Джимми Бин принимается за дело

Никогда еще короткие зимние дни не казались Поллианне такими тягостными

и длинными. Однако присутствие духа она не теряла. Ведь теперь в игру

включилась сама тетя Полли, и она придумывала столько всего, чему можно

радоваться, что Поллианна просто не могла ее разочаровать. Именно тетя Полли

разыскала однажды рассказ о маленьких бродягах, которые нашли упавшую дверь.

Несчастные дети укрылись под ней от метели, а потом принялись жалеть

бездомных, у которых такой двери нет. Позже тетя Полли рассказала племяннице

об одной старушке. У нее осталось всего два зуба, и все-таки старая леди

нашла, чему радоваться. " Как хорошо, -- говорила она, -- что мои два зуба

растут один над другим, и я могу ими кусать".

Поллианна старалась не проводить времени даром. Подобно миссис Сноу,

она принялась вязать. Теперь по белому покрывалу, под которым она лежала,

тянулись яркие шерстяные нити, а Поллианна радовалась, что в аварии не

пострадали ее руки и пальцы.

Друзья по-прежнему передавали девочке приветы и пожелания, а некоторым

мисс Полли даже позволила повидать племянницу. Один раз Поллианну навестил

Джон Пендлтон, а Джимми Бин был у нее уже дважды. Джон Пендлтон сказал ей,

что Джимми с каждым днем его все больше! и больше радует. А Джимми

рассказывал, какой у него теперь великолепный Дом. Он также утверждал, что

мистер Пендлтон " оказался ну, просто отличной семьей". Кроме того, и Джон

Пендлтон и Джимми сказали Поллианне, что обрели друг друга только благодаря

ей.

Ну, разве после этого можно не радоваться! -- поделилась она с тетей

Полли. -- Знаете я все время благодарю Бога, что мои ноги когда-то ходили!

Весну Поллианна встретила все в том же состоянии. Предписанное лечение

пока не приносило сколько-нибудь видимых результатов, и домашние все больше

свыкались с мыслью, что худшие опасения доктора Мида сбываются. Почти все

жители Белдингсвилля постоянно получали информацию о Поллианне. А один из

жителей собирал ее с особой тщательностью. Он знал историю болезни девочки

настолько хорошо, словно каждый день лично осматривал ее, и с каждой новой

сводкой о состоянии ее здоровья его охватывало все большее беспокойство.

Когда же и к весне состояние девочки не улучшилось, человек этот понял, что

медлить больше нельзя. Вот почему, поколебавшись еще недолго, доктор Чилтон

(а это был именно он) отправился с визитом к мистеру Джону Пендлтону.

-- Пендлтон, -- перешел он к делу, едва только хозяин провел его в

кабинет. -- Я решил обратиться к вам, ибо вы, как никто другой, знаете о

моих отношениях с мисс Полли Харрингтон.

Джон Пендлтон удивленно посмотрел на приятеля. Он и впрямь знал кое-что

о взаимоотношениях Томаса Чилтона и Полли Харрингтон, однако отношения эти

прервались больше пятнадцати лет назад, и он не мог понять, отчего доктору

взбрело в голову ворошить эту старую историю.

-- Я помню, Чилтон, -- стараясь вложить в слова как можно больше

сочувствия, ответил он.

Но вскоре он убедился, что церемониться нет надобности. У доктора была

какая-то цель, и он был столь поглощен ею, что тон мистера Пендлтона

волновал его меньше всего.

-- Итак, Пендлтон, дело в том, что мне необходимо осмотреть девочку, --

быстро проговорил он, -- поймите, я просто должен это сделать.

-- Ну, и сделайте, -- отозвался мистер Пендлтон.

Сделайте! -- с отчаянием воскликнул доктор. --- уж вам-то, Пендлтон,

должно быть известно, что больше пятнадцати лет я не переступаю порог этого

дома! Вы знаете, что сказала мне мисс Харрингтон, перед тем как мы

расстались? Ну, так знайте: она заявила, что если я хоть раз получу

приглашение в Харрингтонское поместье, это будет означать, что она готова

признать вину и выйти за меня замуж. Вот почему я сомневаюсь, что она меня

позовет.

-- Но зачем вам дожидаться приглашения? Пойдите просто так и осмотрите

девочку.

-- Знаете, -- хмуро ответил доктор, -- я еще все-таки не потерял

гордости.

-- Неужели вы даже ради Поллианны не можете забыть о гордости и об этой

ссоре?

-- Забыть о ссоре? -- возмущенно повторил доктор. -- Да я совсем другое

имел в виду. Если бы дело шло только о ссоре, я согласился бы пройти весь

путь до ее дома на руках или на коленях, только бы помочь девочке. Нет, все

дело в профессиональной гордости. Я доктор, а она больная. Не могу же я

врываться в дом без вызова. Вот, мол, пришел и умоляю принять мои услуги.

Понимаете, Пендлтон?

-- Слушайте, Чилтон, а из-за чего вы с ней поругались? -- решился

спросить мистер Пендлтон. Доктор в сердцах взмахнул рукой.

-- Из-за чего? -- он вскочил с кресла и снова забегал по кабинету. -- А

вы, Пендлтон, часто можете сказать, из-за чего все началось? Иногда глупый

спор по поводу глубины реки или размеров дома приводит к страшным

конфликтам. Тем более, когда речь идет о влюбленных. Наверняка все началось

с какой-то чуши, а кончилось годами несчастливой и неприкаянной жизни. Так

что, забудьте об этой ссоре, Пендлтон. Я, во всяком случае, готов забыть о

ней. Мне не обходимо осмотреть девочку! -- воскликнул док тор. -- Я верю,

девять шансов из десяти, что она может снова начать ходить. И я хочу, чтобы

Поллианна Уиттиер снова встала на ноги.

Произнося последние слова, доктор, который по-прежнему быстро

расхаживал по комнате, как раз приблизился к открытому окну в сад. В саду

же, под окнами, Джимми Бин в это время старательно полол клумбу с цветами.

Услышав, что говорит доктор Чилтон, он затаился и принялся слушать дальше.

-- Поллианна? Ходить? Что вы имеете в виду? -- удивился Джон Пендлтон.

-- Я имею в виду, что история ее болезни, если судить по слухам,

которые до меня доходят, очень похожа на ту, что была у пациента моего

приятеля по колледжу. Но это неважно. Важно, что он вылечил ее. Мой приятель

специализируется по таким болезням. Я тоже немного занимаюсь ими, и мы

переписываемся. Вот почему мне просто необходимо осмотреть девочку.

Джон Пендлтон выпрямился в кресле.

-- А если вам попробовать через доктора Уоррена? -- посоветовал он.

-- Боюсь, ничего не получится, -- помотал головой доктор Чилтон. --

Правда, Уоррен проявил себя как человек благородный. Он сказал мне, что с

самого начала предложил мисс Полли вызвать меня к девочке для консультации.

Но мисс Харрингтон так решительно запротестовала, что он больше не решается

возобновить разговор об этом. Я высказывал ему свои доводы, но... Понимаете,

Пендлтон, есть еще одно обстоятельство, которое меня связывает. За последнее

время некоторые из самых именитых пациентов мистера Уоррена перешли ко мне.

И все-таки мне необходимо осмотреть Поллианну. Вы только подумайте, какое

это может иметь для нее значение.

-- Вот, вот, и какое для нее будет иметь значение, если вы ее не

осмотрите, -- подхватил мистер Пендлтон.

-- И, однако, я ничего не могу предпринять, пока ее тетя не вызовет

меня. А она никогда этого не сделает.

-- Значит, надо заставить ее это сделать.

--- Каким образом?

-- Не знаю.

-- Вы не знаете, а я тоже. И никто не знает, -- горестно произнес

мистер Чилтон. -- Мисс Полли слишком горда, да и сердится на меня до сих

пор. И еще, как назло, связала себя много лет назад этим глупым обещанием.

Но стоит мне подумать о бедной Поллианне... А что, если я действительно мог

бы избавить ее от этой страшной участи?.. А на пути между мной и ею стоит

вся эта чушь под названием " гордость" и " профессиональная этика"! Я

просто...

Не договорив, доктор запихнул руки в карманы и отправился в очередной

поход по кабинету.

-- Но неужели ее никак нельзя заставить понять? -- спросил Джон

Пендлтон.

-- Возможно, она и поймет. Только, кто станет ее убеждать? -- резко

повернулся доктор к мистеру Пендлтону.

-- Не знаю, -- горестно отозвался тот. До сих пор Джимми Бин, затаив

дыхание, слушал беседу двух джентльменов. Однако стоило мистеру Пендлтону

произнести последние слова, как Джимми прошептал: " Готов поклясться, я знаю

кто. Это сделаю я! " Тихо прокравшись за угол дома, он, никем не замеченный,

выскользнул за калитку и изо всех сил понесся вниз по Пендлтонскому холму.