Воскресенье, 27 сентября 1942 г.

Дорогая Китти!

Сегодня состоялась так называемая " дискуссия" с мамой. При этом я

ничего не могу поделать с собой и каждый раз начинаю плакать. Вот, папа

всегда добр ко мне и понимает меня намного лучше. Ах, я просто не могу

вынести маму в подобные моменты, да и для нее я совершенно чужая. Ведь она

понятия не имеет о том, что я думаю - даже о самых простых вещах!

Мы говорили о служанках, которых в последнее время принято называть

" помощницами в домашнем хозяйстве" и что, наверно, после войны слово

" служанка" забудут вовсе. Я сказала, что не совсем с этим согласна, и тут

вдруг мама взорвалась. Я, если ее послушать, слишком часто говорю о будущем

и воображаю себя взрослой дамой! На самом деле, она не права! Что ж я не

имею права строить воздушные замки? Тем более, я не жду от других серьезного

к ним отношения. К счастью, папочка поддерживает меня. Нет, без него я бы

просто не выдержала!

С Марго мы тоже плохо понимаем друг друга. Хотя в нашей семье не

ругаются так ужасно, как наверху у Ван Даанов, мне здесь совсем не легко.

Натуры, подобные маме и Марго, так далеки от меня! Собственно, подруги

всегда были ближе мне, чем собственная мать, и ничего с этим не поделаешь.

Госпожа Ван Даан снова не в духе и то и дело прячет под замок свои

личные вещи, предназначенные в наших условиях для общего пользования. Жалко,

что мама не следует ее примеру.

Некоторые люди непременно хотят воспитывать не только собственных

детей, но и чужих. И к таковым относятся Ван Дааны! Правда, Марго

воспитывать не нужно, ведь она такая добрая, милая и красивая, а вот я во

многом весьма неблагопристойна! За столом частенько раздаются замечания, на

которые я даю довольно беспардонные ответы. Папа и мама всегда заступаются

за меня, без них я бы совсем пропала. Сколько они меня не наставляют, что

надо меньше болтать, не вмешиваться и вести себя скромнее, мне это плохо

удается. Если бы не папино терпение, то я бы потеряла надежду хоть в чем-то

порадовать своих родителей. А ведь это не так уж трудно.

Если у нас на обед какие-то нелюбимые мной овощи, то я стараюсь есть их

как можно меньше и больше картошки. Но Ван Дааны, особенно мадам, не могут

смириться с такой избалованностью. Следует неизбежное: " Анна, возьми еще

овощей". " Нет, госпожа, - отвечаю я, -- мне вполне достаточно картошки". " Но

овощи очень полезные, твоя мама тоже так считает, так что не отказывайся! "

-- продолжает она бубнить, пока, наконец, не вмешивается папа. Однако мадам

не остановить: " Вам следовало бы пожить у нас в доме, где детей воспитывают

по правилам. А это можно назвать воспитанием? Анна избалована до крайности,

я бы такого никогда не допустила. Если бы Анна была моей дочерью...". Этим

всегда начинается и кончается подобное словоизлияние. " Если бы Анна была

моей дочерью..." Какое счастье, что это не так!

Но вернемся к теме воспитания. Вчера после очередного выступления

госпожи Ван Даан воцарилась тишина, и тут папа сказал: " Я считаю, что Анна

очень хорошо воспитана, во всяком случае, достаточно, чтобы не отвечать на

ваши длинные наставления. Что же касается овощей, то мой ответ: " vice versa"

(4). Мадам явно потерпела поражение и заслуженно! На " vice versa" ей нечего

возразить, ведь она сама никогда не ест по вечерам бобы и капусту, потому

что " мучается из-за них газами". И я могла сослаться на эту причину! Полное

идиотство.

Забавно было видеть, как госпожа Ван Даан покраснела. Я же не краснею

почти никогда, и это злит ее ужасно!

Анна