Марта, среда

- Почему ты просто не напишешь ему письмо? – спрашивала меня Клаудия на следующий день.
Мы собирались на ланч, и одновременно разговаривали на тему, которая моей подруге, кажется, не надоедала никогда.
- Какое письмо, о чем ты говоришь? Он уехал, даже не предупредив меня. Тебе не кажется, что писать ему после этого было бы немного унизительно? – А затем, спохватившись, добавила, - и вообще, студенты не пишут своим преподавателям письма, чтобы узнать, как те поживают.
Сидя у зеркала и заплетая волосы в хвост, Клаудия ответила:
- Нет, мне не кажется, что это унизительно. Мне кажется, это нормально, - и пропустив вторую часть моей маленькой речи, сказала, - Ну, давай подумаем, *почему* он уехал?
- Потому что не хочет больше меня видеть.
- Он бросил работу, уехал в другую страну, языка которой не знает, если не считать строчки из какого-то там романа, сменил место жительства и коллектив, к которому успел привыкнуть, оставил с десяток студентов, пишущих у него дипломы и курсовые, из-за того, что не хочет тебя больше видеть? Мне кажется, легче просто лишится зрения.
Я закусила губу. Если поставить вопрос так, то действительно, звучало все немного неправдоподобно.
- Тогда, может быть, из-за слуха, который КТО-ТО пустил?
- Я не пускала этого слуха, я уже говорила! Когда папа спросил, я просто «не стала опровергать», потому что сама точно не знала. Я сказала ему правду, и всё. Тем более, вы действительно друг другу нравились, а ты такая молчунья, откуда мне было знать, не произошло ли между вами что-то действительно интересное! И вообще… я сомневаюсь, что он уехал бы из-за какого-то дурацкого слуха. Тоже мне, девица на выданье! Да кого волнует его репутация?
- Его? – саркастично спросила я.
- Глупости. Тем более, с его стороны слишком наивно рассчитывать на то, что у такого мужчины, как он, будет репутация Девы Марии. Нет, Гермиона, люди не уезжают в вечные льды из-за глупых слухов.
-Тридевятый университет находится на юге России. Там не вечные льды.
- Все равно, твоя версия не состоятельна, - заявила Клаудия упрямо, и я не стала спорить.
Вместо этого предложила другую:
- Ладно, может, он на самом деле захотел поработать в другом месте, а на меня ему просто плевать.
- Я тебя умоляю! Плевать ему, как же. Тогда он, по крайней мере сообщил бы, что у тебя теперь будет новый руководитель, а не сбежал тайком. К тому же то, что он решил поторопить дело сразу же после ресторана, не может быть совпадением.
- Ну а что тогда? – спросила я, в тайне действительно надеясь, что Клаудия сможет дать мне ответ.
- Я не знаю… может, ты дала ему понять, что он для тебя ничего не значит? – предположила она.
- Боже мой, да даже если и так, это тоже не причина! Мы ведь не парочка какая-нибудь, чтобы так себя вести. Он тоже постоянно давал мне понять, что я для него ничего не значу, я же никуда не уехала.
Подруга призадумалась.
- А может, - проникновенно произнесла она, - он понял, что влюбился и испугался собственных чувств?
При этом она умиленно подняла брови и блаженно улыбнулась.
- Угу, так и было. Всё, пойдем, - буркнула я.
Мы вышли из комнаты и спустились во внутренний дворик, чтобы пройти к Шоколадушке. Там, помимо прочих посетителей, были наши одногруппники. Мы сели к ним за стол, и началась оживленная беседа. Сперва я молчала, но потом тоже начала изредка вставлять слово или два.
Спустя минут сорок в кафе вошел профессор Ростов. Мы общались с ним только на консультациях по четвергам, и я старалась не заводить разговоров на посторонние темы, но теперь, немного приободрившись и набравшись сил, я решилась заговорить с ним о том, о чем думала последние две недели.
Извинившись перед ребятами, я встала из-за стола и подошла к столику профессора Ростова. На мой вопрос, могу ли я присесть рядом, он ответил широкой улыбкой и приглашающим жестом.

- Сэр, я хотела спросить… - произнесла я, и тут же замялась, не зная, как бы лучше сформулировать вопрос и не вызывать при этом лишних подозрений.
- Спрашивайте, не стесняйтесь, - подбодрил меня профессор, - я готов ответить на любой вопрос, если он не касается египетских пирамид.
Я растерялась.
- Простите, сэр?
- Египетские пирамиды. Извечная загадка для всего человечества. Я совершенно ничего о них не знаю, поэтому даже не спрашивайте, как египтянам удалось их соорудить.
Я посмотрела на него с удивлением.
- Вы думаете, что я сумасшедший? – спросил профессор, и я поспешила заверить его, что это не так.
Хотя я немного слукавила.
- Моей племяннице пять, - сообщил Ростов, - и когда я пообещал ей, что отвечу на любой вопрос, она спросила о пирамидах. Я был вынужден нарушить обещание, и не хочу, чтобы это повторилось снова.
Объяснение вызвало у меня улыбку. Профессор лукаво смотрел мне в глаза, ожидая, пока я заговорю.
- Нет, я хотела спросить не о пирамидах. Вообще-то, я просто хотела поговорить с вами.
- О, я польщен. Не часто со мной хотят побеседовать за жизнь такие талантливые и красивые юные леди.
Смущенно улыбнувшись, я промямлила слова благодарности, и уже более уверенно спросила:
- Как вам нравится здесь, в Англии? Наш университет оправдал ваши ожидания?
- Мне здесь очень нравится, - заверил меня профессор.
В этот же момент к столику подлетел поднос с его заказом. Он поставил чай и сырный пирог на стол, и продолжил:
- Я непоседливый человек, и люблю время от времени менять обстановку. Поэтому то, что Персеус согласился произвести обмен, было настоящей радостью для меня. До него на этой должности работал другой человек – да, вы же его знаете, он должен был вести у вас – и обмен был неосуществим по личным причинам.
- Да, я понимаю. А как… как ваши студенты в России? Вы, наверное, интересовались, как они восприняли то, что вас сменил другой человек?
- Да, конечно, - отозвался Ростов, наливая молоко в чай, - они всем довольны.
- Странное дело, - произнес он задумчиво после небольшой паузы, - дома я никогда не пью чай с молоком, но каждый раз, приезжая в Англию, непременно добавляю молоко.
Я вздохнула. Решив, что ждать, когда профессор сам заговорит о Снейпе, было слишком оптимистично, я спросила:
- А как профессор Вейнс? Ему нравится в вашем университете, сэр?
- Персеус *удовлетворен* тем, что увидел в России. Уровень знаний у моих студентов *вполне приемлемый*, а то, что почти все из них говорят по-английски, он находит в *высшей степени благоприятным*.
Я рассмеялась, поняв, что профессор передразнивал Снейпа, цитируя его слова. Но недолго я веселилась.
- Кстати, он и о вас спрашивал, - сообщил вдруг Ростов.
Я не смогла скрыть удивления.
- Хотел узнать, не доставляете ли вы мне хлопот, - насмешливо продолжил он.
- Хлопот? – переспросила я.
- Именно. Странный он тип, но мне нравится. Есть в нем что-то трогательное.
Я опешила. Вот уж какой характеристики я не ожидала услышать о профессоре Снейпе!
- Да, мне он кажется в высшей степени милым парнем с отменным чувством юмора.
Я засмеялась.
- Милым?
- Да, почему нет?
- Думаю, он бы не обрадовался, услышь такие слова о себе.
- А я говорю это и не для того, чтобы его порадовать.
После этого наша беседа с профессором Ростовым свернула в другое русло, и к теме профессора Вейнса мы больше не возвращались.