Выбор момента - важнейший компонент успеха

- Разрешите пройти? – в голосе колдуна чувствовалась легкая небрежность к окружающим.

Он попросил разрешения переступить порог, как если бы был вампиром, и без согласия хозяев ему бы вряд ли удалось проникнуть в жилье. Так и не дождавшись ответа, некромант сделал шаг вперед. Вслед за этим непременно последовал бы и следующий, но столкнувшись с воинственным взглядом сафроновской пассии, он робко отступил назад. Встреча получилась холодной, но на прием иного плана здесь, (как в остальных квартирах тоже), Кадони и не надеялся. Не привыкнув ждать от жизни слишком много, некромант был готов пойти против принципов. Проигнорировав недовольный посыл сафроновской женки, он проскользнул мимо неё, и очутившись в прихожей, поискал глазами свою рыжую «душечку», которая проверив уроки у сына, (и в июне месяце!), отдыхала на диване от тяжких трудов. Закинув ногу на ногу и подперев голову руками, Сафронов лежал на диване, всерьез задумавшись о смене своей профессии.

- А что, Сережка, пришел в себя? – до слуха иллюзиониста донесся голос, который он узнал бы из тысячи.

- Да я его вообще утром не помню. Только спящим или пьяным. – звенел в коридоре злобный голос жены.

Фокусник уже намеревался вскочить с дивана, дабы встретить гостя, как положено, как вдруг Кадони сам зашел к нему в комнату.

- Ты кого здесь ждешь? – прищурившись, изучал он Сафронова, развалившегося на диване в безобразной позе в трусах, вернее в позе кобелька, готовящегося к брачным играм.

Мотнув головой, фокусник поискал взглядом того, кому мог принадлежать этот голос. Так верный пес ищет своего хозяина, чья рука ещё совсем недавно ласкала его, как хомячка, за холку, и чью плетку он будет лизать даже после того, как его ею стегали до такой степени, что не теле не осталось живого места. В руках колдуна злой и циничный клоун Сафронов становился до такой степени становился ручным, что начинал есть у него из рук, как белочка. Кадони был уверен, пройдет ещё полгода и лучший друг, порядочно отвыкнув от человеческой речи, будет откликаться только на команды «Сидеть», «Апорт» и «Хороший мальчик». А если ему будет угрожать опасность, достаточно будет дать фокуснику команду «Фас», и Сафронов, набросившись на обидчика, тут же разорвет его в щепки. А чтобы приструнить хищника, большого ума не требовалось: достаточно было почесать иллюзиониста за ушком, и тот из грозного волкодава мигом превращался в кроткого абрикосового пуделя.

Да, фокусник должен стать его персональной «лайкой». Осталось только намордник хороший купить, а то мало ли что. Это только с виду скептик прикидывался кобельком, который воды не замутит, на деле же никто не знал, что бродит у него в голове. Колдун так толком и не научился регулировать силу своего воздействия на фокусника. Серьёзно приступить к дрессировке Сафронова он собирался на следующей недели. Идея превратить лучшего друга в обратную версию " Шарикова" не давала Кадони покоя, но на повестке дня у него были совсем другие перспективы.

Сегодня он собирался обсудить со скептиком возможность участия в отборочном туре новом проекте, тем более контракт с распорядителями «Игр» был заключен уже давно.

- А что это тут разлегся, как скотина? – Кадони задал ему встречный вопрос, на который Сафронов ни считал нужным отвечать.

- Вообще-то эта поза предназначалась жене. – отозвался фокусник. – Но если ты не имеешь ничего против…

- Иметь я ничего не имею против, но только я, Сереж, не твоя жена.

Не успел он это договорить, как из коридора ему навстречу выскочил рыжий Антошка.

Мальчик был рад гостю, потому что некромант частенько приносил для него подарки: черных пауков, разноцветных африканских тарантулов, мелкий рептилий, и прочую живность, которую не каждый человек в здравом рассудке решался брать в руки, но в отличие от родителей, арахнофобией Антошка не страдал.

Он вообще мало чего боялся, и отец понятия не имел: плохо это для ребенка или хорошо.

С одной стороны, для его характера это было похвально, с другой, возникала опасность стать в будущем мятежником и пополнить ряды бунтарей, на которых трудно потом будет найти управу. Зато Антошка страдал другим «заболеванием». И имя ему было - элементарная «рассеянность». Она, собственно, была ещё одним предметом его постоянных с отцом.

И когда Сафронов в очередной раз пытался наставить сына на путь истинный, нередко ловил себя на мысли, что сын его вообще не слушает. Быстро теряя интерес к беседе, тот «улетал в облака», а поскольку собственные мысли были интереснее того, что говорил ему родитель, вместо того, чтобы взять его советы на заметку, он попросту ждал, когда отец перестанет говорить.

Заметив, что сына загнать в рамки дисциплины не получается, Сафронов махнул на него рукой.

Антошка был довольно рассеянным мальчиком, поэтому получив очередной «подарок», (африканского тарантула с зелено-синим брюшком или ужика, подозрительно похожего на гадюку), частенько забывал закрыть крышку аквариума, отчего живность, приноровившись покидать просторы стеклянного коробки самостоятельно, странствовала по сафроновской квартире без ограничений, и обустраивалась там, где ей нравилось больше всего. Жена Сафронова, устав вылавливать «беглецов» из ванной комнаты, кухни, и постели, находилась буквально на грани истерики. А если половину «дичи» поймать ей не удавалось, тогда она " подключала" к поискам мужа.

Особенно намаялись они с последним подаренным Антоше пауком. Мальчишка безуспешно пытался прижить его в аквариуме, пока не понял, что тот принадлежит к виду, который обычно вьет паутины, свисая с потолков. Покинув однажды пределы аквариума, паук ушел в самоволку, и, устроившись в одном из уголков комнаты, имел привычку посреди ночи спуститься на паутине до середины комнаты, и висеть так, поддеваемый со всех сторон сквозняками, пока кто-то в него не врезался лицом. Но только его начинали ловить, паук, словно предчувствуя опасность, в считанные секунды взбирался к потолку, и, переместившись в убежище, затаивался там до следующей вылазки.

Борьба с ним стала последней каплей в чаше терпения жены Сафронова. Собственно, это и была одна из причин, по которой дверь квартиры фокусника захлопнулась перед Кадони раз и навсегда.

Сафронов таки «порешал» судьбу паука, и произошло это совершенно случайно. Достав с полки лезвие, чтобы побриться в ванной, скептик уже собирался вставить её в бритвенный станок, как вдруг ему на плечо опустился с потолка паук. Тот день для мелкой твари стал последним.

Подарки загадочного гостя радовали Антошку даже больше, чем подарки дяди Андрея. Ведь дядя Андрей обычно приносил ему, в основном, что-то связанное с компьютерами, а этот таинственный щуплый человек в черном, с тоскливым взором в глазах, таскал ему такие вещи, чего у других не было.

В этот раз Кадони пришел с пустыми руками. Не беда. Сын Сафронова уже бежал к нему со своими рисунками, дабы тот их оценил. Антошка держался с ним открыто и непосредственно. Взрослые боялись подходить к колдуну, предпочитая держаться от него подальше, (исключение составляли только самые безумные фанаты), а этому ребенку было все нипочем. С малознакомым некромантом он куда охотнее делился сведениями, нежели с собственными родителями.

Рисовал Антошка, в основном, военную технику и летательные аппараты. Одни только перерисованные под копирку " истребители" чего только стоили. Мальчик был повернут на войне, стиль «милитари» угадывался в каждой детали его рисунка. В раннем возрасте он рисовал деревья, зайчиков, мишек, но теперь его сердце раз и навсегда отдано технике. Красок в работах стало меньше и меньше, пока их вовсе не заменил один грифельный карандаш.

Колдун уже собирался вернуть рисунки «художнику», пока в одном из уголков картины его внимание не привлекла странная закорючка. Антошка пытался нарисовать машину с «мигалками», но она у него не получилась. Кадони невольно вспомнил их с Сафроновым «приключение». Убрать её было нельзя, но и оставлять на картине, на фоне объектов, выписанных более менее достойно, тоже не мог. В результате, перечеркнув изображение, мальчик попытался стереть его ластиком, но контуры от нажатия карандаша все равно остались.

- Ты посмотри, что сын у тебя рисует, – объявил колдун его отцу, - ментом будет.

Не зная как избавиться от Кадони, мамзель Сафронова решила " ликвидироваться" лично, и оставив его наедине с супругом, поспешила покинуть квартиру.

- И Антошу с собой забери! – бросил ей вдогонку муж. – Потому что то, что наш гость будет сейчас вытворять, зрелище не для слабонервных.

И повернувшись в сторону колдуна, обнадеживающе переспросил:

- Надеюсь, ты все взял, как и договаривались?

- Я на тебя надеялся.

- Ты шутить?

- Слушай, а лишней тряпочки не найдется, чтобы я мог все убрать, когда закончу?!

- Конечно, найдется. – кивнул скептик. - На кухне глянь.

Вместо этого Кадони осмотрелся по сторонам.

- Что ты ищешь? – поспешил поинтересоваться скептик.

- Я тут подумал... - нерешительно начал тот.

- Что тебе нужно?

- Хорошая швабра.

Сафронов судорожно сглотнул. Да, к такому повороту событий он был не готов, но раз Кадони проявил инициативу, это не могло не радовать.

- Думаю, ты и без швабры справишься.

- Но она не помешала бы.

- Да, пожалуй, ты прав. – радостно усмехнулся иллюзионист.

- Ну, что ж, если ты готов, я могу приступать? - покосился он на скептика.

И как можно удобнее устроившись на диванчике, Сафронов кивнул.

– Постарайся проделать все качественно, ведь в прошлый раз тебя хватило минут на двадцать, а это никуда не годится. Теперь я повысил планку...

- Мне нужно время.

- Времени я тебе дам сколько угодно, главное, чтобы ты уложился...

- Куда, «уложился»? – не понял колдун.

- Ну, в эти, как их… – фокусник вспылил.

- Я все понял. – бросил тот, прочитав тайные мысли друга. - Ты, может, и пожалеешь об этом, но тебе понравится. Обещаю.

- Если все пройдет хорошо, я отблагодарю тебя. – пообещал иллюзионист.

- Не стоит благодарностей. – отмахнулся гость. – Я уверен в себе на все сто.