Спасибо, что поддерживаете лагерь « Памяти Элизабет Мейсен».

Я снова посмотрела на фотографию. Мальчик был раннего подросткового возраста с рыжевато-коричневыми волосами и зелеными глазами. У маленькой девочки были черные короткие волосы и заразительная улыбка. Ей было не больше восьми или девяти лет. Это была она. Это была мама Эдварда. Мои подозрения на счет нее оказались правдой. Элизабет Мейсен погибла во время пожара, в котором пострадала Элис.

Я проглотила то, что было у меня во рту, когда осознание пришло ко мне. Я посмотрела на Эдварда, который сразу обратил внимание на смену моего настроения. Он оглянулся через плечо и посмотрел туда же, куда смотрела я. Он сразу развернулся обратно, понимая, что я догадалась. Он сжал челюсть и положил еду на стол, отодвигая тарелку от себя, перед тем, как стянул салфетку с колен и бросил ее рядом. Я могла услышать, как он беззвучно кричал «Мина!»

Его мама умерла при пожаре. Его сестра сильно обгорела. Он не пострадал, и я понятия не имею, что с его отцом. Причина, по которой он финансировал фонд Элис, но никогда не посещал ни одно из его мероприятий, стала ясна. Раны Эдварда не затянулись.

- Я закончила. Хочешь прогуляться или, может, мы поиграем в другую игру? – спросила я его. Мне было необходимо поговорить с ним, но не хотелось делать это в присутствии Элис и Джаспера.

Он вздохнул, совсем не желая разговаривать об этом, но пошел за мной. Я шла впереди, думая о том, с чего мне начать. Мне нужно, чтобы он открылся мне. Мне нужно, чтобы он рассказал мне о том, что произошло и имеет ли это какое-то отношение к тому, почему он не мог мне доверять, почему он не мог меня полюбить?

Я подошла к забору около конюшни. Здесь никого не было – все лошади были внутри. Я прислонилась к белым перилам забора, ставя ногу на нижнюю перекладину. Эдвард снял кепку, поправил волосы и снова надел ее.

- Давай поговорим об этом, - сказал я. Я не спрашивала его, а ставила перед фактом, как он всегда делал со мной.

- У нас много «этого», Изабелла. С чего бы ты хотела начать? Я бы хотел начать с «этого», кого я ранее окунул в воду. Это тот же мальчик, что был пару недель назад?

- Вот только не надо строить из себя ревнивого парня, Эдвард. Ты не мой парень.

- Еще одно «это», что мы должны обсудить, - сказал он, кладя руку в передний карман. Он хотел говорить обо всем, кроме его прошлого. Я была так расстроена.

- Давай повременим со всеми твоими вопросами и перейдем к моим, – предложила я, зная, что мне необходимо дать ему то, что хочет он, чтоб получить отдачу.

- Хорошо, – уступил он, подбирая с земли маленький камешек и кидая его в загон. – Этот мальчик, именно с таким человеком ты хочешь быть?

Иногда Эдвард говорил так, будто ему 100 лет.

- Просто потому, что я разговариваю с кем-то, не значит, что я хочу быть с ним. И я не собираюсь испытывать чувство вины о того, что разговариваю с милым парнем, у которого, вероятно, и в мыслях нет повысить на меня голос или плохо со мной обращаться.

Эдвард снова надел очки, поэтому было трудно разглядеть его чувства, не видя его глаз.

– Ты не должна расстраиваться из-за этого. Ты заслуживаешь быть с кем-то хорошим.

Я рассердилась.

– А почему этого не может быть у нас?

- Нас, - он иронично усмехнулся. – Я не хороший человек, Изабелла. Мы уже это проходили, - сказал он, потирая свою шею сзади. Даже не глядя в его глаза, я поняла, что он начинает заводиться.

- Ты хороший человек! Когда ты хочешь им быть, - заявила я, пиная ногой забор. - Все это, - сказала я, указывая на праздник на газоне. - Это твой способ сделать что-то хорошее для остальных. Все это стало возможным, только благодаря твоему великодушию. Не беря во внимание, что ты сделал сегодня для своей сестры. Ты видел выражение ее лица, когда она увидела тебя? Твое появление здесь значило для нее весь мир.

Он стаял неподвижно, засунув руки в карманы.

- Я пришел не из-за своей сестры.

- Не важно. Твое присутствие важнее для нее, чем причины на это.

- А мои причины важны для тебя? – он посмотрел на меня исподлобья. Я не могла сказать, знал ли он, на самом деле, каким предсказуемым мог быть.

- А они должны что-то значить для меня?

- Возможно, нет. Ты дала ясно понять, что со мной все кончено. Я всегда был недостаточно хорош для тебя.

Его жалость к себе на меня не действовала. Он, будто забыл все то, почему я ушла от него на прошлой неделе.

- Ты не мой парень ни потому, что ты недостаточно хороший, Эдвард. Ты не мой парень потому, что отчаянно верил, что я была плохая. Ты подумал о худшем и порвал со мной. Ты повел себя так, будто бы все, что было между нами, не имело никакого значения. Словно я ничего не значила для тебя.

Это привлекло его внимание. Он поднял голову.

– Ничего? Боже, ты хоть представляешь, как ты перевернула всю мою жизнь?! Но из-за того, что я такой, как есть, я должен был думать о худшем. Я не могу доверять людям. Все люди жадные, эгоисты, вечно пытаются что-то получить от меня и все потому, что у меня это есть, а у них нет.

Он сделал шаг навстречу ко мне. Он вынул руки из карманов и жестикулировал ими, пока говорил.

- Но ты, ты вошла в мою жизнь и тебе ничего не нужно! Ты не просто ничего не просила, ты наоборот, давала мне! Ты заплатила за ужин, даже не смотря на то, что я повел себя, как полный придурок. Ты купила мне подарки без скрытых мотивов. - Он потянул за свою майку. - Ты приготовила для меня лакомства из воздушного риса потому, что переживала, что я раньше их не пробовал. Из-за тебя, Изабелла, я теперь ничего не понимаю!

Он снял свою кепку, испытывая необходимость потрепать себя за волосы от нарастающего волнения. Я даже не поняла, насколько его обескуражило то, что я обращаюсь с ним, как с обычным человеком.

- Ты заставила меня испытывать чувства, которые ранее мне не были известны. Чувства, которым я не доверял потому, что не понимал их. Ты сводишь меня с ума потому, что я никогда не могу предугадать, что ты ответишь. Поэтому, я все испортил. Я облажался потому, что позволил своему прошлому диктовать, чего мне следует ожидать. Я должен был понять, что ты другая. Ты другая и я люблю это в тебе, и в то же время ненавижу. Я люблю, когда ты удивляешь меня, когда бросаешь мне вызов, но я ненавижу, когда не знаю, что ты мне можешь сказать или сделать. Я ненавижу, что ты относишься ко мне не так, как я к тебе. Я ненавижу, что так чертовски сильно скучаю, и что мне больно даже думать о тебе.

Мое сердце на секунду остановилось, а затем снова потихоньку стало набирать обороты. Он скучал по мне. Он думал, что хочет меня больше, чем я его. Я шагнула к нему, желая остановить его безумную панику на лице. Я сняла его очки и кинула их на землю, а затем обхватила его лицо руками, отчего он прикрыл глаза.

- Ты не прав, - возразила я ему. Он открыл глаза - зеленые и пылающие. – Я хочу кое-что. Я хочу, чтоб ты доверял мне. Я хочу, чтобы ты впустил меня в свою жизнь. Вот все, что я всегда хотела от тебя.

- И вот поэтому, ты меня чертовски пугаешь, - прошептал он. – Что, если я пущу тебя, а ты потом уйдешь?

- Это было в твоем прошлом. Мне придется уйти только, если ты не захочешь впустить меня свою жизнь. - Я не просто хотела, чтобы он доверился мне, я нуждалась в этом. Теперь, время перейти к моим вопросам. – Твоя мама погибла при пожаре, в котором пострадала Элис?

Он кивнул, в то время, как я все еще держала его лицо в своих руках.

- Вот, почему, ты обычно не приходишь на все эти мероприятия? Тебе больно думать о ней?

Он снова кивнул и прикрыл глаза.

- Я любил свою мать. Она единственный человек, которого я когда-либо любил, и она оставила меня.

- Мне очень жаль, малыш, - я перевела руки с его лица на шею и обняла его. Он опустил голову мне на плечо и крепко обнял меня.

Вот почему он был сломлен. Люди обманывают его, пытаясь добраться до его денег, наверняка принося ему боль. Из-за чего он уверен, что всех только заботит то, что он может им дать, но Эдвард был сломлен из-за смерти своей матери при пожаре. Он боялся привязаться потому, что боялся потерять.

- Ты нужна мне, Изабелла. Так сильно нужна.

Он скучал по мне, он хотел, чтобы я была с ним, и я нужна ему!

Черт бы его побрал!

Вся обида и злость на него улетучились. Все, что мне хотелось, так это пойти с ним в дом и закрыться подальше от всего этого безумного мира.

- Тогда поверь, я здесь не для того, чтоб причинить тебе боль. Ничего плохого не случится, если ты впустишь меня. Я имею ввиду то, что посмотри, ты рассказал мне кое-что личное, и ничего не взорвалось, - прошептала я в его шею, пока мои пальцы были зарыты в его волосах на затылке.

Не успела я произнести эти слова, как послышалась серия взрывов. Похоже, начался фейерверк, хотя еще не стемнело. Не имело смысла запускать фейерверк сейчас. Я рассмеялась над таким правильным выбором времени, но Эдвард резко поднял голову и посмотрел по сторонам. Его глаза расширились.

- Что? – я поняла, что в отличие от меня, он не видит в этом ничего смешного.

Он отошел от меня и посмотрел на конюшню.

– Шум был отсюда, а фейерверки должны были установить на северной части поместья, подальше от конюшни.

А затем мы оба увидели дым. Серый дым повалил из конюшни.

Эдвард побледнел.

- Найди Тайлера, Изабелла! Скажи ему, чтобы прислал начальника пожарной охраны в конюшню, сейчас!

Я кинулась бежать в дом, но, бросив взгляд через плечо, я остановилась. Эдвард бежал в конюшню, которая была уже охвачена огнем.

- Эдвард! - Я хотела кинуться за ним, но осознала, что мне нужно найти помощь для него.

Я вытащила телефон и позвонила Джасперу. К счастью, он сразу же ответил.

- Джаспер, скажи Элис, чтобы она связалась по рации с начальником пожарной охраны. Конюшня горит! Кто-то установил фейерверки в конюшне!

- Что? Так вот, что это было? Черт. - Джаспер передал мое сообщение. – Где ты?

- Я тут, около конюшни. Джаспер… - Мне было страшно, и я начинала паниковать. – Эдвард побежал вовнутрь. Он послал меня за начальником пожарной охраны, но сам побежал туда. Ты должен вытащить его оттуда сейчас же!

- Какого черта? – закричал Джаспер. Я поняла, что он бежит, развернувшись, увидела его и Элис - они бежали ко мне.

Я отключила телефон и ждала их. Оглянувшись на конюшню, я увидела, что почти вся она поглощена огнем. Все происходило так быстро, сено мгновенно воспламенялось. Два Паломино выбежали на улицу из боковой двери. Они бежали так, будто знали, что от этого зависят их жизнь.

- Где Эдвард? - прокричала Элис, подбежав ко мне. – Где он? – Я видела панику на ее лице.

Я не могла ей это сказать и почувствовала, как слезы полились по моим щекам. Я лишь снова посмотрела на конюшню, чтобы она поняла, где именно он был.

- Нет! – Элис кинулась прямо к горящему зданию, но Джаспер схватил ее, оттаскивая назад, несмотря на то, что она продолжала брыкаться.

Наконец-то, Эдвард вышел из передней двери вместе с серой Арабской кобылой. Он вел ее за уздечку. Она была капризной, и ему потребовалось время, чтобы усмирить ее. Как только они вышли из горящего здания, Эдвард отпустил ее, и она убежала.

Я со всей скоростью понеслась к нему и запрыгнула в его объятия, крепко обвивая его ногами и руками. Он был такой горячий, и тяжело кашлял, но все равно продолжал меня держать со всей силой. Я не знаю, как долго мы вот так стояли – я плакала, а он кашлял.

- Я не смог его спасти, - наконец еле слышно сказал Эдвард. Я не имела понятия, о чем он говорит. Но потом до меня дошло. Сумерки. Он был все еще там. – Мне жаль.

Я была готова накричать на него за то, что он рисковал своей жизнью, чтобы спасти моего любимого коня, но тут пожарный оторвал меня от Эдварда и отвел куда-то его, чтобы осмотреть. Из-за того, что они планировали устроить фейерверк сегодня вечером, Эдвард нанял начальника пожарной охраны и нескольких пожарных на всякий случай, вот только находились они там, где предполагалось, что будет сам фейерверк. К тому времени, когда они прибыли к конюшне, было слишком поздно. Она сгорела дотла.

Мне не нужно было кричать и ругаться на Эдварда, Элис сделала это за меня. Когда Эдварда усадили, она подошла к нему и, опустившись рядом на колени, стала бить его кулаками.

- Как ты мог?! Как ты мог так со мной поступить?!

Эдвард закрыл голову руками, пока она продолжала свою атаку. Он жутко кашлял, но ей было все равно.

- Ты так боишься быть таким, как он, но ты совсем, как она! Зачем ты сделал это? Почему? Ты такой дурак! Ты слышишь меня? Я никогда тебя за это не прощу! Никогда!

Эдвард опустил руки и попытался ее обнять. Он прижал ее к себе, отчего захрипел и закашлял. Элис перестала бить и крепко вцепилась в него, рыдая на груди. Эсме и Карлайл появились из неоткуда, подбежали к брату и сестре. Карлайл оторвал Элис от Эдварда и передал в руки Эсме, которая обняла ее, пока та продолжала плакать. Карлайл осмотрел Эдварда и взглянул на Тайлера, а я даже и не заметила, что тот стоял рядом с Эдвардом.

- Его нужно отвезти в больницу. Сейчас, - сказал Карлайл Тайлеру. Двое мужчин подняли Эдварда, и Тайлер начал звонить по телефону.

- Я хочу поехать, - сказал я, подходя к ним ближе. Они все развернулись и посмотрели на меня, а Эдвард протянул руку ко мне. Я взяла ее и встала рядом с ним.

Через секунду Мерседес Эдварда подлетел к дорожке, ведущей к конюшне. Брэди развернул машину, и Тайлер открыл дверь так, чтобы Эдвард смог сесть в нее.

- Увидимся в больнице, ребята, - сказал Карлайл, закрывая за нами дверь.

Ближайшая больница Киркланд, находилась на юге района, где жил Эдвард. Поездка заняла всего десять минут, благодаря Брэди и его профессиональным навыкам вождения. Тайлер заранее позвонил и предупредил всех, что мы едем, и что Эдвард пострадал, надышавшись дымом. Нас уже ждали у входа, когда мы подъехали к отделению скорой помощи.

Они увезли его на кресле так быстро, что я даже не успела ему ничего сказать. Я не была членом семьи, поэтому меня не пустили с ним, я осталась в зале ожидания с Тайлером. Карлайл и Эсме приехали сразу за нами. Эсме осталась со мной, а Карлайл пошел проверить, как там Эдвард. Джаспер написал мне, что повез Элис домой и попросил держать его в курсе дела. Он сказал, что она в ужасном состоянии. Если Эдвард боялся, что зажженный камин может стать причиной ее ночных кошмаров, не представляю даже, что с ней будет после того, как ее брат находился в горящем помещении.

Все это время я держалась довольно нормально, пока не присела в холле, и тогда весь ужас произошедшего дошел до меня: Сумерки погиб, Эдвард мог погибнуть. Я опустила голову на руки, меня охватила волна эмоций. Эсми гладила меня по спине и что-то шептала, успокаивая.

Карлайл вернулся через несколько минут после того, как я, наконец-то, перестала плакать.

- Ему подключили кислород, и им нужно сделать несколько анализов крови, но с ним все будет в порядке. У него несколько ожогов второй степени на руках. Он хочет поговорить с Тайлером, а потом с Изабеллой, - сказал он, слегка улыбаясь мне.

Я попыталась не обидеться на то, что он захотел поговорить сначала с Тайлером, но мне это не удалось. Тайлер сразу понял мое разочарование.

- Произошла проблема в охране, Мисс Свон. Это моя вина. Ему просто необходимо немного покричать на меня прежде, чем он будет готов встретиться с вами.

Я задумалась над этим, кивнув, и Тайлер с Карлайлом направились к Эдарду.

Проблема с охраной? Кто-то подстроил это специально? Зачем кому-то поджигать конюшню Эдварда? Мурашки побежали у меня по спине.

Карлайл вернулся в комнату ожидания, пока Эдвард с Тайлером обсуждали вопрос охраны. У него в руках был пластиковый пакет.

- Здесь вещи Эдварда. Не думаю, что это было мудрое решение выкинуть его деньги и вещи, - сказал он, протягивая пакет Эсме.

Внутри я увидела бумажник, большой пресс денег, часы и телефон.

- Ему, наверное, понадобится его телефон, - сказал я, зная, что ему не понравится отсутствие связи, пока Тайлер поедет в поместье все проверять. – Может, я отнесу ему его, когда пойду?

Эсме кивнула и засунула руку в пакет. Она достала его и усмехнулась. Мы с Карлайлом посмотрели на нее с любопытством.

- Что? - спросил он ее, когда она протянула мне телефон. Она снова засунула руку в пакет.

- У него в кармане лежит один никель. Странно, не правда ли? Зачем ради всего святого ему носить в кармане один никель?

Мое сердце сжалось, когда она достала блестящий никель из пакета, сжимая его большим и указательным пальцем.

Черт бы его побрал!

Он скучал по мне, он нуждался во мне, и он носил с собой повсюду никель.

- Могу я взять его? – я едва не задохнулась.

Эсме выглядела удивленно, но отдала его мне. Один никель. Это не может быть просто случайность. Я сжала его в руке и притянула кулак к груди, а из глаз полились слезы.

Когда пришла моя очередь идти, я не была уверенна, как я должна смириться со всеми этими вопросами, что кружились в моей голове. Эдвард сидел на больничной кровати в жуткой голубой рубашке, с кислородной маской на лице. Его руки были перебинтованы. Он больше не кашлял, но выглядел очень уставшим, словно ему составляло огромного труда, просто дышать.

Я присела рядом, двигая стул, как можно ближе к нему. Он взял меня за руку одной рукой, а второй спустил маску с лица.

- Спасибо, что поехала со мной, - сказал он хриплым голосом.

Я взяла маску и снова надела ему ее на нос.

– Ты не должен ее снимать.

Он ухмыльнулся и отсалютовал мне. Сейчас был неподходящий момент для вопросов. Сейчас было время, просто быть с ним.

- Моя майка и джинсы испорчены, - пробормотал он, не снимая маску.

Я улыбнулась.

- Вот именно поэтому, очень удобно покупать недорогую одежду. Когда она портится, ты можешь ее просто выкинуть и сказать: «Что ж, ладно».

Он рассмеялся, но из-за этого снова начал кашлять.

- Но они были особенные.

- Мы можем купить тебе новую майку, - ответила я, опустив ту часть, что мне хотелось добавить: «но я не смогла бы нигде купить нового тебя». Он знал это лучше, чем кто-либо. Элис уже побила его и дала ему ясно это понять.

- Думаю, у Сумерки случился сердечный приступ от взрыва. Он раздался прямо рядом с ним, он в буквальном смысле испугался до смерти. По крайней мере, я надеюсь, что все так и было.

Нет хуже смерти, чем сгореть заживо. Я не знала, случилось ли именно это с матерью Эдварда, но внезапно я осознала, почему он побежал внутрь спасать животных. Он не мог просто стоять и смотреть, как они умирают там. Знал ли кто-нибудь еще об этой его стороне? Я не могла позволить себе этого. Вопросы подождут.

Я обхватила двумя рукам его руку и поднесла к лицу, приложив к щеке. Как же я соскучилась по его прикосновениям за эту пару недель. Я слегка развернула голову, чтобы поцеловать его ладонь, а затем снова вернула его руку на свою щеку.

- Я принесла тебе твой телефон, - сказала я, зная, что это заставит его улыбнуться. Так и случилось. Он опустил руку и взял телефон, который я вытащила из кармана, и положил на тумбочку около кровати.

- А еще я принесла тебе вот это, - я положила серебряный никель рядом с телефоном.

- Что ж, - сказал он, вздохнув. - Теперь, ты знаешь.

Прошло двенадцать часов. Двенадцать часов с тех пор, как я перестала претворяться, что сплю. Двенадцать часов, как я сижу на диване, пью свой утренний кофе с Джаспером, выслушивая от него подбадривающий монолог о том, что Эдвард не имеет власти надо мной. Двенадцать часов с тех пор, как я, как последняя дурочка, надеялась, что смогу заставить себя отпустить все это дерьмо.

Прошло семь часов. Семь часов с тех пор, как он зашел в «Затмение». Сем часов, как он назвал меня по имени, отчего мне захотелось расплакаться. Семь часов с тех пор, как я узнала, что он имеет большую власть надо мной, чем мне хотелось признать.

Прошло пять часов. Пять часов с тех пор, как Розали отпустила меня домой. Пять часов, как я попросила Анжелу вернуть мне сережки потому, что если я думала, что смогу без них, то я была просто дурой. Пять часов с тех пор, как я плакала в кладовке над своим разбитым сердцем.

Прошло два часа. Два часа с тех пор, как та теория о том, что Элизабет Мейсен погибла при пожаре, подтвердилась. Два часа, как я шла к конюшне. Два часа с тех пор, как я решила, что дам ему последний шанс.

Прошел один час. Целый час с тех пор, как мы приехали в больницу. Один час, как я, изо всех сил, пыталась представить свою жизнь без него, но не могла. Один час с тех пор, как я стала осознавать, что влюблена в Эдварда Мейсена.

Теперь, без всяких сомнений, я знала это.