Часть I. Рассвет 2 страница

- Конечно, сначала он просто интересен, а потом… – начала шутить я.

- Да нет, мне просто хочется пообщаться с ним, потому что он странный и прикольный! – смеясь, проговорила Лена.

Мы еще немного поболтали и решили провернуть что-нибудь в школьной столовой.

На следующий день школьный завтрак намечался после урока алгебры.

- Он обычно в столовую чуть ли не раньше всех приходит, – сказала Лена, которая была вся на нервах. – После алгебры сразу бежим в столовку и занимаем те «вакантные» места!

- Отлично, надо только за пять минут до звонка все лишнее в сундук (так я называла все разновидности сумок) убрать! – во мне уже кипело чувство азарта.

Может показаться странным, что мне все это нравилось, но заняться мне все равно было нечем. Мальчик, который мне нравился, ушел после девятого класса. Наверное, из-за недостатка проблем личного плана, мне нравилось решать проблемы Лены. А ее неспособность сделать хотя бы шаг без моего одобрения с лихвой окупала мою душевную пустоту.

Урок подходил к концу, а у доски Ника Велиева все еще решала пример.

- До звонка не успеет, – прошептала я Лене. Она лишь нервно постучала пальцами по столу.

Прозвенел звонок. Лена разочарованно вздохнула.

- Ладно, дорешайте пример дома, – сказала математичка, после чего Лена протянула радостное «Ы!».

- Рано радуешься, нам еще домашнее задание не дали, – прервала я Ленино ликование.

- Черт, черт, черт! – ругнулась она и прорычала в конце.

Математичка некоторое время еще искала на столе листок с домашними номерами. Эти долгие секунды Лена то стучала пальцами по столу, то жаловалась, то ныла, но потом смирилась, что нам уже не успеть сесть туда, куда мы планировали. У нас многие уроки были по группам, так что наверняка вторую группу уже отпустили, и они ушли есть.

Наконец-то мы вырвались на свободу из этого кабинета, и я рванула в столовую… но почти сразу поняла, что Лена за мной не побежала.

- Лен?

- Да какой уже смысл бежать, мы все равно не успеем, – расстроено сказала она.

- А если их тоже задержали? Побежали, хуже не будет! Не будь пессимисткой!

Я потянула ее за руку. Сначала она неохотно потащилась со мной, но вернувшийся азарт заставил ее быстро спуститься по лестнице. Когда мы зашли в столовую, почти все еще стояли в очереди, а так как мы с Леной не питались, подобная проблема нам не грозила. Почти весь наш стол был свободен, и мы сели за ту его сторону, которая была впритык к ряду стульев у стола одиннадцатого класса, как мы собственно и планировали. В столовой у нас стояло четыре стола параллельно друг другу. Мы сидели за первым, а одиннадцатый класс – за вторым. Враницкий был где-то в начале очереди, нам оставалось только ждать.

- Черт, а вдруг он сядет не прямо за нами, – у Лены снова начался пессимистический приступ.

- Лена, хочу тебя расстроить, он может вообще сесть с противоположной стороны стола.

Лена ничего не сказала, но, скорее всего, из-за того, что от новой волны пессимизма, накатившейся на нее, она потеряла дар речи. Из очереди вышел Смоляков, который пробрался за нашими спинами с тарелкой макарон, и сел сзади Лены.

- Теперь он точно сядет где-то здесь, они же со Смоляковым дружат, – прошептала мне Лена.

- А если он все равно захочет сесть напротив Смолякова, – пошутила я.

- Мила, опять ты все портишь! – смеясь сказала она.

Враницкий уже вышел из очереди и начал приближаться к своему столу. Лена нервно скребла по коленке ногтями, следя за каждым его шагом. Я думала, что к концу перемены она проскребет в колготках дырку. Враницкий пошел по направлению к Смолякову, и стало понятно, что он обязательно сядет где-то сзади нас. Лена нервно хихикнула, когда он примостился рядом со Смоляковым, а я, откровенно говоря, заржала, но быстро остановилась. Мы оглядели одноклассников за нашим столом – им было явно не до нас. Паша Агейкин настойчиво выпрашивал у Веры котлету, а остальные о чем-то увлеченно болтали. Никто нас точно не запалил. Да в принципе догадаться, из-за чего мы смеялись, не представлялось возможным.

- Мила!!! – это был тихий крик Лены о помощи, который означал, что надо что-то делать дальше. Я пребывала в небольшом замешательстве, но, посмотрев на йогурты, которые все ели, начала нести гениальный бред:

- А ты знаешь, кирпичный йогурт бывает очень вкусным!

Это было неожиданно, и Лена сначала засмеялась, а потом начала говорить вполне серьезно:

- Но если кирпичи до конца не забродили, из ушей может пойти цемент.

- А если этот цемент попадет в йогурт, то он будет очень вкусным. Хотя это зависит от молока и огурцов.

Я уже начала замечать, что Враницкий уже «греет уши».

- Главное, чтоб был не вкусным, а полезным! – продолжала Лена.

- Но не все йогурты одинаково полезны! – внезапно сказал повернувшийся к нам Враницкий.

Наш с Леной смех быстро разнесся по всей столовой. Больше ни одна из нас ничего не сказала, потому что мы были просто в покате. Все за нашим столом сначала окинули нас вопросительными взглядами, потом некоторые начали посмеиваться вместе с нами (наш смех был как никогда заразителен), а остальные просто предпочли не обращать на нас внимания.

После этого мы услышали, как Враницкий упрашивал Смолякова пойти с ним покурить, но тот отказывался. Во-первых, он не курил, во-вторых, видимо, просто стоять на улице во время слабого, но противного дождя ему было неохота. Агейкин, сидевший во главе нашего стола (что было где-то на расстоянии шести стульев от Враницкого), услышал их со Смоляковым диалог и поспешил «заявить» о себе:

- Кто это там курить собирается? Мне тоже курить не с кем!

- О, ну пошли тогда! – крикнул ему Враницкий.

Они встали из-за столов и ушли.

- Видишь, Лена, пока ты тут сидишь, Агейкин уводит твоего Лешу, – пошутила я.

Лена засмеялась.

- Нет, может, Агейкин – гей, но Лешенька Враницкий – точно натурал! Агейкин только зря теряет время!

Агейкина мы никогда не дразнили из-за его фамилии. Наоборот, он сам начал говорить направо и налево, что он гей. Но это, конечно, все было ради прикола. Понты, так сказать. В прошлом году он активно лез к Нике Кулешовой, что уж точно опровергало все его шуточные заявления. Тем более ему было всегда свойственно прикалываться как над другими, так и над собой.

- Лена! Пошли сейчас сидеть на диванчиках! Агейкин и Враницкий сейчас покурят и точно будут там! – осенило меня.

Диванчики стояли на первом этаже, собственно на них мы и переодевались, когда приходили в школу или уходили из нее.

- Нет, слушай, моего нервного напряжения на сегодня уже достаточно! – посмеиваясь, сказала Лена. – Как-нибудь в следующий раз что-то подобное провернем, но на сегодня хватит.

- А если следующего раза не будет?

- Ой, ты меня не переубедишь!

Мы не спеша вышли из-за стола и направились к кабинету. Надо же, мне хочется решать Ленины проблемы больше, чем ей самой. Для меня было неожиданно, что она отказалась идти на диванчики – добровольно упустить шанс потенциального общения с Лешей – странно. Мне точно надо было себе найти на голову подобную проблему, потому что становилось скучно. А до тех пор… буду скрашивать себе жизнь чужими красками.

Глава 5. Яна Артемьева | Новая глава

Зоя и Эля стояли у окна в туалете и разговаривали. Это было перед первым уроком, а собираться в это время в туалете было устоявшейся традицией. Мы разговаривали обо всем, когда вошла Арина. Мы все с ней поздоровались. Эля, естественно, поздоровалась самая последняя. Она, видимо, вообще не хотела здороваться, но решила сделать это с нами за компанию, чтобы не выглядеть глупо.

- Привет, девчонки, – сонным голосом сказала Арина и подошла к зеркалу.

- Ты что, не выспалась? – спросила ее Зоя.

- Нет. Полночи не спала, – сказала она и продолжила потирать глаза перед зеркалом.

- А что тебе мешало? – спросила я и после небольшой паузы добавила. – Или кто-то мешал?

- И как же этот кто-то тебе мешал? – не смогла удержаться Зоя.

Аринин указательный палец правой руки остановился в углу правого глаза после протираний.

- Спасибо вам! – выпалила она и вылетела из туалета.

Прошло примерно десять секунд.

- Ээээ… И что это было? – недоуменно спросила Эля. – Она что, подумала, что вы имеете в виду Эльдара?

Чтобы стала понятна вся суть ситуации, надо проделать небольшой экскурс в историю.

Эльдар Тарханов – эдакий кавказский мачо. Высокий, красивый, спортивного телосложения (все-таки он футболом занимался). Они с Ариной то сходились, то расходились уже с седьмого класса. В прошлом году они очень сильно поссорились, и сейчас даже было непонятно, сошлись они или нет. Всю прошлую неделю мы часто видели их вместе. Меня это жутко раздражало, потому что Арина меньше общалась со мной, но я ничего не говорила, так как это не было моим делом. Однако Зоя всегда совала свой нос, куда не надо. И дело было не в том, что Арина проводила с нами мало времени. Этот аспект, кажется, Зою не волновал совсем. Просто каждый раз, когда она спрашивала Арину, встречается ли она снова с Эльдаром, та отвечала, что они просто друзья. Но Зоя ей не верила. И факт, что Арина ей врет, ее раздражал.

- Зоя, это не твое дело, – говорила ей Эля. – Если она врет, значит, просто не хочет пока тебе всего рассказывать.

- Просто я не понимаю, они все время сходятся, расходятся, пора бы уже определиться!

Эля прорычала от раздражения и продолжила:

- Тебе и не нужно пытаться их понять! Тебе-то что?

- Ты что, защищаешь Арину? Она же тебя бесит!

- Это неважно, я просто сужу объективно. И на ее месте я бы возможно тоже говорила, что мы с Эльдаром только друзья.

Спустя пару дней, после уроков, Зоя попыталась позвать Арину погулять, но та сказала, что не может.

-Понятно, – обиженным тоном заявила Зоя. – Опять с Эльдаром.

Мы с Элей, наблюдавшие эту картину, обреченно уткнулись лбами в стену. Арина окинула Зою недобродушным взглядом и молча вышла из школы.

- Знаешь, Зоя, – подошла к ней Эля. – Не думала, что когда-нибудь это скажу, но в этот раз она заслуженно на тебя обиделась.

- Да, Зой, – согласилась я, хотя мне тоже было очень трудно, так как Эльдар меня дико раздражал. Вот что он вяжется к Арине! Бесит!

- А сейчас я скажу то, отчего меня просто разорвет! Ты должна извиниться, – выдавила Эля, изобразив гримасу мучения. – Боже, неужели я это сказала.

- Черт, по-моему, я и правда переборщила, – с признанием своей вины у Зои никогда не было проблем. – Я действительно прямо так сильно лезла, да?

Мы только покачали головами.

На следующий день Зоя была вся на нервах перед тем, как извиняться перед Ариной. Первые три урока у нас были по группам (Арина была в другой группе), поэтому пересечься им как-то не удалось. Потом завтрак, после которого Зоя и планировала все сделать.

Я купила себе булочку и принялась за нее. Где-то на другом конце стола Кулешова начала хихикать в своем стиле. Я от смеха подавилась своей булочкой.

- Ян, все нормально? – поинтересовалась Эля.

Я не смогла ответить на ее вопрос, потому что захлебывалась булочкой от смеха. Когда булочка наконец-то попала в «нужное» горло, я начала ржать во весь голос. Спустя пять минут я успокоилась, но все еще продолжала вытирать слезы с глаз.

- Я не могу, ее смех меня убивает! – отдышавшись, сказала я.

- Ты только из-за этого так ржала? – недоуменно спросила Эля.

- Да это все из-за булочки к тому же!

Сидевшие напротив нас Мила и Лена почему-то тоже резко засмеялись. Видимо, это было по другому поводу.

- А от этой парочки я вообще тащусь! – прошептала я Эле.

- Я тоже! Такие разные, вечно ржут и ходят вместе.

Да, Лена и Мила действительно были очень разными. Мила – высокая брюнетка, а Лена была намного ниже ее, и волосы у нее были светло-русые. Одевались они тоже совершенно по-разному. Мила чаще всего носила джинсы и футболки, а Лена – юбки, рубашки или однотонные водолазки. Мне было абсолютно непонятно, что объединяло этих двоих. Мои размышления прервала Зоя Пешкова:

- Эй, Арина уже вышла из столовой! Пойдемте со мной, мне нужно ее догнать!

Мы все вышли из столовой. Арина как раз стояла около входа в нее и мыла руки.

- Арин, надо поговорить, – неуверенно сказала ей Зоя.

Мы с Элей отошли на небольшое расстояние, чтобы суть их разговора немного до нас доносилась.

- Арин, извини меня, пожалуйста. Я знаю, что не должна была так лезть…

- Просто ты все время делаешь вид, как будто мои отношения с Эльдаром тебя раздражают и…

- Ты не совсем правильно меня поняла. Для меня немного непонятно то, что вы все время сходитесь, расходитесь, ссоритесь, миритесь. У меня такое ощущение, что на твоем месте я бы давно уже определилась. Но я знаю, что у меня не совсем правильная позиция. Я не должна судить все поступки только со своей стороны.

- Ясно. Ну… я рада, что ты все поняла, – Арина улыбнулась.

- Мир?

- Мир!

Они обнялись. Мы с Элей посмотрели друг на друга. Во взгляде Эли я одновременно прочитала и некоторую радость, и разочарование. Следующие два дня прошли без происшествий. Но вот опять мы стояли в женском туалете, обдумывая очередную обиду Арины и уже на наше молчание.

- Черт, да я даже не имела в виду Эльдара! – сокрушалась Зоя.

- Ты так часто ее подкалывала насчет него, так что можно понять, почему она подумала на него, – иронично заявила я.

Эля лишь вздохнула, что означало «опять все сначала». Зоя рыкнула, развела руками и поняла, что ей в очередной раз придется оправдываться. Она вышла из женского туалета.

- Если Зоя всегда будет лезть в дела Арины, то я вторую перестану ненавидеть! – пошутила Эля.

Через пару минут Зоя вернулась к нам. Ее лицо выражало полное негодование и возмущение.

- Вы не представляете! Она даже и не подумала на Эльдара!

Мы с Элей непонимающе переглянулись.

- Она подумала, что я имею в виду что-то пошлое! – продолжала Зоя. – Она слишком сильно додумала мой вопрос!

- Не поняла, – сказала я.

- Ну, я же спросила: «Как этот кто-то тебе мешал?». Она сразу решила, что я говорю о чем-то пошлом, а про Эльдара ей даже в голову не пришло.

- Она даже не подумала что этот «кто-то» может быть Эльдаром в твоем понимании? – презрительно спросила Эля.

- Нет! Я просто поражаюсь!

- Я уже не знаю, как мне с ней разговаривать, если она там что-то себе додумывает! – начала раздражаться я. – Главное, очевидного не видит!

- Да ничего там очевидного не было, – возразила Зоя. – Я и так про Эльдара не думала.

- Но если бы она подумала про него, это было бы еще нормально и объяснимо, – заметила Эля.

- Я так не могу, меня это достало! Пошла к черту эта Арина! – взбесилась я и вышла из туалета, хлопнув дверью.

Мы шли с Элей домой и разговаривали. Я делилась с ней последними впечатлениями.

- Мне уже надоело перед ней пресмыкаться. А она ведь и не требует этого. Я не могу привести ни одного примера, когда бы она нами пользовалась.

- Я тоже, – согласилась Эля. – Но она манипулировала вами своей обидчивостью.

- Да уж. Это я и не отрицаю. Она обижается на все – мы извиняемся за все. Все просто.

Мы дошли с Элей до того участка дороги, где наши пути должны разойтись. Но это всего лишь географические пути. А у меня с Ариной разошлись жизненные. Я так решила. Мне надоело это унижение. Пора начать новую главу в этой жизни.

Но я и не могла подумать, что зачатки этой главы появились уже вне моего ведома…

Глава 6. Эля Гиллен | Ревность

ставалась всего одна школьная неделя до каникул. Я уже дни считала до этого долгожданного момента. Училась я всегда на отлично, но школу никогда не любила. У меня даже была традиция не ходить в школу в пятницу перед каникулами. А иногда даже еще и в четверг. Но до такой степени я редко «наглела».

Так что количество дней до каникул автоматически уменьшалось на один день. Сейчас понедельник. Осталось четыре дня. Ну, сегодняшний день не считался. Три.

Все девочки сидели в раздевалке и переодевались на физкультуру. Я надела спортивные штаны и собралась пойти в зал. Яна, переодевшись, тоже последовала за мной. Дверь в нашу раздевалку была почти открыта нараспашку, потому что постоянно заходил кто-то из девчонок. Да и опасаться было некого: на физкультуре мы с мальчиками были поделены на разные группы, и у них сейчас должна была быть физика. Когда мы уже были напротив дверного проема, нашему взору предстала «прекрасная картина»: Эльдар, целующийся с Ариной. Мы быстро развернулась на одной ноге вокруг своей оси и пошли обратно, пока они нас не заметили. Кроме нас, эту картину, естественно, никто не видел, так как ни одна лавочка в нашей раздевалке не стояла напротив двери (что было логично). Дойдя до дальней стены, мы с Яной сразу прыснули от смеха.

- Блин, Эля! Какого черта! – злилась Яна, но выходило у нее это не очень-то правдоподобно, потому что она умудрялась одновременно смеяться.

Все-таки Яна еще не до конца отпустила Арину из своей жизни, если уж она ревновала ее к Эльдару. Понятное дело, это была типичная «дружеская» ревность. Если подруги начинают общаться с какими-то другими девочками больше, чем с тобой, автоматически начинаешь ревновать. Только у Яны это чувство перекидывалось еще и на Арининых парней.

- Ты же сказала, что больше не будешь «бегать» за Ариной, – напомнила я Яне.

- Я и не собираюсь. Просто что-то еще осталось. Видимо, мой мозг не может привыкнуть к такому раскладу. У него ломка!

После урока мы поднимались по лестнице, и как назло по дороге нам все время попадались влюбленные парочки. На одном из лестничных пролетов мы наткнулись на Аню Милюкову и Мишу Лавровского.

Помимо десяти человек из «Б» класса, к нам в этом году пришли еще две новеньких девочки: Аня Милюкова и Тамара Дорохова. Тома нам сразу понравилась: в принципе ничем не примечательная девочка, самая обычная. Ничего отталкивающего в ней не было. А Аня нам с Яной почему-то сразу не понравилась. Она была вся такая миленькая, худенькая (и при этом с формами), с детским лицом. Голос у нее был тоже высоковатый. Когда она радовалась, то хлопала в ладоши в сопровождении «хи-хи-хи!». Эта ее детскость, как ни странно, привлекала парней. Она была очень общительной, ее знали уже почти все (в основном парни), начиная с восьмого класса. С Мишей Лавровским из восьмого класса «А» она начала встречаться уже в сентябре. Мы так и не поняли, как они умудрились так быстро и хорошо познакомиться.

В общем, на нас она произвела впечатление новой «Арины», поэтому раздражала абсолютно всем. Но, естественно, мы виду не показывали. Может, она нас и раздражала, но конкретно ненависти к ней у нас не было.

- Вот, смотри, тебя раздражает, что Милюкова с Лавровским стоят и целуются? – спросила я Яну.

- Нет! Меня все остальные парочки вообще не колышут!

- И даже те мелкие?

- И даже они!

- Ну, разве ты не понимаешь, что ревновать подругу к парню глупо?

- Знаю я, но ничего сделать с этим не могу!

Во многих подростковых фильмах можно наблюдать такую картину, как все девчонки в школе пресмыкаются перед самой популярной девочкой в школе, потому что она просто крутая. Арину нельзя было назвать «крутой» по определению: она никогда не одевалась вызывающе, презирала все пошлое и была в какой-то мере даже слишком правильной. Но при этом она была достаточно легкомысленной: постоянно флиртовала с мальчиками (даже с занятыми), хотя и не замечала этого за собой. Еще ее уверенность в себе, красота… Видимо, некоторых личностей, как Яна и Зоя, эти факторы заставляли делать из нее кумира. Насчет Зои все и так ясно. Она всегда была очень мягкая и совестливая. А вот у Яны был достаточно твердый характер, и это ее преклонение перед Ариной я не могла понять.

- Пусть я еще и ревную ее к Эльдару, во мне наконец-то очнулось чувство собственного достоинства, которое больше не позволит мне бегать за ней.

Эти слова меня очень порадовали. Но радоваться оставалось недолго.

На уроке истории Ника в очередной начала над чем-то хихикать в своем стиле.

- Эля… – томно протянула Яна, услышав это. – Я от нее тащусь. Я обязательно сегодня скажу ей, что меня прет от ее смеха!

Теперь уже я почувствовала легкую ревность. Весь урок Яна отвлекалась на каждый смешок Ники. На перемене она сразу же понеслась к ней говорить, как она тащится от ее смеха. Меня это все начало раздражать. Я уже забеспокоилась, не нашла ли Яна новую «Арину» на свою голову.

Следующие два дня Яна продолжала каждый раз реагировать на смех Ники и периодически подкалывать ее по этому поводу.

- Ника, я не могу, ты всегда так странно смеялась?

Ника лишь посмеялась в ответ, что заставило Яну снова радоваться.

- Нет, она только в прошлом году так начала, – вмешалась в разговор Ника Велиева.

- С чего бы это? – щурясь, спросила Яна шутливым тоном.

- Да нормально я смеюсь! – сказала Кулешова и издала пару смешков, которые были уже нормальными. Она странно смеялась, только если ей было действительно очень смешно.

- Вот сейчас это было нормально! Я не могу… – заявила Яна.

Была перемена, и я сидела в одиночестве, наблюдая эту картину. Меня это все начало как-то раздражать. Я не могла понять, с чего вдруг Яна захотела с ней дружить. Они же раньше никогда не общались да и были совсем разными. Ника была вся такая милая, легкомысленная и немного гламурная. Да и тем более, судя по их дружбе с Велиевой, которая была очень доброй и всегда всем помогала, Кулешова просто ее иногда использовала. В общении с ней было достаточно легко, но дружить я бы с ней не хотела. Слишком разные интересы.

Наконец, наступил четверг – последний день. Но этот день, к сожалению, мне омрачил урок истории, на котором на каждое «хи-хи» Ники раздавалось «ха-ха» Яны. Мне не давала покоя мысль, что Яна так к ней вяжется. Как будто она хотела с ней не просто дружить… Нет… Я отогнала от себя эту глупую мысль. Яна всегда была достаточно резкая, громкая, раздражительнее, чем многие другие девчонки, и… Да нет… Она иногда рассказывала, что ей нравился кто-то из пацанов.

Мы с Яной стояли у школы после уроков.

- Ты завтра не придешь? – спросила она меня.

- Конечно, нет! – радостно заявила я.

Боже, неужели наступил этот благословенный день!

Из школы вышли Эльдар и Арина, чмокнулись в губы на прощание и разошлись в разные стороны. Яна сразу же начала сжимать кулаки. Затем она громко рыкнула:

- Бесит меня это, Эля! Только посмотри на них! Пошли они в разные стороны. Я не могу.

Спустя минуты две я услышала скрип открывающейся входной двери школы. Когда из нее показалась Ника Кулешова, рычать готова была уже я. Я надеялась, что Яна не повернется и не увидит Нику и что Ника не засмеется. Но все произошло именно так, как я и не хотела. Черт!

Да… ревность бывает разная.

- Хи-хи!

- Ха-ха!

Глава 7. Мила Шалимова | Перемены

не могла больше смотреть, как Лена все время ноет, но даже не пытается сделать какие-нибудь шаги по отношению к своему Лешеньке. Да, после всех уроков мы шли на диванчики, но все, что делала Лена, ограничивалось лишь созерцанием объекта ее обожания.

- Мне надо найти какой-то способ с ним познакомиться… – сказала мне Лена, когда он сидел буквально в двух шагах от нее. Каждый раз, когда он сидел в двух шагах от нее, она говорила эту фразу.

- Так сделай, что-нибудь! Подойди, не знаю там… – не выдержала я.

- Ого! Ты издеваешься? Как будто сама смогла бы к нему подойти!

- Нет, просто меня уже выбешивает то, что вот он, сидит перед тобой, а ты жалуешься, что не можешь с ним познакомиться! Потому что ничего не делаешь!

- А что я могу сделать?

- Не знаю, давай прикалываться над ним! Какую-нибудь записку кинем ему в куртку.

- Я же не смогу незаметно ему в куртку кинуть эту записку!

- Да в раздевалке!

- Но я не знаю, какая у него куртка!

- Стыд и позор тебе, раз ты не знаешь, какая куртка у самого Алексея Враницкого! – пошутила я.

Лена посмеялась.

- Проследи, куда он ее вешает, когда в школу приходит, – продолжила я.

- Черт, я же не знаю, во сколько он приходит!

- Пацаны приходят обычно не раньше, чем за пять минут до звонка. Попробуй приходить попозже.

- Ну, нет, я не могу приходить так поздно, – закапризничала Лена.

- Блин, если он тебе нужен, сможешь!

- Ты преувеличиваешь, он мне, конечно, нравится, но ради него я не готова идти на такие жертвы.

«Пока не готова», – подумала я, но решила промолчать.

- Подожди, зачем мне приходить в школу раньше? Я могу проследить за ним, когда он будет возвращаться с Агейкиным с очередного сеанса курения, – сказала Лена.

- Точно, что-то я туплю. Надо проследить после обеда.

- И как-то незаметно. Надо специально оставить что-то в куртке, чтобы сделать вид, что мы не просто так за ними в раздевалку идем.

- Положи в карман своей куртки пятьдесят копеек. А потом мы придем за этой великой суммой, которая нам очень поможет, – саркастично пошутила я.

Лена засмеялась.

- Пошли, – позвала меня за собой она.

- Ты действительно положишь в карман куртки пятьдесят копеек?

- Ха-ха-ха! Я положу туда жвачку!

- Не думаю, что у вас с ним сегодня зайдет настолько далеко, что она тебе понадобится!

Лене пришлось сесть обратно на диван, чтобы отсмеяться.

- Враницкий, жвачка есть? – спросил сидящий рядом с Лешей Агейкин.

- Нет. Мне б тоже не помешало.

- Черт!

Мы с Леной хитро переглянулись.

- Ой, мне надо в раздевалку, Мила, пошли! – Лена встала, еле сдерживаясь от смеха.

В раздевалке Лена положила жвачку в карман своей куртки.

- Странно, что Агейкин не стал спрашивать, есть ли у тебя жвачка, – заметила я. – Он же обычно у всех канючит.

- Он, наверное, знает, что мне сегодня точно жвачка не понадобится. И это огорчает!

- Ха-ха-ха!

Когда мы вышли из раздевалки, Агейкин стоял около нее и тихо смеялся. Но мы не особо обратили на это внимание и пошли дальше. За пять минут до конца пятого урока Лена начала сильно нервничать, так как сейчас намечался обед, после которого мы должны были выполнить свою миссию: узнать, какая куртка у Алексея Враницкого.

Прозвенел звонок. Мы спустились в столовую и стали следить за Лешей и Пашей. Они сидели за разными столами: Паша – за нашим, а Леша – за другим, со своим классом. Спустя пять минут Агейкин все доел и собрался относить свои тарелки на «базу» (место, куда все относят грязные тарелки). По дороге он окликнул своим громким голосом Враницкого:

- Эй, Леха! Пошли дымить!

Они вышли. Мы с Леной немного выждали и пошли на диванчики. Минут через пять Паша и Леша зашли с улицы. Нас ждало великое разочарование, когда мы увидели, что Паша зашел в куртке, а Леша – нет! Лена разочарованно вздохнула и посмотрела на меня.

- Ладно, у тебя еще будет полно времени, чтобы узнать, какая у него куртка, – утешила я ее. – Давай лучше пока придумаем какую-нибудь очень бредовую записку, которую кинем ему.

- В общем, я сама попробую написать, а потом тебе позвоню и мы обсудим, – сказала Лена.

Хоть она сама толком ничего не могла сделать по отношению к Враницкому, у нее хорошо получалось писать бессмысленные вещи, которые «выносили мозг». Как-то раз мы с Леной сидели у меня дома и переключали каналы по телевизору. Вдруг мы наткнулись на какой-то документальный фильм про варанов. Больше, чем на две минуты нас не хватило, но этого оказалось достаточно, чтобы Лена начала фанатеть от этих рептилий. Нет, конечно, она не собирала с ними фотографии и газетные вырезки, но уж если ей доводилось увидеть фотографии с ними в учебнике по биологии, она сразу начинала радоваться как ребенок. И я была уверена, что в записке Враницкому, она обязательно их упомянет, чтобы окончательно его запутать.

Когда я пришла домой, Лена позвонила мне почти сразу же.

- Ты только послушай, я тут придумала такой «наркоманский угар»! – сообщила мне она, смеясь в трубку. – «Когда веник начнет курить траву, а ковер пылесосить норы варанов, обитающих на облаке из волосатого пара, покрытого чешуей батона и корочкой календаря, вы будете икать и пить воду, так как йогурты полезны для здоровья».

- Ха-ха-ха! Мой мозг сейчас взорвется! – смеялась я.

- Что, круто? Может, что-то подправить!

- Да очень круто, только убери про йогурты, он может вспомнить тот короткий разговор в столовой и понять, кто ты.

- Точно, что-то я не подумала. «Когда веник начнет курить траву, а ковер пылесосить норы варанов, обитающих на облаке из волосатого пара, покрытого чешуей батона и корочкой календаря, вы будете икать и пить воду». Вместо йогуртов обязательно надо что-то вставить, а то не очень получается.

- Вы будете икать и пить воду… И пить воду, пока не лопнете…

- … и не разлетитесь на тысячу упаковок с яблочным соком.

- А-ха-ха-ха! Запиши это быстро! Ну, что там получилось-то в итоге?

- «Когда веник начнет курить траву, а ковер пылесосить норы варанов, обитающих на облаке из волосатого пара, покрытого чешуей батона и корочкой календаря, вы будете икать и пить воду, пока не лопнете и не разлетитесь на тысячу упаковок с яблочным соком».