Подстилем») газетно-публицистического?

Поскольку изучение церковно-религиозного стиля в стилистике русского языка еще только начинается и ему лишь предстоит занять свое место в научной стилистической парадигме, у лингвистов не сложилось пока единого мнения о месте этого стиля в системе функциональных стилей литературного языка и не все лингвисты даже выделяют этот стиль как самостоятельный: некоторые считают его разновидностью (или «подстилем») газетно-публицистического стиля. Среди теологов как в России, так и за ее пределами, широкую поддержку получают «идеи о синтетическом соединении актуальных социально-политических, и особенно нравственных проблем с церковным вероучением. По их мнению, церковное слово должно быть проповедью с Библией в одной руке и с газетой в другой», — пишет К.И. Никонов — со ссылкой на Христо Димитрова, (Никонов 1969) Для решения этого вопроса необходимо сопоставить церковно-религиозный и газетно-публицистический стили. При этом сопоставлении на первый взгляд обнаруживаются определенные черты сходства между ними, что и послужило основанием для вышеприведенного мнения. Напомним черты сходства: обращенность к массовому адресату, воздействующая функция и эмоционально-экспрессивная окрашенность языковых средств. Однако это сходство лишь поверхностное, кажущееся.

Во-первых, хотя адресат церковно-религиозных текстов, как и текстов газетно-публицистического стиля, массовый, однако это не любой носитель русского языка, а, как правило, лишь православный христианин или тот, кто хочет приобщиться к этой религии, придя в церковь или пригласив священнослужителя на освящение больницы, школы, офиса, или же слушая выступление священнослужителя по радио, телевидению и т. д. Иными словами, адресат представляет собой более гомогенную, а также численно ограниченную массу в сравнении с адресатом газетно-публицистических текстов. Во-вторых, воздействие, осуществляемое текстами церковно-религиозного стиля, — это, как было показано выше, всегда воздействие в нравственно-религиозном духе, направленность этого воздействия только положительная, чего нельзя сказать о воздействии, осуществляемом газетно-публицистическим стилем; выше было отмечено отсутствие речевой агрессии в церковно-религиозном стиле. В-третьих, образ автора также специфичен: это, с одной стороны, представитель Церкви как посредницы между Богом и людьми, а с другой — один из верующих, близкий к народу человек. В-четвертых, языковые средства обоих стилей принципиально различны. В систему языковых средств церковно-религиозного стиля не входят не только арготические, жаргонные или просторечные элементы, но нечасты и разговорные, т. е. отмечается подчеркнутая книжность стиля, а также архаически-торжественная эмоциональ­но-экспрессивная окраска многих языковых средств — все это черты, абсолютно чуждые современному газетно-публицистическому стилю. Все сказанное не позволяет считать церковно-религиозный функциональный стиль языка разновидностью или «подстилем» газетно- публицистического.

Разумеется, конкретные тексты, в которых реализуется церковно-религиозный стиль, могут носить на себе печать авторской индивидуальности, отражать уровень владения церковно-религиозным стилем литературного языка различных священнослужителей, их речевую культуру, Этим могут объясняться отступления от описанных норм стиля в сторону его снижения, приближения к разговорной речи, Иногда такой сдвиг объясняется тем, что автор, сам владея данным книжным стилем, вынужден учитывать низкий уровень культуры (в том числе и речевой) своей аудитории. Однако, повторяем, эти отступления относятся уже к стилистике речи, а не к свойствам функционального стиля языка.

Поэтому в системе книжных стилей и на экстралингвистических основаниях, и на собственно лингвистических выделяется, наряду с научным, официально-деловым и газетно-публицистическим, еще церковно-религиозный функциональный стиль современного русского литературного языка.

II.

РАЗГОВОРНО-ОБИХОДНЫЙ ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ СТИЛЬ СОВРЕМЕННОГО

РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

И РАЗГОВОРНАЯ РЕЧЬ