Часть 1. Автор: Himnar (http://ficbook.net/authors/386413) Беты (редакторы): Shurei (http://ficbook.net/authors/1595)

День да ночь

Автор: Himnar (https://ficbook.net/authors/386413)
Беты (редакторы): Shurei (https://ficbook.net/authors/1595), Ukraine-tjan (https://ficbook.net/authors/393399)
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: м/м
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Психология, Повседневность, POV, Hurt/comfort
Предупреждения: Насилие, Изнасилование
Размер: Макси, 101 страница
Кол-во частей: 15
Статус: закончен

Описание:
" В счастье легко найти друга, в несчастье же — в высшей степени трудно" (с) Демокрит
Пройти мимо или обратить внимание. Каждый из нас делает этот выбор и находит что-то для себя.

Публикация на других ресурсах:
Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку

Примечания автора:
Работа отличается от моих предыдущих ориджиналов. Не такая добрая и светлая. Возможно, тяжелая - со стороны виднее. Но хоть к относительному " хеппи энду" я её приведу)

Придумала себе лишний квест с буквой " ё"... уже поздно что-то менять, так что если я ее где-то пропустила - публичная бета и мое спасибо вам: DDDD
Повествование будет вестись от двух персонажей, подписывать ПОВы не буду. Думаю и так поймете:)

Надеюсь, что вам понравится:)

Часть 1

День да ночь – и сутки прочь. Бесцельное и однообразное существование. Утром и днём институт, вечером гулянки с друзьями. Одно и то же из раза в раз. Вроде бы и пресытило, но делать с этим ничего не хочется, вернее я даже не знаю, что можно сделать. Найти себе какое-нибудь хобби? Можно, только вот душа ни к чему не лежит. Пойти на курсы? На это нужны деньги, просить у родителей совесть не позволит – мама и так тяжело вкалывает, чтобы и семью прокормить, и учебу мою оплачивать. А так – вроде и компания есть, и девушка симпатичная имеется. Мне бы радоваться беззаботной жизни, только вот не выходит почему-то. Да и отец напрягает. Когда маму повысили, и она начала зарабатывать вдвое больше него, папа изменился. Стал замкнутым, необщительным и почему-то всё его недовольство выливалось на меня. Будто это я здесь ущемлял его мужскую гордость. А ведь я всего лишь мирно существовал и следовал сценарию, который для меня написали сами родители. Заплатив бешеные деньги, меня отмазали от армии. Летние курсы, а уж потом институт, как захотел отец – экономический. Мне было собственно всё равно, я плыл по течению, не выказывая никаких особых предпочтений. Мне было безразлично где учиться, никаких пожеланий по поводу будущей профессии я не имел.
Иногда я задумывался о том, что моя жизнь слишком уж сера и скучна. В такие моменты я даже серьёзно подумывал что-то да изменить в ней. Но дальше мимолетного желания не заходило. Моя девушка – Даша – даже смеялась надо мной, стоило заикнуться о подобных мыслях. Она считала, что я зазря рефлексирую, мол, мне нужно расслабиться и наслаждаться жизнью. Оставалось лишь пожимать плечами и фальшиво улыбаться. Никто не мог понять моего состояния, и никто не мог меня из него вытащить. Не то чтобы я ждал помощи со стороны, но и отказываться бы не стал. Я был бы рад даже прозрачному намёку на то, что мне следует делать со своей жизнью, для чего существовать.
И всё-таки Даше можно сказать спасибо. Я влюбился, и мир обрел хоть какие-то краски. С ней было… интересно. Она была таинственной, интригующей. Девушка-загадка, с лёгкой хитрой улыбкой. Никогда не получается угадать, что у неё на уме. Этим-то она меня и очаровала, хотелось понять, разгадать эту головоломку. Только вот шли месяцы, а она мне не поддавалась. И я даже не знаю виновата ли её скрытность или моя непонятливость…
Откровенно на жизнь я никогда и никому не жаловался. Не было такого человека, которому я мог доверить что-то сокровенное, даже Дашка для подобного не годилась, как я быстро уяснил. Так что я переживал всё у себя внутри. И молился о том, чтобы всё изменилось.
И домолился.
Отец начал пить. Часто. Много. До жуткого и неадекватного состояния. Мама закрывала на это глаза, позволяя ему делать что заблагорассудится, а я молча скрипел зубами, наблюдая за тем, как отец теряет человеческий облик. Я пару раз пробовал с ним разговаривать. В первый раз мы с ним сильно поругались. На другой он меня ударил. Я не был пай-мальчиком в детстве, я часто дрался и неоднократно получал по морде. Только вот, когда родной отец поднял на меня руку, да так, что меня развернуло на девяносто градусов, а в глазах сверкнуло, я едва не разревелся. Да, взрослый, девятнадцатилетний парень еле-еле сдерживал слёзы обиды. Тогда я просто ушёл в другую комнату и кое-как взял себя в руки. Я успокаивал себя тем, что отец всего лишь хватанул лишку, что его разум помутился, вот он и не рассчитал силы. А я тоже молодец, полез к нему с претензиями. Должен был понимать, что ему тяжело, что мужское самолюбие задето и что он ничего не может с этим поделать, потому что искренне любит маму. Кстати, ей я ничего рассказывать не стал, мне было страшно от одной только мысли, что может произойти, всплыви правда наружу.
Шло время и ситуация становилась всё хуже. Отца уволили, новое место работы пятидесятилетнему человеку найти оказалось не так просто – кому нужен работник предпенсионного возраста? Он стал больше пить и, казалось, что замечаю это только я. Мама пропадала в офисе с утра до позднего вечера, а возвращаясь домой почти сразу валилась спать. Так что виделся я в основном только с отцом. Мне пришлось учиться готовить, у мамы на это не хватало времени, а голодный отец меня пугал. Это болото затягивало всё глубже, хотелось проснуться, вырваться из кошмара. Только вот он был реальностью, от которой не убежать и не спрятаться. В которой отец всё чаще и чаще пускает в ход кулаки, а мама будто бы ничего и не замечает. Но я не жаловался. Никому не жаловался. Потому что не мог – язык не поворачивался. Было больно, стыдно, обидно, но доверить кому-либо свои переживания я не мог. Не хотел показаться слабаком, не маленький уже, к тому же не кисейная барышня. Наверное, именно из-за этого произошло то, что произошло.
Из-за моего нервозного настроения мы стали часто ссориться с Дашей. И как-то так само вышло, что мы расстались и я потерял единственного человека, который отвлекал меня от всего того дерьма, что творилось со мной. На фоне жутких переживаний я сдал зимнюю сессию с несколькими хвостами. Пересдачи в нашем вузе были платными, поэтому я, недолго думая, по привычке обратился к матери. Она даже допрашивать не стала, почему я что-то завалил, просто дала денег.
Отец узнал об этом спустя неделю и сильно на меня вызверился. Обозвал бездельником, нахлебником, бездарным выродком. А я лишь Бога благодарил, что мама сейчас в командировке и не слышит этого. А новые синяки, что в этот момент набивает мне отец, успеют хоть немного сойти к её возвращению. И я всё бы перетерпел, коли отец не плюнул на пол рядом со мной со словами «лучше бы ты вообще не рождался». Спасибо, что не в меня, да…
Кое-как поднявшись на ноги, я привычными движениями ощупал ребра – целы. Подошёл к зеркалу, глянул на отражение. Отец на своих ошибках учится – по лицу больше не бьёт. Так что, если ни перед кем не оголяться, никто и не подумает, что я жертва домашнего насилия. Только вот мама косится на меня настороженно в последнее время, и я до сих пор удивляюсь, как она ни о чём не догадалась. Сразу скажу, что я рыжий. Из чего можно сделать вывод, что кожа у меня очень светлая, я бы даже сказал белая (про веснушки, покрывающие не только лицо, я лучше промолчу) и на ней синяки проступают очень легко и быстро. А оттенок моего лица в последний месяц был землисто-сероватым, даже приятели мои заметили и поинтересовались, не заболел ли я. В общем, я с грустью осознал, что мама делает вид, что всё в порядке и предпочитает быть в блаженном неведении, чем открывать глаза на правду. Я её не винил, больше того – прекрасно понимал. Она слишком старалась ради нас с отцом, ради семьи, ради любимых мужчин. И ей хотелось верить, что всё у нас просто замечательно и безоблачно.
Только вот я, кажется, сорвался. Отец впервые избил меня так сильно да таких слов наговорил… просто мрак. В голове частило «сука, сука, сука…» и так без остановки. А руки сами собирали сумку. Так и ушёл из квартиры, не прощаясь. Только вот куда идти в половину первого ночи я не очень себе представлял…

***

Какое-то время я катался в метро, но после часа ночи меня высадили, благо мне повезло оказаться не так далеко от Курского вокзала. Там и переночевать можно в случае чего.
Я понимал, что вернуться придётся. Что хоть отец и накосячил, я не имею права уходить – мама-то ни в чем не виновата. А маму я люблю. Пожалуй, она единственная, кого я люблю в этом сером и паршивом мирке. Так что расстраивать её не собираюсь. Только вот возвращается она через пять дней, а до этого момента идти домой как-то не очень хочется.
Ноги вывели меня в какой-то переулочек, к мосту через железнодорожные пути.
Какое-то время я стоял, вглядываясь вдаль. Тёмное небо, свет фонарей и поблескивающие рельсы, уходящие далеко-далеко. Возможно, где-то там, жизнь более интересная. И там уж точно нет отца, который будет меня бить. И матери, которая будет закрывать на всё глаза. Не будет этого театра абсурда.
Я перекинул одну ногу через перила, за ней вторую, поерзал, устраиваясь удобнее. Достаточно широкие – сидеть вполне комфортно. Я посмотрел вниз. В принципе, если на перила встать и хорошенько оттолкнуться – вполне себе можно приземлиться на рельсы. На миг представилось, как я стою здесь, вытянувшись по стойке. Глаза прикрыты, холодный ветер щекочет кожу, играет с волосами. Всего шаг и свобода. Свобода от этой убогой жизни, где родной отец без зазрения совести поднимает на тебя руку…
- Эй?
Раздавшийся за спиной голос жутко меня напугал. Сердце подскочило в груди, сделало какой-то причудливый пируэт, и я почувствовал, как моя задница скользит по перилам, в которые я тут же вцепился руками. Вроде бы обошлось, только вот меня поперек талии обхватили чьи-то руки и потянули на себя. Мной овладел ужас, будто вот-вот я свалюсь на рельсы и прощай, жизнь моя жестянка. Я зашипел от боли – дали о себе знать свежие ушибы – и начал вырываться. Но держали меня крепко и даже, когда я коснулся ногами асфальта, хватка лишь слабее стала, перестав причинять боль.
Я испуганно замер, понимая, что меня со спины держит какой-то парень. Мысли заметались в голове, словно ошпаренные. Маньяк? Насильник? Вор? Псих?
- Не т-трясись так, всё х-хорошо, - тихо проговорили мне на ухо. – Тебе оно н-не нужно…
Ну точно поехавший товарищ. Ещё и заикающийся. О чём он вообще? Я попытался дёрнуться в сторону. Но он не отпустил, я только лишний раз приложился о его костлявое предплечье синяком.
- Отпусти, - прошипел я.
- Нет, - мягко сказал он. – П-послушай, чтобы у тебя в жизни не случилось – это н-не повод, чтобы вот так вот… с моста-то… давай лучше обсудим, а? Ты чего?..
Я начал истерично хихикать. Не знаю почему… его умоляющий и растерянный тон опроверг все опасения по поводу слоняющихся по ночным улицам подозрительных личностей. Обычный чудак, который решил, что я хочу сигануть на рельсы. Продолжая тихо ухохатываться, я примиряюще похлопал его по предплечью, намекая, чтобы он меня отпустил. Парень понял и руки убрал, правда медленно и осторожно. Интересно, если я сейчас побегу – схватит?
Я, наконец, повернулся и поднял взгляд на моего «спасителя». Обычный парень – ростом примерно с меня, лет, наверное, столько же. Волосы русые, короткие, дурацкая прямая челка лезущая в глаза. Тощим он не был, но выглядел как-то болезненно исхудавшим. Будто нуждался в том, чтобы его откормили до нормального состояния. Лицо, кстати, у него было располагающее, на маньяка или психа похож не был, поэтому бежать отсюда я не спешил.
- М-м-м, - протянул он. – Ты как?
- Просто замечательно! – весело пропел я. Его глаза в удивлении расширились и мне стало совсем весело.
- Ты уверен? – осторожно так спросил, с опаской.
Я хмыкнул, сделал шаг назад и облокотился о перила. Парнишка тут же рванул ко мне, собираясь схватить за локоть. Но вовремя остановился, сообразив, что я ничего криминального делать не собираюсь. Кстати, я заметил, что заикаться он перестал. Загадочно…
- На все сто процентов уверен, - кивнул я. – Чувак, я ж не собирался прыгать.
- Я тебе не верю, - он покачал головой. – У тебя было такое лицо…
- Точно не собирался! – упрямо заверил я.
- Выражение лица… обречённость, тоска и горечь. Это видно… чувствуется.
- И откуда ты тут такой умный взялся? – вздохнул я, глядя в сторону. – Иди куда шел.
Когда я повернул голову – парнишка никуда не делся. Всё так же стоял в шаге от меня и не двигался с места. И смотрел как-то уж слишком настырно, я уж побоялся, что дырку во мне взглядом прожжет.
- И?
- Я тебя тут одного не оставлю, - резко отрезал он.
- О Боже, - шумно выдохнул я, возводя взгляд к небу. – Чувак! Харэ, а? Ну сколько можно? Не собирался я прыгать. Всё шикарно! Всё, блядь, замечательно! О-ху-ен-но!!!
Я как-то и не заметил, как повысил голос и шагнул в его сторону. Парень испуганно на меня вытаращился и сделал шаг назад. А мне снова стало смешно. Герой блин, чуть прикрикнул, а он уже перестремался. Я нервно засмеялся, немного отрешенно понимая, что меня трясет. А ведь я правда представлял, какого это будет – прыгнуть вниз. Неужели на моём лице это всё так ярко отразилось? Ведь это мимолетное желание, не оформившаяся мысль, которая почти сразу была отброшена…
- Эй, - позвал он меня. – Пойдём отсюда, а? Пожалуйста…
В его голосе прозвучала настолько искренняя просьба, что меня даже немного отпустило. Во всяком случае, хихикать, как последний шизик я перестал.
- Ну, пойдём…
Он слабо мне улыбнулся и кивнул, обходя меня с левой стороны, чтобы идти между перилами и мной. Это меня немного позабавило, но комментировать я ничего не стал. Мы вышли из переулка к дороге и только там мой спутник позволил себе расслабиться и вздохнуть спокойно.
- Артём, - внезапно решил представиться он.
- Илья, - кивнул я. – Слушай, для тебя нормально в такое время по улицам шастать? Шёл бы домой что ли…
- У тебя забыл спросить, - беззлобно отозвался он, пряча руки в карманах ветровки. – Гуляю – воздухом дышу. А ты чего вдруг на мост полез?
- Ох, да говорю же – я просто сидел на перилах. А ты меня напугал, и я чуть не навернулся, - я сверкнул в его сторону сердитым взглядом.
- Прости, - Артём виновато опустил голову. – Но у тебя правда видок тот ещё был. Я как представил, что у меня на глазах… и на рельсы. Я испугался. Немножко паникер, да…
- Не извиняйся, - я махнул рукой. – Я не прыгнул бы, честно. Думал об этом, но чисто так… в теории. Духу бы не хватило.
- Не думай об этом даже в теории, - неожиданно серьёзным и настойчивым тоном произнёс Артём, я аж вздрогнул, поднимая на него взгляд.
Странно он на меня смотрел. Как-то осуждающе с одной стороны, но почему-то в глаз ему съездить за такое не хотелось. По его лицу ясно читалось – он говорит совершенно искренне. Будто и правда обо мне беспокоится. Вот чудак…
- Постараюсь, - кивнул я. – Я замёрз стоять на месте… пойду, наверное…
- Погоди! – он быстро меня нагнал. – Я с тобой.
- Окей.
Мы молча шли по ярко освещённой улице, мимо нас периодически проносились машины на бешеной скорости. Вот ведь – ночь, можно и превышать? Маньяки…
Я скосил взгляд на своего нового знакомого. Шёл ссутулившись, пряча ладони в карманах. Надо отметить, что одет он был так себе. Застиранные потёртые джинсы, бесформенная шуршащая ветровка, покоцанные старые кроссовки. Видимо, его предки мало зарабатывают, раз его в подобное нарядили. Да, Илюх, ты вот у нас одет с иголочки, зато отец тебя по пьяни бьёт. Так что не суди книгу по обложке.
- А ты куда сейчас? – тихо поинтересовался объект моих наблюдений.
- Куда глаза глядят…
- В каком смысле? Ночь ведь уже… шёл бы домой.
- Сам шатаешься по ночной Москве, чего пристал-то? – огрызнулся я.
- Да я на поезд человека посадил и решил пройтись…
- Зачем же было до закрытия метро затягивать? – искренне удивился я. – Я, когда мамку в командировку провожал пару раз, сидел с ней в кафе до половины первого, а потом уматывал домой.
- Ну, так надо было, - промямлил он, глядя в сторону. – Не страшно, мне тут до дома не так далеко. Может час ходьбы…
- По тёмным московским улочкам, - фыркнул я. – Да ты экстримал.
Артём промолчал, зябко поежившись. Да уж, для холодной январской ночи, одет он был слишком легко. И чем думал, собственно?
- Не расскажешь, почему тут шатаешься? – внезапно спросил он.
Я задумчиво посмотрел в черное беззвездное небо. А кто он собственно такой, чтобы я перед ним отчитывался? Никто. Обычный прохожий. Немного странный, конечно… Но, с другой стороны, я вижу его в первый и в последний раз в жизни. Почему бы и не сказать? С меня не убудет.
- Ушёл из дома и катался на метро, пока не высадили. Благо хоть на вокзале, можно в зале ожидания поспать, - легкомысленно произнёс я, поудобнее перехватывая спортивную сумку со своими пожитками.
Я удивился, насколько легко это сказал. Внутри даже обида на отца не всколыхнулась, тихонечко сидела на своём привычном месте. Домой меня тоже не тянуло. Эта квартира уже какое-то время совсем не казалась мне родной. Так что перспектива спать на вокзале не пугала. Лишь бы не обобрали или по голове не настучали.
- Ты серьёзно собрался ночевать на Курском?
- Да ладно, чего такого? – я пожал плечами.
Действительно, ничего. Всё лучше, чем оставаться под одной крышей с отцом. Я предпочту сонные рожи в зале ожидания и страх быть обобранным до нитки. Вот честно.
- И надолго ты ушел?
- Пока мать из командировки не вернется. До конца этой недели.
- Это же дней пять! – он уставился на меня глазами полными ужаса. – Хоть бы к друзьям пошёл…
- Нет у меня друзей. По крайне мере таких, к кому можно вот так запросто припереться.
А ведь, действительно, не было. Школьных всех потерял – либо интересы разошлись, либо разъехались кто куда. А в институте я как-то и не сблизился ни с кем. Приятелей, с кем можно раздавить баночку пива после пар было предостаточно. И лекции списать было у кого. Но не в гости с ночевкой к ним заявляться. Этого бы никто не оценил и, скорее всего, перед моим носом хлопнули бы дверью.
- Если х-хочешь, - внезапно произнёс он, - можно ко мне. В-всё лучше вокзала.
Резко остановившись посреди улицы, я уставился на него огромными глазами.
Погодите-ка, я не ослышался? Он позвал к себе едва знакомого человека? У него совсем инстинкт самосохранения отсутствует? Или он просто дурак? А что если я окажусь ворьем каким-нибудь? Он совсем с головой не дружит?
Артём понял, что я остановился и обернулся, чтобы взглянуть на меня. Вроде не шутит, смотрит серьёзно, только вот немного испуганно. Осознал, что сморозил глупость, но не может решиться взять свои слова обратно?
- Ты не шутишь?
Он отрицательно покачал головой и ещё сильнее ссутулился, пряча взгляд.
- Ты не боишься, что я приложу тебя головой об батарею и вынесу из твоей квартиры комп? – немного нервно усмехнулся я.
- Не боюсь. Да выносить из моей квартиры нечего, - невесело хмыкнул он. – Ты всегда такой подозрительный?
- Просто это в принципе странно. Первого встречного домой к себе пускать.
- Ты выглядишь приличным парнем. И не хочется человека в беде оставлять. Оставайся на ночь, а завтра подумаешь, что делать дальше. Вокзал не лучшее место для ночевки, поверь мне.
Я задумчиво оглядел его тёмный силуэт, мы стояли под фонарем с перегоревшей лампочкой. На улице холодно, под ногами слякоть, ветер грозит продуть насквозь или унести куда-нибудь в окрестности другого района. А он стоит тут сам такой несчастный, в драных кроссовках и лёгкой ветровке и предлагает мне помощь. Никогда не думал, что в жизни такие ситуации случаются.
- А никто возражать не будет, что ты посреди ночи какого-то незнакомца домой приведешь?
- Единственного человека, который мог возразить, я посадил на поезд, - он едва заметно скривился и обнял себя за плечи. Да, стоять на таком ветру даже в пальто холодно.
- Окей. Веди.
Артём резко кивнул и резво зашагал по улице в обратную сторону. Я молча последовал рядом с ним. Он прав, вокзал – последнее дело. А Артём не похож на человека, которого стоит опасаться. Такие как он, как раз жертвами всяких мудаков и становятся. В детстве их дразнят, в школе бьют, а в юности ни во что не ставят. Эдакая серая мышь, над которыми в нашем прогнившем обществе принято издеваться. Сам в старших классах травил подобных мальчишек. Раздражало, что они и слова вякнуть в свою защиту не могут. И в очередной раз, отлавливая подобного парня на перемене и вытряхивая из него дух, всё надеялся, что он хоть что-то скажет, попытается как-то защитить себя. Но они сопротивлялись очень вяло и это раздражало. Вот Артём, думаю, такой же. Никогда не любил подобный типаж людей. Слабаки и трусы. Правда сейчас я вырос и понимаю, что вёл себя, как последний мудак. И теперь стараюсь этих серых мышек просто избегать. Но сколько не бегай от того, что тебе не нравится, рано или поздно на это напорешься.
Странно, но Артём меня не бесил. Мне его даже немного жалко было. Совсем чуть-чуть. Парень вроде хороший, альтруистичный. Только уж больно затюканный. Вон, даже заикаться иногда начинает, картина маслом просто.
Артём громко шмыгнул носом, сильно ежась от очередного порыва ветра, и я не выдержал. Ну что за безответственность-то, а?
- Стой, - резко бросил я.
- Ч-что т-т-такое? – простучал зубами он. И вот гадай теперь – это он снова заикается или дрожит от холода.
Я порылся в своей сумке и достал оттуда свитер на молнии, протянул его Артёму.
- Надень.
- А?
- Надень, я сказал. Совсем дебил, в такой холод в ветровке ходить?
Он недоверчиво покосился сначала на меня, потом на предложенную мной кофту. Будто я ему гранату без чеки впариваю. М-да, клиника…
- Спасибо…
Он торопливо стащил с себя ветровку и я возвёл взгляд в тёмное небо. Он был в футболке. Ну что за идиот? Только вот качественно обматерить его я не успел, заметил на его руках кучу синяков. И уже сходящих и желтоватых, и новеньких, смачно-фиолетового цвета. Боже мой, кто это его так? Тоже отец? Или хулиганы какие до него докапываются?
- Я обычно в зимней куртке хожу, - окончательно упаковавшись, сообщил он. – Только вот испачкал её и постирал. Решил, что лучше так, чем в мокрой.
- А что-то потеплее футболки ты не догадался напялить, - хмыкнул я.
- На поезд опаздывали, - тихо пробормотал он и прибавил шагу.
Я безразлично пожал плечами. Ну, его дело, в конце концов. Он предложил мне ночлег, я его немного приодел, чтобы не мёрз. Равновесие вселенной более или менее пришло в норму. Справедливо, я считаю. Так что докапываться до него не буду, как и воспитывать. Кто я такой, чтобы со своим уставом в чужой монастырь лезть? Да никто. Чувак, которого он пожалел и решил пустить к себе, по доброте душевной.
Единственное, что меня не на шутку загрузило, так это синяки. Точно не случайные. Слишком их много. И ведь наверняка на теле они тоже есть. Ужасно. Невольно вспомнилось, как я сам недавно корчился от боли, пытаясь хоть как-то увернуться от кулаков отца. Страшно и противно. И почему-то, представляя, как этого затюканного заику кто-то так же методично избивает, мне становилось невыносимо горько. Я-то вроде сильный, крепкий парень. А на этого убогого без слёз-то не взглянешь. И ведь поднялась у кого-то рука. Тьфу! Хотя, чего я удивляюсь. У самого пару лет назад даже совесть бы не взыграла. Совсем недавно осознал – каково это, когда тебя бьёт более сильный. И осознал, что такое невозможность сопротивляться. И плевать, что тебе со всей дури бьют кулаком под рёбра, в ответ ударить не получается. Поднимать руку на родителей нельзя, настоящий ментальный блок, который ничто не может сломать. Вот и остаётся униженно скулить, терпеть и ждать, когда же эта пытка закончится.
Идти действительно пришлось около часа. За это время я жутко задубел и даже забыл, что путь мы преодолеваем в полном молчании. Хоть поначалу и было немного неловко. Но холодный ветер быстро выдул посторонние мысли из головы. К тому же Артёму было хуже, чем мне. Наверное, и ноги уже насквозь промокли. Придурок. Это что надо было делать, чтобы опаздывать на послеполуночный поезд?
- П-почти на месте, - простучал зубами он, юркнув в тёмные дворы между домами.
Я вмиг приободрился, втайне надеясь, что в его квартире меня напоят горячим чаем. А если он не догадается предложить – сам попрошу. Ничего, не разорится.
Жил Артём в типовой кирпичной пятиэтажке. Подъезд без кодового замка и уж тем более без консьержки. Вонючий тёмный подъезд, третий этаж, хлипкого вида деревянная дверь в квартиру. Боже мой, куда я попал?
Пока Артём дрожащими от холода руками ковырялся в замке, я огляделся. Тусклая лампочка позволяла увидеть, что ремонт тут делали, дай Бог, в середине девяностых. Облупившаяся краска, расписанные хулиганами стены, подозрительные пятна по всему полу. Я-то думал в нашем подъезде не очень прилично, но здешняя обстановка меня даже немного напугала. И не страшно сюда по ночам возвращаться-то?
Замок, наконец, щелкнул, и мы зашли в квартиру. Артём включил свет в маленьком пятачке коридора, и я невольно скривился. Будто в общагу какую попал. Такого срача я давно нигде не видел. Всё жутко захламлено, под потолком в паре мест отклеиваются обои в мелкий цветочек. В гардеробе нет одной из дверей, она стояла рядом, у стены. Вот ведь разруха-то, а!
Кажется, Артём приметил мой презрительный взгляд, ибо как-то вмиг приуныл. И отправил меня на кухню ставить чайник, сам же утопал в одну из двух комнатушек.
Кухня оказалась чертовски маленькой – холодильник «ЗИЛ», заляпанная плита, заваленная всяким барахлом стойка, лавка-уголок и миниатюрный обеденный столик. Боже, да тут два человека не разойдутся, не задев друг друга! И сразу заметно, что здесь не хватает женской руки, тот ещё свинюшник.
Я поискал взглядом чайник и обнаружил его на плите. Опачки… не электрический. Ну ладно, что есть, то есть. Фильтра я не обнаружил, поэтому со вздохом набрал воду из-под крана. Плита была такой же допотопной, как и всё на этой кухне – врубай газ и чиркай спичками. Справившись с поручением, я присел на край потёртой лавки и прикрыл глаза.
Жесть в каких условиях некоторые люди живут! Дома-то у нас кухня десять квадратных метров, куча навороченной бытовой техники. И мы с мамой по очереди прибираемся. Пока отец не начал пить, я любил часами просиживать на кухне, смотреть телек и гонять чаи. Тут же даже находиться было неуютно. Небось, и тараканы где-нибудь за раковиной бегают…
- Поставил? Спасибо…
Я поднял взгляд на Артёма. Он переоделся в спортивные штаны с вытянутыми коленками и шерстяные носки. Кстати, свитер мой он не снял и сейчас безбожно растягивал рукава, видимо в попытке согреть замёрзшие ладони.
Приметив мой оценивающий взгляд, он потупился и, запинаясь, произнёс:
- Я это… прогреюсь и верну…
- Да не вопрос.
Он кивнул и достал из шкафчика над раковиной две кружки в цветочек. У одной из них была отколота ручка, но Артёма, похоже, это никак не смутило.
Чайник закипел и хозяин квартиры набодяжил нам некое подобие чая, использовав один пакетик «майского» на две кружки. Мне досталась целая.
- Сладкого нет, извини.
- По фигу, - я попробовал бледный чай и вздохнул. Ну, хоть горячий. Плевать, что дрянь редкостная и похожа на заваренный веник. Нет, я подобного не пробовал, но уверен, что вкус был бы именно таким.
В тишине кухни слышалось лишь противное тиканье часов с кукушкой. Артём иногда опасливо поднимал на меня взгляд, но молчал. Пожалел, что позвал? Сидит такой, с ногами на лавке, коленки к подбородку подтянул и периодически дёргает плечом.
А при нормальном освещении он выглядел ещё более нездорово. Бледный, немного впалые щёки, под глазами тени залегли. А ещё у него мелко дрожали руки.
- Так сильно замёрз? – спросил я, желая разбавить гнетущую тишину.
- А? – рассеяно отозвался он, чуть подумал и кивнул. – Есть такое дело.
Да, болтать он явно не в настроении. Ну да ладно, плевать. Завтра меня уже тут не будет, и вряд ли мы с Артёмом ещё когда-нибудь встретимся. Больно странный. Всё-таки не нравится он мне. Хоть и пустил на ночь и чаем напоил.
Забавно, что отец мне так и не позвонил. Интересно, он совсем не волнуется или так нажрался, что даже не заметил моего отсутствия? Лишь бы маме меня не спалил. Хотя, он не станет её расстраивать. Хоть что-то святое в нем осталось. Даже удивительно. Как под дых сыну дать, так это пожалуйста. А как жене плохую весточку сообщать, ну уж нет, лучше утаим, чтобы не волновалась. Ну и хорошо, что хоть так. За маму волноваться не надо, уже плюс.
Я допил мерзкое пойло, обозванное Артёмом чаем, и поднял на него взгляд. Уснул что ли? Уткнулся лбом в колени и не двигается, даже чай не допил.
- Эй! – позвал я.
Ноль реакции.
- Артём?
И снова ничего. Всё-таки дрыхнет. Это ж надо, в такой позе неудобной отрубиться! Я потряс его за плечо, но к моему удивлению, он никак на это не отреагировал. Тьфу ты! Нет бы сначала мне показал, где можно лечь спать, а уж потом хоть на люстре пускай вырубается!
- Артём? – я поднял его лицо за подбородок, может хоть свет его разбудит? - Тёма?
Он резко распахнул глаза, в них сверкнул какой-то животный ужас и он тихо вскрикнув, дёрнулся. Задев коленками столешницу, он заскулил от боли.
- Блин, ты чего? – я отшатнулся от него в сторону.
- Напугал, - прошипел он, потирая ногу. – Блин, надо спать ложиться что ли…
- Надо. А то вон ты какой дёрганный.
Артём не ответил, встал с места и едва не повалился на пол. Вовремя к стене прислонился, иначе бы точно грохнулся. Признаюсь, у меня сердце ёкнуло. Ещё не хватало, чтобы он тут при мне помер. Как мне потом перед пентами оправдываться?
- Ты чего? – с опаской, спросил я.
- Ничего, - он покачал головой и медленно отлепился от стены. – Встал резко и голову повело.
- А-а-а, - понятливо протянул я. Вроде подобное из-за давления случается…
Мы добрались до спальни и меня вновь едва не перекосило. Я уж думал, что с кухней всё печально, но здесь словно ураган побушевал. Разобранная кровать, в изножье которой валялось скомканное постельное бельё. Будто Артём снял все простыни и пододеяльники, собираясь отнести их в стирку, но по пути передумал. По полу была разбросана одежда, в углу валялся стул с отломанной ножкой, на письменном столе стояла немытая тарелка. И я уж молчу о куче всякого непонятного барахла, названия которому мне лень было даже придумывать. Балконная дверь почему-то была открыта и в комнате стоял жуткий дубак.
Артём дёрнул плечом и пошёл закрывать дверь.
- Может, помочь? – я шагнул было к кровати, намереваясь сгрудить постельное бельё куда-нибудь в сторону.
- Не трогай! – резко бросил он, и я невольно повиновался. Вот ведь. Не думал, что это существо умеет так решительно тявкать.
- Да пожалуйста, - фыркнул я и присел на краешек целого стула.
Артём снова дёрнул плечом, почти сразу за этим ещё раз. Нервный тик у него что ли?
Я со скукой наблюдал, как он возится с кроватью. Старое бельё куда-то унес, начал стелить новое. А я сидел и зловредно наблюдал, как он пыхтит, не очень ловко расправляя простыню по двуспальной кровати. И на фига ему такая махина? Хотя, если судить по обстановке, досталась ему эта квартирка от кого-то из предков. Обстановочка советская, скудная. Наверное, он и не думал о том, что здесь можно хоть что-то поменять. Или же денег на это нет, что, кстати, очевидно.
- Надеюсь, ты не против на одной кровати спать? – тяжело дыша, спросил он, не глядя на меня. – Если что – я могу на полу…
- Да мне по фигу. Мы как-то на вписке впятером поперек дивана штабелями спали – не развалились. Ты только во сне ногами не пинайся, а то шибану в ответ.
- Постараюсь…
Мне показалось или он улыбнулся? Неужели умеет? Хах, удивительное рядом! А гордый придурок. Даже едва не утонув в пододеяльнике, помощи не попросил. А ведь я бы помог. Мне не сложно. Но раз сказали не трогать – не буду.
- Вот, всё готово, - объявил он.
- Круто.
Я сходил в коридор за сумкой, а когда вернулся, Артём уже устроился под одеялом. Мой свитер лежал на другой стороне кровати. Молча запихнув его в сумку, я достал оттуда пижамные штаны и домашнюю футболку. Нужно было переодеться, но только вот синяками сверкать не очень хотелось.
- Отвернись, - требовательно сказал я.
- Чего? – он растерянно похлопал ресницами.
- Того, отвернись и не пялься.
- Ты что – баба что ли? Стесняешься? – фыркнул он.
- Может быть, у меня уродское родимое пятно на спине или третий сосок. Не пырь, не смущай меня.
- Третий сосок на спине? – слабо улыбаясь, спросил он.
- На пятке, блин! – рыкнул я. – А ну скрылся в туман!
- Пф-ф-ф, - он закатил глаза и накрыл лицо одеялом.
Вот, отлично. На всякий случай я повернулся к нему спиной, там синяков было меньше, и быстро переоделся. Вырубив свет, я улегся на скрипучую кровать и забрался под одеяло. Да уж, славно комната промерзла, более или менее согрелся только минут через десять.
- Илья?
Я вздрогнул от неожиданности, но ругаться не стал. Хрен бы с ним.
- Чего?
- А тебе завтра куда-то нужно? Ну, работа там… учеба?
- Не-а, завтра пары дурацкие.
Пару поточных лекций можно было с лёгкой душой пропустить. Правда ещё был какой-то семинар, но раз я не помню какой, значит не такой уж и важный. Настроения учиться у меня сейчас не было.
- А тебе надо куда?
- Не-а, - тихо сказал он. – Тогда спим до упора.
- Договорились.
- Спокойной ночи.
- Ага.