Глава 30.    Но в особенности какое будет зрелище, когда все народы земли соберутся вместе, и

      Но в особенности какое будет зрелище, когда все народы земли соберутся вместе, и, скорее чем вообще думают, узрят Господа на облаках торжествующим, исполненным славы и величия, признанным от всех за истинного Сына Божия! Какая в сей день будет радость ангелов, слава святых, награда праведников и велелепие нового Иерусалима, в котором они будут царствовать вечно! Правда, что вместе с тем представится также зрелище совсем другое, я хочу сказать, страшный день суда, день из всех дней последний и первый день вечности; тот день, которого язычники не ожидают, и над которым издеваются; тот день когда столь многие пышные и древние памятники гордости человеческой уничтожатся, и вся земля с жителями своими истребится потоками огня (2Пет 3. 10). Какое тогда будет обширное позорище, какое изумление, или, если угодно какой для нас предлог к радости и удовольствию, когда множество знаменитых, неверующих государей, почитавшихся за царей неба и земли, станут тогда наполнять воздух вздохами среди мрачных пропастей ада со своим богом Юпитером и со всеми своими любимцами и приверженцами! Какое внезапное восхищение, когда мы увидим, что столько правителей, столько судей, столько гонителей имени христианского, горят неугасимым огнем, который будет гораздо несноснее огня, пожиравшего мучеников, между тем как сии последние возрадуются и возвеселятся, взирая на их жестокую и вечную казнь! Присовокупите к сему, что множество гордых философов, славившихся именем мудрецов, будут тогда покрыты стыдом и также преданы огню в присутствии несчастных своих учеников, которых сии безумные наставники старались уверить, что в мире нет провидения, что души ваши ничто, что они никогда не соединятся вновь с телом. Наконец прибавьте, сколько поэтов вострепещет от страха и ужаса не веред каким ни будь Миносом или Радамантом, во вред судом Иисуса Христа, о котором они никогда и помыслить не хотели! Тогда-то трагические актеры под бременем своего несчастия будут испускать вопли гораздо плачевнее и громче, нежели какими прежде оглашали театр. Тогда-то шуты и гаеры явятся в настоящем своем виде, изгибаясь от пламени, их пожигающего. Тогда-то надменные возничие цирка будут более и более поражать взоры наши, восседая на огненной колеснице, окруженные отовсюду пламенем. Тогда-то увидим мы многих гладиаторов, пронзенных не острием копия как прежде в их Академиях, но множеством огненных стрел, со всех сторон сыплющихся. Правда однако ж, что я не обращу тогда внимания моего столько на сих жалких бедняков, сколько на тех чудовищ бесчеловечия (Иудеев), которые изощряли прежде бешенство свое против Самого Господа.

      Вот, скажу я им, тот Сын плотника и бедной матери, тот истребитель суббот, тот Самаритянин, тот одержимый бесом человек; вот тот, кого вам продал изменник Иуда, кто терпел от вас удары и заушения, кого обезобразили вы оплеваниями, кого напоили желчью и уксусом; вот тот, кто будто бы тайно похищен был учениками Своими для уверения других, что Он воскрес! — Чтобы видеть столь величественное зрелище, чтобы доставить вам столь великолепное увеселение: что тут в состоянии сделать какой либо Претор, Консул, Квестор или первосвященник? Вы, может быть, возразите мне на сие, что такое зрелище далеко еще от нас. Нет, братия мои. Вера делает вам его близким, и мы можем воображать его как бы уже происходящим пред нашими глазами. Впрочем, какие тогда должны для вас быть те радости и утешения, «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его». (1Кор 2. 9)? Поверьте, что они бесконечно превосходят все мнимые удовольствия Цирка, Театра, Амфитеатра и всех других позорищ, какие суета ни изобрела для зрелищ.