Часть 4. На следующий день у меня жутко болело горло и голова, и я не мог громко разговаривать

***

На следующий день у меня жутко болело горло и голова, и я не мог громко разговаривать. Покраснели глаза, на шее осталось несколько кровоподтёков. Решив в подобном состоянии в институт не идти, я отправился гулять по району.
Тёма весь день никак не реагировал на мои смс. И вот гадай теперь – куда делся. Оставалось надеяться, что у него всё в порядке.
В среду, я решил ему позвонить и он даже мне ответил. Только вот попытался отвязаться от моей компании и отправиться к зубному в одиночестве. Я послал его в задницу и пригрозил, что если он будет выпендриваться, приду к нему домой и поговорю по душам с его ненаглядным Славой. Тёмка так перепугался, что начал заикаться и упрашивать меня этого не делать. И согласился взять меня с собой к стоматологу. Нет, я не собирался с его мудаком беседовать, но почему бы и не припугнуть, зная, что это сработает?
Ровно в назначенное время я стоял у ворот Тёмкиной стоматологии. Сам удивился своей пунктуальности, даже с пар сбежал, чтобы успеть. С вечера, когда отец меня чуть не придушил, мы с ним толком не пересекались. Он явно меня избегал, наверное, ему было стыдно за случившееся. Что ж, ему полезно, а я могу хоть ненадолго расслабиться. Только вот за Тёмку я немного переживал, хотелось поскорее убедиться, что он жив-здоров. Всё-таки он по моей вине под раздачу попал. Так что мне хотелось поскорее очистить совесть.
Долго ждать не пришлось. Явился – руки в карманах старенького пуховика, взгляд затравленный, рожа бледная, даже издалека видно, как плечо дёргается.
Живой, самостоятельно передвигается – уже хорошо, грех на душу не взял.
- П-привет.
- Привет. Готов лечиться?
- Ага, - он кивнул. – Может ты это… погуляешь пока? Ч-чего сидеть в душных коридорах?
- О да, лучше по холоду шарахаться.
- Но…
- Так, Тёмыч, я не понял. Что за фигня? Пошли уже, потом погуляем.
- Окей, - он опустил голову.
У дверей он пропустил меня вперед и нырнул внутрь только после моей скромной особы. Даже впечатление сложилось, что он пытается не попадаться мне на глаза. Странный какой, чем я опять ему не угодил? Или он всё-таки планировал смотаться по-тихому?
Получив свою карту, Тёмка затравленно на меня взглянул.
- Может, тут подождешь? Здесь хоть звуков бормашинки не слышно…
- Меня это не напрягает. Вперёд-вперёд, шевели ходилками.
Я всё в голову взять не мог, почему он так хочет от меня избавиться. Даже немного обидно стало. Я значит, к нему приехал, пары прогулял, а он вредничает, как маленький.
Понял в чем причина его идиотского поведения лишь когда он снял куртку. Теперь ясно, почему он руки в карманах всю дорогу прятал. На левой руке средний и безымянный палец были перебинтованы, мало того на них была наложена шина.
- О-о-о, - присвистнул я. – Красота какая.
- Охренеть просто, - буркнул он, отдав гардеробщице куртку.
- Что случилось-то?
- Сам к врачу гнал, а т-теперь расспросами отвлекаешь? Моё время п-подошло, - он постукал по циферблату дешёвеньких наручных часов.
- П-ф-ф, ну и вали. Я тут подожду, подготовлюсь выносить тебя из кабинета.
Тёмка скорчил вредную рожу и отправился на экзекуцию.
Ну вот, нарвался пацан всё-таки. И чего мы с ним такие невезучие? Судьба будто специально подкинула мне Тёмку, чтобы я увидел – не один я такой бедный и несчастный. Ну да, меня хотя бы кормят нормально и дают возможность получить образование. А этот сирый и убогий живет впроголодь в каком-то свинарнике. И, судя по всему, кроме этого Славы у него и нет никого. Как иначе объяснить, что он до сих пор не сбежал? Значит не к кому, никто не может защитить. Как и меня, собственно. Безысходность какая-то.
Я достал из сумки учебник, лениво его пролистал, нашёл нужный мне параграф и принялся читать. Спустя какое-то время я осознал, что бездумно скольжу глазами по строчкам, совершенно не понимая, что читаю. Бесполезняк, информация не желает усваиваться. Замечательно. Пропустил до хрена, отстал, и наверстывать настроения нет.
Один раз Тёмка выходил из кабинета, чтобы сделать анестезию и снимок зуба. Словно приведение мимо проплыл, сообщив куда идёт. Его можно понять, сам стоматологов на дух не переношу.
Сегодня Тёма вышел из кабинета самостоятельно, чуть пошатываясь, зато на своих двоих и без посторонней помощи. Только вот всё равно на лавочке посидеть пришлось, пока он оклемается.
- Когда время следующей пытки?
- На следующей неделе, - он скривился. – Последний заход. Она сказала, что таблетки помогли и всё в порядке.
- Вот, а ты слушать меня не хотел, - самодовольно ухмыльнулся я.
- Ой, ну тебя, - он махнул покалеченной рукой.
- Пройтись время есть?
- Часиков до восьми-девяти. Ты хочешь погулять?
- А почему бы и нет? Не хочу домой так рано возвращаться.
- Отец?
- Какой догадливый, - хмыкнул я. – Оклемался? Пойдём на воздух. Сегодня на удивление погода хорошая.
На улице светило солнце, было более или менее сухо и безветренно. Да и Тёмка одет по погоде был. Так что со спокойной душой можно было дышать свежим воздухом.
- Так что с рукой?
- Упал, - коротко бросил он, аккуратно переступая через месиво из грязи и снега.
- Очнулся – гипс. Ага, я поверил, как же. Слава постарался?
- А если и он, то что?
- Тём, я не понимаю, чего ты на меня-то взъелся? Будто я тебя побью за честные ответы.
- Стыдно о таком говорить, - тихо пробормотал он.
- Да ладно тебе. Мы ж с тобой в чём-то товарищи по несчастью. Меня вот отец позавчера чуть не придушил. Уже думал всё – отмучался. Но он смог остановиться.
- Серьёзно? – он поднял на меня взгляд полный ужаса. – За что?
- Он обозвал меня нахлебником или что-то вроде того. А я сдуру ляпнул, что он ничем не лучше. Вот он и психанул.
Я поймал себя на мысли, что мне легко обо всём этом Тёмке рассказывать. Он точно косо не взглянет и не осудит, ему и своих проблем выше крыши хватает. Почувствуй себя на сборе анонимных жертв домашнего насилия, блин.
- Кошмар, - выдохнул он. – Илья, ты это… поосторожнее с ним, что ли. А если бы он не остановился?
- Да мне терять-то нечего, - пожал плечами я. – Маму только жалко. Она-то не виновата, любит нас обоих, старается… Только ради неё и живу, чего уж там. А то бы давно с моста сиганул, - мне вспомнилась наша первая встреча.
- Блин. Не говори так, - с ужасом произнёс он. – Илюх, не пори чушь, а?
- Не ссы, всё окей. Вот закончу институт, найду работу, буду маме помогать. Может к тому времени она поймет, что от отца бежать надо. Заживём с ней вдвоём… вот тебе и хеппи энд.
- Хорошо, когда есть, кого любить, - слабо улыбнулся Тёмка.
- Ты так говоришь, будто тебе некого…
- Да, так и есть.
- А как же хахаль твой?
- Я его не люблю, - совершенно бесцветно сообщил он. – А родителей у меня нет. Бабушка умерла, когда мне восемнадцать стукнуло. Так что некого.
Вот тебе раз… мне даже как-то неловко стало.
- Раз не любишь, то зачем с ним встречаешься?
- Я от него завишу. Ты же видел, как я живу, Илюх, - он кисло улыбнулся. – Образования нет, ни на одной работе продержаться больше месяца не получается. Помощи ждать не от кого. А он мне и за квартиру платит, и на еду денег даёт. Ну и секс никто не отменял.
- Офигеть…
Как я и предполагал, Тёмка – мальчик на содержании. Сам ничего не может, вот и взвалил всё на чужие плечи и терпит унижения из-за этого.
- Блин, Тём… неужели нельзя было найти кого-то без садистских наклонностей?
- А ты посмотри на меня внимательнее и скажи – кому я вообще такой нужен? – он возвёл взгляд к небу, будто я сморозил несусветную глупость. – Мне ещё повезло, что я Славе до сих пор не надоел.
- Чувак, какое на хрен «повезло»? – возмутился я. – Да он на тебе живого места не оставляет!
- Илюх, хватит, а? Моя жизнь, чего ты цепляешься? Мы с тобой знакомы всего-ничего, тебе дело разве есть?
- Можешь назвать это праведным гневом. Я считаю, что это несправедливо.
- Жизнь вообще несправедлива, - он пожал плечами. – Я вот, например, считаю, что твоя ситуация хуже. Я сам выбрал свой путь. А тебе от отца никуда не деться.
- Нужно просто рот на замке держать и не брякать, что попало… тогда можно отделаться малой кровью. Анестезия отходит хоть? – перевёл тему я.
- Ага.
- Пойдём, перекусим? Угощаю.
- Ну, раз угощаешь…
Отогревались мы в ресторанчике быстрого питания возле метро. Артём накинулся на еду так, что за щеками трещало. Поди опять не жрал ничего. Этому Славе что, в кайф его голодом морить? Блин, Тёмка всё-таки мазохист. Нормальная у него рожа, да парень он неплохой, чего так принижается? Внешность не залог успеха. Меня вот природа вроде довольно симпатичной мордахой наградила. А толку-то? Единственная девушка, которая мне по-настоящему нравилась, сбежала от меня из-за моего вшивого характера.
Артёму пришлось помогать по мелочи. Соус открыть, трубочку для воды распаковать. И как он теперь с одной рабочей рукой дома существовать будет, ума не приложу.
Наевшись, Тёмка подобрел и стал более разговорчивым. Словно зверушку подкормил и теперь она позволяет подойти к себе поближе. Ну да, мышь же. Серая. Как я мог забыть-то?
Как выяснилось, Слава в его квартире гость приходящий, когда ему вздумается. Может и всю неделю у Тёмки тусоваться, то пропасть на неопределённый срок, оставив немного денег. В общем, одна сплошная неясность и куча неожиданностей.
Тёма признался, что страдает заиканием и нервным тиком с раннего детства, и бабушка таскала его не только по врачам, но и по церквям и всяким экстрасенсам. Даже смешно стало, но эмоции и язвительные комментарии я придержал, заметив с каким выражением лица он обо всем этом рассказывает. Видимо воспоминания о бабушке грели ему душу, даже взгляд немного потеплел.
Так получилось, что до конца вечера мы трепались о родственниках, и вспоминали всякие дурацкие истории из детства. Как я и предполагал, над Артёмом в школе издевались и травили. Особенно в младших классах. Ожидаемо, что поделать. Дёргающийся, заикающийся мальчик, который живет с бабушкой – отличная мишень для насмешек. Я бы тоже мимо не прошёл и вставил свои пять копеек, чего скрывать. Только достигнув определённого возраста понимаешь, насколько мы в детстве были жестокими. И, тем не менее, каждый должен пройти эту школу жизни. От неё никуда не деться. Мне даже стало немного стыдно рассказывать про своё беззаботное и счастливое детство, после того, как Тёмка со мной поделился. Но он снова нашёл какую-то свою логику во всём этом. И даже пожалел меня, Боже ты мой. Вот уж чего мне не хватало, так это жалости от такого, как он. Из его слов следовало, что гораздо тяжелее иметь и потерять, чем не иметь этого изначально. Возможно, он был прав, но сравнивать, не имея собственного опыта, я считал бессмысленным. Что же, пускай считает, что мне тяжелее, чем ему. Если Тёме от этого легче, я не против. По фигу как-то.

***

Илья оказался странным. И не переставал удивлять меня из раза в раз. Во-первых, он совершенно нейтрально отнесся к моей ориентации. Не выказал никакого отвращения, не стал бить, будто бы ему вообще было срать на то, что его к себе затащил какой-то пидор. И вот не страшно ему было? Я ж не такой и слабак, каким кажусь с виду, вполне мог его скрутить и изнасиловать. Если бы чувствовал себя не так скверно…
Кстати, о моём недомогании… Никак не ожидал, что Илья так обеспокоится моим состоянием. И водой меня отпоил, и успокоил. А на следующий день даже к зубному отвел. А я всё думал – чего ему от меня нужно. Он явно натурал, денег у него наверняка во много раз больше чем у меня. Так зачем я ему вообще сдался, позвольте спросить? Компания из меня ой-какая невесёлая…
Но Илья, словно танк, пёр напролом. Даже сам купил мне лекарства, на которые я хотел благополучно забить. Где это видано спускать в унитаз недельную заначку? На голодный желудок ведь таблетки пить тоже нельзя. Бессмыслица какая-то получается. Но Илья был непреклонен. Мол, я – тебе, ты – мне. На том и порешили. Когда я ещё хоть с кем-то кроме Славы пообщаюсь? А ведь хочется. И очень сильно. К тому же Илья меня заинтересовал. Конечно, он меня всё ещё немного раздражал своей навязчивостью и беспардонностью, но кто не без греха? Люди они такие, смирись и терпи, если не хочешь остаться в одиночестве. Жаль вот только меня редко кто терпеть соглашался.
Возможно, у меня появился шанс завести себе друга.
Жить с кем-то кроме Славы. Я даже забыл, каково это. Илья меня лишний раз не дёргал, не издевался и не оскорблял. Первые пару дней я жил, словно сидя на бомбе. Постоянно ждал подвоха или чего-то плохого. Но мои опасения не подтвердились. Илья мне даже готовил, хоть и то, что я не очень любил. Иногда приказным тоном велел что-то сделать и я подчинялся. Мне было несложно, да нарываться не хотелось, если честно. Чёрт знает, что может взбрести ему в голову? Слава научил меня быть осторожным в словах и действиях. Но через пару дней я попытался Илье противостоять и даже о чём-то просить. Признаюсь, мне было страшно. Но он безропотно пошёл мне на встречу, будто так и надо. Чем заслужил хоть какое-то, но доверие с моей стороны. Так что до конца недели мы с ним прожили душа в душу. Мне даже расслабиться, наконец, удалось.
Со всеми этими переменами я и думать забыл о Славе. Да, он мне иногда звонил, но перекинувшись с ним парой слов и сбросив вызов, я тут же о нём забывал. Зачем думать о плохом, когда на данный момент времени мне вполне себе хорошо? Я даже заикаться перестал и дёргался значительно меньше и незаметнее.
Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. Я уж и забыл об этом простом правиле жизни, ведь хорошего со мной почти никогда и не приключается.
Слава вернулся на день раньше обещанного срока.
Когда я увидел его, стоящего на пороге моей комнаты, думал, что умру от мгновенного разрыва сердца. В груди действительно всё сжалось и отдалось болью. В одно мгновение нервный тик будто проснулся ото сна. Задёргалось плечо, затряслись руки, я стал чаще моргать. А стоило открыть рот – даже фразы договаривать не выходило, так сильно заикался. А Славка выглядел до безобразия добродушным и улыбчивым. Только вот очень бесцеремонным образом попросил Илью выйти из комнаты. Тот слушаться его не спешил, глянул на меня вопросительно, и в его глазах сверкнуло что-то странное. И оно мне не понравилось. Осуждает? Презирает? Затолкав стыд и обиду куда подальше, я попросил его выйти и Илья, безразлично пожав плечами, скрылся.
- Так… стоило мне уехать, и ты уже к себе парней водить начал, - протянул Слава, снимая свитер.
- Н-н-нет, ты…
- Артём, любовь моя, - сладким голосом пропел он. – Ты думаешь, что я совсем идиот?
- Он д-д-друг, - я пытался говорить односложными предложениями, боясь, что Слава будет меня перебивать. А с моим заиканием в подобной ситуации многого и не скажешь.
- Конечно, - фыркнул он и поднял меня с кровати за шкирку. – Сейчас ты выпроваживаешь его отсюда на хуй, понял? И только после этого мы возвращаемся к этому разговору.
- Н-н-ночь же н-н-на улице…
- А мне плевать. Живо!
Мне было очень стыдно. Просто до слёз. Еле сдержал себя. Благо Илья смог разрядить обстановку и вывести меня из чересчур нервозного состояния. Кажется, в обиде он не был. Наверное, успел оценить, что за человек Слава. Где-то в глубине души у меня была надежда, что Илья захочет остаться. Что момент расплаты немного отодвинется. Но он лишь улыбнулся мне, взял мой номер телефона и был таков.
Да, я идиот. В конце концов, кто я ему, чтобы вмешиваться? Он решил не ухудшать ситуацию, просто молча ушёл. Ещё неизвестно, как отреагировал бы Славка, если Илья начал качать права.
Когда я возвращался в комнату, все мысли были о том, что будет делать Илья на холоде, ожидая открытия метро. Может быть, найдет круглосуточное кафе. Не знаю есть ли поблизости такие, не хожу я в подобные места. Ну и до пресловутого Курского вокзала час ходьбы. Надеюсь, что с ним ничего по дороге не случится…
Слава быстро отвлек меня от моих неспокойных дум. Не слушая никаких оправданий, сорвал с меня одежду и повалил на кровать. От него неприятно пахло потом и поездом, ладони были до ужаса ледяными.
- Трахался тут со всеми подряд, пока меня не было, да? – прорычал он, вгрызаясь в мою шею. – Сучка неблагодарная!
- Нет! Н-н-не тр…
- Молчи, крысёныш! – гаркнул он и ударил наотмашь по лицу.
Как мог колени сводил, но я был слишком уставшим, зубная боль за день меня совершенно вымотала. Из-за моего вялого сопротивления, Слава ещё больше разозлился, развел мои ноги в стороны и дрожащей рукой расстегнул ширинку. Извращенец, уже в полной боевой готовности. Даже штаны снимать не стал, только член вытащил.
- Раз такое дело, подготавливать тебя ведь не надо? – глухо рассмеялся он. – Жопа-то небось уже растрахана…
- Н-н-нет! – я попытался вырваться, но меня ударили по голове и я на какое-то время потерял ориентацию в пространстве.
Очухался только когда он, обильно смазав член лубрикантом, вошёл в меня одним рывком на всю длину. Я аж завопил от боли и неожиданности, за что получил звонкую пощёчину.
- Молчи, блядь!
Осталось лишь до боли закусить губу и терпеть, пока он не кончит. Благо Славку надолго не хватило. Когда он сильно злился – кончал быстро. Я это прекрасно знал, поэтому иногда специально нарывался, чтобы не затягивать секс надолго.
Я был прав, Славу хватило всего на пару минут, после чего он, тихо простонав, кончил внутрь меня. Глядя в потолок, я все гадал, почему не вижу трещинок в штукатурке. А ведь они там были. Одна мене напоминала мордочку лисы, другая росчерк ветвистой молнии. Все оказалось до банальности просто – в глазах стояли слёзы. Вот все рисунки на потолке и расплылись, спрятались.
- Блядь, порвал, - с досадой выдохнул Слава.
Ещё бы… а он что думал? Я же не резиновый, в конце концов…
- Артём? Эй? Ты меня слышишь?
- Угу, - бесцветно отозвался я.
- Артём, тебе в ванную надо, - в его голосе даже нотки участия прозвучали.
Сил подняться у меня не было. Я бы с радостью пошёл в душ, честно. Осознавать, что этот извращенец кончил в меня, было отвратительно. Только вот задница жутко болела, и ноги отказывались слушаться.
- Не могу, - сипло выдавил я.
Слава вздохнул, помог мне подняться и вывел в коридор. На губы наползла слабая улыбка – он мне помогает. И пускай после того, что он собственноручно натворил. Ему не всё равно, ещё не всё потеряно. Ссадив меня на дно ванны, он включил теплую воду.
- Давай, Артём, не мыть же мне тебя, словно маленького.
Я кивнул и занялся собой. Крови было немного, это радовало. Скоро заживёт, если у Славы хватит ума какое-то время меня не домогаться. В чем я очень сильно сомневался. Хотя, со Славкой ни в чем нельзя быть уверенным.
Пока я приводил себя в порядок, Слава наблюдал за мной, стоя у открытой двери. Он вообще любил наблюдать за мной, что бы я ни делал. Поначалу я жутко комплексовал по этому поводу. Кому понравится, как за ним наблюдают во время водных процедур? Но спустя время привык. Пускай смотрит, не жалко. Лишь бы не трогал.
Когда я закончил, меня обернули полотенцем и помогли добраться до кровати. А там уже стоило мне коснуться головой подушки, я сразу забылся сном.

***

Проснувшись после полудня, я обнаружил, что квартира пуста. Было понадеялся, что вчерашняя ночь оказалась сном, но жуткая боль в заднице спустила меня с небес на землю. К тому же Славкина сумка так и осталась стоять у порога.
Слава вернулся домой через час после моего пробуждения. Принёс немного продуктов, приготовил поесть. Смска от Ильи пришла вовремя, в тот момент, когда Славы рядом не было. Он действительно решил напомнить мне о приёме лекарств. Внутри все начало потихоньку оттаивать. А ведь я бы, действительно, забыл…
Отобедав пресной и не очень вкусной едой Славкиного приготовления, я выпил таблетку и поймал на себе заинтересованный взгляд.
- Зуб лечу, доктор прописал, - пояснил я.
- Запустил?
- Типа того, - кивнул я.
- Пойдём в комнату.
Я молча кивнул и встал с места. Боже, пускай Слава будет в хорошем настроении! Пускай пока не будет покушаться на мою задницу! Всё что угодно, но только не это…
Мне повезло отделаться минетом. И пока я боролся с тошнотой, вытирая губы краем простыни, Слава расслабленно рассуждал:
- Артём, вот ты вроде бы умный мальчик. И понимаешь, в каком положении ты находишься. Да и о последствиях своих глупых поступков ты прекрасно знаешь…
Он затащил меня на кровать, усадил прямо перед собой и теперь говорил в мой затылок, поглаживая плечи и руки.
- Слав, я…
- Тш-ш-ш, - он приложил палец к моим губам и чмокнул в висок. – Тихо, мой хороший. Я всё понял. Ты загрустил без меня… вот и позвал к себе этого конопатого. Но ты ведь не будешь так больше делать, да?
- Он всего лишь мой друг, - тихо произнёс я.
- Артём, ты же не будешь с ним больше общаться? – с нажимом спросил он.
Я шумно сглотнул.
У меня не было никаких гарантий, что Илья захочет продолжать общение со мной. Ему нужен был ночлег, он хотел на время спрятаться от отца. И я ему в этом помог. Да и расплатился он со мной сполна. Так что, возможно, мы с ним больше и не увидимся. А Славу лучше не нервировать.
И когда я уж было окончательно убедил себя в том, что никакая дружба мне не светит, вспомнил сегодняшнюю смску:
«Таблетки выпей! И поесть не забудь перед этим, я тебе в холодильнике котлету оставил».
А ведь котлетка и правда была. Пускай и полуфабрикатная, но ведь он побеспокоился обо мне. Да и к стоматологу обещал сводить. И не побрезговал с геем в одной кровати спать. Да и вообще – по-человечески ко мне всё это время относился. Я уж и забыл, каково это, когда тебя хоть как-то да уважают…
И Слава хочет, чтобы я от этого отказался.
Конечно, ничего не стоило соврать. Я уже давно научился сочинять любые сказки, лишь бы лишний раз не схлопотать под дых. Но… не знаю почему, но у меня язык не повернулся.
- Артём? Ты слышал, что я сказал?
- Он мой д-д-друг, - несчастным голосом произнёс я.
И в следующее мгновение Слава повалил меня лицом на кровать и вцепился в мою руку.
- Сучонок. А я говорил тебе, что будет, если пойдешь налево…
И он резким движением согнул два пальца на моей левой руке. Только вот сделал это в направлении, в котором им сгибаться было не положено. Природа не предусмотрела.
В глазах сверкнуло от боли и тут же потемнело. Я закричал, но меня быстренько уткнули лицом в одеяло, чтобы я не издавал громких звуков. Твою мать… он ненормальный…
Поездку в травмпункт я помнил плохо. Еле сдерживал рвущиеся наружу слёзы и кусал губы, чтобы не издавать слишком громких звуков. В памяти осталось лишь то, что Слава меня ласковым голосом подбадривал и иногда поглаживал по плечу.
С раннего детства я ненавидел врачей, как, собственно, и больницы. Денег в нашей семье никогда не водилось, так что я сполна хлебнул отечественной бесплатной медицины.
После очередного посещения какого-либо храма здравоохранения я ощущал неприятный осадок у себя внутри. Но ходить туда приходилось. И довольно часто. Поликлиники, больницы, третья группа инвалидности, освобождение от физкультуры в школе. Я всегда был обузой для бабушки, тогда как должен был быть для неё опорой. Кто знает, может её здоровье не выдержало из-за меня?
Когда её не стало, я завязал с лишними походами в поликлинику. Только вот с появлением Славы визиты к врачам пришлось возобновить. Теперь я стал частым посетителем травмпунктов, а иногда и больниц.
Сколько уже раз я там оказывался из-за него? На самом деле я даже считать не начинал. Единственная цифра, засевшая в голове – два сотрясения мозга. Синяки и гематомы, вывихи, переломы – я все мог простить. У Славы такой характер, порой ему нужно выпустить пар. Пускай и такими варварскими способами. Но все, что касалось моей головы – меня искренне пугало. В моём мозгу и так что-то было не в порядке, лишние сотрясения мне были совсем ни к чему. И Слава, последний раз прикладывая меня головой об стену, об этом прекрасно знал. Поэтому во мне до сих пор тихо тлела обида на него.
В этот раз я отделался вывихом двух пальцев. В ближайшей к дому травме ко мне прицепилась сердобольная тётенька-врач, предлагая вызвать полицию. Пришлось её уверять, что Слава мой друг и никакого отношения к моим многочисленным болячкам он не имеет. Думаю, она мне не поверила. Благо, связываться не захотела. Понятное дело – лишний геморрой никому не нужен.
Весь следующий день я чувствовал себя словно зомби. Таблетки принял только благодаря напоминанию от Ильи, поел всего раз, когда ко мне после работы пришёл Слава. Вечер прошёл мирно – он ни к чему меня не принуждал и даже в какой-то мере был ласков. Вот всё время он так – сотворит какую-нибудь фигню, а потом раскаивается. Удивительно.
В среду, когда со мной связался Илья, я с тоской понял – не хочу, чтобы он видел перевязанную руку. Попытался отмазаться, ибо понимал – мальчик он не глупый, сможет сложить два и два. Мне уже заранее было стыдно, я в красках представлял, что он может мне сказать, как взглянуть. Не хотелось, чтобы он меня осуждал. Я привык к косым взглядам, привык к непониманию и осуждению. Только вот от Ильи я подобного видеть не желал. Впервые за долгое время мне хотелось, чтобы человек меня уважал. Чтобы смотрел, как на равного, а не как на коврик для ног. К тому же быть осуждённым избалованным мальчишкой… ну уж нет, увольте.
До последнего руку в кармане куртки скрывал. Глупо, конечно, но как-то само-собой так вышло. И когда всё-таки пришлось спалиться, я приготовился к худшему. Но Илья меня удивил. Взял и наехал на меня. А я, как дурак, счастлив был, что он не начал меня жалеть. Илья даже шутковать начал. А потом огорошил тем, что отец его на днях чуть не придушил. У меня аж в животе все неприятно скрутило и отнюдь не от голода. Меня пугало то с какой лёгкостью он говорит о столь ужасных вещах. Тут в пору волком выть, плакать, защиты искать. А он просто факт констатировал с дурацкой улыбочкой, ещё и следы жуткие на шее показал. Мелочь пустоголовая… как можно к подобным вещам столь легкомысленно относиться? Ещё и про мост этот грешный упомянул, придурок такой. А я сам тоже хорош. Наверное, его легкомысленность на меня повлияла. Взял и брякнул, что Славу не люблю. Даже сам своих слов испугался, хоть виду и не подал. А ведь действительно не люблю, чего скрывать? И Илье почему-то в этом так легко признался, что сам себе удивился. Вообще с ним легко разговаривать было. Впервые в жизни я смог кому-то рассказать о том дерьме, что сейчас творилось в моей жизни. Даже про бабушку рассказал и про школьные годы. И чем больше я делился с ним этими воспоминаниями, тем становилось легче. А вот Илье после моей исповеди стало неловко. Судя по короткому рассказу, детство у него было прекрасное и безоблачное. Мне даже немного обидно стало, что кому-то достаётся всё, а кому-то ничего. Но я быстро отругал себя за такие мысли. Я-то не знал хорошей жизни. А вот Илью, словно не умеющего летать птенца, выкинули из гнезда. Вытолкнули из зоны комфорта, которую, я уверен, он покидал ой-как редко.
Что меня искренне умилило, так это его больное чувство справедливости. Видел бы он себя со стороны, когда про Славу говорил. Ну точно обиженный ребёнок. Еле его заткнул. Слишком уж во мне противоречивые чувства боролись. Вроде бы и приятно, что беспокоится… но кто он вообще такой, чтобы лезть не в своё дело?..
После очередного похода к зубному мы с Ильей взяли в привычку переписываться по смс. Деньги улетали только так, мой внутренний еврей просто ревел горючими слезами. Но и тут Илья решил всё сделать по-своему, не интересуясь чужим мнением. Даже не обсудив со мной, стал кидать деньги мне на счёт. Сначала я обрадовался – копейка рубль бережёт всё-таки. Но чуть позже накатило осознание, что обязанным Илье мне быть совсем не хочется. Потому что я понятия не имел, как мне с ним за это расплачиваться. Конечно, я знал один способ, но ему такое будет не интересно. А я и в рожу за непристойное предложение схлопотать могу. Каким бы терпимым Илья ни был, рисковать не стоит. К тому же, мне кажется, все его фильтры и пофигизм – обычная детская легкомысленность. Он просто серьёзно ни о чём не задумывается. И, скорее всего, не привык смотреть в будущее. Для него будто только сегодняшний день и существует. Хреново на самом деле. Случись что, не сможет же с этим справиться. Просто не будет знать, что делать. И ведь не скажешь ему об этом – в штыки воспримет. Да и кто я такой, чтобы жизни его учить? На меня самого без слёз не взглянешь, сам сегодняшним днём живу. Так что учитель из меня тот ещё. Остаётся просто быть неподалеку и, если понадобится, подставить ему своё плечо. Если, конечно, этот гордый ребёнок сможет принять чужую помощь.