О том, что дело побуждения верных к покаянию есть истинная проповедь

И это да будет для иерарха вместо пропове­ди Евангелия, или лучше сказать, самой про­поведью. Ибо какая другая цель у пропове­ди, как не спасение погибших, возбуждение падших и обращение к лучшему удаливших­ся от этого лучшего?

Таким образом, обративший к Богу тех, кто заблуждался в вере, является по отноше­нию к ним как бы устами Божиими, так как он недостойных сделал достойными. То же относится и к обращению согрешившего. Ибо обративший грешника от ложного пути к истинному – также как бы уста Божии и сам достоин Христа, и, по Писанию, «спас­ший душу от смерти ипокрывший множество грехов» (Иак. 5: 20).

Потому и слово учения Духа должно про­поведоваться в Церкви, и оно заповеда­но иерарху, и необходимо ему, и есть долг его – только слово не высокоумное и цвети­стое, составленное из изречений, изобре­таемых внешним искусством, но простое, направленное к восстановлению душ, к ис­правлению нравов и к доброму состоянию, к поддержанию стоящих, к воодушевлению падших, к возвращению отдалившихся, к утверждению смятенных, ко всевозможной для всех пользе.

Ибо искусства и различные методы яви­лись не вместе с природой, но впоследствии изобретены природой, а Бог, исправляю­щий природу, исправляет её данными при­роде простыми и безыскусными средствами. Потому и воплотился Он, через собствен­ную природу нашу вновь образуя и воссозда­вая естество.

Итак, учитель должен учить простыми сло­вами и преимущественно исполненными Духа, дабы и исправить других, и полу­чить пользу самому, будучи смиренным, не тщеславясь цветистыми словами, не остава­ясь бесполезным для слушателей и удовлет­воряя их духовные потребности, и считая это целью всякой проповеди и учения.

«Горе мне, – говорит Павел, – если не благовествую!»(1Кор. 9: 16). Мы часто видим, что апостол не столько со­вершает священные действия и Таинства, и даже самое крещение, сколько проповедует, дабы больше обратить, и говорит: «Христос послал меня не крестить, а благовествовать» (1Кор. 1: 17). Конечно, он крестил: крестил Тимофея и дом Стефана, и весьма многих других, но предпочитает этому проповедь. Почему? Потому что сначала нужно обратить невер­ного к вере и тогда уже его крестить.

Крестить – это дело всякого иерея, а обра­щать – учителя. А ныне – увы! – вижу, что многие нерадят ни о священных Таинствах, ни о слове богодуховенной и спасительной проповеди. И вообще – священнодейству­ют выставляясь и с каким-то тщеславием, редко молятся и никогда не проповедуют, но пышно восседают, заботятся о мирских суждениях, от которых рождаются раздор и всяческая смута, вражда и бесполезные, даже более – душепагубные споры. Они пекутся о тленных приобретениях, а о соб­ственной духовной жизни, к которой они призваны, как более просвещённые, и о жизни тех, которые им вверены, у них во­все нет речи. Они не заботятся ни об изуче­нии священных Писаний, ни о соблюдении правил церковных или о другой какой-либо священной деятельности, на которую ука­зывают отцы. У них вовсе нет попечения о церквах и о духовном стаде Спасителя нашего. И это притом, что Павел говорит: «внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пастиЦерковь Господа и Бога, которую Он приоб­рел Себе Кровию Своею» (Деян. 20: 28), и это тогда, когда волки не только намереваются прийти, но уже здесь.

Многие много говорят о доходах и соб­ственности, а о сокровищах спасаемых душ на Небесах речь коротка. Я же не отделяю от таковых и себя самого, потому что и я, беспечный с беспечными, дам за то ответ. А потому, размышляя и о моем собственном долге, я плачу о себе и братьях моих. И так как необходимо говорить о долге нашем, го­ворю о нём, поскольку мы имеем неизбеж­ную нужду спешить приводить братьев к по­каянию. Ибо покаяние есть одно из Таинств, и совершать его для верных – обязанность епископов. Нужно подвизаться для этого. И вместе с епископами да стараются об этом те, которые с разрешения епископского по­лучили такое служение.

И пусть не имеет в виду кто-нибудь (ибо я не обо всех говорю, как и не обо всех епи­скопах) плотскую прибыль, которая есть ущерб и, по сути дела, убыток. И пусть не судят вопреки правилам, дабы тот, кто дей­ствует против правил, не навлек на себя гре­хов другого.

Кроме того, пусть никто не впадает в за­блуждение и не принимает себе за правило быть строже самих отцов, ибо кто непо­рочнее их в таких делах, кто внимательнее и чище? Пусть не впадает в самообман и не воображает быть и снисходительнее их, бу­дучи слабым и бессловесно падая вместе с падающими. Да и кто так смел, чтобы дерз­нуть быть человеколюбивее отцов? И откуда получит он на это власть, если отвергает от­цов и действует не в границах, положенных ими? Он неизбежно будет действовать от се­бя, и не будет прочным сделанное им, пото­му что оно не по преемству от отцов.

Итак, пусть всякий твёрдо решит ничего не делать вопреки определениям и прави­лам отеческим. Ибо они составлены различ­ными богоносными мужами, и верны, как согласные с Духом, и весьма способны вра­чевать всякую страсть, и вполне целитель­ны. О них излишне и говорить нам, так как они весьма ясны и во многих книгах есть, и многими объяснены для большего уразу­мения их.

Итак, все должны судить по церковным правилам и не внимать каким-либо другим, составленным не по определениям этих правил, потому что благодать – по преем­ству, ибо от источника благодати – Господа и Спасителя нашего она перешла на Его апо­столов, от апостолов – на отцов, а от отцов наших – на нас.

Таким образом, если мы соблюдаем прави­ла отцов, то и преемство благодати будет в нас, и слово наше будет твердо. Иначе, если будешь поступать не по определенному ими, то и слово будет нетвёрдым. Да и что вы­нуждает нас поступать не по определениям отцов?

Если видишь чьё-то искреннее раскаяние, чистое исповедание падений, сокрушение из глубины души и уничижение, истинное воздержание от злых дел, и от всего серд­ца ненависть ко греху, и удаление от него, и ревность к делам покаяния, которые обнару­живаются в воздержании и милосердии, то это прекрасно, и отцы учат, как поступать в подобном случае. Ты прими такого, утверди в нём любовь, поддержи брата и тщательнее исследуй покаяние, испытай кающегося. И если, при истинном покаянии, он будет желать сокращения времени епитимии и какого-нибудь смягчения её, то не останав­ливайся приобщить его Блага, потому что и вся цель – в том, чтобы всем соединиться с Благом. А коли так, то не бойся дозволить ему приобщиться, потому что и у отцов най­дёшь указание на такое позволение, и от них получишь власть на это. Таковой – со­трудник твой и соревнитель.

Одобри того, кто выказывает более рев­ности, и прими его с распростёртыми объя­тиями, и послужи, сколько в силах, по мере ревности кающегося.