💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Традиционные подходы 5 страница

Одному из первых русских историко-географов и топо-нимистов Н. И. Надеждину принадлежат прекрасные слова, сказанные уже более полутора веков назад: «Земля есть книга, где история человечества записывается в географиче­ской номенклатуре». Но в том-то и дело, что топонимисты-лингвисты, далекие от собственно географии и увлекающие­ся прежде всего анализом суффиксов и префиксов, часто не обращают достаточного внимания на взаимосвязь топони­мов с характером самих географических объектов, а иногда и вовсе отрицают такую связь. Поэтому хотелось бы всячес­ки поддержать авторитетное мнение Э. М. Мурзаева, счита­ющего, что в подавляющей массе географические названия отражают те или иные признаки, свойства объекта, сохра­нившиеся или уже исчезнувшие — физические, хозяйствен­ные, бытовые, а также личные и этнические имена [75, с. 5]. В подтверждение своего мнения Э. М. Мурзаев приводит множество конкретных примеров.*

Язык представлений (образов). В дидактике под пред­ставлением понимается образ того или иного предмета, вос производимый с помощью органов чувств в отсутствие са­мого предмета. Опора на образ, на представление о предме­те исследования дополняет теоретическое мышление, делая его абстрактным и более эмоционально-чувственным. Все это относится и к географическим объектам и явлениям. Географический образ представляет собой одну из форм от­ражения реальной действительности в сознании человека. Его создают как с помощью органов чувств, так и на уровне мышления — посредством понятий, суждений, умозаключе­ний. Это может быть образ реки, горы, населенного пункта, транспортной магистрали, природного ландшафта, района, страны и т. д. — словом «образ места», «образ территории». Об «образе места», «образе территории», «образе стра­ны», «чувстве места» писали В. П. Семенов-Тян-Шанский, Н. Н. Баранский, А. С. Барков, Н. Н. Михайлов, В. В. Покши-шевский, И. М. Маергойз, Г. М. Лаппо, С. С. Каринский и некоторые другие географы; В. В. Покшишевским было так­же предложено понятие об «образе жизни». Сошлемся хотя бы на недавнее высказывание С. С. Карийского, который пишет об образе — одновременно инструменте и результате понимания индивидуального, уникального, особенного, и не столько как о термине, сколько об исходной интуиции, про­тивоположной по значению таким символам как «схема», «формула», «система» и т.п. [71, с. 93]. А по мнению акад. Б. В. Раушенбаха, образное восприятие необходимо даже для понимания такого сложного явления, как научная картина мира. Особо можно говорить о «картографическом обра­зе», но его формирование связано уже с языком карты.

-

От латинского слова «.порта» (ворота, дверь, вход, выход, проход) происходит не только само слово «.порт», но и такие географические имена как Портсмут, Портленд, Порт-Саид. От скоплений снега в горах происходят названия Гималаи, Монблан, Белуха, Сьерра-Невада. По свое­му географическому положению, «на краю земли» получили имена мыс Финистере в Испании, полуостров Ямал и т. д.

10.3. Язык карты

О языке карты писали многие географы и картографы. В первую очередь это относится к Н. Н. Баранскому, кото­рый подчеркивал, что «карта, наряду с текстом, является как бы «вторым языком» географии, подобно тому как чертеж является вторым языком геометрии» и что «от карты всякое географическое исследование исходит и к карте приходит, с карты начинается и картой заканчивается» [8, с. 293—294]. Особенно важно заметить, что Н. Н. Баранский прямо свя­зывал овладение языком карты с географическим мышлени­ем, ибо географически мыслит тот, кто привык «класть на карту» свои суждения. Карте он отводил роль объектного языка географии. В дальнейшем эти вопросы нашли отраже­ние и развитие в работах таких известных картографов, как А. Ф. Асланикашвили, А. А. Лютый, А. М. Берлянт.

«Человечеству нужно целостное мировоззрение, — пишет Б. В. Рау-шенбах, — в фундаменте которого лежит как научная картина мира, так и вненаучное (включая и образное) восприятие его. Мир следует пости­гать, по выражению Гомера, и мыслью и сердцем. Лишь совокупность на­учной и «сердечной» картин мира дает достойное человека отображение мира в его сознании и может быть надежной основой для поведения».

А. А. Лютый посвятил языку карты специальную работу [184]. В ней говорится о том, что карта — лист бумаги с тек­стом, написанном на особом языке — представляет собой целую картографическую знаковую систему. Она включает прежде всего текст карты — сложную композицию графи­ческих фигур или графических знакоформ — кружков, ли­ний, ареалов и т. п., при помощи которых передается ин­формация о расположении, количественных и качественных характеристиках объектов. Однако сами по себе карты-тек­сты не составляют язык как таковой, как систему, а являют­ся лишь образцами его «работы». Язык как систему образу­ют совокупности исходных элементов — знаков (словарь) и правила их комбинации в тексте (грамматика).

А. А. Лютый также обращает внимание на двойственность языка карты, в котором сочетаются (соединяются) два отно­сительно самостоятельных языковых образования, каждое из которых представляет собой систему с собственной структу­рой и принципами «текстообразования»: язык, его словесная «расшифровка». К основным функциям языка карты отно­сится коммуникация, моделирование и познание. Действи­тельно, карта являет собой незаменимое средство хранения и передачи пространственной информации, она обладает опре­деленной информационной емкостью. Как образно-знаковая модель, она представляет важный элемент эвристического мышления, создания картографического образа.

Идея картографического образа нашла наиболее полное освещение в работах А. М. Берлянта [145]. Картографи­ческий о б р а з, по А. М. Берлянту — это пространствен­ная комбинация (композиция) картографических знаков, воспринимаемых читателем карты. Картографический образ лежит в основе картографической информации, которая по сути дела есть результат восприятия этого образа читателем карты. Картографический образ создается всеми географи­ческими средствами: формой знаков, их величиной, ориенти­ровкой, цветом, оттенками цвета, внутренней структурой. Но для формирования этого образа имеет значение и простран­ственная комбинация знаков, их взаимное расположение, положение относительно пространственных координат, вза­имная упорядоченность, объединение или совмещение и дру­гие отношения. По степени сложности картографические об­разы подразделяются на элементарные и сложные, однопо-рядковые и разнопорядковые, по степени точности — точ­ные, схематические, искаженные, однородные, контрастные и др., по методическим свойствам — одномерные, двухмер­ные и трехмерные.

Особенно интересен и важен вопрос об информационной емкости картографического образа. Специальными исследо­ваниями доказано, что информационная емкость карты (объем информации на единицу площади) в десятки и сот­ни раз превосходит информационную емкость печатного текста. Это объясняется тем, что сочетание картографиче­ских знаков, принадлежащих к разным графическим систе­мам (изолинии, значки, цветовой фон и др.), создает беско­нечное множество картографических образов, подобно тому, как комбинации семи музыкальных звуков создают неисчерпаемое многообразие мелодий. При этом нужно учитывать и такой прием формирования картографического образа как наложение разных систем знаков, совмещение и перекрытие их. Кстати, подобное наложение различных об­разов немыслимо для описаний, дающих последовательную характеристику явлений, и для большинства математиче­ских моделей.

Как уже отмечалось, в последнее время активно разраба­тывается общая теория геоизображений (геоиконика), для понимания сущности которой важно знакомство с феноме­ном графического образа на геоизображении. Под таким образом понимается структура, которая отображает реаль­ную или абстрактную геоструктуру (геосистему), являющу­юся ее прообразом (рис. 39). В единой теории геоизображе­ний проблема распознавания графических образов должна занять центральное место [13, с. 137—141].

Если на карте имеется 10 знаков, то число возможных комбинаций превышает 1 тыс., при 20 знаках — 1 млн. На картах же обычно встреча­ется несколько десятков и даже сотен знаков и, следовательно, число воз­можных комбинаций (или картографических образов) достигает астроно­мических величин.

Рис 39 Графические образы городов: а — Москва, б — Волгоград, в Бишкек (по А. М. Берлянту)