Все живое добро помнит

Это случилось ночью. На улице был страшный холод с пронизывающим ветром. Я маялся под двумя спальниками, пытаясь заснуть. Но мой дом не держал тепла, и холод доставал меня через спальники.

Вдруг я услышал стук в дверь и чей-то плач. Я вскочил, оделся, вышел в сенцы и открыл дверь. На крыльце стояла овчарка: худая, с отвисшими сосками, она вся дрожала. Я узнал ее. Это была та самая овчарка, которая однажды напала на меня. Я еле отбился от нее. А ее хозяин в это время стоял в сторонке и улыбался.

Я вошел в дом, сложил в кастрюлю все, что у меня осталось после обеда и завтрака, разбавил кипятком из термоса, отломил полбуханки хлеба и вынес все это на крыльцо.

Собака с жадностью набросилась на еду. Она съела все, что было в трехлитровой кастрюле, тщательно вылизала ее. Потом схватила зубами хлеб и убежала. «Видимо, и щенки такие же голодные», ¾ подумал я.

С тех пор каждую ночь овчарка прибегала под дверь и жалобно скулила до тех пор, пока я не выносил ей еду.

Я уже начал собирать для нее, где что мог: и в гостях, и в столовой. Потом я уехал.

Года через полтора, весной, копаясь на своем огороде, я снова увидел ее. Она вбежала в мой двор со щенком в зубах. Подбежала ко мне и положила щенка к моим ногам ¾ тот жалобно заскулил. Она лизнула его в нос и просительно тявкнула два раза. «Возьми». Я погладил овчарку по голове, потрепал уши.

¾ Милая моя собака, спасибо тебе, ¾ сказал я, ¾ но я не могу взять твоего детеныша, я скоро снова уеду. И тогда кому я его отдам? Куда дену?

И собака все поняла. Она снова ухватила щенка зубами и понесла обратно.

Потом я опять уехал. И больше ее ни разу не встречал. Говорили, что она умерла от старости.

И все-таки однажды мы встретились. Но это уже было в другом мире, в который я научился проникать и путешествовать. Я шел по каменистому склону горы. Впереди себя за небольшим скальным выступом увидел человека с огромной собакой. Они посмотрели в мою сторону и вдруг собака огромными прыжками понеслась ко мне. «Сейчас порвет», ¾ подумал я, поднял камень и решил защищаться.

Но собака, подбежав ко мне, радостно взвизгнула, встала передними лапами мне на грудь и стала лизать лицо, руки, которыми я пытался укрываться.

Это была та самая овчарка. Только гораздо больше той, земной. Эта была упитанная, шерсть на ней лоснилась. Видно, в земной жизни заслужила лучшую участь и попала здесь в хорошие, заботливые руки.

Ничто живое добро не забывает. И сделанное нами добро в этом земном мире отражается во всех мирах бесконечного мироздания. Как, впрочем, наверное, и зло.