Воистину, христианство – это религия смерти!

" Освобождаясь" от греха (непонятно какого) аскет доводил саморазрушение сначала до духовной, а потом до физической смерти. Жизнь для них была вовсе не жизнь, а подготовка к иллюзиорной загробной жизни. Вонючий, грязный, завшивленный, голодный аскет, сидящий в углу какой-нибудь пещеры, где и света-то нет – это портрет настоящего христианина. Многие полудурки, насиловавшие свое тело, стали " святыми". А ведь это те " люди", которых церковь нам навязывает в качестве идеала для подражания. Святой у христиан – это презревший мир человек (если это существо ещё можно таковым назвать), отказавшийся от семьи, от Родины, от реальных знаний, от труда, от заботы о своем теле. Он замкнут на себе и на своих тупых фантазиях об Иисусе. Святой у христиан – труп, который пока ещё ходит, но его существование для него самого смысла не имеет. Как можно отсылать свои молитвы этим духовным калекам? Как вообще можно почитать этот человеческий хлам? Какую же помощь можно от них получить? И ведь ходят в церковь человекоподобные существа, которые молятся трупам. Но справедливости ради отметим, что не все христианские святые были такими уродами и дебилами. Конечно, среди христианских " святых" попадаются и считанные экземпляры нормальных, но они не делают общей погоды. Нормальные они потому, что иисусовская паранойя не полностью выжгла их разум.

Берем для примера Русь, ибо она нам ближе. Киево-Печорский монастырь, возникший в XI веке, славился своими иноками. Один из них были продвинутыми постниками, не ели неделями. Другие поражали всех рекордным количеством совершаемых ими ежедневно земных поклонов. Феодосий – первый игумен монастыря, ел сухой хлеб и щи без масла. Он никогда не мыл тела, и только в редких случаях мыл лицо и руки. Носил ветхую одежду, всю в заплатках. В знойные ночи этот садомазохист выходил голый на болото, комары тучами впивались в его тело, а он " спокойно прял волну и всю ночь пел псалитрь".

Но некоторым печорским инокам этого оказалось мало. Обычные " подвиги" их не устраивали, и они стали изобретать черезвычайные. Один из них затворился в пещере и жил в ней 7 лет, никуда не выходя. Другой провел в затворе аж 12 лет, и, рыдая день и ночь, накопил целый сосуд слез. Был еще один " святой", который во время поста закапывал себя по грудь в землю. Еще один " святой" идиот ходил зимой в протоптанных сапогах. Он стоял в этих сапогах всю службу, его ноги примерзали к каменному полу, а он не шевелил ими пока не отпоют службу.

Приведём еще несколько примеров. Макарий Александрийский полгода ночевал в болоте, терпя укусы ядовитых насекомых.

Симеона Столпника церковь прославляет за то, что тот ел раз в неделю и чтобы " обуздать свою плоть", обвязывался веревками, да так крепко, что весь покрылся язвами, гангренами и гонящимися нарывами. Закончил свой " подвиг" этот чемпион по самоистязанию 30-летним стоянием на столбе (отсюда и прозвище – столпник). Создатель " Жития Симеона Столпника" выдвигает на первый план безобразное и отвратительное. Писатель сравнивает червей, поедающих плоть " святого" с драгоценными жемчужинами, а гной аскета – с позолотой. От тела Симеона " исходит невыносимый смрад, так что никому нет возможности стать рядом, а постель его кишит червями". Эти подробности становятся объектом наслаждения. Все вывернуто наизнанку. Неплохо, да?

В другом случае некий Иоанн Многострадальный, отказавшись от мира, с юных лет обрек себя умереть девственником. Ночи он проводил у гроба какого-то " святого", голодал по шесть дней, облачался в тяжелые вериги, закапывался в землю. Так он и жил до 30 лет, пока не сдох, закопавшись в землю. Увлекательная жизнь.

" Блаженный" Максим, Христа ради юродивый, жил в Москве. Всё строго по канонам христианства: самоотречение, добровольное уродование, ублюдочный образ жизни. Летом и зимой Максим ходил почти совсем нагим, перенося с молитвой и зной, и холод. Он говорил: " Хоть люта зима, но сладок рай". " Сдавал экзамены", уродуя самого себя и другим мозги засоряя своими чисто христианскими уродствами.

" Блаженный" Максим жил в тяжелые для русского народа времена. Татарские набеги, засухи, эпидемии разоряли и губили людей. Этот полудурок говорил людям: " Не всё по шерсти, ино и напротив. За дело побьют, повинись, да пониже поклонись; не плачь битый, плачь небитый; оттерпимся, и мы люди будем; исподволь и сырые дрова загораются; за терпение даст бог спасение". " Бог терпел и нам велел" – подобные выводы могут быть приятны для садомазохиста и безполого урода, но никак не для жаждущего свободы здесь, на Земле. 240 лет терпела Русь монголо-татарское иго, загаженная христианством.