Истоки транснациональной российской организованной преступности

Российская транснациональная организованная преступность зарожда­лась в недрах той же теневой экономики СССР и в кругах партгосхозноменклатуры, которая только одна и имела возможность выхода за рубеж. Ныне становится известно, что криминальный номенклатурный транснациональ­ный бизнес существовал с середины 70-х гг. под прикрытием КПСС и КГБ СССР. Классическое же становление транснациональной организованной преступности в России приходится на конец 80-х и начало 90-х гг., когда рух­нул железный занавес, когда стал зарождаться частный капитал с загранич­ными контактами, когда разрушились экономические связи различных реги­онов бывшего Союза, когда Россия оказалась без охраняемых границ, когда федеральные власти были серьезно ослаблены и региональная элита стала искать способы самостоятельного выживания, когда в обществе доминиро­вала политическая нестабильность, прерывавшаяся путчами 1991 и 1993 г., когда возникла потребность в незаконных поставках оружия в зоны межна­циональных конфликтов, когда коррупция чиновников, способных любые транснациональные аферы «превратить» в легальный бизнес, достигла апо­гея. В 1992 г., например, в России возникло более 10 организаций, бескон­трольно торгующих оружием. После проверки их контрольными органами они были ликвидированы, и на их базе создана государственная компания «Росвооружение» с монопольным правом торговать оружием.

Во время перестройки и стихийного перехода к рынку партгосхозноменклатура первой использовала открывающиеся транснациональные воз­можности для контрабандного вывоза нефтепродуктов, золота, металлов, сырья, вооружения, валюты, антиквариата и произведений искусства в другие страны, контрабандного и беспошлинного ввоза товаров в Россию. Номенклатурные транснациональные преступные организации оказались вне конкуренции и за рубежом, и в своей стране. За рубежом потому, что они фактически создавались еще при бывшем СССР и располагали огромными, ни с чем не сопоставимыми ресурсами, которые распродавались ими по бро­совым ценам. А в своей стране потому, что в ней не было нормальных рыноч­ных отношений и с ними никто не мог конкурировать, так как за ними непос­редственно стояли партийные, государственные, хозяйственные структуры, а нередко КГБ и МВД СССР.

За номенклатурными преступниками на международный уровень стали выходить полукриминальные и криминальные коммерческие предприятия, чаще всего возглавляемые ставленниками той же номенклатуры, и только потом — «воры в законе» типа Япончика (В. Иваньков) и другие уголовные группировки, о которых больше всего сейчас и пишут на Западе.

По сведениям бывшего директора ЦРУ У. Вебстера: «ФБР обнаружило деятельность российской организованной преступности в 58 странах мира. В США следы этой преступности отмечены в 30 штатах... Криминальная сеть русской мафии охватывает 34 штата США в местах, где проживают эмигранты из России». Фактических доказательств сказанного не приводится. Выше говорилось, что статистические данные об организованной преступности в США не собираются, учета обычных преступников по национальности в стране тоже нет. Есть учет выявленных преступников по расовому признаку (белые, черные). Единичные фамилии, которые называются в работе, к русским не имеют прямого отношения, кроме В. Иванькова. К а к и на основании каких данных ФБР это установило, неизвестно. Но именно русской мафией пугают себя и мир американцы. Российская организованная преступность действительно имеет международные связи. В 2003 г., например, из 24 096 преступлений в 496 (2%) установлены международные связи, из них в 166 случаях эти связи ограничивались странами СНГ.