Голубая кровь.

Заключенный в 1895 г. брак Консуэлы с девя­тым герцогом Марлборо стал для Йандербильтов своего рода признани­ем. Они старательно восполняли изъяны вос­питания и образования, которых так не хватало основателю династии. Для герцога Марлборо это тоже оказалась не­плохая сделка. Он смог восстановить свой замок Бленхайм и получил при­даное в два с половиной миллиона долларов.

• Корнелиус Великолепный

Желание стать родоначальником блистательной ди­настии у потомка нищего Яна Арстона сочеталось со страстью к грандиозности, граничащей с манией величия. Подобно государю эпохи Возрождения, Корнелиус вместе с миллионом тремястами пятью­десятью тысячами долларов (таково было его состо­яние к концу жизни) обрел несуразную склонность к монументальности. Дабы удовлетворить ее и за­ставить воссиять свое имя в грядущих столетиях, он купил на Гудзон-стрит участок земли, где возвел трехэтажный дом, украшенный треугольным фрон­тоном, на котором добрые ныо-йоркцы могли лице­зреть его бронзовую статую, восседающую на троне

Построенный Вандербилыами _в 1895 г. «летний домик» на семьдесят комнат не отличается скромностью.

наподобие античного бога в окружении символов его могущества-паровозов, пароходов, морских якорей и всевозможных железнодорожных вагонов. Не боясь показаться смешным, Вандербильт устро­ил торжественное открытие дома. Все официальные лица были приглашены на церемонию. И все они приняли в ней участие, а Оукли Холл произнес приличествующую случаю речь, которую завершил так: «Пусть этот дом устоит в бурях и воссияет под солнцем грядущих веков».

• Наследство

Когда в мае 1876 г. Коммодор окончательно слег и его врач предсказал скорый конец, в равной мере встревожились и спекулянты на У о лл-Стрит, и младшие дети миллиардера. Первые опасались, как бы после смерти железнодорожного и пароходного магната его наследники не решили продать часть принадлежащих им акций, что привело бы к катаст­рофе на бирже. Дети же боялись, что старик обде­лит их в пользу старшего сына. Но после вскрытия завещания биржевые спекулянты смогли облегчен­но вздохнуть. В особой статье завещания оговари­валось, что ни одна часть наследства не может быть продана. Уолл-Стрит мог перестать дрожать. Зато опасения младших детей вполне оправдались. Наследства их практически лишили. Из ста пяти миллионов долларов девяносто были завещаны Уильяму Генри.

• Взлет

Спартанское воспитание, которому подверг своего старшего сына Коммодор, принесло плоды. Наслед­ник оказался на высоте задач, которые ему предсто­яло выполнить. Пусть другими, куда более мягкими методами, но он продолжил дело отца и столь ус­пешно, что со временем прослыл «самым богатым человеком в мире».

Так же, как и отец, он думал о том, чтобы имя Вандербильтов сияло в веках. На Род-Айленд за ка­ких-то три миллиона долларов он возвел «флорен­тийский» дворец, превосходивший размерами и уродством «греко-готическуюэ резиденцию отца.