Какой еще Илья? – не сразу понял Мстислав.

Началось все с того, что к князю подошел дежуривший во дворе младший дружинник и взволнованно сообщил, что к воротам терема подъехал с небольшим отрядом и несколькими повозками князь Борис Давыдович.

- Борис Давыдович? – недоверчиво вскинул бровь Мстислав. – Этой-то лисе в волчьей шкуре что здесь надобно?

- Теперь многие ищут дружбы с тобой. Вот, наверное, и он решил воспользоваться случаем… - усмехнулся стоявший рядом с Мстиславом воевода.

- Да уж этот своего случая не упустит нигде! – недовольно загомонили бояре. – Как переметная сума готов перекинуться к более сильному и отхлестать слабого! Вели ему, княже, ехать дальше!

- Да разве так можно? - удивился князь. – Что мы, нехристи, что ль какие? Гость на пороге – думка о Боге! Коль уж, приехал, милости просим! Зови! – приказал он дружиннику.

- Но он не один… - слегка замялся тот. – С ним невеста… Горислава Владимировна.

Глаза Мстислава сразу потеплели. Он понимающе переглянулся с княгиней и с улыбкой сказал:

- Ну, для нее-то уж у нас в тереме найдется самое лучшее место! С ее батюшкой я в давних дружеских отношениях.

- Странно только, что он решил выдать ее за Глеба… - с недоумением покачала головой княгиня.

- Меня это тоже немало удивляет, - кивнул ей Мстислав и, повернувшись, увидел, что младший дружинник продолжает оставаться на месте.

- Что еще? – вопросительно посмотрел на него он, и тот, покосившись на смолян, неохотно ответил:

- С ним еще князь Илья…

- Какой еще Илья? – не сразу понял Мстислав.

- Который изгой – Олегович!

- Что?! – вскричали смоленские бояре.

Некоторые даже вскочили со своих мест:

- Кто-кто?!

- Илья Олегович?!

- Да как он смел появляться на смоленской земле, после того, что с ней сделал?!

- Вот уж действительно, как говорится, пришла беда, отворяй ворота…

- Да какая там беда! – успокаивая бояр, махнул рукой младший дружинник. – Он ведь не на коне да при оружии. Не с отрядом нанятых половцев или в дружине враждебного вам князя. Лежит себе в повозке у князя Бориса. В оковах.

- В оковах? – не обращая внимания на ропот бояр, неодобрительно покачал головой Мстислав: – Ну, не я на него их надевал, не мне и снимать! А самого тоже пригласи. Как-никак, а все-таки рюрикович, следовательно, брат мой!

И сделав знак воеводе приблизиться, шепнул:

- Усиль охрану во дворе и по всему терему. Да сам, лично проследи! Чего доброго, прирежут еще по дороге сюда. Не смоленские, так суздальские, не те и другие, так псковские, даже иностранцы могут вмешаться: слишком уж много обид успел причинить всем, несмотря на свои юные лета, этот князь Илья!

- Стой! Не сюда! – остановил Мстислав князя Илью властным тоном…

Первым в тереме появился князь Борис Давыдович.

Это был не очень высокого роста, но такой широкоплечий и могучий мужчина, что, казалось, природа выточила его из одной глыбы северной гранитной скалы.

Выставив вперед острую черную бороду, он направился к Мстиславу, широко разведя для самого горячего объятья короткие руки, но Мстислав лишь сдержанно обнял его и ограничился коротким сухим рукопожатьем.

- Садись, князь! - кивнул он на лавку и вопросительно посмотрел на гостя: - Как дорога?

- Благодарствуй, князь! Как на крыльях лечу! – с довольством ответил Борис Давыдович и, выщипывая из бороды длинные льдинки, посетовал: - Только уж больно морозно лют сегодня!!

- Да, последние годы почему-то с каждой зимой становится все холоднее! – вежливо согласился Мстислав. – Монахи устали даже сообщать об этом в своих летописях!

- Вот-вот и я о том же: как бы вообще нашей матушке земле однажды совсем не замерзнуть… - с опаской закивал гость.

- Не того надо страшиться князь, – остановил его Мстислав. - А наоборот – небывалого потепления!

- Как это? – с недоумением уставился на него князь Борис.

- Очень просто, - ответил Мстислав и пояснил: - Первый мир за грехи людские был затоплен водою. А второй, как предупреждали еще древние святые старцы, за еще большие грехи будет уничтожен огнем. Вот его близкого дыхания и надо бояться! А мороз – что? Мороз и перетерпеть можно! Вот от огня-то уже точно никуда не деться и не спастись…

За приоткрытой дверью гридницы слышался все нарастающий шум нетерпеливых голосов.

Мстислав подозвал воеводу и, разрешая впускать толпившийся в тереме люд, задал новый вопрос:

- Значит, как птица, говоришь, летишь? И куда же так радостно путь держишь?

Борис Давыдович недовольно покосился появлявшихся в гриднице новые гостей, некоторые из которых открыто выражали к нему свою неприязнь, и злобно кивнул куда-то вниз, за окно:

- Да вот, везу своего обидчика во Владимир, на суд князя Михаила!

Гридницу заполняли все новые и новые люди.

Мстислав жестом велел им держаться потише и снова обратился к гостю:

- И что же он тебе такого сделал? Стол отнял? Город спалил?

- Хуже князь, много хуже! – нахмурился Борис Давыдович. И сделав многозначительную паузу, буркнул: - Он у меня честь едва не отнял!

- Да ну? – деланно изумился Мстислав. – Как это?

- Очень просто! – не замечая иронии, охотно ответил князь: - Невесту из-под венца увез!

- Совсем?!

Борис Давыдович сверкнул черными глазами:

- Да разве же от меня уйдешь? Догнал. Хотел сразу прикончить. Но -таки рюрикович… Нельзя без ведома старшего князя… Зачем мне лишние беды? Мне и своих хватает… Вот и везу его теперь во Владимир.

- Ишь, как стелет… Хитер князь! – зашептались бояре.

- Прикончил бы этого Илью прямо на месте и не поморщился!

- Просто нашел повод, который может сдружить его теперь с Владимирским князем. Он ведь терпеть не может этого Бориса! А Илью ненавидит еще больше!

- Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло!

Мстислав еще выше приподнял руку, призывая всех к тишине, и продолжил расспрос:

- Во Владимир, стало быть едешь… А что же не в Киев?

- Что Киев! – безнадежно махнул рукой Борис Давыдович. – Киев, конечно, слава и честь. Но после того, что сотворил с ним Андрей Суздальский – теперь Владимир глава русских земель.

- Так-то оно так… Но опять князь хитрит! – снова принялись переговариваться бояре.

- Странно, что он везет Илью во Владимир. Ведь князь Михаил - добр.

- Да, добр. Но болен и слаб. И все сделает так, как посоветуют ему ближние люди. А уж этот Борис научит их, что сказать. Золота, лести и обещаний у него для них хватит!

- Вот и хорошо! А то нам пришлось бы перехватывать этого нечестивца, да отбивать, чтобы прикончить прямо на пол-дороги!..

- Да тише вы, или не на шутку захотели князя своими разговорами прогневать? - подошел к боярам воевода.

Но те уже и сами замолчали, видя как в гридницу, звеня ручными и ножными оковами, вошел князь Илья.

Трудно было поверить, что этот восемнадцатилетний красавец, со светлой бородой, голубыми глазами, тонкой ладной фигурой успел натворить столько зла, что его ненавидело так много людей.

Увидев князя Мстислава, он обрадованно шагнул к нему, но остановился, словно натолкнувшись на непреодолимую преграду и, вздохнув, направился к лавке, на которой стали быстро тесниться от него подальше сидевшие на ней люди.

- Стой! Не сюда! – остановил его Мстислав властным тоном. - Подайте ему скамью!

Князь Илья вздрогнул и, опустив голову, сел на поданную ему слугою скамью.

Смоляне и их гости дружно одобрили такое решение князя.

- Верно рассудил наш князь!

- По делам и честь!

Князь Мстислав оглядел с ног до головы не отводившего от него дерзкого взгляда молодого князя-изгоя, и строго вопросил:

- Как же ты дошел до такой жизни? Мало тебе того, что ты постоянно нарушал крестную клятву, после того, как мы, князья, поверив, прощали тебя, предавал друзей, выдавал врагов, наводил на русские земли половцев, так еще и невест стал красть?

Князь Илья вскинул голову, словно получил оскорбление, и с пылким жаром ответил:

- В чем виноват, отпираться не буду. Что сделано, того не вернешь. Но только на сей раз увозил я – свое!

- Как это – свое? – не понял Мстислав.

- А вот так! – зазвенев цепями, развел руками князь Илья. - Горислава была обручена мне еще с юности, когда… - он со вздохом зависти покосился на молодого сына Мстислава и продолжил, - я еще не был изгоем. Недавно я навестил ее. Тайно, конечно, от отца. Она согласилась бежать со мною, куда угодно, и где бы, и кем бы я ни был – стать моей верной женой. Мы подготовили побег. Но тут, когда я попросил у дружного мне тогда Бориса Давыдовича военный отряд для сопровождения до границ княжества ее отца, тот уговорил уступить ему Гориславу. За это он обещал мне не десяток-другой воинов, в всю свою дружину, чтобы я смог захватить себе хороший город. Это была моя единственная, и возможно последняя возможность сделаться князем. И я не устоял…

- Как! – изумился Мстислав. – Ты добровольно отдал ему свою любимую?

- Да, - опустив голову, чуть слышно прошептал князь Илья и тут же снова громко продолжил: - Но когда князь Борис, получив Гориславу, только посмеялся и выгнал меня, заявив, вместо обещанной помощи, что больше не нуждается в моих услугах, я решил восстановить справедливость.

- Молчи, вор! Это не ты, а я решил восстановить справедливость! – прервал его Борис Давидович и объяснил недоуменно взглянувшему на него Мстиславу: - Узнав, что Горислава решительно готова сбежать с этим изгоем, - не глядя, кивнул он в сторону князя Ильи, - я решил таким образом вернуть ее отцу, ну, и повенчаться с ней, если будет на то его благословение!

- А главное, получить поддержку такого сильного князя, как Владимир! – снова не выдержали бояре.

- Хитер!

- Хотел одним ударом сразу двух зайцев убить!

Князь Мстислав посмотрел на недовольно засопевшего от подобных речей Бориса Давидовича, на князя Илью и сокрушенно покачал головой:

- Да… Думал, я есть хоть какой-то предел честолюбию князей, но, оказывается, нет такого предела!

Княгиня, словно успокаивая его, положила нежные пальцы на руку мужа.

Тот чуть приметно улыбнулся ей и сказал:

- Ну что я тебе могу сказать на все это… князь Илья. Бог тебе судья. А тебе, князь Борис, скажу вот что. Если хочешь, продолжай свой путь во Владимир прямо сейчас, а хочешь, задержись, попируй вместе с нами. Повод для этого немалый.Я ведь сегодня смоленским князем стал! Сам отдохнешь, да и Горислава Владимировна если не сердцем, то хотя бы телом отогреться сможет. Кстати, что ее так долго нет?

- Занедужила немного в дороге, сейчас приведут! – ответил Борис Давыдович и, видя, что дружбы с князем Мстиславом у него так и не получилось, криво усмехнулся:

- Да только, видать, зря торопятся! Мы прямо сейчас и поедем!

- Ну, что ж, не смею задерживать!

Князь Мстислав приподнялся с трона, давая понять, что разговор на этом окончен, как вдруг со скамьи, где сидел князь Илья, раздался громкий голос, скорее похожий на крик отчаяния:

- Нет!

На площадке все было без изменений…

Александр сидел под хорошо защищавшей от дождя раскидистой липой и, почти не отрывая глаз, смотрел на дорогу.

Узнав от Валентина, где живет Ваня, он уже третий раз подбегал к этому дому в надежде увидеть Лену.

Первые два раза, договорившись с напарником по дежурству Даниилом, в случае чего, прикрыть его, он пробыл здесь совсем недолго. И каждый раз, возвращаясь, подходил к палатке Владимира Всеволодовича, намеренно громко переговаривался с нехотя отвечавшим ему Даниилом

Но на третий раз, когда уже совсем стемнело, к дому подъехала роскошная иномарка, не выходя из которой, какая-то девушка стала громко звать Лену. Выглянувшая из окна женщина, судя по всему мать Вани с Леной, сказала, что она вместе с Ваней сейчас у Стаса. Поняв, что так можно бесполезно ждать целую ночь, Александр решил тут же оставить свое убежище, но то, что он услышал дальше, остановило его.

- Может, они там и ночевать остались? – послышалось из машины.

- Не знаю, как Ваня, может, он и останется, а Лена обязательно придет, она не так воспитана. У меня с этим с ней строго! – тоном, с которым действительно не поспоришь, ответила женщина.

- Вот и хорошо, правильно делаете! – одобрила девушка. – Когда вернется, скажите ей, что Рита приехала!

- А, эта ты, Риточка, прости, не узнала в темноте… - сразу послышалось приветливое: - Давненько тебя не было в наших краях. Ну, здравствуй!

- До свидания! – засмеялась девушка, захлопывая дверцу.

Машина, уехала, и Александр с этой минуты остался сидеть под раскидистой липой, боясь отлучиться хоть на минуту, чтобы не пропустить Лену.

Прошел один час… потянулся другой…

- Не так воспитана… Перевоспитаем! – ворчал он. - И не таких перевоспитывали… Пообщается со мной недельку – лучше афинской гетеры будет!

Наконец, когда всякое терпение было исчерпано, на дороге появились две фигуры, идущие под одним зонтом. Александр вгляделся и сразу понял, что это Лена с братом.

- И надо мне было столько времени торчать тут торчать зря! – с досадой проворчал он, посмотрел на часы и охнул: половина второго – полчаса до пересменки!

Он, с трудом дождавшись, как только брат с сестрой войдут в дом, выскочил из под липы, бросился бежать под проливным дождем, и только когда перелез через канаты, смог наконец перевести дыхание.

На площадке все было без изменений.

Даниил все также сидел за большим столом, только на этот раз уронил голову на книгу.

Александр, в поисках, где бы лучше укрыться от дождя, огляделся…

И как раз вовремя: из палатки вышел Владимир Всеволодович. Он зябко поежился под каплями дождя и окликнул:

- Эй, дозорные!

- Здесь мы! – громко отозвался Александр.

- Тебя вижу, кивнул академик. - А Даниил?

- Да отдыхает немного! Столько читать – какая голова выдержит? – в свою очередь прикрыл своего сменщика Александр. – Разбудить?

- А, ну да-да… то есть нет! Пусть себе спит, коли другая голова не дремлет! – разрешил Владимир Всеволодович и с отеческой заботой посмотрел на промокшего до нитки Александра: - А ты что это сам под дождем?

- А так лучше видно! – быстро нашелся Александр и обвел рукой окружавшую его тьму: - Да и меня сразу заметно!

- Молодец! – похвалил академик. – Жаль у тебя зачет, а не экзамен был, а то бы я тебя пять с плюсом поставил – за рвение!

- А у нас в следующем семестре - ваш экзамен! – намекая на будущее послабление, тут же подсказал Александр.

- Вот тогда и напомнишь. Учту… – Владимир Всеволодович обошел вокруг прикрытой брезентом плиты и попросил: - Ты вот что… Сбегай-ка в храм, к сторожу Виктору. Попроси его позвонить участковому, чтобы тот затребовал прямо с утра пораньше сюда себя вооруженную охрану. А еще лучше – прямо сейчас! Неспокойно мне как-то на душе… Все-таки такая ценность, мало ли что может случиться…

- Хорошо, Владимир Всеволодович! – не раздумывая, сорвался с места Александр и, оглянувшись, крикнул: - А вы у меня потом… и руководителем курсовой не будете?

- Беги-беги, поговорим и об этом! – махнул ему вслед рукой академик. – Не становись с юности похожим на князей, которые на съездах всеми правдами и неправдами выторговывали себе лучшие уделы!

Александр все сделал, как нельзя лучше: все объяснил на счастье не спавшему сторожу и вернулся как раз к пересменке.

Во вторую, самую тяжелую смену, с двух ночи до шести утра заступал сам Валентин с третьекурсником.

- А ты где это бродил? – накинулся он на как раз перелезавшего через канаты Александра.

- Так Владимир Всеволодович сам послал меня к храмовому сторожу, чтобы тот вызвал наряд охраны! – возмутился тот.

- Все верно! – подтвердил вышедший из своей палатки академик. - Я действительно попросил его об этой услуге. Спасибо, Александр!

- А, ну тогда ладно! – сразу смягчился Валентин и кивнул в сторону Даниила. – Давай, поднимай нашего энциклопедиста, и идите отдыхать!

- Так-то оно лучше…

Александр прошел к большому столу и толкнул Даниила:

- Пошли, вредно спать сидя!

И тут Даниил, словно в шутку послушавшись этого совета, стал заваливаться, заваливаться набок. Александр, почуяв неладное, едва успел подхватить его и ощутил на ладонях что-то липкое, мокрое. Посмотрел на свет: кровь…

- Владимир Всеволодович! Валентин! – что было сил, закричал он. - Даньку убили!!!

Но Даниил оказался жив. Только придя в себя, никого не узнавал и ничего не мог вспомнить…

Странно и больно было смотреть на так много знавшего человека, который беспомощно глядел на склонившихся над ним людей и на все вопросы чуть слышно повторял:

- Где я?.. Кто вы?.. Не помню… ничего не помню…

- Что стоишь? Быстро опять к сторожу и скорую, скорее! – закричал на Александра Владимир Всеволодович.

Тот, понимающе кивнув, сорвался с места, но на бегу вдруг услышал тревожный голос Валентина, зовущего академика с того места, где находилась плита, и приостановился, в ожидании, что там еще случилось?

- Владимир Всеволодович! – повторил пятикурсник и, когда академик неверными шагами приблизился, откинул брезент.

Под брезентовым пологом, стояли березовые сваи, лишь создававшие впечатление, что под ней стоит найденная плита.

Самой же плиты – не было…