Морозко

Жили были старик да старуха, а у них две дочери. Старшую, свою падчерицу (значит не родная была, не ее дочь, а старика), старуха не любила, все ее журила (бранила): «Экая ленивица! Экая неряха!» (Будто та ничего хорошенько не умела делать, все пачкала, бросала.) А Надя была золото– девушка: и скотинку поила, кормила, дрова и воду в избу таскала, и все выметет, приберет еще до свету. (Значит, все еще спят в доме, а она уже работает). Вот злая мачеха и говорит: «Пора, старик, выдавать дочерей замуж!» (Это она нарочно так придумала, чтобы обмануть старика.) «Снаряжай-ка Надю, да вези ее в бор (в лес), к большой сосне: я посватала ее за Морозко». «Что ты? В уме ли?» – крикнул старик. «А что? Чем не жених? Вишь, у него богатство! Сосны в пуху да в серебре; на воде дворцы стеклянные, гляди, как сияют на солнце». (Что же это за дворцы, за богатство у Морозка? Это снег на соснах, что так блестит, серебрится на солнце; это лед на реке, будто стекло. Ведь когда сосны в снегу, на солнце лес кажется белым, будто серебряным, а ледяные сосульки, что висят с ветвей, похожи на стекло, на хрусталь. Так бывает зимой. И жених с этим богатством, со снегом да льдом будет просто мороз. Оттого и удивился старик, как это выдать дочку за мороз, кажется ему, что хочет злая баба загубить его дочку. Да хитро она задумала: дескать, не губить хочу, а выдать за богатого человека!).

Поплакал старик, плохо перечить (спорить) злой бабе: нечего делать, повез Надю в лес и оставил одну у сосны. Дрожит бедняжка Надя, даже зубы стучат от холоду. Вдруг она слышит: мороз красный нос близехонько на елке потрескивает, с елки на елку поскакивает да пощелкивает (баба налгала, а мороз и по правде, как живой, вышел – с красным носом: от холоду нос и щеки краснеют; потрескивает, поскакивает – точно хозяин в лесу похаживает, – ведь от холода деревья трескаются). Глядь, он уже на сосне, у которой сидела девица, и спрашивает ее сверху: «Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красная?» Надя отвечает: «Тепло, тепло, батюшка Морозушко». Мороз стал ниже спускаться (значит – мороз и холод все ближе подходят к девице, и она все больше мерзнет), трещит да все говорит: «Тепло ли тебе, лапушка?» – «Ой, тепло, голубчик, Морозушко!» – повторяет Надя, а у самой дух захватывает. Тут Морозко взглянул на нее с лаской, одел ее богатой шубой, дорогой фатой (покрывалом), принес ей короб с подарками. (Зачем же это Надя все говорила: «Тепло мне, тепло, голубчик»? А это она была такая добрая, терпелива да ласковая. Ты, может быть, удивляешься, отчего Морозко не заморозил Надю? Неужели он не поступил с нею так, как с другими, из-за ласкового слова? А вот подумай: Морозко жил всегда один в лесу; конечно, ему не приходилось ни от кого слышать ласкового слова, потому что он ведь Мороз – знобит, холодит, никому не дает спуску. Ну, а Надя приласкала его даже в то время, когда самой жутко приходилось. Когда он ее спрашивал, тепло ли ей, она не стала его бранить, не сказала ему: «Злой, скверный!» – и он вправду стал добрым. Понимаешь ли? Часто человек бывает дурным только потому, что ни от кого не слышит доброго слова, не знает ласки.)

Узнала старуха, какая честь ее падчерице, поскорее снарядила в лес свою любимую дочку: дескать, одарят ее еще лучше. Да дочка ее Маша была злая, балованная. Как пришел Морозко да стал спрашивать: «Тепло ли тебе, девица?» она не утерпела и крикнула с досады: «Сгинь ты (пропади), окаянный!» (такой, которого все ненавидят, проклинают). «Вся насквозь иззябла, а он, дурень, еще спрашивает: “тепло ли? ”». На другой день сама старуха поехала за дочкой – глядит, ее Маша лежит мертвая, совсем окостенелая.

Предлагаемая сказка, как видят читатели, сокращена. Мне кажется, необходимы как это, так и другие сокращения в сказках, чтобы не утомить детей и придать рассказу более цельности. Конечно, дети могут требовать и таких объяснений, которых читатель не найдет в этой книге, но я даю здесь только то, на чем мне самой приходилось останавливаться по детскому настоянию. Дети весьма часто спрашивают старших: было ли то в действительности, что вы рассказали ему в сказке. Конечно, вы скажете, что в жизни не бывает того, что случается в сказке, т. е. добро не всегда торжествует. Кроме того, весьма многого и совсем быть не может: животные не могут разговаривать по-человечески, люди не бывают оборотнями.