П. Я. Гальперин лекции по психологии. Мнению, простые и очевидные запоры — крючок и задвижка

мнению, простые и очевидные запоры — крючок и задвижка. Это механический запор очень простого устройства. Торндайк так и считал, что это очень просто. А Кёлер его упрекнул, что это не очень просто. Это для вас, для человека, просто, а для животного это так ли? Вы это проверили? И первое, что он сделал, это проверил, что просто и что непросто для животного. Оказалось, что всякого рода механические задачи, где нужно учесть механические силы, для животного неразрешимы, лежат за пределами его возможностей. Он поставил; целый ряд опытов. Вот самый демонстративный: в очень большой клетке было дерево с прочным суком, на котором был еще маленький сучок или даже просто гвоздик, и к потолку прочно подвешивали корзину, в которой лежали фрукты. Корзина подвешивалась через блок на веревке, другой конец которой с кольцом зацеплялся за гвоздик на большом суке. Обезьяну впускали в клетку, она быстро оглядывалась, забиралась на дерево, и тут начиналось нечто для человека невообразимое: она изо всех сил тянула веревку к себе! Корзина уходила вверх и здесь, естественно, задерживалась. Это натяжение было иногда настолько сильным, что животное разрывало веревку или вырывало скобу из потолка. Но ни разу оно не сдвинуло кольцо с гвоздика. Иногда оно соскальзывало случайно. Но животное ни разу не сделало того, что сделал бы даже маленький ребенок! Оно тратило колоссальные усилия, но не могло освободить это элементарное, видное человеку закрепление. Это оказалось вне возможностей животного.

Этот и другие опыты Кёлера обнаружили тот замечательный факт, что скрытые механические силы (ведь они не видны, они только умом устанавливаются) лежат вне пределов понимания животного. Как видите, здесь животное улавливает видимую связь, то, что видно для восприятия: оно лезет на дерево, тянет за веревку, т. е. всё, что открыто глазам, воспринимающим органам, оно улавливает очень хорошо. Но силы — они же не видимы глазами. Поэтому они оказываются для животных принципиально недоступными. Положительный вывод отсюда тот, что для животных надо ставить такие задачи, существенные условия которых находятся в поле восприятия. Неважно, сразу они обнаруживаются животным или нет, но лежат они в поле восприятия. А общее заключение еще более существенно: Торндайк, который боролся против уподобления животных человеку — с тем, что животным приписывали человеческие и даже

L^^l

ип

сверхчеловеческие достоинства, с антропоморфизмом, — сам впал в антропоморфизм, когда пытался судить о возможностях животного по аналогии с человеком. То, что ему казалось простым, он и для животного считал простым.

Кёлер выдвинул положение, имеющее значение и при исследовании человека: исследование интеллекта человека должно происходить в зоне трудности испытуемого. Что это значит? Оно не должно быть слишком легким, потому^что если вы дадите слишком легкую задачу, испытуемый не покажет, что он может на самом деле. Но нельзя брать и сверхтрудные задачи. Могло бы быть такое элементарное рассуждение: если вы берете сверхтрудную задачу, то испытуемый доходит до наивысшей для себя трудности, а дальше просто отказывается. Вот тогда можно было бы давать сверхтрудные задачи. Но если бы было так! На самом деле происходит обратное: если вы даете сверхтрудную задачу, вы оглупляете испытуемого. Он начинает действовать не в меру своих возможностей, а гораздо хуже. Если испытуемый столкнулся со сверхтрудной задачей и обнаруживает глупое поведение, — это не значит, что он глупый, это значит, что вы глупо поставили перед ним задачу. Поэтому Кёлер делает довольно язвительное, тонкое замечание, что всякое исследование интеллекта есть прежде всего проба на интеллект исследователя, того, кто ставит задачи. Надо умно ставить задачи, чтобы получить объективный ответ. Если же вы ставите сверхтрудную задачу, тогда происходит то, что получило в психологии название «дека-ляж», что по-французски значит «спуск вниз». Испытуемый, встретившись с трудностью, как бы теряется, у него пропадают те возможности, которые были, он показывает себя перед лицом этих трудностей гораздо хуже, чехМ есть на самом деле Это положение важно для всех уровней исследования. Хотите провести исследования — сначала определите зону трудности этого испытуемого.

Третье условие, тоже всеобщее: если вы хотите проверить разумные возможности испытуемого, нужно исключить случайные удачи Потому что правильное решение случайно можно найти и без всякого ума, а методом тыка. Поэтому вторая и очень трудная задача, трудная всегда и в отношении животных особенно, — это найти такие задачи, которые нельзя было бы решить путем случайных проб, а которые допускают только разумные решения или не решаются. Нужно отдать должное Кёлеру, он сумел отчасти выделить