Развитие представлений Фрейда о Суперэго

Впервые по поводу Суперэго, Фрейд высказался в статье «О нарциссизме» (1914).¹² Сделав наблюдение, что за подавлением инстинктивных импульсов следует конф­ликт, в котором замешаны культурные или этические категории, он предположил, что личность формирует для себя некий идеал-стандарт, служащий мерилом собствен­ных поступков; любовь к себе и самоуважение становят­ся зависимыми от успешности сопоставления себя с ним. Фрейд далее выдвигает идею о том, что опыт детских отношений с родителями в значительной мере определя­ет формирование такого идеала, что он впоследствии модифицируется благодаря учебе и образованию, и что неудача в его поддержании оборачивается чувством вины или комплексом неполноценности. В заключение он пи­шет (стр. 100), что самоуважение возникает не только в результате инфантильного нарциссизма или чьей-то люб­ви к субъекту, но также и в результате соответствия ус­тановленному стандарту.

Несколькими годами позже, продолжая развивать мысль о внутренней критической инстанции, «которая даже в спокойные времена принимает критическую по­зицию в отношении Эго» (1921, стр. 109), Фрейд точнее определил ее функции. Они включают в себя «самонаб­людение, морализацию, цензуру сновидений и ведущую роль в вытеснении» (стр. 110). Далее он отмечает, что весь предшествующий опыт отношений с людьми мо­жет повторно воспроизводиться с помощью Суперэго (стр. 130).

В 1923 году Фрейдом вводится термин «Суперэ­го». Фрейд в целом не был последовательным в упот­реблении терминов, он часто подменял «Суперэго» «Эго-идеалом» и наоборот; первое, однако, он описы­вает как одну из трех структур психики. В обсуждаемом очерке автор замечает, что чувство вины проистекает из двух источников. Один складывается из интернализа­ций родительских фигур и идентификаций с ними на

– 258 –

основе реального переживания ребенком критики со стороны родителей, другой берет начало в эдиповой фазе, успех которой зависит от постоянной бдительнос­ти Суперэго в отношении мощных импульсов Ид и либидных превратностей. Вследствие этой бдительнос­ти, «Эго по сути является представителем внешнего мира, реальности. Суперэго же, напротив, является представителем мира внутреннего, Ид» (1923а, стр. 36). Таким образом, Суперэго олицетворяет либидные им­пульсы, направленные вовнутрь. Вот почему «Суперэ­го... может быть сверхморальным» и впоследствии стать сверхжестоким (1923а, стр. 54).

В основу теории Суперэго Фрейд заложил психо­логию мужчины; Фрейд полагал, что, когда мальчик ви­дит в отце препятствие для реализации своих эдиповых желаний, у него возникает ненависть к нему и потреб­ность вытеснять эти желания. Чтобы сохранить отцовс­кую любовь, мальчик идентифицируется с ним, и имен­но благодаря этой идентификации Суперэго приобретает запрещающий, повелевающий и наказывающий характер отца. Становясь вместе с этим выразителем отношения к родителю, Суперэго ребенка направляет на Эго всю ту нереализованную враждебность, которую он испытывал или мог бы испытывать по отношению к отцу, и маль­чик относится к себе так, как к нему отнесся бы вооб­ражаемый отец. Далее Фрейд указывает на парадоксаль­ную ситуацию: «Любопытно, что чем больше человек сдерживает свою агрессию, тем более суровым — то есть более агрессивным становится его Эго-идеал» (1923а, стр. 54). Другими словами, если даже враждебность и не выражается открыто, ее проявлением будет повышение требований Суперэго и увеличение чувства вины.

В другом очерке, представленном в том же году, «Инфантильная генитальная организация» (1923) Фрейд признает нехватку понимания ранних лет женского развития. Этот пробел в знаниях в особенности заметен в его теории формирования и функционирования Суперэ­го у девочек, которую он начинает развивать в упомяну-

– 259 –

той выше работе и продолжает в 1925 году работой «Не­которые психические последствия анатомического разли­чия между полами» (1925). По мнению Фрейда, если принять во внимание, что именно согласие девочки со своей кастрацией обусловливает ее прогресс в эдиповой фазе, то у нее меньше причин для интернализации Су­перэго, чем у мальчика. Фрейд также полагает, что Су­перэго главным образом является результатом идентифи­кации с отцом. Поскольку девочки чаще отождествляют­ся с матерью, а не с отцом, он делает вывод, что их Суперэго мягче.

Далее Фрейд развивает свои мысли о внутренней критике в связи с возникновением страха наказания и о сигнальной функции тревоги. Он предполагает, что пос­ле разрешения Эдипова комплекса ребенок больше не боится наказания извне, так как теперь он боится гнева собственного Суперэго. «Отношение Эго к чему-то как к опасности и развитие сигнальной тревоги — это влия­ние Суперэго: его недовольство, наказание или потеря его любви» (1926, стр. 139-140).

Начиная с 1926 года Фрейд углубляет определен­ные аспекты концепции Суперэго и пробует расширить ее применение. К примеру, он отмечает, что функции Суперэго и Эго трудноразличимы, за исключением лишь случая психического конфликта, когда эти различия вы­являются (1926, стр. 97). Он также исследует важную роль Суперэго в увековечении культуры (1927) и в связи с требованиями общества (1930).

Возвращаясь к проблеме строгости Суперэго, Фрейд (1933) поясняет, что оно может быть безжалостным, при­водя к чувству вины и неполноценности, даже если ро­дители были добры, терпимы, отзывчивы и не внушали страха. Окончательно обобщая свои идеи, Фрейд пишет: «Излишняя строгость Суперэго — это не следствие его реальной модели (родительской); она зависит от силы защитных механизмов, действующих против эдиповых искушений» (1940, стр. 206). Фрейд здесь высказывает мысль о том, что «детали взаимоотношений Суперэго и

– 260 –

Эго становятся вполне доступными пониманию, если их рассматривать в ретроспективе отношения ребенка к ро­дителям (1940, стр. 146, курсив наш).