💸 Как сделать бизнес проще, а карман толще?

Тот, кто работает в сфере услуг, знает — без ведения записи клиентов никуда. Мало того, что нужно видеть свое раписание, но и напоминать клиентам о визитах тоже. Проблема в том, что средняя цена по рынку за такой сервис — 800 руб/мес или почти 15 000 руб за год. И это минимальный функционал. Нашли самый бюджетный и оптимальный вариант: сервис VisitTime.
⚡️ Для новых пользователей первый месяц бесплатно. А далее 290 руб/мес, это в 3 раза дешевле аналогов. За эту цену доступен весь функционал: напоминание о визитах, чаевые, предоплаты, общение с клиентами, переносы записей и так далее.
✅ Уйма гибких настроек, которые помогут вам зарабатывать больше и забыть про чувство «что-то мне нужно было сделать».
Сомневаетесь? нажмите на текст, запустите чат-бота и убедитесь во всем сами!

Метод воспитания и обучения М. Монтессори

Систему воспитания органов внешних чувств и развития мускулов Монтессори заимствовала у Сегена, положив ее в основу своего метода, заимствовала у него даже мысль о необходимости применения системы его воспитания ненормальных детей к нормальным. Что же касается Фребеля, то, несмотря на то, что относительно его взглядов на воспитание, а еще чаще относительно его педагогических приемов, Монтессори зачастую высказывает свое несогласие, ее метод… весьма тождественен с системой «Детских садов». Несмотря, однако, на заимствования, Монтессори самостоятельно переработала взятое ею, и приспособила к нему собственные упражнения, которые она применяла в «Домах ребенка». & lt; …& gt;

Столь же могущественное значение, как воспитанию мускулов, Монтессори вполне справедливо придает и воспитанию органов внешних чувств. Материал, который она дает для их упражнения, она называет игрушками. Хотя далеко не все, но некоторые из ее упражнений действительно полезны и остроумны, но с материалом, изобретенным ею для этого, ребенку несравненно труднее справляться, чем с Фребелевским материалом. Так, например, для воспитания чувства зрения она дает так называемые ею «вкладные тела». Этот материал состоит из трех деревянных брусков, описанных с пунктуальной точностью. «Каждый брусок содержит в себе десять деревяшек, вставляемых в соответствующие гнезда. Эти деревяшки имеют цилиндрическую форму и вынимаются при помощи деревянной или медной пуговки, укрепленной в цилиндре». Описание это длинное… и даже чтение его до невероятности скучно. Можно себе представить, как мало такой материал может напомнить детям занимательную «игру», которая при этом имелась в виду, и все это для того, чтобы научить ребенка различать размеры и формы тел посредством зрения. Такие упражнения, не доставляя удовольствия ребенку, будут лишь усиленно напрягать его мозг. Гораздо проще можно достигнуть той же цели при выкладывании фребелевских колец и полуколец, а также в игре с хорошей цветной мозаикой: в ней тоже приходится вынимать и вставлять в гнезда пластинки и кубики различной формы и цвета, – таким образом, дети привыкают различать и цвета, и форму предметов. Чтобы научить различать цвета, назвав тот или другой из них, Монтессори просит ребенка принести ей мотки такого же цвета. Но таких упражнений в ее книге чрезвычайно мало…

Техника Монтессори при упражнении органов внешних чувств весьма оригинальна; она утверждает, что успешнее всего их совершенствование достигается при упражнениях, если они совершаются при полной тишине и мраке, а потому в «Доме ребенка» детям завязывают глаза. Учительница становится позади одного из них и произносит его имя то шепотом, то погромче, и с различных расстояний (это упражнение, но без завязывания глаз, Монтессори заимствовала из медицинских исследований ушных врачей). Завесив окна чем-нибудь темным, она то же проделывает со всеми детьми. Для распознавания различного веса предметов она также прибегает к завязыванию глаз, так как, по ее мнению, это помогает ребенку напрягать и соредоточивать внимание.

«Для распознавания звуков, – говорит Монтессори, – мы применяем серию свистков; для распознавания оттенков шума берутся коробочки, наполненные веществами более или менее мелкими (от песка до гальки). Шум мы производим, встряхивая коробочки. Практически урок я веду следующим образом: я прошу учительницу восстановить тишину обыкновенными мерами и затем продолжаю ее работу, делая тишину более глубокой. Я произношу: “ст! ст! ” модуляциями, то резкими и короткими, то протяжными и тихими, как шепот. Детей это мало-помалу гипнотизирует. Я то и дело произношу: “Тише, еще тише! ” – и опять издаю свистящий звук, все больше понижая голос и повторяя: “тише; еще тише! ” замирающим голосом. Потом, чуть не драматическим тоном, вот как в море с суши доносится колокол, я, точно, лишаясь чувств, шепчу: “Теперь я слышу стенные часы. Теперь я слышу полет мух и мошек!..” Дети в экстазе соблюдают столь абсолютную, столь полную тишину, что комната кажется безлюдной; наконец, я произношу шепотом: “Давайте закроем глаза”. Это упражнение, будучи повторяемым, так приучает детей к абсолютной тишине, что, если кто нарушит ее, довольно одного звука, одного взгляда, чтобы немедленно призвать его к порядку.

В этой тишине мы начинаем производить различные шумы и звуки, вначале сильно контрастирующие, а затем все более сходные. Иногда мы проводим сравнения между шумом и звуком… Водворив тишину, следует, я полагаю, звонить в хорошо подобранные колокольчики, то мягкого и густого тона, то звонкого и веселого. И когда мы проведем, так сказать, после воспитания уха вибрационное воспитание всего тела, внутренностей, мускулов при помощи разумно выбранных звонков колокольчика, и по телу малюток разольется мир, проникающий в самые фибры их существа, их молодые организмы станут чувствительны к грубому шуму, и дети научатся не любить, избегать нестройных и неприятных звуков».

Это уже настоящее драматическое представление, и как оно само по себе, так и гипнотизирование детей, и этот звон в колокольчики до невероятности должны напрягать детские нервы и напоминают фокусы, которые более уместны в цирках, чем в заведениях для детей дошкольного возраста. И все это проделывается для того, чтобы вызвать в детях антипатию к грубому шуму и нестройным звукам. Между тем эта не особенно тяжелая задача легко достигается пением детьми разнообразных песен, а также предупреждением их, когда они стараются перекричать друг друга дикими голосами и бесшабашным шумом, объяснив им, что от этого у многих болит голова…

Для развития осязания Монтессори разработала целую серию упражнений небесполезных и довольно интересных, которые можно было бы ввести и в наши детские сады. Прежде всего, дети должны проводить пальцами по поверхностям различных предметов. Материалом для этого служат: 1) деревянная доска, одна часть которой покрыта картоном, а другая полированной бумагой, 2) дощечки, на которых наклеены полоски бумаги гладкой и наждачной; с той же целью устроены и другие дощечки, а также составлена коллекция различных материй. Сначала с открытыми, а потом с закрытыми глазами дети должны различать по осязанию одно от другого: образцы бархата, атласа, шелка, толстую тафту и фуляр, шерстяные ткани от грубой до гладкой, полотняные и бумажные ткани. Трогая куски материи, ребенок определяет: «это – тонкое полотно», «это – грубое сукно», «это – бархат». Затем приступают к тщательному ощупыванию формы предметов. Для этого в «Доме ребенка» пользовались фребелевским материалом – кирпичиками и кубиками, а также оловянными солдатиками, шариками, монетами. Опуская для этой же цели пальцы рук в воду различной температуры, они определяли: «холодная», «горячая», «тепловатая вода», – все это проделывалось с открытыми и закрытыми глазами…

Воспитание органов чувств вкуса и обоняния Монтессори признает наиболее затруднительным; вероятно, потому и упражнений этого рода у нее чрезвычайно мало. Ребенку дают нюхать разнообразные цветы, свежий хлеб, коровье и оливковое масло, уксус, кофе, прокислое молоко; затем с закрытыми глазами он должен угадывать запах этих предметов.

Для распознавания вкуса всыпают в стаканчики какую-нибудь безвредную смесь с хинином, сахаром, солью. Ребенок берет на язык немного порошку и сейчас же должен выполоскать рот. Эти упражнения могут быть и менее формальными. Ребенок в 4 года просит попробовать все, что он видит на столе. Если он настаивает, то ему обыкновенно дают чуть-чуть дотронуться языком до того или другого, и он быстро научается различать вкус горчицы от соли и уксуса. & lt; …& gt;

В системе воспитания Монтессори поражает бедность материала, предлагаемого ею для занятий с детьми. Нужно иметь в виду, что такой материал должен быть всегда очень разнообразен, как для того, чтобы маленькие дети не соскучились вследствие его однообразия, так и потому, что не всегда все можно иметь под руками. & lt; …& gt;

Монтессори начинает грамоту с обучения письму, так как основой его является движение руки, а на развитие мускулов она обращала большое внимание в своем «детском саду». Известно, каких громадных усилий стоит ребенку выучиться писать мало-мальски порядочно. По методу же Монтессори дети добиваются этого необыкновенно легко. Особенно помогает этому раскрашивание цветными карандашами и заштриховывание контуров (о чем было сказано выше), так как при этом производится большое количество движений рукой. Таким образом, Монтессори имеет полное право сказать, что она «совершенствует детей в письме помимо письма». Письму по ее системе учатся, ощупывая пальцами контуры букв алфавита, что напоминает метод, которого придерживаются при обучении чтению слепых.

Материалом для этого служат крупные, рукописные буквы, красиво, каллиграфически написанные, вырезанные из наждачной бумаги во множестве экземпляров и наклеенные на отдельные карточки. Учительница подает ребенку карточку с наклеенной на ней буквой, называет ее и говорит, чтобы он провел по ней пальцем, указывая ему, в каком направлении это следует делать, т. е. его движение должно соответствовать направлению, какое принято при писании этой буквы. Затем такие упражнения с буквами ребенок проделывает с закрытыми глазами. Для лучшего усвоения письма учитель просит ребенка принести ему ту или другую букву с другого стола и положить возле него. При согласных буквах ребенок несколько раз повторяет услышанный им звук (как и при обыкновенной звуковой системе) и учится связывать их со знакомыми уже гласными. Затем он начинает быстро составлять слова, раскладывая карточки букв под руководством учительницы, не забывая, как и при отдельных буквах, обводить их пальцем. То же самое повторяет он и с завязанными глазами. Раньше, чем дети выучат всю азбуку, им дают мел, а затем и другие орудия письма. Дети сразу начинают писать хорошо и красиво; особенно поражают буквы, написанные ими: они выглядят, точно скопированные с наждачных образцов. «Красота их почерка, – утверждает Монтессори, – не достигалась никем из учеников элементарных школ». Такой успех получился потому, что в письме детям помогают одновременно зрение, осязание и мускульное движение. По этой системе четырехлетние дети приблизительно в полуторамесячный срок (а более взрослые и еще скорее) могут красиво написать маленькое письмо. Но, чтобы добиться от ребенка уменья свободно читать, приходится затрачивать более продолжительное время, так как оно, по словам Монтессори, «требует гораздо более продолжительного изучения и более высокого умственного развития». И это-то и представляет одну из причин, по которой наши педагоги начинают первоначальное обучение не раньше 7-летнего возраста.

Как бы то ни было, но метод первоначального обучения Монтессори совершенно новый, никем раньше ее не описанный и никем, кроме нее, не примененный на практике. Следовательно, ей одной всецело принадлежит великая честь открытия новой эры в первоначальном обучении, которая избавит детей от множества тяжелых затруднений и напрасно затраченного времени при упражнениях в письме. Как и везде, ее метод и у нас несомненно принесет огромную пользу, если только первоначальное обучение будут, как и прежде, начинать не раньше 7 лет, приспособив метод Монтессори к нашим русским условиям и к нашему алфавиту[36]…