Глава 13. 1. Сущность христианства – любовь

1. Сущность христианства – любовь. Этот путь и есть самый высший для получения всех даров и блаженства. Погружаясь в Боге и Богом исполняясь, любовь все – и Божие и свое изливает на братьев, в которых так же живет не мыслью, а сердцем, считая, что все, что касается их, касается и себя. Это – самораспятая жизнь, неистощимый источник всякого добра. Самые дары, не руководимые любовью к ближним, бесполезны. Так, имеющий дар языков, могущий говорить не только на всех человеческих языках, но и на языке ангелов, на каком они говорят между собою, как духи, но не имеющий в себе любви, для ближних будет как бесчувственная медь звенящая, или как даже неприятный для слуха кимвал расстроенный, звучащий. Способность говорить на разных языках – совсем внешнее дело, и в естественном порядке им занята разве только память, а в благодатном и того нет: ибо и ослица могла говорить, когда то, было нужно, и «камение возопиют», говорит Господь, когда некому будет изречь волю Божию. Говорящий без любви, без присутствия внутренней жизни – подобен или однотонному звуку, удару по куску меди, или звуку трещотки какой издает расстроенный кимвал. Без любви и дар пророчества и даже самая вера не имеют значения.

2. Дары пророчества и веры коренятся глубже в душе человека (внутренне) и указывают на большую близость к Богу. Но и они не касаются нашей природы и не означают самой глубины и существенного сочетания с Богом. Пророчество с полным ведением тайн Божиих в устроении Царства благодати и с полным сознанием устройства мира и всех тварей, т.е. что касается их – происхождения, жизни и назначения, и такое пророчество все же имеет место в голове, и, когда нужно, Бог может преподать уму, не соображаясь с тем, что происходит в сердце, так же, как заставить говорить ослицу. Следовательно, и при пророчестве внутреннейшее (сердце) может быть чуждо Богу и ближних, чуждо истинной жизни. Чудодейственная вера, горы переставляющая, предполагает великую близость к Богу.

Так как дела веры Апостолам указаны внешние и при том Божии, Бог же по целям промышления может действовать и чрез несовершенные орудия, имея в виду не их, а других, то и этот дар может обнаружиться совершенно внешним образом, не быть решительным удостоверением о внутреннейшем единении с Богом и с братьями в Боге. Возможность таких явлений и Сам Господь, подтвердил, когда сказал: «многие скажут Мне в тот день (судный): Господи! Господи! Не от Твоего ли Имени мы пророчествовали? И не Твоим ли Именем бесов изгоняли? И не Твоим ли Именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня делающие беззаконие» (Мф. 7, 22-23). Этим ясно сказано, что пророчества и чудотворения возможны и при беззаконии, и без любви.

Наконец, и самые высокие подвиги нравственной жизни – раздаяние имения и предание себя на сожигание, без любви не приносят никакой пользы подвижнику.

3. Добровольное обнищание и мученичество за веру – величайшие подвиги христианской жизни (см. Мф. 19, 21); Иоан. 15, 13. Апостол смотрит на них, как на дела, совершаемые внешним образом при которых внутреннее настроение может и не соответствовать достоинству внешнего. Можно все раздать без любви и решиться на смерть, тоже не имея любви. Если Бог смотрит на сердце и по нему ценит дела, (цена же дел вся от любви), то, может статься, что и такого рода великие дела не будут иметь пред Богом никакой цены, т.е. никакой пользы не принесут подвижнику. Но как возможны такие подвиги без любви? Бл. Феодорит отвечает на это: «надлежит знать, что Праведный Судия взирает не только на праведное дело, но и на цель сего дела. Многие же весьма много делают ради славы человеческой. Как можно, не имея любви, страдать, пример этому представил некто Саприкий, иерей Антиохийский. Он был в самых дружеских отношениях к одному мирянину, Никифору. Потом они из-за чего-то очень разладили. Никифор, впрочем, скоро опомнился и искал примирения, но безуспешно. В этом состоянии застало их гонение. Взяли Саприкия; он твердо стоял в вере и за это был разнообразно мучим и, наконец, осужден на отсечение головы. Никифор, узнав об этом, пришел к мученику и просил примирения. Но Саприкий отказал ему в этом. За то отступила от него благодать, и он отрекся от Христа, под простертым над ним мечем палача. Так, без любви он страдал и не получил для себя никакой пользы от страданий (Чет. Мин. 9 февр.).

Доказав, что без любви нет пользы ни от веры, ни от знания, ни от пророчества, ни от дара языков, ни даже от совершенной жизни им ученичества, Апостол как описывает, и необходимо было, беспримерную ее красоту, украшая ее изображение, как бы какими-нибудь красками, различными родами добродетели и тщательно соединяя все его части Св. Злат.).