ко мне поближе.

Через полчаса Антонио увёл её, бросаясь такими словами, как «техника» и

«затенение». Я планировал присоединиться к ней на кухне, когда игра закончится, но отказался от этой идеи, когда девушка схватила карандаш и быстро залепетала, рисуя набросок. Мне хотелось, чтобы она чувствовала себя комфортно, и при этом развлечься с друзьями.

Каким-то чудом мне удалось исполнить оба желания.

Через полтора часа Антонио присел на кухне на стул напротив Эхо и стал целоваться со своей девушкой. Периодически он бормотал что-то в её сторону, пока она рисовала и пила свое пиво.

Бет вышла из подвала с пакетом травы и самокруток в руке. Я отбросил джойстик на диван.

Несколько парней застонали, когда моё место занял Рико. Исайя кинул в меня пустой банкой из-под пива.

— Да ладно тебе, чувак, Рико ужасно играет! Не могу поверить, что ты оставляешь меня одного.

Я проигнорировал их комментарии относительно моей мужественности и попытки вернуть меня в игру. Рука Эхо быстро взметалась над бумагой, её взгляд скользил вслед за ней. Я пробежался пальцами по её кудряшкам, осторожно выравнивая их, после чего они пружинили обратно.

Она была гением. Нарисовала Антонио и Марию, сомкнувшихся в объятиях. Казалось, рисунок мог в любой момент ожить. Как ей удалось справиться с чем-то подобным в столь короткое время?

Бет села за стол и начала скручивать косяк. Мне немедленно захотелось увести оттуда Эхо.

— Я так тебе и не показал, где живём мы с Исайей.

— Погоди секунду. Хочу поправить тень. — Эхо потерялась в собственном мире и забыла обо мне. Чёрт, Бет никогда раньше так быстро не делала самокрутки. Она вставила косяк в рот и подкурила его. Знакомый запах окутал комнату, обращая на себя всеобщее внимание. Включая внимание моей девушки.