Главная страница Случайная страница
Разделы сайта
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Глава 7. Священный ужас по ничтожному поводу
Волнения все происходили и происходили -- в конце концовгости со страхом принялись озираться по сторонам. -- Это Он! -- в ужасе прошептал Ой ли-Лукой ли и безперехода возопил: -- Спасайся кто может! Поддавшись панике, Петропавел вслед за другими опрометьюбросился к могиле, крича на ходу: -- Там занято! Это моя могила! Ее для меня вы-- копали! Ему удалось обогнать всех, даже стремительно молодевшегона бегу Старика-без-Глаза, и исполинским прыжком Петропавелраньше других прыгнул в яму. Остальные упали на него сверху.Рядом сопел потный Гном Небесный, оказавшийся довольно прытким. -- Что случилось? -- спросил Петропавел у Гнома. -- Муравей-разбойник... приближается! Слышишь богатырскийпописк? -- еле выдохнул тот: маленький, он с трудом выдерживалвес стольких тел сразу. -- Что он с нами сделает? -- Ничего! -- дрожа от страха ответил Гном Небесный. -- Втом-то весь и ужас. -- Чего ж ужасаться, если нам ничего не грозит? --прохрипел Петропавел полузадушенно. -- Это священный ужас, ужас наших предков! -- ГномНебесный трясся, тем самым позволяя Петропавлу хотя бы изредкаперехватывать воздух. -- У вас у всех общие предки, что ли? -- еле выдавил изсебя Петропавел. -- Предки у всех общие, -- понятно ответили ему. -- Недумайте, что у Вас они какие-то уникальные. -- Это был голосБелого Безмозглого. Петропавла неприятно поразило, что у него сБелым Безмозглым общие предки. -- Эй вы там, внизу, заткнитесь! -- раздался сверхуголосок Дитяти-без-Глаза. -- Не мешайте испытывать ужас! -- Да плевал я на ваш ужас! -- разозлился Петропавел инечеловеческим усилием продрался наружу сквозь груду тел. Творившееся наверху потрясло его. Дул шквалистый ветер.Столетние дубы носились над землей, вывороченные корняминаверх. Сверкала молния, гремел гром, шел ливень с градом, ивалил снег. Началось землетрясение. В образовавшуюся неподалекуот могилы трещину затянуло окрестный лес. Откуда-то принесласьпесчаная буря, а вслед за ней потекла раскаленная лава.Петропавла шарахало из стороны в сторону, и он проклинал себяза то, что вылез из могилы. Виновника всех этих бедствий видноне было. Внезапно все стихло -- и в зловещей тишине над миромраздался богатырский пописк: вакханалия прекратилась.Петропавел огляделся вокруг: разрушения были чудовищными. Тут над могилой показалось искаженное ужасом младенческоелицо Пластилина Мира. При виде Петропавла лицо осовело. -- Чего Вы вы-вы-вылезли? -- заикаясь, белыми губамипроизнес чуть слышно Пластилин Мира. -- Я хотел увидеть Муравья-разбойника. -- Петропавел былточно пьяный. Некоторое время Пластилин Мира омуравело глядел на него ипотом свалился в могилу, -- по-видимому, без чувств. В могиледолго было тихо. Внезапно там начался страшный гвалт, продолжавшийся час-полтора, и наконец один за другим все молчавыбрались на поверхность. Лица их были торжественны и суровы. После того как вышедшие из могилы построились в шеренгу поодному, вперед выступил Бон Жуан. Он произнес речь: -- О герой! Все мы выстроились перед Тобою* в шеренгу поодному для того, чтобы выразить наше восхищение Твоим смелым исовершенно бессмысленным поступком. Ты, который еще несколькоминут назад трясся за свою паршивую жизнь, явил нам всемобразец отчаянной отваги и беспрецедентной глупости. Среди наснет равных Тебе. Нашим большим коллективным разумом мы несмогли постичь, зачем Тебе, герою, понадобилось видетьМуравья-разбойника, когда при появлении его достаточнооттрепетать и стихнуть. Никому из нас никогда не приходила вголову эта уникально идиотская мысль -- лицезреть Его. Сперваона показалась нам кощунственной, но потом общими усилиями мывспомнили наше древнее предание, в котором высказано такоепророчество: " И придет бесстрашный и глупый человек, и поцелуетСпящую Уродину как свою возлюбленную, и пробудит Ее от сна". --------------------------------------------------------------- * Он так и произнес это слово -- с большой буквы.--------------------------------------------------------------- О герой! Мы поняли, кто тот бесстрашный и глупый человек.Это Ты... Тут Бон Жуан вздрогнул: он вспомнил, что Петропавел --мужчина, а стало быть, разговаривать с ним не имеет смысла. БонЖуан умолк и стал в шеренгу, из которой тотчас же вытолкнулипочти вышедшего из состояния омуравелости Пластилина Мира спомятым личиком. Он тоже произнес речь. -- Ну что ж... -- начал он и сам же себе ответил: -- Даничего! Случилось то, чего не случалось, а если и случалось, тодругое. Среди нас нашелся тот, кого не было среди нас, нооказалось, что был. Это, как говорится, и радостно и грустно.Грустно потому, что его не было, а радостно потому, чтооказалось, что был. Теперь у нас есть все основания сказать, что нет никаких оснований говорить, будто герои перевелись внаше время. Они, конечно, перевелись -- и никто с этим неспорит, однако сегодня мы видим перед собой настоящего героя.Разумеется, в нем нет ничего от героя, но он герой, несмотря наэто. То, что он герой, незаметно с первого взгляда. И совторого. И с третьего. Это вообще незаметно. Встретив его наулице, вы никогда не скажете, что он герой. Вы даже скажете, что никакой он не герой, что -- напротив -- он тупой и дряннойчеловечишко. Но он герой -- и это сразу же бросается в глаза.Потому что главное в герое -- скромность. Эта-то его скромностьи бросается в глаза: она просто ослепляет вас, едва только вызавидите его. Он вызывающе скромен. Он скромен так, чтопроизводит впечатление наглого. Но это только крайнеепроявление скромности. Стало быть, несмотря на то, что в немнет ничего, в нем есть все, чтобы поцеловать Спящую Уродину ипробудить Ее от сна. Я мог бы еще многое добавить к сказанному, но добавить к сказанному нечего. Речь явно удалась -- и все долго и возбужденноаплодировали. Аплодировал и Петропавел, хоть и не понял почтиничего -- разве только то, что ему, кажется, действительнопридется целовать Спящую Уродину. Все взгляды меж тем обратились к нему -- стало понятно, что от него ждут ответного слова. Стояла благоговейная тишина. -- Разрешите мне, -- сказал Петропавел, -- от имени...меня, -- он не нашел, кого бы еще присовокупить к себе, --поблагодарить вас за оказанную мне честь и отказаться от нее. После секундного молчания послышался ропот. По окончанииропота от шеренги отделился Ой ли-Лукой ли. -- О герой! По-видимому, мы не были достаточноубедительны. Сказанное -- слабовато: отчетливо ощущаетсянедостаток аргументов. Сейчас речь скажу я. Вот она. Пункт первый, касающийся Вашей отваги... Что тут долгоговорить? Вы отважны, как черт. Совершенно низачем, когда ничтоне заставляло Вас вылезать из могилы и торчать около нее, Вывылезли из могилы и торчали около нее. Я скажу так: это --бесстрашие. Пункт второй, касающийся Вашей глупости. Тут говоритьможно и нужно долго, ибо глупость Ваша безгранична и необъятна, как Вселенная. Мы долго обсуждали это в могиле. Позвольте мнеобосновать вывод, последовательно ссылаясь на наблюдения, сделанные присутствующими... Бон Жуан отметил, что Вы способны только констатировать иначисто лишены возможности предполагать что бы то ни было. УВас совершенно отсутствует творческая интуиция и представлениео возможных мирах. Вы имеете какие-то сведения исключительно отом, что есть, и не видите дальше собственного носа. В беседе со мной Вы обнаружили не менее замечательныекачества. Вы совершенно не цените уникальности, -- в частности, моей, -- видите все лишь таким, каково оно на самом деле, плюете на воображение -- особенно народное! -- и демонстрируетеполное отсутствие фантазии. Белое Безмозглое охарактеризовало Вас как человека, абсолютно не понимающего асимметричного дуализма языковогознака: Вы придаете слишком большое значение словам, но при этомвовсе не видите сущности предмета. Гном Небесный сказал, что Вы по любому поводу требуетеобъяснений и не можете самостоятельно развить ни одной мысли, боясь этого. Судя по отзывам Пластилина Мира, Вы цепляетесь завидимость, ничего не хотите знать о многообразии формпроявления жизни, презираете маскарад, не понимаете творческойсилы противоречия и требуете, чтобы каждый отвечал за своислова. Со слов Гуллипута, Вам больше всего на свете дороги Вашипредубеждения -- Вы чуть ли не рыдаете, когда лишаетесь их.Если Вы не понимаете чего-то. Вы объявляете это несуществующим.Вы состоите из одних стереотипов -- в частности, в Вас силенстереотип восприятия пространства как исключительнотрехмерного. Дитя-без-Глаза (оно же -- Старик-без-Глаза) отметило в Васи стереотип восприятия времени: Вы имеете наглость судить овремени других на основании Ваших представлений о своемвремени. Кроме того, Вы очень высоко цените собственную жизнь иготовы пожертвовать чьей угодно ради сохранения своей. Вы нелюбите умирать, в то время как совершенно очевидно, что чемчаще человек умирает, тем интенсивнее он развивается и тембыстрее движется вперед. Отказ от прошлой жизни всегдапродуктивен. Что касается Всадника-с-Двумя-Головами, то, один развзглянув на Вас, он только плюнул и махнул рукой. Но самое выдающееся -- то, что отмечают все! -- это Вашаумопомрачительная серьезность: именно благодаря ей Вы до сихпор не поняли, где Вы находитесь, хотя на Вашем месте это ужедавно понял бы любой. Это и Ежу понятно. Эй, Ёж! -- Из кустов, поломанных стихиями, немедленно вышел легендарный Ёж. -- Тебепонятно? -- спросил Ой ли-Лукой ли. Ёж кивнул и исчез в кустах.-- Вот видишь! -- с укоризной произнес Ой ли-Лукой ли изакончил: -- Я думаю, что привел убийственно сильные аргументыв пользу твоей, герой, отваги и особенно глупости и убедилтебя, герой, в том, что именно ты, герой, должен поцеловатьСпящую Уродину и вписать одну из самых ярких страниц в нашуисторию... Что тут началось! Аплодисменты не смолкали часовшесть-семь, и это, естественно, притупило у Петропавла остротувосприятия речи Ой ли-Лукой ли, а также негодование по ееповоду. Когда аплодисменты стихли, Петропавлу было уже нечегосказать: запал пропал. Единственное, на что его хватило, -- этовыяснить частности: -- По-Вашему, поцеловать Спящую Уродину -- награда илинаказание? -- Награда! -- мажорно грянул хор. -- А зачем нужно, чтобы она просыпалась? -- ободрился он. Все стройно пожали плечами. -- Но, проснувшись, она может и... ну, беспорядковнаделать! В ответ согласно закивали головами. -- Для чего же тогда ее будить? -- это был главный вопросПетропавла. Стройный хор голосов с готовностью ответил: -- Есть такое слово -- " надо"! -- А как, -- осторожно поинтересовался Петропавел, --мыслятся мои действия дальше... после того, как я, допустим, еепоцелую? Общество пришло в замешательство. -- Дальше?.. -- взял на себя инициативу Гном Небесный. --Что же дальше... поцелуете, разбудите -- и все, насчетостального ничего не известно. -- Да как же, -- бросился Петропавел в атаку, -- можнопредлагать совершить действие, последствия которого неизвестны? А если эта Уродина, проснувшись, нас всех тут пережрет!.. -- Пусть попробует! Я сам ее зарежу и сожру, -- охотнопообещало Дитя-без-Глаза, а Белое Безмозглое печальноконстатировало: -- Ну, пережрет -- так пережрет. Будем дальшежить -- пережранными. Петропавел собрался с духом и сделал заявление: -- Никакой Спящей Уродины я целовать не стану. Общество посовещалось. Вперед выступил Ой ли-Лукой ли: -- Или целуй и буди Спящую Уродину, или катись отсюда! -- Я выбираю второе! -- обрадовался Петропавел. -- Тебе никто не предлагал выбирать. -- Ой ли-Лукой лихмыкнул. -- Второе предложение сделано для того, чтобыделикатнее сформулировать первое. Мы же все-таки не хамы ипонимаем, что минимальное число возможностей -- две, а не одна. -- Так Вы издеваетесь! -- понял Петропавел. -- Да ничуть! -- хором ответили ему, а Гном небесныйпродолжил за всех: -- Дело в том, что первое предложение несуществует без второго, равно как и второе -- без первого. -- Значит, предложение здесь одно, а не два? -- Думай как знаешь, а Спящую Уродину целовать все равнопридется. Иначе нельзя. Обреченность в голосе Гнома Небесного насторожилаПетропавла. -- Почему же придется? -- спросил он с некоторым испугом. -- Потому что иначе тебе суждено навеки остаться тут, -- иГном Небесный тяжело вздохнул. -- Вы убьете меня... насмерть? -- с ужасом спросилПетропавел. Гном Небесный слабо улыбнулся: -- Ты неисправим! У нас никого не убивают насмерть. Акроме того, тебе ведь уже сказали, твоя паршивая жизнь никомутут особенно не нужна: и своя-то никому не дорога!.. ПростоСпящая Уродина загораживает тебе путь домой: вот и необходимо, чтобы она пробудилась и освободила дорогу. -- Но я не проходил мимо Спящей Уродины по пути сюда! -- вголосе Петропавла оставалась маленькая надежда. -- Путь сюда -- это у нас не то же самое, что путьобратно: тут вообще не бывает путей обратно. Петропавел стиснул зубы от невозможности жить и мыслитьпо-старому. И, сдавая позиции, он уже по-другому, жалобно итихо, спросил: -- А большая она -- эта Уродина? -- Не то слово! -- отвечал ему хор. -- Она немыслимойвеличины, неописуемой! Ее и вообще-то видно только с расстояниякилометров в... несколько, а по мере приближения взгляд уже неохватывает ее целиком. -- И что же, -- ужаснулся Петропавел, -- ее в какое-тоопределенное место целовать надо? В... уста? -- с трудомпроизнес он. -- Да нет, -- пощадили его, -- целовать все равно куда: куда придется -- туда и целуй. Даже если с этих несколькихкилометров ты выберешь себе точку, к которой будешь двигаться, то в пути ты эту точку потеряешь: на ней не удастся постоянноудерживать внимание. Если ты, конечно, не маньяк... Так что --целуй как получится. -- Ну, разве что... -- частично согласился Петропавел. --Может, только чмокнуть с размаху -- и дело с концом... Где оналежит, эта ваша Спящая Уродина? Где-нибудь поблизости? -- О, путь к ней долог и труден! -- отозвался теперь ужеодин Гном Небесный. -- Этот путь хорошо знает толькоСлономоська. Но и к Слономоське путь долог и труден. -- А кто такая Слономоська? -- захотел узнать Петропавел. -- Не кто такая, а кто такой, потому что Слономоська --это мужчина. Он представляет собой помесь Слона и Моськи, еслитебе это что-нибудь говорит. -- Гном Небесный вздохнул. -- Впути к нему можно и погибнуть -- одна Дама-с-Каменьями чегостоит! -- Редкий характер! -- вмешался Бон Жуан. -- Огонь!..Петропавел заскучал. -- И что же, мне одному придется идти? -- с тоской спросилон. -- А чего тут идти? -- Пластилин Мира -- младенец счестным лицом был в своем амплуа. -- Пять минут -- и ты наместе! Петропавел демонстративно отвернулся от него обратился кГному: -- Значит, иначе никак? Тот развел руками. -- Ну, ладно. -- Петропавел решил проявить стойкость духаи беспечно спросил: -- В какую мне сторону идти? -- Да в любую, -- беспечно же ответили ему. -- Тогда -- привет! -- и он двинулся куда попало. -- Постойте! -- окликнули его голосом Белого Безмозглого.Он обернулся. -- Я хотело бы освободить Вас от одной трудности.Скажите, сколько будет дважды два четыре? Все заинтересованно смотрели на Петропавла. -- Дважды два... четыре? -- замялся тот. -- Дважды два...это четыре и будет. -- Так-то и Ежу понятно! -- воскликнул Ой ли-Лукой ли ипредложил: -- Позвать Ежа? Петропавел помотал головой: смышленого Ежа он уже однаждывидел. -- Этот вопрос не имеет смысла, -- сказал он. -- Еще как имеет! -- возразило Белое Безмозглое. -- Иответ на него есть -- даже несколько ответов! Например, такой... -- Белое Безмозглое опасно зевнуло, но все обошлось, -- дважды два четыре -- будет зеленая дудочка! -- Или колбасная палочка! -- из могилы выпорхнул и, часто-часто махая маленькими сильными руками, устремилсякуда-то крохотный человечек. -- Или колбасная палочка, помните это! -- согласилосьБелое Безмозглое, а все, провожая улетавшего человечкавзглядами, заволновались: " Летучий Нидерландец!.. Мы же забылиего там с Шармен! Бедняга! " -- По-видимому, они любили ЛетучегоНидерландца. Над могилой появилась голова Шармен. Петропавел сорвался сместа и пулей помчался вслед за летящим невысоко над землейЛетучим Нидерландцем, чье общество все-таки устраивало егобольше, чем общество Шармен. В голове его под управлениемколбасной палочки звучала зеленая дудочка -- и что делать сними, Петропавел не знал. А под аккомпанемент этой зеленойдудочки понеслась за ним странная песня, начатая Ой ли-Лукой лии подхваченная всеми: Спасибо нашей родине за Спящую Уродину!..
Данная страница нарушает авторские права?