Глава 8. Самолёт.

Мы вышли к самолёту на саму зону этого облачного аэропорта. Самолёт с виду был просто огромен по своим размерам. Я хотел его сфотографировать, но от чувства ответственного момента, и от чувства страха, что я могу в этот момент отстать от тёти хоть на шаг, я не стал доставать фотоаппарат.

По трапу мы забрались в самолёт. Нас поприветствовали улыбчивые стюардессы, и мы прошли вглубь самолёта, напичканного занимающими свои места людьми. У нас были 17-е места, самые последние сзади к стене, за которой начинался другой зал и ещё другие места. Мы заняли свои места, перед которыми в кармашке переднего кресла, на торчащей картонке было написано название самолёта: «Боинг 767-300».Стюардесса, проходя мимо нас, сказала нам, что мы можем занять другие места, более удобные, спинка которых в отличие от этих, откидывается.

Это были самые первые места слева, рядом с которыми, за стеной в переднем зале был бизнес класс, в котором никто видимо, не летит.

Самолёт постепенно начал двигаться по бетонированным дорожкам к самой взлётной полосе. Пока самолёт ехал, стюардессы показывали нам инструктаж по технике безопасности и что нужно делать в чрезвычайной ситуации. Самолёт долго ехал к взлётной полосе и тётя шутит: «Может уже такими темпами и до Барселоны доедем».

Я улыбнулся. Я был искренне рад и взволнован, что я действительно нахожусь в самолёте. И вот самолёт вырулил на полосу, и я с удивлением смотрел в иллюминаторы, моё место давало мне три вида из разных иллюминаторов. И вот самолёт начал свой разгон. И резко, пронизывая весь самолёт, загрохотал внезапный и стремительный звук реактивных турбин. И самолёт стремительно помчался вперёд, чтобы поскорее достигнуть неба. И вот он отрывается от земли. И ты в воздухе. У тебя начинает закладывать уши, ты поворачиваешься к тете и с удивлением смотришь на неё и на реакцию других. А самолёт тем временем очень быстро набирает высоту, и ты думаешь: «Зачем же так высоко подниматься? И так уже хватит». Но видимо эти мысли приходят от страха и адреналина, который и даёт страх. Дома за секунды превращаются в маленькие-маленькие стёклышки, которые так и блестят на солнце. Именно то чувство когда ты летишь и находишься на одном уровне с облаками. И затем ты превосходишь их. И ты уже над ними. И постепенно они превращаются в огромную, бесконечную, словно ледяную пустыню, над которой выше небо становиться таким светлым, каким ты его никогда ещё не видел. Затем самолёт выравнивается и заканчивает свой подъём. После чего звучит голос в микрофоне:

-Уважаемые дамы и господа, говорит командир корабля, наш самолёт набрал крейсерскую высоту 11 000 тысяч метров. Температура за бортом составляет +11 градусов. Время полёта до аэропорта Барселоны составит 7 часов 45 минут…, - дальше слов было не разобрать из-за громких помех в микрофоне и шума в салоне. Но говорил он ещё довольно долго и бессмысленно, так как уже никто не мог разобрать его слов.

**

Спустя некоторое время снова зазвучал микрофон:

- Уважаемые дамы и господа, через несколько минут вам будут предложены охладительные напитки, а затем и горячие блюда, просим вас привести спинки ваших кресел в вертикальное положение и приготовить ваши откидные столики; благодарим за внимание.

Началось обслуживание пассажиров, и я взял лимонад, а тётя выбрала томатный сок, который она считала очень полезным в отличие от лимонада. Я смотрел в иллюминатор самолёта и специально медленно пил свой лимонад, чувствуя себя солидным и состоятельным человеком. Затем нам принесли и горячие блюда. Всё из нашего обеда было завёрнуто в маленькие пакетики это: сахар и соль, маленький бутерброд, миниатюрное масло, листок зелени, кусочек колбасы, кусок хлеба, пластиковый нож и вилка, ну и, конечно же, главное блюдо: макароны с мелкими кусочками курицы.

После еды, многим захотелось отдохнуть, в том числе особенно и мне. Но, к сожалению, мне попался не очень хороший сосед - это был мелкий школьник, который пинал сзади ногами и руками моё кресло, тарабанил по фюзеляжу самолёта. Только я начинал дремать и отключаться, как он начинал ни с того ни с сего резко кричать, издавать звуки, словно это был не человек, а животное. И никто ему даже и слова не говорил, и даже та девушка, которая сидела с ним рядом, видно это была его мама. Как же мне хотелось просто заткнуть его и врезать, чтобы он, наконец, понял, как нужно вести себя в самолёте и не мешать другим. Если бы не тётя и его мама, я бы давно уже поговорил с ним, а так придётся потерпеть. Я, правда, со всей силы пытался хоть немного отдохнуть, тем более что я толком и не спал всю ночь. Но мне это никак не удавалось, я то и дело пугался, когда у школьника глючили наушники от его музыкальной колонки и резкая, и громкая музыка заставляла меня подпрыгивать от испуга в кресле.