Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Ньюфорд, сентябрь 199 2-го 2 страница






— Ах-ах, — вмешался Рашкин. — Я думаю, выбор за Изабель.

Джон повернулся к старому художнику.

— Попробуй меня остановить, — негромко произнес он.

Джон рванулся навстречу Рашкину, но тот оказался проворнее. Лезвие ножа проткнуло холст. Прежде чем Джон смог дотронуться до картины, Рашкин разрезал полотно. Джон растворился в воздухе на полпути между Изабель и Рашкиным.

— Нет! — закричала Изабель.

Она выронила из рук свое незаконченное полотно и рванулась вперед, готовая убить Рашкина собственными руками. Но он мгновенно преобразился. Жизненная сила, заключавшаяся в картине, выпрямила его спину и расправила плечи. Теперь его движения приобрели уверенность и твердость. Рашкин отшвырнул обрывки холста и направил нож в грудь Изабель, заставив ее остановиться.

— Мои создания не способны тебя уничтожить, — произнес он. — Но на меня это не распространяется.

Слезы ослепили Изабель, но она успела заметить на полу обрывки уничтоженной картины. Рашкин одним движением втолкнул ее назад в комнату.

— Закончи эту картину, — произнес он, указывая на лежащее у ее ног полотно. — Или в следующий раз умрет один из твоих друзей из плоти и крови. Ничто не помешает моим помощникам уничтожить их.

Дверь захлопнулась, щелкнул замок. Изабель снова осталась наедине со своей болью и чувством вины за еще одну смерть. Она встала на колени, подобрала обрывки портрета и прижала к груди.

Джон. Джон погиб у нее на глазах. Она уже дважды оплакивала его; в первый раз после расставания в парке, во второй — после пожара, когда была уверена, что его портрет сгорел в пламени. На этот раз он ушел безвозвратно. Изабель стояла на коленях с обрывками холста в руках. Слезы лились ручьем, лишая ее способности двигаться. Немало времени прошло, прежде чем острая боль постепенно превратилась в щемящую пустоту. Не выпуская из рук поврежденную картину, она поднялась с пола, подошла к столу и осторожно разложила на нем обрывки портрета Джона. Пальцы Изабель коснулись шероховатой поверхности работы Барбары Николс, а потом ей пришлось отвернуться, чтобы не разрыдаться вновь. Она вытерла нос неиспользованным куском ветоши и безнадежным взглядом окинула свою тюрьму, потом остановилась на незаконченном изображении ангела мщения.

Убив Джона в надежде запугать Изабель, Рашкин достиг прямо противоположного результата. Теперь Изабель не испытывала страха. Она жаждала отомстить, но для этого не требовалось вызывать нового ньюмена. Как можно продолжать работу, зная об уготованной ему судьбе? Но необходимо было что-то сделать. Страшная угроза Рашкина звенела в голове, эхом отдаваясь в пустоте, вызванной гибелью Джона.

В следующий раз умрет один из твоих друзей из плоти и крови.

Против кого он направит своих ньюменов? Против Джилли? Или Алана?

Изабель медленно взяла полотно и вернулась к мольберту. Теперь смелость ей ни к чему. Рашкин просто не оставил ей выбора. Изабель тяжело вздохнула. Неправда. Есть еще один путь, есть выход, которого Рашкин не мог предусмотреть. Она может пойти по стопам Кэти.

 

V

 

Роланда пошла против мнения троих своих спутников и теперь не могла отделаться от ощущения, что предала их — особенно Козетту. Странно, ведь для чувства вины нет никакой причины. Она поступила правильно. Роланда всю жизнь старалась не ввязываться ни в какие криминальные дела, а насколько ей было известно, убийство — самое страшное из них.

Но никто и не ожидал от нее участия в этом, напомнила она себе. Чувство вины, должно быть, было самообманом. Никто из троих не сказал ни слова, она всё придумала сама.

По дороге в Детский фонд Роланда решила, что лучше всего будет выбросить всё это из головы. Она никогда не считала себя пессимисткой и решала проблемы по мере их поступления. Она начнет беспокоиться об Алане и его спутницах вечером, когда либо не получит от них известия, либо будет вынуждена обратиться в полицию. А сейчас надо сосредоточиться на текущих делах. Придется наверстывать упущенное утром время, к тому же, пока она отсутствовала, наверняка появились новые дела.

За дверью фонда ее встретила странная суматоха. Сначала послышался необычно раздраженный голос Шауны. Не успела Роланда удивиться состоянию своей коллеги, как ей навстречу устремились двое людей. Первым появился приятель Козетты Джон. Рядом с ним спешила девушка-подросток со странно бледным лицом и в черной кожаной одежде современных панков. Каждый из них держал в руках по картине из приемной фонда. Джон немного отстал, пытаясь свободной рукой оттолкнуть догнавшую его Шауну.

Нет, это был не Джон, хотя он и выглядел его точной копией. Козетта упоминала о нем, как об обратной стороне медали. Они были творениями Рашкина.

Едва ли осознавая, что делает, Роланда метнула вперед сумочку. Удар пришелся прямо в живот девчонки и заставил ее согнуться пополам. Роланда выхватила из ее рук картину, а подоспевшая Шауна в тот же момент вцепилась в парня, двойника Джона. Они оба упали на пол прямо на девчонку, но та вывернулась и вскочила на ноги; в ее руке сверкнуло лезвие ножа. Роланда не раздумывая ударила носком кроссовок по запястью девчонки и выбила нож.

— Вызывайте 911! — крикнула Роланда появившимся в дверях сотрудникам.

— Уже вызвали, — откликнулся Дэви.

Он рванулся вперед и бросился на спину парню, уже успевшему сбросить с себя Шауну. Роланда обернулась к девчонке в черной коже. Та, казалось, была готова возобновить драку, но под взглядом Роланды замерла.

— Прекрати сопротивление, — крикнула Роланда. — Тебе никуда отсюда не деться.

Девица потерла ушибленное запястье и злобно посмотрела на Роланду.

— Дерьмо, — прошипела она.

А в следующий момент она исчезла. Только что ее согнувшаяся фигурка стояла в углу холла, глаза ярко сверкали злобой, а уже через мгновение на этом месте ощущалось всего лишь легкое движение воздуха, заполняющего внезапно освободившееся пространство. Спустя секунду исчез и второй нападавший, заставив Дэви упасть на спину Шауны. От странной пары остался только раскрытый нож, упавший на ковер. И две картины, сорванные ими со стены в приемной комнате.

— Что за чертовщина? — воскликнул Дэви.

Он скатился с Шауны и медленно поднялся на ноги, озираясь по сторонам широко раскрытыми глазами. Шауна выглядела не менее ошеломленной.

— Да, странный выдался денек, — произнесла она. — Сначала из воздуха прямо в помещении материализовалась девочка, а теперь еще и это...

Роланда медленно кивнула в знак согласия.

— Что тут происходит, Рол? — поинтересовалась Шауна.

Роланда едва обратила внимание на вопрос коллеги. Вместо этого она размышляла над собственным поведением. И это после того, как она только что прочитала Алану лекцию о вреде насилия. Она и не вспомнила о своих убеждениях. Даже не попыталась поговорить с девочкой, хотя это вряд ли помогло бы в данном случае. Нет, она набросилась на нее без раздумий, весь опыт социального работника испарился в одно мгновение, так же быстро, как и сами похитители.

— Роланда? — окликнула ее Шауна, не дождавшись ответа. Она подошла ближе, на лице появилась тревога. — Ты не пострадала?

Роланда поморгала, потом покачала головой:

— Нет. Я просто в шоке. Больше всего меня поразило то, что я даже не попыталась с ними договориться, я просто бросилась в драку.

— Эй, да они же не заслуживали ничего другого, — заметил Дэви.

— Я согласна.

Приближающийся вой сирен заставил их замолчать. Скоро появятся полицейские.

— Что мы им скажем? — спросила Шауна, обращаясь к Роланде. — Ты поняла, что здесь произошло?

— Я думаю, мы должны сказать, что сумели сами отбить картины, а воры сбежали, — ответила Роланда.

Она прислонила к стене полотно, которое всё еще держала в руках, и подняла с пола вторую картину. Ни одно из них не пострадало в этом происшествии.

— Наверно, стоит на время спрятать их в более надежном месте, — добавила она.

По крайней мере до тех пор, пока Алан и остальные не разберутся с Рашкиным, а тогда можно будет не опасаться новой попытки ограбления.

Боже правый! Роланда поняла, что встала на сторону Алана и Козетты, она готова смириться с убийством человеческого существа. Эта мысль потрясла ее, но убеждение не проходило. Ей достаточно было только вспомнить смертельную ненависть в глазах той девчонки и представить, что этот взгляд обращен на Козетту. И как будет действовать полиция в таких обстоятельствах?

— Прекрасно, — сказала Шауна. — Так мы и скажем копам. Но ты знаешь больше, чем говоришь, Роланда.

Роланда постаралась как можно тщательнее подобрать ответ:

— Если бы я знала нечто такое, что позволило бы вам считать более правдоподобным то, что здесь произошло, я бы вам рассказала.

— Но как же объяснить то, что случилось? — недоумевал Дэви. — Неужели люди способны так исчезать? Это возможно?

К счастью, в этот момент появились полицейские и Роланде не пришлось отвечать. Они рассказали о нападении двум офицерам, а потом заперли картины в подвале. Ключ Роланда сунула в карман джинсов. Она ясно видела, что Дэви и Шауна не против обсудить происшествие, но как только они вернулись в помещение фонда, навалились неотложные дела, и все вскоре погрузились в текущие проблемы; необычные воры были на время забыты. На первом плане, как всегда, были дети, нуждавшиеся в еде и крыше над головой, контакты с адвокатами и социальными работниками, встречи с родителями.

Для Шауны и Дэви таинственные грабители стали одним из эпизодов обычного беспокойного дня, но Роланда всё время посматривала на часы, ожидая хоть какого-нибудь известия от Алана. Наконец день подошел к концу, Роланда придумала какую-то отговорку для Шауны и Дэви, желающих поговорить о случившемся, и осталась одна. Но вместо того чтобы подняться наверх, в свою квартирку и отдохнуть, она никак не могла перестать думать о спрятанных в подвале картинах. А вдруг похитители вернутся? Что, если на этот раз их попытка окажется успешной?

В конце концов Роланда налила полный термос кофе, сделала пару бутербродов и спустилась в подвал. Она еще раз поднялась наверх, чтобы принести стул, переносную трубку телефона из кабинета Шауны и бейсбольную биту. Затем уселась рядом с запертой дверью и стала ждать. Ждать телефонного звонка. Возвращения грабителей. Следующего происшествия.

Нервы Роланды были уже на пределе, как вдруг послышался загадочный стук, костяшки пальцев барабанили по деревянной двери. Она вскочила на ноги, бейсбольная бита тут же выскользнула из рук и с грохотом упала на пол. Роланда подхватила свое оружие и тревожно осмотрелась. Только тогда она поняла, что стук доносится из-за запертой двери.

 

VI

 

Чем дальше они углублялись в катакомбы, тем больше сомневался Алан в разумности своего порыва. Желание помочь попавшей в беду Изабель не уменьшалось, но что он мог предпринять в таких обстоятельствах? Алану никогда в жизни не приходилось драться, да и вообще он не привык применять физическую силу, поэтому меньше всего подходил на роль героя-спасителя. Они еще не встретились ни с Рашкиным, ни с его созданиями, а его нервы уже были натянуты как струна.

— Я начинаю думать, что Роланда была права, — сказал он идущей рядом Марисе. — Вероятно, надо было вызвать полицию.

— Но ты же сам знаешь, что они не поверят ни единому нашему слову. К тому времени, когда нам удастся их убедить — если это возможно, в чем я сомневаюсь, — будет слишком поздно.

— Но Роланда верно подметила, что похищение Изабель было бы для них достаточной причиной действовать.

— Мне бы не хотелось напоминать тебе, — возразила Мариса, — но в настоящий момент, с точки зрения полицейских, ты не подходишь под определение добропорядочного гражданина. Если ситуация выйдет из-под контроля, если с Изабель что-нибудь случится до того, как мы успеем прийти на помощь, тебя могут обвинить в обоих преступлениях.

— Сейчас меня это мало волнует, — сказал Алан. — Лишь бы с Изабель всё было в порядке.

— Вот поэтому мы и оказались здесь. — Алан кивнул:

— Но что мы сможем предпринять? — Мариса ободряюще сжала его руку:

— Мы сделаем всё, что в наших силах. Идущая впереди Козетта внезапно остановилась у того, что раньше было пешеходным переходом. Белые полосы на проезжей части уже почти исчезли под воздействием дождя и снега, но два металлических троса еще удерживали неработающий светофор. В центре перекрестка лежала проржавевшая коробка опрокинутой автобусной остановки; бывший павильон был со всех сторон разрисован уличными художниками. В нескольких шагах от этих обломков стояли две брошенные легковые машины. Вероятно, их когда-то угнали подростки, а потом оставили прямо на улице.

Козетта бросилась через перекресток и затаилась позади одной из машин. Дождавшись Алана и Марису, она показала на облезлое здание в середине квартала на противоположной стороне улицы.

— Мы пришли, — сказала она. — Изабель находится здесь.

Невзрачное строение с первого взгляда показалось Алану зловещим. На улице перед ним было относительно чисто — ни завалов мусора, ни брошенных машин. Скорее всего раньше здесь помещалось какое-то учреждение, может быть банк. Вдоль второго этажа по всему фасаду виднелись фрагменты от целого ряда горгулий. Неповрежденной оставалась только одна каменная фигурка. Как автобусная остановка и другие плоские поверхности в этих местах, стены были расписаны граффити.

— А где Джон? — спросил Алан.

Козетта закрыла глаза, склонила голову набок, словно к чему-то прислушиваясь, но Алан не понимал, что она способна уловить. До него доносился только шум машин на Вильямсон-стрит, которая пересекала катакомбы в нескольких кварталах от этого места. Все водители прибавляли скорость на этом участке дороги, никто и не думал останавливаться в катакомбах. И уж тем более никто, кроме них, не решался отправиться сюда на пешую прогулку.

Гораздо ближе раздавался вой ветра, пронизывающего пустынные улицы, иногда доносящего грохот музыки из незаконно занятой квартиры где-то неподалеку. С тех пор как они вошли в катакомбы, Алан и его спутницы почти не встречали людей. А тех, которые попадались на пути, Алан обычно обходил по противоположной стороне улицы. В городе они и сами старались не попадаться на глаза. Зато здесь, в своей стихии, обитатели катакомб явно игнорировали чужаков. Лишь издалека они оборачивались, словно удивляясь, что могло привести сюда посторонних.

— Я не могу его отыскать, — взволнованно сказала Козетта. — Обычно я способна мысленно видеть Джона, не так ясно, как Изабель, но всё же достаточно отчетливо, чтобы определить, где он находится.

— А сейчас?

— Нет, я не чувствую его.

— Но Изабель всё еще там?

Дождавшись кивка Козетты, Алан повернулся к Марисе.

— Мы ничего не добьемся, оставаясь на улице, — сказала Мариса.

«Да и внутри тоже», — мысленно добавил Алан и вздохнул. Он осмотрелся по сторонам в поисках предмета, которым можно было бы воспользоваться как оружием. Хотя «воспользоваться» — это слишком сильно сказано. Алан искал предмет, который придал бы ему смелости. Он не предполагал, что решится кого-то ударить, не говоря уже об убийстве Рашкина, как ожидала Козетта.

Алан обогнул автомобиль, за которым они прятались, и обнаружил, что багажник соседней машины открыт. Внутри оказалась слегка заржавевшая монтировка. Он осторожно достал ее и вернулся к ожидавшим его спутницам. Козетта с восторгом осмотрела импровизированное оружие, Мариса одобрительно кивнула.

— Ну что ж, — промолвил Алан. — Надо идти. — Не успел он сделать и шага от машины, как Козетта дернула его за рукав и заставила пригнуться.

— Что... — начал Алан.

Козетта предостерегающе приложила палец к губам, и тогда Алан тоже услышал насторожившие ее звуки. Из того здания, куда они собирались войти, раздавались голоса споривших мужчины и женщины. Алан осторожно выглянул и увидел, что на пороге подъезда появились две фигуры. В одной он узнал Джона Свитграсса, но, обратив внимание на выражение лица Козетты, понял, что перед ним двойник Джона. Его спутницу Алан узнал по описанию Норы: девушка-подросток в одежде панков. На тротуаре стояли те, кто похитил Изабель из «Joli Cceur». Создания Рашкина.

— Хоть бы они нас не заметили, хоть бы они нас не заметили, — еле слышно шептала Козетта.

Парочка перешла улицу, и Алан пригнулся за капотом машины.

—...должны возвращаться, и всё благодаря тебе, — послышался голос парня.

— Я не виновата. Она чуть не сломала мне запястье.

— Очень кстати, если вспомнить, как ты трусила всю дорогу.

— Там должны были быть социальные работники, а не уличные драчуны.

— Это не оправдание. Если бы ты не улизнула, нам не пришлось бы возвращаться через весь город за теми картинами.

— Мы угоним еще одну машину.

— Мы угоним еще одну машину, — повторил двойник Джона, передразнивая голос девчонки.

— Что-то я не заметила, чтобы ты вел себя как герой. Тебя никто не заставлял возвращаться.

— Не мог же я держать две картины и отбиваться от всех, кто там был. Ты меня бросила.

— Вот что я скажу, — резко отозвалась девчонка. — Если эта черная тварь еще там, я оторву ей голову.

Они же говорят о Роланде, понял Алан. Эти двое пытались украсть висевшие в приемной фонда картины, но Роланда с другими сотрудниками сумели их прогнать. А теперь они возвращаются. Алан повернулся к Козетте, собираясь шепотом попросить ее предупредить Роланду о второй попытке ограбления, но вдруг понял, что разговор внезапно прекратился. Плохо дело.

Всё произошло слишком быстро. Двойник Джона обошел машину спереди еще до того, как Алан успел выпрямиться. Он замахнулся монтировкой, но с крыши автомобиля спрыгнула девчонка и ударила его в плечо. Железный ломик с грохотом ударился об асфальт, а рука онемела с самого верха до кончиков пальцев.

— Ха! — воскликнула девчонка.

В это мгновение она увидела прячущуюся за спиной Алана Козетту, и ее глаза сверкнули диким блеском.

— Скара! — окликнул ее парень. Девчонка окинула его злобным взглядом:

— Какого черта ты вмешиваешься?

— Просто из здравого смысла. Она принадлежит Рашкину, или тебе хочется объяснять, почему ты набросилась на нее вместо того, чтобы привести к нему?

Скара сердито замолчала. Она только сплюнула прямо под ноги Алану, но больше не пыталась приблизиться к Козетте.

— Даже и не думай об этом, — предупредил парень Марису, потянувшуюся к упавшей на землю монтировке.

Мариса отдернула руку и выпрямилась рядом с Аланом. Козетта тоже встала во весь рост и попыталась втиснуться в узкое пространство между Аланом и машиной, чтобы оказаться подальше от Скары. Алан не мог винить ее в этом, он тоже ясно видел голодный блеск в глазах девчонки. Жаль, что ему самому не за кем спрятаться.

— Чего... — Алану пришлось откашляться, прежде чем он смог продолжить. — Чего вы от нас хотите?

Двойник удивленно посмотрел на него:

— Лучше было бы спросить, чего вы хотите от нас?

— Что ты имеешь в виду?

— Это вы пришли сюда и шпионите за нами.

— Мы ищем Изабель, — сказала Мариса.

— А, она внутри.

Алан и Мариса переглянулись. Неужели всё так просто?

— Внутри, — медленно повторил Алан. Двойник кивнул:

— Она рисует.

— Но вы... нам сказали, что ее похитили.

— И откуда только берутся такие слухи? — воскликнул парень. — Мы и в самом деле проводили ее сюда, к ее старому учителю, но ее никто не похищал.

Парень говорил настолько уверенно, что Алан смутился. Конечно, Скара его ударила, но ведь он в это время угрожал монтировкой ее другу. А что касается неприятного разговора о Козетте, так ведь никто из них после тех слов даже не пытался ей угрожать.

— Биттервид, — раздался голос Скары.

Алан не сразу понял, что прозвучало имя парня.

— Это становится скучно, — продолжила Скара. — А у нас есть чем заняться.

Алан вспомнил подслушанный разговор. Они собираются напасть на Роланду и тех, кто еще находится в фонде, и завладеть картинами Изабель. Его сомнения рассеялись.

— Послушайте, — заговорил он. — Вы не можете...

— Если вы сомневаетесь, что Изабель находится здесь по своей воле, — прервал его Биттервид, — почему бы вам не зайти и не спросить у нее самой?

Алан колебался.

— Конечно, мы встретимся с Изабель, — заявила Мариса. — Именно за этим мы и пришли.

Несмотря на свой решительный вид, по дороге к дому Мариса держалась вплотную к Алану. Козетта прижималась к нему с другой стороны, да так близко, что Алан ощущал ее дрожь.

Внутри заброшенного дома было ужасно грязно: стены пестрели всё теми же рисунками, пол устилал толстый слой мусора. Кроме того, от застоявшегося неприятного запаха становилось трудно дышать.

— Почему Рашкин выбрал себе такое странное место? — вслух удивилась Мариса.

Тот же вопрос занимал мысли Алана.

— Здесь нет арендной платы, — бросил Биттервид через плечо. — Изабель наверху, в студии, — добавил он.

На втором этаже Скара торопливо прошла вперед и остановилась у закрытой двери приблизительно в середине коридора. Она задержалась несколько дольше, чем требовалось, чтобы просто повернуть ручку, но невозможно было разглядеть, что она делает.

— Входите, — весело произнесла она, как только подошел Алан и его спутницы.

Скара распахнула дверь и отступила в сторону. Алан успел заметить повернувшееся к нему удивленное лицо Изабель и незаконченную картину на мольберте, как вдруг от сильного толчка Биттервида буквально влетел в комнату, увлекая за собой Марису и Козетту. Дверь за ними захлопнулась, и он услышал звук поворачивающегося в замке ключа.

— Как мы могли так сглупить? — воскликнул Алан, подойдя к двери.

Ручка осталась неподвижной, несмотря на все его попытки. Алан изо всех сил пнул дверь, но только ушиб пальцы ноги. Негромко выругавшись, он повернулся к остальным пленникам. Мариса с явным любопытством разглядывала Изабель. Козетта подошла к ней вплотную, и Мариса, немного помешкав, обняла ее за плечи. На лице Изабель застыло выражение глубокой печали, глаза припухли и покраснели от слез.

— Зачем... зачем вы сюда пришли? — охрипшим от рыданий голосом спросила она.

— Мы хотели помочь, — ответил Алан.

— Теперь он получил и всех вас, — покачала головой Изабель.

— Ты имеешь в виду Рашкина?

— Я имею в виду чудовище.

Алан ждал продолжения, но Изабель молчала. В комнате воцарилась напряженная тишина. Алан откашлялся. Он посмотрел на незаконченное полотно и поразился необычайной силе воздействия фигуры.

— Эта картина... — начал он говорить.

— Ангел должен был стать моей местью чудовищу, — сказала Изабель каким-то совершенно пустым, невыразительным голосом. — Но потом Джон объяснил, что ни один ньюмен не может сразиться с создателем, а потом... потом он убил Джона...

Глаза Изабель наполнились слезами, и она разрыдалась. Алан сочувственно посмотрел на нее, он искренне хотел утешить девушку, но что-то в ее фигуре удерживало его на расстоянии. У Изабель вздрагивали плечи, по лицу струились слезы, глаза были обращены к Алану, но вряд ли она его видела.

— Алан, — тихо произнесла Мариса. — Ради бога, подойди к ней.

Ее голос вывел Алана из состояния оцепенения. Он обернулся в сторону Марисы и увидел, как пораженная смертью Джона Козетта спрятала лицо у нее на груди. Мариса кивнула в сторону Изабель. Немного помедлив, Алан преодолел разделявшее их пространство и крепко обнял рыдающую Изабель. Еще несколько дней тому назад он готов был на всё, чтобы прижать ее к своей груди, но это объятие не доставило ему радости. С тех пор слишком многое изменилось.

Изабель уткнулась лицом в его плечо и прижалась нему. Но рыдания не утихали. Казалось, слезы никогда не иссякнут.

Рашкин не только убил Джона. На этот раз он сломил дух Изабель.

 

VII

 

В конце дня Роджер Дэвис отпустил своего напарника, а сам задержался в участке из-за бесконечной бумажной работы. После каждого вызова следовало составить рапорт, но появлялись новые срочные дела, и полицейские никогда не успевали привести в порядок отчетность. Незадолго до начала вечерней смены Роджер наконец-то освободился. Распечатать документы можно будет завтра. Роджер выключил компьютер и откинулся на стуле, разминая затекшие мышцы шеи. Непонятно, как люди могут проводить за письменным столом целый рабочий день.

Он снял со спинки стула спортивную куртку, набросил ее на плечи и отправился вниз. По пути он остановился у информационного стенда и наткнулся на новое объявление о розыске двух безымянных грабителей: белая женщина, приблизительно пять футов и один дюйм ростом, моложе двадцати лет, черные волосы, черная кожаная одежда; коренной американец, около шести футов ростом, черные волосы, завязанные в хвостик сзади, одет в джинсы и белую футболку.

Упоминание о коренном американце с завязанными в хвостик черными волосами заинтересовало его, но затем Роджер обратил внимание на адрес происшествия. Помещение Детского фонда. Индейца видели в гостинице непосредственно перед убийством Малли; Маргарет Малли пыталась присвоить деньги от продажи книг своей дочери и тем самым отобрать их у Детского фонда; индеец был замечен при неудачной попытке ограбления опять же Детского фонда. Здесь просматривается какая-то связь. Роджер не мог сказать точно, но интуитивно чувствовал, что это не простое совпадение.

— Кто ездил по этому вызову? — спросил он у дежурного сержанта.

— Петерсон и Кук, — ответил тот, взглянув на стенд.

— Они еще здесь?

— Не-а. Их смена закончилась в то же время, что и твоя, но они поступили умнее и сразу отправились по домам.

— Некоторые из нас не так проворны, чтобы выполнить двадцатичасовую работу за восемь часов.

Сержант рассмеялся:

— Можешь мне об этом не рассказывать.

— А ты что-нибудь знаешь об этом ограблении? — спросил Дэвис.

— Сигнал поступил в десять тридцать, но к тому времени, когда они добрались до места, осталось только записать показания.

— За чем приходили грабители?

— Пытались унести пару картин — говорят, очень ценных. Но, по словам Кука, он не дал бы за них и доллара.

— Картины, — медленно протянул Дэвис. Сержант кивнул:

— Если уж они такие ценные, то надо было их застраховать, я прав?

Но Дэвис уже не слушал. Едва наметившаяся связь проявилась отчетливее. Он видел эти картины в фонде. Их автором была та женщина, которая, если верить Гранту, собиралась выполнять иллюстрации к сборнику, против выпуска которого выступала Маргарет Малли вплоть до самой смерти. Может, ее действительно убил индеец? Может, они вместе проворачивали какое-то дельце, а когда удача изменила им, индеец убил Малли и решился на ограбление, чтобы возместить ущерб?

Сомнительно. Очень сомнительно, но Дэвиса охватило любопытство.

— Ты не помнишь, с кем именно они разговаривали? — спросил он у сержанта.

— Я не запомнил имени, но, кажется, это была та чернокожая женщина, которая приводила толпу ребятишек на экскурсию в участок в прошлом месяце. На нее приятно посмотреть.

Дэвис задумался.

— Вроде Гамильтон. Розана... Нет, Роланда.

— Да, это она. Она принимала участие в драке, и в протоколе в основном были ее показания. Хочешь, я пошлю кого-нибудь за рапортом?

— Нет, — покачал головой Дэвис. — Я лучше загляну туда по дороге домой и сам с ней поговорю.

— Теперь ты меня заинтриговал, — заметил сержант. — Что ты увидел здесь такого, что я пропустил?

— Ничего, — ответил Дэвис. — Пока ничего. Но единственная ниточка в том деле, над которым бьемся мы с Майком, ведет к индейцу с завязанными в хвост волосами, а еще меня заинтересовало, что ограбление произошло в Детском фонде.

— Ты говоришь о той стерве, которую убили прошлой ночью? Той, которая хотела отобрать деньги у Детского фонда?

Дэвис кивнул.

— Может, стоит вручить тому парню медаль, когда мы его отыщем? — пробормотал сержант.

— Если бы это зависело от меня, — ответил Дэвис, — я бы так и сделал.

— Конечно, нам нельзя мириться с фактом убийства, как бы ни заслуживала этого жертва преступления.

— Конечно, — согласился Дэвис.

Они улыбнулись друг другу на прощание, после чего Дэвис отсалютовал коллеге и направился к своей машине.

 

VIII

 

Изабель оправилась первой. Пока Козетта всхлипывала на плече Марисы, она осторожно высвободилась из объятий Алана. По его мнению, ее состояние не улучшилось. Единственное, что изменилось, так это то, что прекратился поток слез. В глазах застыло выражение холодной ярости и безграничного горя. Изабель хотела что-то сказать, но отвела взгляд и только вздохнула. Она подошла к столу, взяла чистый лоскут, вытерла глаза и нос. Стоя к ним спиной, Изабель расправила плечи и подняла взгляд к своей незаконченной картине.

— Что... что вы уже знаете?

Ее голос звучал спокойно, как и прежде. Алан повернулся к Марисе, но та только пожала плечами, словно предоставляя говорить ему самому. Алан вздохнул. Возможно, время не самое подходящее, учитывая состояние Изабель, но он понял, что пора во всем разобраться.

— Я думаю, мы знаем почти обо всём, за исключением нескольких вещей.

— И о ньюменах?

Алан оглянулся на Козетту.

— И о них тоже.

Изабель замолчала, и в комнате снова воцарилась тишина.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.