Род. в 1922 г. 1 страница

💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Суворов с детства мечтал стать военным. Однако он был слабым и болезненным мальчиком. «Ну где же тебе быть военным! – смеялся над ним отец. – Ты и ружья не подымешь!» Слова отца огорчали Суворова. Он решил закаляться.

Наступят, бывало, зимние холода, все оденутся в теплые шубы или вовсе не выходят из дому, а маленький Суворов накинет легкую куртку и целый день проводит на улице. Наступит весна. Только вскроются реки, еще никто и не думает купаться, а Суворов – бух в студеную воду. Его не страшили теперь ни жара, ни холод. Мальчик много ходил, хорошо научился ездить верхом. Суворов окреп. Шестнадцати лет он поступил на военную службу.

Семьдесят лет прожил Суворов. Пятьдесят четыре из них провел в армии. Начал службу простым солдатом. Кончил ее фельдмаршалом и генералиссимусом.

Тридцать пять больших боев и сражений провел Суворов. Во всех он был победителем.

Неприступной считалась турецкая крепость Измаил. Стояла крепость на берегу широкой реки Дунай, и было в ней сорок тысяч солдат и двести пушек. А кроме того, шел вокруг Измаила глубокий вал. И крепостная стена вокруг Измаила тянулась на шесть верст.

Не могли русские генералы взять турецкую крепость. И вот прошел слух: под Измаил идет Суворов. И правда, вскоре Суворов прибыл. Прибыл, собрал совет.

– Как поступать будем? – спрашивает. А дело глубокой осенью было.

– Отступать надобно, – заговорили генералы.– Домой, на зимние квартиры.

– «На зимние квартиры»! – передразнил Суворов.– «Домой»! Нет, – сказал.– Для русского солдата дорога домой через Измаил идет. Нет российскому солдату дороги отсель иначе!

И началась под Измаилом необычная жизнь. Приказал Суворов насыпать такой же вал, какой шел вокруг крепости и стал обучать солдат. Днем солдаты учатся ходить в штыковую атаку, а ночью, чтобы турки не видели, заставляет их Суворов на вал лазить. Подбегут солдаты к валу – Суворов кричит:

– Отставить! Негоже, как стадо баранов, бегать. Давай снова.

Так и бегают солдаты то к валу, то назад. А потом, когда научились подходить врассыпную, Суворов стал показывать, как на вал взбираться.

– Тут, – говорит, – лезьте все разом, берите числом, взлетайте на вал в один момент.

Несколько дней Суворов занимался с солдатами, а потом послал к турецкому генералу послов – предложил, чтобы турки сдались. Но генерал гордо ответил:

– Раньше небо упадет в Дунай, чем русские возьмут Измаил.

Тогда Суворов отдал приказ начать штурм крепости.

Повторили солдаты все, чему их учил Суворов: перешли ров, поднялись на крепостной вал, по штурмовым лестницам поползли на стены.

Лихо бились турки, только не удержали они русских солдат. Ворвались суворовские войска в Измаил, захватили в плен всю турецкую армию.

Лишь один турок невредимым ушел из крепости. Дрожащий от страха, он прибежал в турецкую столицу и рассказал о новом подвиге русских солдат и новой победе генерала Суворова.

Ты уже знаешь, что нас со всех сторон окружает воздух. Попробуй помахать газетой или пробежать по комнате. Занавески заколышутся, листочки бумаги зашевелятся, а то и разлетятся по столу и по полу. Это воздух пришёл в движение. И от этого получился ветер. Значит, ветер можно вызвать самому.

А слышал ты, как ветер воет в трубе, свистит и завывает за окном, за углом дома? Это воздух движется быстро-быстро и попадает в узкое место: в трубу, в щель, в переулок – трётся о стенки, дрожит, как струна. А мы слышим то вой, то свист.

Ветер дует то с севера, то с юга, то с запада, то с востока.

Это бывает оттого, что на земле всегда в одних местах воздух теплее, а в других – холоднее. Тёплый воздух поднимается высоко над землёй, а на его место идёт холодный воздух. Начинается движение воздуха. Получается ветер. Поэтому над землёй почти всегда дуют ветры, только иногда слабее, а иногда сильнее.

На поверхности Земли очень много воды – в два раза больше, чем суши. Это океаны, моря, озёра, реки. Есть и подземные озёра и реки.

Вода есть и в почве, и в деревьях, овощах и фруктах. Она есть и в теле человека: больше половины всего веса человека составляет вода.

В океанах и морях вода солёная. Её нельзя пить. А человеку нужна пресная вода. Без такой воды невозможна жизнь на Земле.

И нужна чистая вода. Чтобы воду из реки или водоёма мы могли пить – её очищают для этого построены огромные водохранилища, разделённые на несколько секторов – камер. В первой камере вода отстаивается от загрязняющего её мусора. Затем её перекачивают в другие камеры, где она проходит через несколько слоёв песка и угля – фильтруется. Здесь она очищается от самых мелких соринок, от попавших в неё соли, масла и других веществ. И только после этого большого пути по разным очищающим камерам и фильтрам она подаётся специальными насосами в водопровод. Вот почему вода из водопровода такая чистая, светлая и прозрачная – потому что люди, работающие на водохранилищах, пропустили её через много очистительных камер.

Но особенно вкусной и кристально чистой вода бывает в родниках, которые бьют из-под земли. В недрах Земли вода сама очищается. Вот почему люди так берегут и сохраняют родники.

Ты уже знаешь, что водяные пары, когда остывают, превращаются в капельки воды. А высоко над землёй, где очень холодно, водяные пары, не успев перейти в воду, сразу превращаются в крохотные льдинки. Они как пылинки. Их и называют алмазной пылью.

Если мороз не очень сильный, ледяные пылинки, попав в тучу, обрастают новыми иголочками, становятся всё больше и больше и принимают вид знакомых нам снежинок. Они похожи на белые звёздочки. Поймай несколько снежинок на рукавичку и разгляди хорошенько. Они будто кружевные, все разные, с тонкими лучиками и лепестками, как у самых нежных цветов.

Когда зимойпогода мягкая, снежинки слипаются и образуются густые, пушистые хлопья. Потому-то и снег часто называют пушистым. Он покрывает землю пышным белым одеялом.

Пробеги по дорожке в ясный морозный день. Слышишь, как снег скрипит под ногами?

Это ломаются у тебя под ногами маленькие кристаллики холодных звёздочек. А так как ломается их сразу очень много – вот мы и слышим треск.

Откроешь страницу, другую – раздвинутся стены комнаты и класса. Ты можешь узнать и про жаркие, и про холодные страны, про то, как живут люди в разных городах и землях.

Протяни руку к книге. И вместе с ней ты будешь радоваться и печалиться, смеяться и грустить.

Нет лучшего подарка, чем хорошая, интересная книга. Её ценят, хранят, берегут.

А откуда взялась книга? Кто её придумал? И как же её сделали?

Среди сетчатых ящурок – так зовут ящериц с чёрной сеткой на спине – живёт в пустыне Каракум ящурка, о которой и пойдёт рассказ. Назовём её Быстроног, так как она действительно очень быстро скользит по песку благодаря «песчаным лыжам», которые вырастают у сетчатых ящурок прямо на ногах. (Это такие специальные зубчики на пальцах, они не дают проваливаться в песок.)

Надо сказать, что наш Быстроног страшно богат! Он владелец ста тридцати квадратных метров песка, трёх кустов саксаула и всех насекомых, которые живут в их тени. Каждое утро Быстроног обходит свои владения: всюду надо оставить следы, чтобы каждый знал — это владения Быстронога и никто не имеет права претендовать на них.

Вот кто-то появился, Быстроног сразу же принимает агрессивную позу. Но это подруга Быстронога – такая же сетчатая ящурка, как и он. Мы ещё о ней не говорили. Она тоже живёт во владениях Быстронога. Будем называть её Жёлтая Головка. Ведь головка у неё и вправду жёлтая, а сама она – милая и грациозная. Жёлтая Головка не в обиде на Быстронога, что он сразу не узнал её. Свои богатства надо уметь защищать. Поэтому в каждом приходится сомневаться, и даже милую Жёлтую Головку надо признавать только вблизи, после того, как хорошо разглядишь.

Утренние часы, когда не так жарко, Быстроног и Жёлтая Головка всегда проводят вместе. Проверяют свои норки. (Песчаные норки легко осыпаются, и каждый день их надо обновлять.) Ловят жуков и бабочек, а потом отдыхают. И тогда Жёлтая Головка кладёт свою голову на шею Быстронога.

Однажды (тут, собственно, и начинается та история, о которой я хочу рассказать), когда наши ящурки грелись на солнышке, над пустыней пронеслась тень. Это Пустынный Ворон вылетел на охоту. Вместе ящурки уже спастись не могли. Жёлтая Головка юркнула в ближайшую норку, и Быстроног остался один на один с Пустынным Вороном.

Миг – и Быстроног взлетел вместе с Вороном в воздух. Казалось, для него всё кончено. Но наш Быстроног не так прост, чтобы отдать себя на съедение Ворону. Быстроног схитрил: когда Ворон нацелился на него, он подставил ему свой хвост. А когда Ворон, схватив за хвост, поднял Быстронога в воздух, взял да и оставил хвост Ворону, а сам полетел вниз.

Некоторые ящерицы умеют, когда им грозит опасность, резко изогнув хвост, отбросить его. Унося хвост, Ворон был уверен, что уносит в клюве Быстронога, а Быстроног в это время уже лежал на песке.

Как вы думаете, нужны ли животным хвосты? Говорят, корове хвост нужен для того, чтобы отгонять мух. А лисе – чтобы заметать следы. Птицам хвост служит рулём. И не только птицам. Тушканчик, убегая от врага, так быстро бежит на своих длинных ногах, что его всё время заносит то вправо, то влево. Вот тут ему хвост и нужен: выруливать. С помощью хвоста тушканчик совершает такие неожиданные повороты, что ни одна собака не поймает. На хвосте у оленей – белая кисточка, которую оленята видят издалека и поэтому не теряются.

Ящерице-круглоголовке хвост служит сигнальным флажком: стоя на песчаном гребне, она то раскручивает хвост, то закручивает его, обнажая каждый раз нижнюю, пёструю сторону хвоста и заявляя тем самым другим круглоголовкам о своём присутствии. Так что хвост вроде бы и не очень важен, но и без него плохо. И никто просто так, без нужды свой хвост не отдаст. Да никто и не умеет этого делать, кроме ящериц. Только им дано такое преимущество перед другими. Только они могут таким способом избежать опасности. Вот и Быстроног пожертвовал хвостом и остался жив.

Казалось, можно жить и без хвоста, особенно когда ты его сам отдал и ничего у тебя не болит. А рядом бегает Жёлтая Головка, для которой ты одинаково хорош с хвостом и без него. Однако следы, которые теперь оставлял на песке Быстроног, были необычными: от лап следы были, от хвоста же –не было.

Вот почему, не прошло и нескольких дней, как на границе владений Быстронога появился соперник. Ящерицы сами отдают хвосты и постоянно следят, у кого из них хвоста уже нет. Соперник воинственно тряс головой: несомненно, он был осведомлён о случившемся. Быстроног робко кивал в ответ. Ему явно не хотелось драться. Но что было делать? И противники начали сходиться. Вот они повернулись друг к другу боком. Так положено у сетчатых ящурок: только у взрослых самцов на боку есть тёмные пятна, и только они имеют право драться.

Убедившись, что перед ним взрослый самец, Быстроног принял вызов.

Быстроног и соперник бросились друг на друга.

Но недаром Быстроног не хотел драться. И недаром ящерицы только и ждут, кто из них останется без хвоста, для того чтобы захватить богатства.

Хвост в бою, оказывается, великая сила. Без хвоста Быстроног всё время терял равновесие. Соперник бил его по голове, кусал за шею. И Быстроногу пришлось отступить. Всё ближе граница владений Быстронога. И вот Быстроног уже за этой границей.

Так, потеряв хвост, наш Быстроног потерял и свои богатства. Так он остался без ста тридцати квадратных метров песка и трёх кустов саксаула.

Ему пришлось расстаться и с милой Жёлтой Головкой: она оказалась в плену у нового хозяина владений. Теперь новый хозяин будет разгуливать с ней каждое утро, оставляя следы на захваченном песке.

У лисы, как у кошки, зрачки в глазах вертикальные, продолговатые. У волка и собаки – круглые. И то еще в характере лисы есть кошачьего, что никогда лисы стаями не живут и не охотятся, а все в одиночку.

Весной в заброшенной барсучьей норе, а иногда и вместе с барсуком в разных норках подземного лабиринта родятся у лисицы четыре-шесть, а то и двенадцать бурых лисят. Люди, найдя их, иногда думают, что это волчата. Но отличить малых лисят от волчат можно по белому кончику хвоста. Он у волчат темный. Месяц или два кормит лисица лисят молоком, потом потихонечку ее чада из норы выходят на разведку. Но еще месяца три-четыре в ней прячутся. К осени разбредаются кто куда. А следующей весной у подросших лисят – уже дети.

Старая охотничья «басня» о том, что у лисицы хвост фиалками пахнет – чистая правда. Фиалковая железа у лисы на хвосте, сверху. Раньше некоторые охотники рассказывали: если ранена лиса и бежать устала, то обернется назад, вдохнет фиалковые ароматы, а вместе с ними – и бодрость.

Это, конечно, выдумка. Вероятнее всего помогают запахи фиалковой железы рыжему жениху скорее найти невесту в дебрях леса или просторах степи.

И еще рассказывают охотники: спасаясь от гончих собак, залезает иногда лиса на... деревья. Не только на полу поваленные, наклонные, будто бы на ели прямостоящие. Если только разлапистые суки у елки низко растут, чтобы могла лисица, прыгнув на них и лапами повиснув, удержаться и дальше на ветки повыше перелезть. Говорят, лиса и мертвой умеет притворяться: и глазом не моргнет, если даже ее за хвост поднять и в мешок положить.

След лисы – затейливая цепочка. Отпечатки лап в стороны один от другого не расставлены, а тянутся по прямой линии один за другим, как бусины, нанизанные на невидимую нить. Пальцы сжаты плотно. Если пройти немного по следу лисы, можно увидеть на снегу ямки и следы от прыжков – здесь ловила она мышей.

Засады, облавы – пешком и на машинах, вертолетах и самолетах...

И кроме того, у каждого охотника, вооружившегося на зайцев, найдутся два патрона, начиненные картечью или жаканом. Попробуй, разбойник, сунься!

Но картечь разнесет в куски подброшенную в воздух бутылку, а жакан поразит ствол сосны, вызвав в нем искривление годовых колец, очень странное для исследователя, если таковой займется когда-нибудь этим деревом. Волк же вряд ли повстречается охотникам. Он не повстречается им даже не потому, что хитер и осторожен. Просто волк сейчас чрезвычайно редкий зверь.

Художники, как правило, изображают волка слишком свирепым, слишком кряжистым, слишком нединамичным. Фотография может дать лишь некоторое представление, абрис волка. Волк в зоопарке – печальное животное, над всеми движениями которого довлеет примиренность с необоримой силой плена.

В жизни, то есть в лесу, в поле или тундре, волк производит совершенно особое впечатление. Оно, если исключить простительный страх, может быть определено как торжество и благоговение перед таинством соприкосновения с могучей силой дикой природы.

Он, как известно, сер. Но тут, вероятно, слово «серый» надо понимать относительно. В серо-коричневой тундре волк серо-бурый; на серебристом снегу и шерсть его серебрится, на фоне березовых стволов (черных с белым) он теряется, струясь, и шкура его рябит, как кора. Маскировка рассчитана на скорость, ее эффект состоит в том, что уже через минуту наблюдатель теряет представление о расстоянии до волка. Однако при всем своем стремлении к камуфляжу волки большие модники. Если один носит сдержанно-аристократический серый костюм, то другой разнообразит его серебристым воротником или светлой манишкой на груди. Иному очень идет черный или коричневый чепрак на спине – это уж дело вкуса. Даже светлые тундровые волки, которых еще и бессонное солнце полярного дня выбеливает до блеклости (уши у них нередко рыжие!), даже они умудряются сохранить элегантный вид.

Однако шуба есть шуба. Зимой она должна греть, а летом, если уж нельзя ее снять, пусть станет полегче. Так у волков и бывает. К холодам они запасаются подшерстком, очень плотным, ветры и морозы в пятьдесят градусов выдерживает! Весной же линяют.

Европейские, азиатские и американские волки, отличаясь лишь тем, что попадает им на обед, по всем остальным статьям схожи. И все-таки двух во всем подобных волков не бывает. Волк растет быстро и уже к первому году набирает 40 - 45 килограммов. А с третьего года он матереет и приобретает не только еще больший вес (иногда до 70 килограммов!), но и свою, свойственную только ему одному осанку. Это как телосложение у человека, у каждого свое. И опытный волчатник, увидев волка, с которым ему уже приходилось встречаться, обязательно его узнает.

Правда, обычно люди, встретив волка, норовят спутать его с собакой. Он, конечно больше собаки (малолеток пока трогать не будем – это такая инфантильная публика!). Кроме того, если увидите в лесу «собачку», обратите внимание на ее хвост. Он никогда не закручен, а либо приспущен вниз, либо красиво струится по горизонтали (это когда у волка хорошее настроение).

Затем морда. Пасть волк никогда широко не разевает. (Оказывается, выражение «волчий аппетит» неверно. Волк ест медленно: слишком узкие челюсти. Если же приходится торопиться, он мучительно давится и стонет.)

Но зато зубы! Про медведя говорят: «задрал». Про волка – «зарезал». Ему ничего не стоит располосовать наполовину, до позвоночника, шею оленя или прокусить ему бок до печени! Эти же зубы способны проделывать удивительно тонкую операцию. Лоис Крейслер рассказывает, как прирученная волчица зубами осторожно (было ощущение слабого покалывания иголками) открывала ей веки. Представляете, что за инструмент эти зубы? Ювелирный!

И, наконец, лапы. Особого внимания заслуживают задние, они на удивленье мощны. На них волк может подпрыгнуть вверх свечкой, и довольно высоко.

Это так называемый «наблюдательный прыжок». Следы ступней тоже никак не спутаешь с собачьими. Для них характерны собранные вместе пальцы. Но главное – величина: у молодого волка как у крупной собаки, у матерого – 14 сантиметров длина, 8 ширина.

Волчьи следы... В тундре на традиционных путях миграции северных оленей вы всегда найдете их. А если пойдете этими путями, то увидите на них печальные вехи: трупы оленей. Волки не в силах съесть всей добычи, и она достается воронам, сорокам, песцам, росомахам.

Таковы эти звери. Люди им вынесли смертный приговор, местами уже приведенный в исполнение. В приговоре четыре пункта обвинения:

З. Распространение опасных болезней, в частности бешенства.

Я, продолжая рассказ, в котором собираюсь поставить под сомнение все эти пункты, вначале отметаю последний. Написано множество небылиц о таких нападениях. Особенно богата ими художественная литература. Что интересно: чем меньше становится волков, тем охотнее печатаются книжки об их людоедских подвигах. Вот передо мной одна такая – детская. Волками загублен почтальон: его сын геройски продолжает дело отца.

Вглядываешься в строчки (и между строчек) и убеждаешься: фактом здесь не пахнет, да и воображением тоже, потому что воображение вещь хотя и свободная, но подчинена логике и требует жизненных посылок. В рассказе события просто названы, а это верный признак эпигонства. Но какого эпигонства? У большинства писателей-реалистов волки не нападают на людей; это уж сколько ни ищите. Но есть примеры противоположные. Полистайте Пришвина. Он рассказал забавный случай: беременную женщину окружила стая волков. Но они не то чтобы не тронули ее... они оставили свои метки, так что дальше ей пришлось идти с мокрыми ногами. Надо полагать, волки сделали это из чистого одобрения, уважили материнство.

Конечно, писатель может писать о чем угодно, создавая свой собственный мир, в котором глотают бабушку и Красную Шапочку, но зачем небылицы выдавать за правду? Ведь писатель, «растерзавший» в погоне за катарсисом беднягу почтальона, свалил трагедию на голову волкам не книжным, а живым.

Владимир Иванович Даль, великий знаток русского языка, в своем словаре на слово «волк» собрал полторы нонпарельных колонки пословиц и поговорок.

Из всех этих, так сказать, концентратов народной мудрости вырисовывается весьма неприглядный образ серого хищника, но ничего такого, как нападение волка на людей, в них не оказалось. Зато есть пословица о том, как пастух, сбывая овец, что называется, «налево», сваливает вину на волка.

Вы когда-нибудь задумывались над тем, почему старые волчатники, как правило, весьма храбрый народ? Есть молодцы, которые, отправляясь за выводком волчат, вооружаются одним лишь... мешком. Идет по деревне этот человек, помахивает своим «оружием», и на лице у него скрытая усмешечка. В окнах испуганные лица, «ахам» и «охам» конца нет, а усмешечка та обозначает некое знание. А именно: матерая не тронет! Ведь иной охотник и пять лет подряд у одной и той же волчицы забирает всех волчат (они в «Заготсырье» оплачиваются по тридцать рублей за штуку). Такое, понимаете, деликатное дело: навредить можно с ружьем.

Они не только «храбры», но и жестоки: там, где за малых волчат платят меньше, чем за взрослых и прибылых волков, иные волчатники, найдя логово, не забирают волчат, а перекрутив проволокой их ноги так, чтобы ходить не могли, оставляют мучиться до осени. Бедные, искалеченные таким подлецом звери далеко от логова не уползут, но и матерые их не бросят, выкормят. Осенью придет изобретательный варвар, найдет в известном ему месте подросших калек, одного за другим дубиной убьет, и глядишь: несколько лишних десяток у него в кармане.

Было давно, нападали волки на людей, пеших и санях. Но давно и зимой, когда еще собирались большими стаями. И стай таких было много.

У нас остается еще три обвинения волку, но я подожду говорить о них. Сначала давайте попробуем заглянуть туда, куда мало кто заглядывал, – в логово.

Среди валежин, меж корнями, Отрывши яму для жилья, Росла волчиная семья...

Так хоть и в стихах, но точно описал волчьи повадки старейший воронежский волчатник Георгий Васильевич Кольцов. И он отлично знает, о чем говорит.

Действительно, волки роют жилье среди корней, ведь корни – каркас, способный предотвратить обвал. Место по возможности выбирается глухое – это часто залитые в половодье крепи. У волка тундры такие же требования (укромность, водопой неподалеку и тому подобное). Водопой очень важен: волки много пьют. И если нет поблизости воды, ходят по ночам пить даже к деревенским прудам! Так было, например, рассказывает Г.В. Кольцов, под Воронежем, в селе Старое Животинное: двух матерых, переярка и шесть прибылых водила старая волчица к пруду у села, где и домашний скот днем поили и где собаки, чуя волков, надрывались лаем.

Устроиться на логове волки стараются с комфортом. Правда, комфорт никогда не вытесняет заботу о безопасности, так что иной раз им приходится справлять новоселье дважды и трижды: если человек на старом месте их потревожит. Волки весьма предусмотрительно заранее ищут и, убедившись в их пригодности, хорошо запоминают несколько таких запасных мест для логова. И когда там, где волчата родились, стало вдруг небезопасно, сейчас же унесут оттуда детей. Но запасные логова совсем не рядом (иначе смысла бы в них не было), и потому волчат транспортируют поэтапно: сначала перетащат по одному в какое-нибудь укромное место на полпути, сложат кучкой под куст, а потом так же по одному переносят до следующего перевалочного пункта.

У волков есть свои роковые и непонятные странности. Даже курица защищает цыплят! А волки человека и собак, напавших на логово, не трогают. Убегают, прячутся. Волчата, защищаясь, грызутся с собаками, но родители на помощь никогда не придут. Это удивительно! Удивительно и то, что, если гончие с заливистым лаем идут по волчьему следу, звери никогда не обернутся, не прогонят и не загрызут их, и будут бежать и бежать, и гончие рано или поздно выгонят их под выстрелы. А ведь деревенских собак волки таскают без страха.

Из-под крыльца, бывает, вытащат отчаянно визжащего пса, ту же гончую. Ее и в лесу могут схватить прямо с гона (и нередко это случается, особенно если голосок у гонца дворнаковатый — незаливистый). Да, но с гона по зайцу или лисе, а не тогда, когда гонит собака самих волков (особенно если так азартно лает, что «аж легкие рвет!»).

Г.В. Кольцов рассказывает: до темноты (и в темноте несколько часов) гоняли в смычке выжлец и выжловка прибылых, а потом и подваливших к ним пару здоровенных матерых волков. И со слуха ушел далеко гон: матерые увели в соседние угодья. Так засветло и не дозвались собак и совсем уж было простились с ними, потому что решили, наверняка их ночью волки порвут. Но не тронули тех собачек серые: пришли псы домой в деревню, правда очень напуганные, тесно прижавшись друг к другу (прямо как слились!). Понимали, опасно молчком по темному лесу ходить среди волков, когда след волчий брошен и людей поблизости нет.

И вот откуда-нибудь из закрытого мрачной тенью логова начинается жизненный путь волка через круги всеобщей ненависти к той неотвратимой огненной вспышке, которая настигает его рано или поздно.

Растут вначале на чистом волчьем молоке. Затем появляется мясо, и волчата встречают его с восторгом. Родители носят им добычу весьма оригинальным способом. Они глотают куски мяса и затем отрыгивают их перед волчатами.

Что замечательно: мясо появляется из недр волчьего брюха совсем свежее, по-видимому, волки умеют задерживать на это время пищеварение.

Соблюдать режим дня волчатам удается не всегда. Конечно, это хорошо, если завтрак приспел вовремя, к восходу солнца, но иногда папаша возвращается из ночного похода лишь к полудню (ему, кстати сказать, приходится пробежать 50, а то и 150 километров за одну охоту). В таком случае мать выводит волчат на прогулку, где кормит легким молочным завтраком и разрешает вволю порезвиться.

Забавы суматошны, проказливы. Вот что увидел канадский зоолог Фарли Моуэт, когда жил в тундре бок о бок с волками.

«Двое волчат пытались оторвать материнский хвост, они рвали и драли его с такой яростью, что шерсть летела клочьями; двое других делали все, что только могли, чтобы оставить мать без уха.

Около часа Ангелина (так назвал он волчицу) героически терпела пытку, затем, взъерошенная, попробовала защищаться: села на собственный хвост и спрятала истерзанную голову между лапами. Но где там – волчата накинулись на ее ноги, по одному на каждую. Моим глазам предстало жалостное зрелище: Ангелина, словно шаман, отгоняющий злых духов, изо всех сил пыталась одновременно прикрыть лапы, хвост и голову.

Наконец волчица не выдержала. Она отпрыгнула в сторону от своих мучителей и убежала на высокую песчаную гряду за логовищем».

Знаете, не всякая мать обладает таким поистине ангельским терпением!

Возвращается отец. Тут бы призвать шалунов к порядку, но и папаша мягкосердечен. Он устал, хочет спать, но не будет ему покоя! Приходится, хочешь не хочешь, развлекать своих чад.

Вообще, отношение волков к малышам, даже к чужим, заслуживает не только похвалы – подражания! Если погибнут родители, а другой волк найдет волчат, он вскормит их, вспоит и научит жить. Были случаи, голодных щенков приносили в логово волки, чтобы их накормить.

А волчата взрослых волков просто обожают! Лоис Крейслер видела и рассказала, как волчата ласкались к взрослому волку. Стоило им лишь коснуться его, и они дрожали от нежного возбуждения. Они его обнимали, они его целовали, лизали. Конечно, от таких ласк растаешь и отдашь кусок мяса, который предполагалось оставить у себя в желудке. Обласканный кормилец, забыв, что собирался лечь спать, вновь мчится на охоту. Таково следствие атмосферы любви, царящей в волчьем царстве, — она активирует старших. Остервенелых драк среди волчат почти не бывает. Это удивительно миролюбивые дети. Хотя, правды ради, надо признать, что причины, возбуждающие всех дерущихся мира сего, – чувство собственности, обида, ревность – эти причины ссорят нередко и волчат. Но если в остальном мире их самое легкое следствие – разбитый нос, то в диком волчьем логове вооруженный конфликт быстро умеют обратить в игру и веселую шутку.

Настанет день, когда тесной будет истоптанная лужайка перед домом и в лобастых головах возникнут разные «географические» вопросы: кто прячется за тем валуном? Нельзя ли понюхать солнце? И вот отправились в путешествие. Одни. И запаслись в дорогу только легкомыслием – груз, как известно, самый необременительный и приятный.

Миновали валун (или там вековую ель, упорно закрывавшую горизонты). Нечто странное, красное, ожившее в порыве ветра возникло перед носом заводилы-направляющего. Исследователи шарахаются в испуге. (Мы-то знаем – обыкновенный цветок.)

Однако благородная любознательность побеждает. А ведь «оно» годится для игры, догадываются волчата. И начинаются восторги, посмотреть на которые – смех! Цветок осторожно обнюхивается, затем исследуется на прочность (дети ведь!). И наконец, смятый, падает вниз, ловится всей компанией. Всеобщая потасовка, в которой все начисто забывают про цветок. Повозиться – это, конечно, удовольствие высшее.