Машинный цех и парикмахерский салон

В конце 1990-х я был членом правления консультативной группы по экономическому развитию Team Pennsylvania, созванной гу­бернатором Томом Риджем. На одном из заседаний министр тру­да и промышленности штата, высокий здоровяк, в отчаянии ударил кулаком по столу: " Смотрите, какой у нас перекос в рабочей силе! Мы готовим слишком много парикмахеров и косметологов и недостаточно ква­лифицированных заводских рабочих, таких как сварщики и операторы станков, чтобы удовлетворить дефицит на рынке труда. " В чем дело? " — по­требовал он ответа у группы.

Данная проблема касается не только Пенсильвании. Во многих штатах США уже давно ощущается острый недостаток в квалифицированных про­мышленных рабочих, что у многих вызывает недоумение. Слесари и механи­ки, к примеру, имеют высокие зарплаты и премии. Они выполняют важную работу. Долгие годы профессия механика считалась элитарной для людей, не получивших высшего образования. Это как раз одно из тех " хороших рабо­чих мест", сокращение которых так беспокоит политиков и авторов газетных передовиц. Тем не менее, по мере того, как старые кадры уходят на пенсию, молодежь не торопится занимать их места. Профессионально-технические училища, обучающие слесарей и сварщиков, вынуждены сокращать или за­крывать свои программы из-за недостатка интереса. Между тем в школах красоты нет отбоя от желающих учиться.

Диагноз, поставленный на заседании группы в нашем конкретном слу­чае, был такой: а) старшеклассники не получают от специалистов по проф­ориентации должного консультирования, поскольку б) мы ошибаемся в прогнозах относительно потребностей в людях тех или иных профессий. Достаточно составить правильный прогноз и наладить работу со средними школами — и, пожалуй, постараться улучшить имидж производственных профессий в глазах общественности, — как молодые люди вновь валом по­валят на заводы в поиске хороших, надежных рабочих мест.

После заседания я изложил суть проблемы своим студентам, первый год изучавшим государственное управление в университете Карнеги-Меллон. Затем я спросил, куда бы они пошли работать, имея всего два варианта: в машинный цех, с его высокими зарплатами и гарантированным местом на всю оставшуюся жизнь или в парикмахерский салон, где зарплата ниже, а капризы экономики чувствуются сильнее? Позже я начал ставить этот во­прос перед самыми разными аудиториями по всей стране.

Как правило, в основном люди выбирали парикмахерскую, причем все­гда по тем же самым причинам. Зарплата, конечно, здесь ниже, зато атмо­сфера более стимулирующая. Условия более гибкие; работа более чистая; в назначенное время приходят клиенты и ты остаешься с ними один на один, вместо того, чтобы стараться выполнить норму и уложиться в график, пока начальники заглядывают тебе через плечо. Ты общаешься с интересными людьми и постоянно чему-то учишься, осваиваешь новые стили. Ты выра­батываешь свои собственные приемы и принимаешь творческие решения, поскольку каждый клиент — это новая задача, и ты должен справиться с ней успешно. Хорошие результаты видно сразу: люди лучше выглядят, они довольны. Имея настоящий талант, можно открыть свой собственный са­лон. Если повезет, можно даже стать мастером для богатых и знаменитых, как Кристоф, который стриг Билла Клинтона, пока самолет президента ждал на взлетно-посадочной полосе, и читать о себе в глянцевых журналах. Даже когда я особо подчеркивал вопрос денег, мне возражали, что разница в оплате не имеет решающего значения. Почти во всех случаях содержание работы и условия труда привлекали людей куда больше, чем заработная плата.

Не думаю, что специалисты по профориентации в силах изменить этот подход. Участники моих импровизированных опросов, выбиравшие парик­махерский салон, связывали с ним представление о более творческой и ин­тересной работе, приносящей удовлетворение. Внутренние стимулы опре­деляют саму ее природу. Я полагаю, что в реальной жизни многие парикмахеры руководствуются сходными мотивами — равно как и другие молодые люди, умеющие " работать руками", но выбирающие татуировальную иглу, диджейский проигрыватель или инструменты для ландшафтных работ вместо рычагов токарно-револьверного станка. Таких людей стано­вится все больше. Притом подобные ценности и взгляды неизменно фигу­рировали в интервью и фокус-группах, которые я проводил с представите­лями креативного и других классов по всей территории США. Они также возглавляют списки приоритетов в статистических обзорах наиболее жела­тельных характеристик различных видов занятости, включая два недавних масштабных опроса специалистов по информационным технологиям.

Почему люди хотят совсем не того, что им навязывают эксперты и поли­тики? На то есть фундаментальная причина. Новые приоритеты отражают одновременно изменения в природе труда и меняющиеся желания креативного класса. Согласно общепринятому мнению, люди работают ради денег; они стремятся найти наилучшие финансовые возможности и гарантии фи­нансовой безопасности. Когда новая экономика переживала свои золотые дни, эти мотивы обычно приписывались даже креативным специалистам высокотехнологичного сектора, работавшим якобы ради превращения сво­их долей в акциях в баснословные состояния. Это предположение было ошибочным. Когда новая экономика достигла пика, Питер Друкер счел не­обходимым высказать следующее:

Потому попытка подкупить работников интеллектуального труда, на ко­торых держатся эти индустрии, просто-напросто не сработает. Безуслов­но, ведущие специалисты в своей области будут по-прежнему рассчиты­вать на финансовое участие в результатах своего труда. Однако, что касается финансов, труд приносит свои плоды очень не скоро, если при­носит совсем... Успех подобных индустрии, основанных на знаниях, зави­сит все чаще от умения таким образом организовать работу компании, чтобы привлечь, удержать и мотивировать интеллектуальные кадры. Ког­да этого уже нельзя будет добиться, апеллируя к их алчности, как мы пы­таемся делать сейчас, придется удовлетворять их ценностные запросы, а также обеспечить им общественное признание и определенную долю вла­сти. Этого можно будет достичь, переведя их из ранга подчиненных в уп­равленцы и сделав наемных сотрудников — сколь угодно высокооплачи­ваемых — равными партнерами¹.

Как мы увидим в этой главе, даже радикальные изменения в экономиче­ской конъюнктуре не оказывают заметного влияния на то, чего большинст­во людей, особенно креативных профессий, ожидают от своей работы. Деньги всегда были недостаточным средством мотивации для творческого человека. Ему необходимы внутренние стимулы, связанные с креативной составляющей его деятельности.