В устье речки Преснухи

1 октября 1715 года отряд прибыл к Ямышеву озеру. Это озеро расположено в 40 километрах южнее нынешнего города Павлодара. Точнее говоря, прибыл он к устью речушки Преснухи, вытекавшей из небольшого пресно­го озера. Однако крепость, которую позднее заложили, назвали Ямышевской, как и на вопрос: «Куда идешь?» отвечали уже много лет: «До Ямыш-озера», хотя само Ямышево озеро находилось в пяти верстах от Иртыша. Дело в том, что Ямышево озеро было знаменито на всю Сибирь: здесь добывали самосад­ную соль, которая была очень высокого качества и, по утверждению очевидцев, была «чиста, аки лед-ясенец». За год осадок составлял полтора-два вершка, а где не трогали больше времени, так и пол-аршина! Поэтому соль ломали, как лед. К Ямыш-озеру снаряжались специальные отряды солеников, которые и снабжали почти всю Сибирь ямышевской солью. В 19 веке в озеро пробились пресные ручьи, и концентрация соли значительно уменьшилась. Но и сейчас еще высока. В начале девяностых годов прошлого века автору этих строк уда­лось побывать на озере. Смоченные в воде руки, когда высохли, покрылись белым налетом соли.

Добыча соли была небезопасной, постоянно угрожали кочевники, и о не­обходимости закладки здесь крепости говорили давно. Подполковнику Бухол­цу и предстояло решить эту задачу. Отряд начал подготовку к зимовке. Возле Преснухи, в низине, построили землянки для солдат, обнесли надолбами и рогатками. Саму крепость решили поставить на высоком обрывистом бере­гу Иртыша по соседству. Впрочем, слово подполковнику Бухолцу: «Прибыв туда, зачал строить крепость тогож октября 29 числа и строил ноября по 10 число. Да при той же крепости построил острожек артилерной и кругом квартир зделаны надолбы».

Крепость поставили в виде половинки шестиугольника, стенами обращен­ного в сторону степи. Часть дощаников из-за отсутствия леса была разобрана на стены. Возле стен возвели небольшой вал и вырыли ров. Однако до зимы полностью достроить крепость не успели. Непосредственно в стенах крепости поставили только церковную палатку. Из-за наступивших морозов не успели вырыть и погреб для пороховой казны. Поэтому весь порох оставили на до­щанике, вмерзшем на Иртыше, недалеко от крепости. Это решение Бухолца могло в дальнейшем иметь самые трагические последствия для отряда. Но об этом позднее.

В крепости началась обычная армейская жизнь. Между тем до контайши дошли сведения о продвижении отряда, и он приказал своему двоюродному брату Церен-Дондобу (русские называли его Черен-Дондук) узнать о цели движения солдат. В это время из Тобольска с полковником Толбузиным при­были в Ямышевскую крепость посланцы контайши во главе с Эрке Тарзакоем. И стали спрашивать, почему крепость строится и по какому указу, означает ли это войну против контайши. Бухолц уверил их, что воевать с контайшой не хочет, а идет для разведывания руд. С посланцами в крепости встречались и гонцы от Церен-Дондоба. Их Бухолц уверял в том же. Кроме того, он послал к контайше поручика Маркела Трубникова с письмом, выделив ему 50 драгун. С Трубниковым он отправил и посланцев контайши, дав им лошадей, ибо у них лошадей и верблюдов отбили перед этим казахи. В письме Бухолц писал контайше, что «он с ним войны иметь не будет». Но весь отряд Трубникова с посланцами контайши захватили все те же казахи. Таким образом, контай­ша не получил никаких объяснений и посчитал экспедицию Бухолца военным вторжением в собственные владения.